Теперь он находился в метре с небольшим от лунки и надеялся хотя бы свести вничью последнюю партию с Уильямом.
– У тебя есть ещё бомбы для меня? – спросил Алан.
– Сказать сейчас или после удара, сэр?
Алан рассмеялся и решил не пасовать перед блефом.
– Сейчас, Уильям, – сказал он, опершись на клюшку.
– Осборн не выиграет контракта на строительство больницы. Те, от кого зависит решение, полагают, что он раздаёт взятки мелким чиновникам в муниципалитете. Дело не будет предано огласке, но, чтобы не вызвать дальнейших кривотолков, компания будет исключена из окончательного списка претендентов. Контракт в итоге достанется «Киркбрайду и Картеру». Последнее сообщение носит конфиденциальный характер, сэр. Даже сами «Киркбрайд и Картер» не будут уведомлены об этом ещё в течение недели, поэтому я попрошу вас оставить полученную информацию при себе.
Алан ударил и промазал. Уильям выиграл лунку, подошёл к председателю банка и пожал ему руку.
– Благодарю вас за игру, сэр. Полагаю, вы должны мне девяносто долларов.
Алан достал бумажник и вручил ему сотенную купюру.
– Уильям, тебе пора перестать называть меня «сэр». Как ты хорошо знаешь, меня зовут Алан.
– Благодарю вас, Алан. – И Уильям протянул ему десятку.
В понедельник утром Алан прибыл в банк несколько более обременённый делами, чем предполагал до воскресенья. Он немедленно засадил за работу начальников пяти отделов, которым было поручено проверить точность сведений Уильяма. Алан опасался, что сведения подтвердятся, поэтому, принимая во внимание положение Анны в банке, принял все меры для того, чтобы ни один начальник не знал, чем занят другой. Его указания им были предельно ясными: все отчёты должны быть конфиденциальными и предназначаться только председателю совета директоров. К среде той же недели у него на столе лежали пять предварительных отчётов. Все они подтверждали слова Уильяма, хотя каждый отдел просил дополнительное время на выяснение подробностей. Алан решил не беспокоить Анну, пока у него не накопится больше конкретной информации. Но на данном этапе он счёл за благо воспользоваться приёмом, который давали Осборны в тот вечер, чтобы посоветовать Анне не принимать никаких поспешных решений по поводу вложений.
Когда Алан прибыл на вечеринку, то был поражён усталым видом Анны. Это заставило его ещё сильнее смягчить тон. Когда он, наконец, застал её одну, у них было всего несколько секунд. Он подумал, что было бы гораздо лучше, если бы она не ждала ребёнка.
Анна повернулась к нему и улыбнулась.
– Как мило, что ты пришёл, Алан, ты же так сильно занят в банке.
– Не могу позволить себе пропустить ни одной твоей вечеринки, моя дорогая, ты по-прежнему блистаешь в Бостоне.
– Всё время удивляюсь твоему умению говорить комплименты, – улыбнулась она.
– Мне часто приходится их делать. Анна, ты нашла время, чтобы обдумать вопрос об инвестициях? – Он пытался произносить слова безразличным тоном.
– Нет, мне кажется, нет. У меня достаточно других дел, Алан. А как дела с отчётностью Генри?
– Прекрасно, но у нас пока есть цифры только за один год, поэтому мне кажется необходимым подключить к делу наших ревизоров, чтобы проверить всё ещё раз. В нормальной банковской практике принято делать это со всеми фирмами, которые работают на рынке менее трёх лет. Полагаю, Генри с пониманием отнесётся к нашей позиции и даст своё согласие.
– Анна, дорогая, какой чудесный вечер! – раздался громкий голос из-за спины Алана. Ллойд не узнал человека, возможно, это был один из политических друзей Генри.
Алан отошёл в сторону, надеясь, что отыграл немного времени для банка. На приёме было много политических фигур из муниципалитета и даже два конгрессмена, так что Алан усомнился в истинности слов Уильяма относительно того контракта. Ему нужно было расследовать этот вопрос в банке, – официальное объявление итогов должно было состояться на следующей неделе. Он попрощался с хозяином и хозяйкой, оделся и ушёл.
– В это же время на следующей неделе, – громко сказал он, словно желая убедить себя в чём-то, и повернул на Честнат-стрит к своему дому.
Весь вечер Анна находила время понаблюдать за Генри каждый раз, когда он оказывался рядом с Милли Престон. Естественно, внешне никак не было заметно, что между ними что-то есть. Более того, Генри больше времени проводил с Джоном Престоном, чем с его женой. Анна подумала о том, что ошибалась, подозревая мужа, и решила отменить свой визит к Глену Рикардо, назначенный на следующий день.
Вечеринка закончилась на два часа позже, чем предполагала Анна, и она сочла этот факт доказательством того, что всем понравилось.
– Отличный вечер, Анна, спасибо за приглашение! – Это был всё тот же громкий голос, он принадлежал последнему уходящему. Анна не могла вспомнить его, – кто-то из муниципалитета.
Анна с трудом поднялась в спальню и пообещала себе, что не будет больше устраивать никаких вечеринок, пока через десять недель не родится ребёнок.
Генри уже раздевался.
– У тебя была возможность переговорить с Аланом, дорогая?
– Да, была, – ответила Анна. – Он сказал, что отчётность в порядке, но, поскольку цифры приводятся только за один год, он должен подключить своих ревизоров и сделать двойную проверку. Видимо, это – обычная банковская практика.
– К чёрту обычную банковскую практику! Ты что, не чувствуешь присутствие Уильяма за всем этим?
– Как ты можешь говорить такое? Алан ничего не сказал про Уильяма.
– Разве? – воскликнул Генри. – Он не стал говорить тебе, что обедал с Уильямом в воскресенье в гольф-клубе, пока мы с тобой сидели дома в одиночестве?
– Что? Я не верю этому. Уильям никогда не приехал бы в Бостон, не повидав меня. Ты, наверное, ошибся, Генри.
– Дорогая, там была половина города, и я не могу представить, что Уильям проехал чуть ли не сто километров только для того, чтобы сыграть партию в гольф с Аланом Ллойдом. Послушай, Анна, мне нужны эти деньги, или меня отстранят от участия в конкурсе. Однажды – и очень скоро – тебе придётся решать, кому ты доверяешь больше: Уильяму или мне. Я должен получить эти деньги в течение недели, начиная с завтрашнего дня, или восьми дней – с сегодняшнего. Если я не смогу доказать муниципалитету, что обладаю этой суммой, меня снимут. Снимут, потому что Уильям не одобрил твоё желание выйти за меня. Пожалуйста, Анна, позвони завтра Алану и попроси его перевести деньги.
Его сердитый голос эхом раздавался в мозгу Анны, она слабела, у неё кружилась голова.
– Нет, не завтра, Генри. Может это подождать до пятницы? Завтра у меня тяжёлый день.
Генри с видимым усилием сдержал себя и подошёл к ней, стоявшей обнажённой перед зеркалом. Он погладил её по животу.
– Я хочу, чтобы этот малыш получил такой же хороший шанс, как и Уильям.
На следующий день Анна сто раз сказала себе, что не пойдёт на встречу с Гленом Рикардо, но вскоре после полудня оказалась в такси. Она поднялась по скрипучим деревянным ступенькам, со страхом думая о том, что она услышит. Анна ещё могла повернуть назад, но, поколебавшись, тихо постучала в дверь.
– Войдите.
Она открыла дверь.
– А-а, миссис Осборн, как я рад видеть вас снова. Садитесь.
Анна села, и они уставились друг на друга.
– Боюсь, у меня не очень хорошие новости, – сообщил Глен Рикардо, запуская пальцы в шевелюру.
У Анны упало сердце. Ей стало плохо.
– Мистер Осборн не виделся с миссис Престон и ни с какой другой женщиной в течение последних семи дней.
– Но вы сказали, что новости не очень хорошие…
– Конечно, миссис Осборн, я предполагал, что вы ищете повод для развода. Обычно ко мне приходят сердитые женщины, чтобы я доказал вину их мужей.
– Нет-нет, – вздохнула Анна с облегчением. – Это – лучшая новость, которую я слышала за многие недели.
– Что ж, хорошо, – сказал мистер Рикардо, слегка обескураженный. – Будем надеяться, что и вторая неделя ничего не даст.
– О, вы можете прекратить ваше расследование прямо сейчас, мистер Рикардо. Я уверена, что и следующая неделя не даст результатов.
– Не думаю, что это мудрое решение, миссис Осборн. Делать окончательные выводы по результатам только одной недели было бы слишком рано. В любом случае, – продолжил Глен Рикардо, попыхивая сигарой, которая теперь казалась Анне пахнущей более приятно, чем на прошлой неделе, – вы же заплатили за две недели.
– А что с письмами? – спросила Анна, внезапно вспомнив про них. – Я полагаю, их написал кто-то, завидующий успехам моего мужа.
– Я же говорил вам, миссис Осборн, на прошлой неделе, что выследить автора анонимных писем всегда очень непросто. Между тем, мы нашли магазин, где покупались бумага и конверты, поскольку это была довольно необычная фирма-изготовитель, но на данный момент мне нечего сообщить по этому поводу. И ещё раз: может быть, мне удастся что-то на следующей неделе. А вы получали новые анонимные письма?
– Нет, не получала.
– Хорошо, давайте считать, что всё к лучшему. Будем надеяться, во имя вашего же блага, что следующая неделя окажется последней.
– Да, – сказала Анна, – давайте надеяться на это. Могу я возместить ваши расходы в следующий четверг?
– Конечно-конечно.
Анна почти забыла эти слова, но теперь они рассмешили её. Она ехала домой и по дороге приняла решение, что Генри должен получить пятьсот тысяч долларов и шанс доказать, что Алан и Уильям ошибаются. Она ещё не отошла от удара, который ей нанесла новость о том, что Уильям приезжал в Бостон и не дал ей знать об этом. Возможно, Генри прав в своих предположениях, что Уильям пытается действовать у них за спиной.
Генри был счастлив, когда Анна вечером сообщила ему о своём решении. На следующее утро он подал требуемые документы ей на подпись. Анна не могла не подумать, что он подготовил их заранее, даже подпись Милли Престон уже стояла на своём месте. Или она опять чересчур подозрительна? Она отогнала эти Мысли и быстро поставила свою подпись.
Анна была полностью подготовлена к разговору, когда утром следующего понедельника ей позвонил Алан Ллойд.
– Анна, позволь мне по крайней мере попридержать дело до четверга. Тогда мы будем знать, кто выиграл контракт на строительство больницы.
– Нет, Алан. Время не ждёт. Генри эти деньги нужны сейчас. Он должен доказать муниципалитету, что у него достаточно средств, чтобы осуществить контракт, а у тебя уже есть подписи двух опекунов. Так что от тебя больше ничего не зависит.
– Банк всегда может дать гарантии состоятельности Генри, для этого не обязательно переводить деньги. Уверен, что муниципалитет согласится на это. В любом случае, у меня ещё не было времени перепроверить банковскую отчётность компании.
– Зато ты нашёл время, чтобы пообедать с Уильямом в прошлое воскресенье, и не сказал мне об этом!
На том конце провода воцарилось секундное молчание.
– Анна, я…
– И не говори, что у тебя не было возможности. Ты в среду был у нас на приёме и мог сказать мне об этом. Но ты предпочёл промолчать, хотя нашёл момент предложить тянуть время с кредитом для Генри.
– Анна, я прошу прощения. Я понимаю, как это может выглядеть со стороны и почему ты так расстроена, но, поверь мне, тому есть веские причины. Могу я зайти и объясниться?
– Нет, Алан, не можешь. Вы все плетёте заговоры против моего мужа. Никто из вас не хочет дать ему шанса показать себя. Ну а я дам ему такой шанс.
Анна положила трубку, довольная собой. Она чувствовала, что сохранила верность Генри и, таким образом, полностью искупила первоначальные сомнения в нём.
Алан Ллойд перезвонил, но она приказала горничной передать ему, что её не будет весь день. Когда Генри вечером вернулся домой, то с радостью выслушал рассказ Анны о её разговоре с Аланом.
– Всё это – только к лучшему, вот увидишь. В четверг я выиграю контракт, ты поцелуешь Алана и помиришься с ним, но всё-таки – до того времени держись от него подальше. Если хочешь, мы устроим праздничный банкет в «Ритце» и помашем ему рукой от нашего столика.
Анна улыбнулась и согласилась. Она не могла не помнить, что в тот день в двенадцать часов должна была в последний раз увидеться с Рикардо. Впрочем, встреча состоится достаточно рано, чтобы успеть к часу в «Ритц», и она сможет отпраздновать две победы одновременно.
Алан звонил ещё несколько раз, но у горничной было наготове подходящее объяснение. Документ подписали два опекуна, и он не мог задержать платёж более чем на двадцать четыре часа. Формулировки устава фонда были типичны для документов, составленных Ричардом Каином: они не оставляли никакого пространства для манёвра. Когда во вторник после полудня специальный курьер повёз чек, Алан сел и написал Уильяму длинное письмо, в котором изложил развитие событий, кульминацией которых стал перевод денег, умолчав только о неподтверждённых находках, обнаруженных отделами банка. Он отправил копии письма каждому из директоров банка, понимая, что в противном случае он может быть обвинён в сокрытии фактов, несмотря на то, что действовал он предельно благоразумно.
Уильям получил письмо Алана Ллойда в школе Святого Павла утром в четверг, когда завтракал с Мэттью Лестером.
За завтраком в четверг в Бикон-Хилле подали обычные яйца с беконом, горячие тосты, холодную овсянку и дымящийся кофе. Генри был одновременно и напряжён, и весел. Он рычал на горничную, шутил с мелким клерком, который позвонил, чтобы сказать, что название компании, которая выиграла конкурс на строительство больницы, будет объявлено в муниципалитете в десять часов. Анне не терпелось в последний раз увидеться с Гленом Рикардо. Она листала «Вог», делая вид, что не замечает, как руки Генри, держащие «Бостон Глоб», дрожат.
– Что ты делаешь этим утром? – спросил Генри, пытаясь поддержать диалог.
– О, ничего особенного, ведь у нас сегодня праздничный обед. А ты сможешь построить детское отделение в память о Ричарде?
– Нет, не в память Ричарда, дорогая. Это теперь будет моя работа, поэтому давай назовём отделение в твою честь – Отделение миссис Осборн.
– Хорошая идея, – сказала Анна и, положив журнал, улыбнулась ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68