OCR Roland; SpellCheck Elenor
«Опрометчивый поцелуй»: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига; Москва; 2006
ISBN 5-17-034511-9, 5-9713-1291-Х, 5-9578-3309-6
Аннотация
Когда же наконец миллионер и неисправимый плейбой Рори Кикнейд променяет свой холостяцкий статус на свадебные колокола? Этот вопрос волнует всех.
Друзья и приятели заключили пари, журналисты сплетничают, а женщины строят планы…
И только легкомысленная Джилли Скай, случайно оказавшаяся в центре самого чудовищного скандала за всю жизнь Рори, слышать не хочет о том, чтобы спасти его репутацию ценой собственной свободы!
Но Рори умеет убеждать, – и Джилли все-гаки соглашается на весьма выгодный фиктивный брак. Фиктивный? Это она так думает! Ее супруг лелеет совсем иные планы!
Кристи Риджуэй
Опрометчивый поцелуй
Глава 1
Представьте себе женщину ростом сто пятьдесят восемь сантиметров и весом сорок пять килограммов, с осиной талией, одетую в вечернее платье телесного цвета с глубоким декольте (при этом грудь красноречиво подчеркнута), явившуюся с опозданием на послеобеденную встречу, и вы поймете, что это считается плохим тоном. Добавьте к ее внешнему виду тонкие бретельки и несколько золотистых блесток на плечах и шее, и на деловой атмосфере можно поставить жирный крест.
Джилли Скай понимала это. Однако она знала, что у нее не было выбора, как и не было возможности сменить костюм.
Она затормозила у ворот перед имением Рори Кинкейда. Прежде чем нажать на звонок, она некоторое время колебалась.
С утра ее преследовали неудачи, и она надеялась, что металлические ворота – последняя преграда в этот день. Накануне друзья подсказали ей, что Рори Кинкейд собирается продать дом, который был напичкан старой одеждой и костюмами. И Джилли не преминула воспользоваться случаем, чтобы опередить пронырливых конкурентов. Она была дилером по старинной одежде, и ей очень хотелось посмотреть на сокровища Рори Кинкейда.
Она страшно волновалась, потому что никогда еще не бывала в подобных поместьях. К тому же ее желудок взбунтовался первым и напомнил, что не привык с утра до вечера ходить пустым.
Безумный день! Безумный, потому что с утра все пошло наперекосяк: во-первых, ведущий благотворительной выставки затянул программу на целый час; во-вторых, помощница куда-то пропала вместе со всей одеждой магазина «Вещи прошлого» (включая, разумеется, деловой костюм, в который Джилли намеревалась переодеться); в-третьих, она не могла дозвониться Рори Кинкейду, чтобы извиниться. Но Джилли Скай была не из тех, кто останавливается на полпути, – слишком много было поставлено на карту. А уж если она что-то задумывала, то доводила до конца.
Она никак не решалась протянуть руку и нажать на звонок. «Успокойся, успокойся, дуреха… – уговаривала она саму себя. – Ты ведь не устраиваешься на работу. Ты пришла поговорить о деле. Глубокий вдох – и вперед». Но когда она наконец вздохнула, у нее возникли проблемы с грудью, которая, подталкиваемая неутомимым желудком, грозила покинуть пределы глубокого декольте.
– О Боже! – Джилли едва не потеряла терпение.
Поправив бюстгальтер, она впала в другую крайность – щеки пылали, руки не могли найти себе места. Она достала из сумочки губную помаду и пудру. То, что казалось естественным на выставке «Только для женщин», сейчас оказалось пугающе вызывающим. Чертов Рори Кинкейд! Она так рассчитывала на него, вернее, на его коллекцию. Почему он весь день висит на телефоне?
Она догадывалась, что причиной всему Интернет. Известно, что Рори Кинкейд – преуспевающий бизнесмен. Как и Билл Гейтс, он молод, удачлив и богат. Билл Гейтс! Кто еще?! Ее сердечко немного успокоилось. Повторив еще раз, как заклинание: «Билл Гейтс!» – она окончательно взяла себя в руки, представляя себе Рори Кинкейда в образе майкрософтовского магната: в очках, лохматого, интересующегося больше CD-ромными дисками, чем современной одеждой или модными аксессуарами. После этого она почувствовала себя почти нормально и улыбнулась: «А если окажется, что он действительно всего лишь техноман, потерявший чувство времени, то тем лучше: тогда ему все равно, во что я одета. А сама я ни за что не дам ему повода усомниться в моем вкусе и имидже деловой женщины». Подобные мысли отвлекали ее от желания заехать в какой-нибудь бар и проглотить порцию коктейля. Желудок больше не бунтовал, а на душе стало спокойнее. Джилли протянула руку и уверенно нажала на звонок. В конце концов, это ее работа, и она ее любит! Она выпрямилась, подняла подбородок и расправила плечи. В этот момент ворота открылись. Она нажала на газ и, повторяя, как мантру: «Билл Гейтс-с-с, Билл Гейтс-с-с, Билл Гейтс-с-с…» – въехала на территорию имения Рори Кинкейда.
Пока она представляла Рори Кинкейда в образе Билла Гейтса, ее шансы на успех были чрезвычайно высоки. Ее автомобиль медленно проплыл мимо пустой сторожки, взбираясь вверх по серпантину к дому. Она немного поерзала на сиденье, стараясь втиснуть себя в узкое и короткое платье.
Рори Кинкейд вышел из дома встретить гостью. Он жил в сорокачетырехкомнатном доме испанского стиля, и после кондиционированной прохлады жара показалась ему даже приятной. Однако он не любил долго ждать, тем более что ветер из апельсиновой рощи был слишком сух, солнце на белесом небосводе – слишком яркое, а запахи утомленных зноем цветов – слишком приторными. Честно говоря, его раздражало даже чириканье птиц, не говоря уже о шуме фонтанов.
Несмотря на то что он жил почти в земном раю, ему казалось, что это не самое лучшее место в южной Калифорнии. Возможно, Лос-Анджелес вполне подходил для места, где сбываются мечты человека, но Рори Кинкейд мечтал о запахе дождя и легком морозце. Недаром ему снилась Канада, где он однажды провел неделю, охотясь на лосей. Следующая волна жары едва не загнала его назад в дом. Засунув руки в карманы джинсов, Рори мужественно вышел из тени. При этом он воспользовался солнцезащитными очками марки «Рейнбейнз», которые считал единственной необходимой вещью в Голливуде.
Его дед, Родерик Кинкейд, царство ему небесное, наверняка пребывает в преисподней. Рори Кинкейд пришел к этому выводу путем долгих раздумий – ведь дед сделал все для того, чтобы Рори стал полновластным хозяином поместья Кэйдвотер. Что подвигло деда к этому, осталось тайной – не иначе старческая прихоть. Родерик Кинкейд не назвал своим наследником ни отца Рори – Даниэля, ни брата – Грэга. Он выбрал именно того человека, который не любил родовое поместье и редко здесь бывал, – именно его, Рори Кинкейда. Десять лет назад он стряхнул родовую пыль с ботинок и был таков. Он дал себе клятву никогда не возвращаться в родовое гнездо. Увы, жизнь распорядилась по-иному: его нашли бойкие юристы деда и уже не выпускали из своих крючкотворных законов. Но самым большим сюрпризом оказалось то, что он, так ненавидящий и презиравший свой род, оказывается, был наделен непомерным чувством ответственности. Вот это, пожалуй, и сыграло с ним злую шутку. Теперь же он был обременен огромным поместьем и малолетней внучатой теткой, которую звали Айрис и попечителем которой он был назначен до ее совершеннолетия.
Кроме всего прочего, он «болел» политикой: работа над последним отчетом сената занимала у него много времени. Последние годы Рори Кинкейд входил в верхушку партии демократов, которая поддерживала его кандидатуру на пост сенатора в конгресс. Он давно хотел уехать на север Калифорнии, где у него был дом в Артертоне. Вместо этого он застрял здесь, хотя интересы предвыборной кампании периодически требовали от него напоминать избирателям, что он, Рори Кинкейд, является членом ныне здравствующей семьи Кинкейдов.
И вот вместо выполнения своего долга перед горячо любимой им страной он должен был ждать женщину, которая занималась такой странной работой, как покупка и продажа старой одежды, и к тому же уже опазды вала на сорок одну минуту.
«Вот тебе и южная Калифорния, – он. – Вечная жара, жители необязательны, а единственное желание, которое владеет мной, – это покинуть суетливый Лос-Анджелес».
Впрочем, дребезжащие звуки машины известили, что гостья на верном пути. Рори Кинкейд, преодолевая раздражение, шагнул с тротуара на дорожку. Одно из двух: либо Джилли Скай ездит на старом драндулете, либо это какая-то новая мода, что в общем-то одно и тоже. Однако автомобиль наконец показался из-за кустов, обогнул клумбу и подъехал к дому.
И разумеется, Рори оказался прав: драндулет конца шестидесятых годов, кашляющий, как заядлый курильщик, поглощающий по три пачки сигарет в день. К тому же этот автомонстр визжал, когда его обладательница делала поьорот. Но ужаснее всего оказался цвет: какой-то шутник не очень умело перекрасил его из зеленого цвета в вишнево-красный.
Стараясь быть вежливым, Рори нагнулся, чтобы разглядеть таинственную мисс Джилли Скай, но ничего не увидел за тонированными стеклами. В этот момент автомобиль содрогнулся последний раз, дверца со стороны водителя открылась и показалась нога в босоножке с непомерно высоким каблуком. Тонкая лямка изящно обвивала верх ступни. Однако цвет модельной босоножки оказался под стать цвету автомобиля – ядовито-вишневый, словно обувь была приобретена на развалах в секонд-хэнде. Рори на мгновение закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он ненавидел этот сумасшедший город, его вечный эпатаж, но, к сожалению, должен был быть вежливым, внимательным и любить своих избирателей, ибо он хочет занять место в сенате. Мало того, он даже выработал некую философию – смотреть на мир, как продавец обувного магазина на Родео-драйв. Но вот вторая босоножка опустилась на дорожку, издав требовательное «цок», и это вернуло его к реальности. Правда, Рори успел подумать: «Это всего лишь пара туфель… Остальное должно быть лучше…» И не ошибся, потому что из автомобиля наконец появилось видение в образе невысокой, изящной женщины, которая была одета чисто символически. Блестки… От удивления Рори снова закрыл глаза и подумал, что только в Лос-Анджелесе можно быть такой бесстыдно-вызывающей, но, с другой стороны, он как политик должен быть готов ко всяким неожиданностям. Последний раз он попадал в конфуз такого рода лет десять назад, когда убежал из Кэйдвотера на север.
Хлопнула дверца, и Рори решил на всякий случай открыть глаза. Это действительно была женщина – стильная, неправдоподобно изящная, обсыпанная блестками с головы до ног, в модных босоножках на шпильках. Он осторожно сделал глубокий вдох, боясь открыто посмотреть на нее, чтобы не ослепнуть. Надо признаться, она произвела на него сильное впечатление, потому что он неожиданно ощутил влечение к этой женщине на физиологическом уровне. Она что-то сказала, но он не услышал. Он понимал, что выглядит глупо, но не мог выйти из столбняка. Тогда она сделала несколько шагов навстречу. Его поразила грация, с которой она передвигалась, несмотря на свои шпильки, и Рори попятился. Он не смел откровенно разглядывать ее, а воспринимал ее по частям – шею, руки, ноги и грудь – боковым зрением – так, как поступал со всеми другими женщинами в первые минуты знакомства. Она приблизилась к нему уверенно и, как все невысокие женщины, требовательно посмотрела в глаза снизу вверх. Только теперь он понял, что она все же одета в вечернее платье телесного цвета, облегающее ее, как кокон гусеницу. К тому же у нее оказалась потрясающая грудь.
Она подошла к нему, одной рукой придерживая сумочку, а другую протягивая ему, и сказала:
– Здравствуйте, я Джилли Скай.
Он глупо уставился на нее, не замечая протянутой руки. Чего она от него ждет? Ему показалось, что она снова что-то произнесла. Ее лицо приняло удивленное выражение, и рука опустилась.
– Вы не Рори Кинкейд?
Казалось, она произнесла фразу с явным облегчением. Он растерянно моргнул:
– Нет, я – Рори Кинкейд.
Впрочем, он не был в этом уверен. Может быть, она его с кем-то перепутала?
– Простите за опоздание, мистер Кинкейд. Я ужасно рада с вами встретиться.
У нее было игривое выражение лица, зеленые глаза и густо накрашенные ресницы. Рори Кинкейд наконец сообразил и пожал ее руку. Рука была теплой и изящной, как сама женщина. Однако рукопожатие вышло очень деловым.
– Джилли Скай… – дошло до него. – Ах да… та, с которой намечена встреча…
Ее брови удивленно взметнулись вверх. Она неуверенно улыбнулась, словно спрашивая: «Что-то не так?»
Рори молчал, как истукан, разглядывая ее. Он понимал, что должен что-то сказать, но не находил слов. Она нетерпеливо пошевелила пальцами в босоножках и поправила бисерную ленту в волосах. Волосы у нее были вьющиеся, каштанового цвета. Он также отметил, что глаза у нее зеленые, на носу – парочка веснушек, а губы такие подвижные, словно она собиралась что-то произнести, но не решалась. Он подумал, что эта женщина ему не подойдет – и не потому что очень красива, напротив, а потому что не сможет быстро каталогизировать костюмы и прочую одежду во всех закутках Кэйдвотера. Его уже давно ждала столица, где решался вопрос о спонсорстве партии, что, несомненно, должно было положительно отразиться на его карьере. Ему нужен был профессионал, а не это божественное создание в юбке.
Он вдруг испытал к этой женщине сильное влечение, но по давней привычке не придавать своим чувствам большого значения подумал, что в его жизни сексуальные притязания к женщинам всегда кончались плохо. В отличие от голливудских сверстников его сексуальный опыт был негативного характера, подкрепленный примерами собственной семьи, и даже его побег из дома был связан с его первой ошибкой подобного рода. Он твердо усвоил, что прежде чем ухаживать за женщиной, надо хорошо подумать. Кроме того, в Вашингтоне он имел репутацию правозащитника. Именно таким его видели избиратели, и риск потерять все это в одно мгновение был слишком велик. Как только о его интрижке узнает пресса, все газеты будут пестреть его фотографиями c недвусмысленными заголовками. Рори Кинкейд считал себя умным мужчиной, и первым его желанием было затолкать красотку в машину и выпроводить из Кэйдвотера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31