Следует упомянуть еще об одной характерной для истерика черте – о необдуманности его поступков.Как известно, истерики весьма озабочены впечатлением, которое они производят. Однако обдумать линию поведения заранее они не способны. Они хитры на выдумки, но эту хитрость легко разоблачить, так как, стремясь к цели, такие люди без разбора пользуются любыми средствами. Если у истерика и мелькнет мысль о возможности разоблачения, то он тут же ее вытеснит, ведь будущее туманно, а демонстративный тип всегда живет моментом. Именно поэтому истерики часто больше теряют, чем выигрывают. Следует отметить, что необдуманность линии поведения является признаком выраженной истерической акцентуации личности.Такая необдуманность прекращается лишь вместе с переоценкой самой цели, когда у демонстративной личности развивается истерический невроз. Так, если желание добиться пенсионного обеспечения или страх его потерять овладевают всеми помыслами человека, то поведение определяется исключительно «пенсионным комплексом». И в случае, когда под угрозу поставлена самая главная цель, истерик уже не разменивается на минутные вспышки удовлетворения.Впрочем, в этих случаях он часто попадает «из огня да в полымя». Предположим, что для получения пенсии по инвалидности человек вынужден постоянно симулировать хромоту или в течение длительного времени вовсе не подниматься с постели. Разве он не обрекает себя тем самым на большие неудобства, чем если бы регулярно ходил на работу? Появление сверхценных идей знаменует добавление параноических черт к истерическому типу – положение, к которому мы еще вернемся.Многие из описанных фактов и черт характера не могут не насторожить врача. Однако не следует односторонне подходить к демонстративному типу. В быту многие характерные черты истерической психики не без оснований оцениваются положительно. Так, в тех профессиях, где требуется проникновение в психику человека, умение приспосабливаться к другим относится к положительным особенностям этого типа. Например, в сфере обслуживания люди демонстративного типа работают особенно успешно. Возьмем хотя бы продавцов: они превосходно «чувствуют» покупателя и к каждому нащупывают верный подход. Эта способность связана с даром демонстративной личности «отрекаться» от себя, играя ту роль, которая особенно импонирует партнеру. Так, с покупателем уверенным, властным эти продавцы становятся скромными, даже робкими; с покупателем застенчивым держат себя активно и энергично. Как правило, реакции продавца не акцентуированного носят на себе отпечаток его собственной личности, что далеко не всегда приятно покупателю. Зато демонстративные натуры у прилавка способны к полному подавлению своего «я».Демонстративная личность способна сбалансировать отношения при тяжелых ситуациях и с тяжелыми людьми. Брак, например, может быть удачным именно в силу того, что один из супругов обладает умением приспосабливаться. Но главной положительной особенностью людей истерического типа являются их артистические способности, на которых мы детальнее остановимся ниже.Так же можно объяснить и особый дар демонстративной личности внушать к себе чувство симпатии, любви. Часто ребенка с выраженными истерическими чертами считают «паинькой», «примерным», а уж если случится, что он нашалит, то как не простить его, ведь с кем не бывает… Шалости таких детей не столь уж редки, хотя они никогда не шалят на глазах у воспитателя. Отношение к воспитателю неизменно вежливое, выдержанное, ребенок с полуслова подчиняется требованиям. Зато среди своих сверстников или других взрослых такое дисциплинированное дитя нередко слывет маленьким эгоистом. К одноклассникам «паинька» относится враждебно, готов очернить их в глазах учителя, действуя нечестными методами, а воспитатель охотно выслушивает «примерного» ученика и верит ему. Демонстративный ребенок лжет, не сознавая себя лгуном. В соответствии с особенностями возраста вытеснение у детей происходит еще легче, чем у взрослых. Маленькие сплетники и клеветники чаще всего принадлежат к личностям демонстративным.То же поведение сохраняется и у взрослых. Благодаря умению приспосабливаться люди демонстративного типа быстро находят друзей, которых привлекает их общительность, готовность услужить, к другим же чертам новые друзья не присматриваются. Любопытно, что в то время как объективно у больной констатируется отсутствие воли к труду, коллеги по работе нередко хвалят ее за трудолюбие. Они настолько ослеплены ее обходительностью, что не могут даже подумать о ней плохо. Впрочем, обходительность проявляется истериками лишь там, где она им выгодна. В отношениях с другими сотрудниками, занимающими, допустим, менее высокую должность, проявляются их эгоистические устремления. Конкурент подвергается нападкам исподтишка, против него плетутся интриги. Встречается и двойная игра, когда стремятся «снести» сразу двух соперников – сначала одного, затем другого. Истерик начинает с того, что льстит и вкрадывается в доверие первого, исподволь начиная чернить в его глазах второго; затем происходит обратное – устанавливается контакт со вторым, которому клевещут на первого. Описанное уродство поведения показывает, как мало развит у демонстративных личностей этический комплекс. Что же касается самих форм поведения в данном случае – бессовестного и беззастенчивого притворства, – то они характерны для истерического типа. Умение приспосабливаться, следовательно, может приводить и к отрицательным результатам.Перейдем к описанию ряда демонстративных личностей, прежде всего тех, материал о которых был собран во время пребывания обследуемых в клиниках, на приеме у врача, в процессе бесед с ними. Приведу два случая, подробно описанных Отремба в нашем коллективном труде («Нормальные и патологические личности»). Я также наблюдал этих обследуемых.
Ева В ., 1919 г. рожд., младшая из семи детей, любимица всей семьи. В детстве была живой, веселой, в школе училась хорошо. По окончании школы некоторое время нигде не работала, якобы не позволяло слабое здоровье. В 17 лет пошла ученицей в магазин, желая приобрести профессию продавца. Учения не закончила. В 19 лет вышла замуж за инженера на 12 лет старше ее. В. характеризует свое замужество как «брак для обеспечения существования». Через 8 лет, имея двоих детей, развелась с мужем якобы из-за его измен. Ей выделяется денежная поддержка, немного она подрабатывает сама. По просьбе родителей переходит к ним, но очень скоро начинает жалеть об этом: ее не устраивают «стесненные обстоятельства» в родном доме. К этому времени она вступает в связь с женатым человеком, беременность ее заканчивается выкидышем. В 1950 г. у нее начинаются психогенные приступы, первый – после знакомства с человеком, за которого родители хотят выдать ее замуж. Она рассказывает об этом: «В голове вдруг все помутилось, а руки начали производить какие-то вращательные движения». Со временем, по мере накопления «разочарований», как она сама выражается, приступы все учащаются. Один ее ребенок умирает от воспаления мозговых оболочек, в 1951 г. В. теряет мать. Продолжительная (более двух лет) интимная связь не приносит счастья, так как ее избранник оказывается алкоголиком. В 1952 г. В. впервые поступает в больницу по поводу приступов. Выписавшись, живет у своей сестры, устраивается на работу садовником, но удовлетворения эта деятельность не дает, поскольку она «постоянно хочет сделать больше, чем может». В 1957 г. вновь поступает на должность продавца, и опять учащаются приступы. В. снова попадает в клинику. Основные ее жалобы: утомляемость, повышенная чувствительность и дурное настроение. Внешне приступы проявляются на этот раз следующим образом: она вдруг останавливается, вперив взор в пространство, сжимает кулаки и делает автоматические движения руками. Припадки начинаются чаще всего, когда ей в чем-либо отказывают. «У меня такое чувство, будто жить не могу больше, – так описывает приступ В., – из меня уходит вся жизненная энергия». После приступа она не знает, где находится. Нередко В. делится с окружающими, что хочет перейти на инвалидность. В клинике ей это не удается. Однако позднее домашний врач устанавливает ей диагноз «нарушение кровообращения», и ей все же оформляют инвалидность. Теперь В. живет вместе с дочерью (дочь – парикмахер), якобы хорошо уживается с ней. В 1958 г. снова попадает в больницу в связи с жалобами на упадок сил и депрессивное состояние. Предпринимается попытка психотерапевтического лечения. Поведение В. неровное: то она приветлива, предупредительна, подчеркнуто вежлива, то начинается демонстративное недовольство, нескончаемые потоки жалоб на свое состояние. Она с восхищением говорит об оздоравливающем действии спорта, но категорически отказывается пройти курс реабилитации. Психогенные приступы продолжаются.
На этом примере можно проследить развитие демонстративной личности с раннего детства. То, что В. была младшей в семье, несомненно, объясняет ее избалованность. В то же время она отлично знала, как вести себя, чтобы сохранить влияние на родителей. Может быть, она относилась к категории вышеописанных «примерных» девочек. Когда позже начались жалобы на утомляемость, слабость, то в этом, помимо всего прочего, сказалось и нежелание трудиться. Оно-то и определило все дальнейшее течение ее жизни. То она старалась найти себе мужа, не заинтересованного в ее зарплате, чтобы стать его иждивенкой, то добивалась денежной помощи по болезни, по инвалидности. Если же ее желания так и оставались неосуществленными – особенно много неудач и срывов в отношениях В. с мужчинами, – то и это в немалой степени результат ее истерического поведения.У второй обследуемой на первый план выступает потребность в признании. Отчасти эта потребность давала и положительные результаты, поскольку работу, позволявшую ей находиться в центре внимания, она выполняла с большой старательностью.
Хедвиг Б ., 1908 г. рожд., после окончания средней, а затем торговой школы стала конторщицей. Она хорошо «прижилась» на первом же месте работы. Сотрудники относились к ней, как младшей в коллективе, особенно внимательно. Однако у Б. вскоре началось заболевание кишок, некоторое время она не работала. Вторую и третью должность Б. теряет из-за ликвидации учреждений. В 22 года она пошла работать на кондитерскую фабрику, в отдел рекламы. В течение 12 лет она работала здесь с успехом. «На этой работе, – говорит она, – важно производить на людей впечатление. Одеваться надо аккуратно и со вкусом, а я всегда это любила». Нравились ей и выступления перед людьми, поездки, во время которых появлялись новые знакомства, множество интересных впечатлений. Вскоре ее назначили заведующей отделом рекламы. В 1942 г. эту должность также ликвидировали в связи с военным режимом. Б. стала работать в городских административных органах. Работа по приему посетителей вначале приносила ей удовлетворение, но вскоре оказалось, что надо пройти курс полувоенной подготовки и быть готовой к отправке в оккупированные области, от чего больная всячески пыталась уклониться. В результате – конфликты с начальством. На этот раз Б. слегла с диагнозом «невроз сердца» и «истощение нервной системы». Затем присоединились приступы лихорадки. «У меня с детства периодически бывают непонятные заболевания, – рассказывает Б., – они сопровождаются очень высокой температурой – до 40°, сильным ознобом. После этого дня три чувствую большую слабость». В эти «приступы лихорадки» ее начальство не верило, но все же ей удалось уволиться, после чего состояние улучшилось. В 1945 г. она была привлечена к работе в районном жилищном управлении. Здесь отдавалась своим обязанностям с большим рвением и чувствовала себя вполне довольной, хотя в 1946 г. и развелась с мужем («муж часто ездил в командировки, заводил любовниц»), В 1947 г. Б. получила в городском управлении («за трудовые заслуги») ответственное поручение, с которым отлично справилась. По этому поводу она сообщила, что всю жизнь любила «овладевать новым», если же ей удавалось достичь цели, то передавала данный участок работы другим, а сама стремилась получить другое новое задание и отдать ему «все силы». В 1948 г. ей вновь поручили ответственный участок. Там, увы, приходилось, по ее словам, работать по 18 ч в сутки, так что на этот раз она поручение не выполнила. В результате переутомления – болезнь, но, выйдя на работу, она снова вынуждена заниматься трудом, требующим напряжения «всех сил». Б. чувствует себя все более слабой, становится вялой, и однажды она вовсе не смогла подняться с постели, все у нее «болело и ныло». Всестороннее медицинское обследование не выявило органических заболеваний. В 1950 г. Б. уволилась окончательно. До 1951 г. она была надомницей, выполняла различные кустарные работы, затем устроилась регистратором на биржу труда, где из-за постоянных конфликтов с посетителями опять почувствовала себя плохо. Начались знакомые симптомы болезни, а при больших волнениях – «обмороки». По совету врача Б. через год снова оставляет работу и временно переходит на пенсию. В 1952 г. Б. вторично выходит замуж. Муж ее сначала работает в городском управлении, а с 1954 г. начинает трудиться в сельском хозяйстве. Вначале Б. выполняет в деревне лишь бесплатные общественные поручения. Она трудится активно, добивается высоких показателей. После того как срок инвалидности истек, становится членом сельскохозяйственной артели. Пока приходится осваивать новое, организовывать, Б. добросовестна, отлично справляется с делом. Но всякое физическое усилие вызывает знакомое болезненное состояние. Когда заболел и муж Б., оба они окончательно оставляют работу в сельскохозяйственной артели. С 1957 г. Б. начинает работать в канцелярии Дома инвалидов и вскоре становится его заведующей. Своей деятельности она отдается целиком, энергична, предприимчива, первое время чувствует полное удовлетворение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80