OCR Anita
«Дневник актрисы»: Панорама; Москва; 2003
ISBN 5-7024-1666-Х
Аннотация
Известная кинозвезда приглашает Даниэлу Гарди, молодую писательницу, стать ее биографом. Девушка соглашается, но работе над книгой всячески препятствует незаконнорожденный сын актрисы, известный голливудский сценарист. Оливер не желает, чтобы была раскрыта тайна его рождения. Но, хочет он того или нет, тайны раскрываются одна за другой, изменяя реальность: стремительно тают иллюзии, рвутся ненужные связи, соединяются любящие сердца...
Эстер Модлинг
Дневник актрисы
Пролог
Конни раздраженно отшвырнула книжку. Ну что за нелепые выдумки! Она успела прочесть лишь несколько страниц, а уже хочется бросить этот шедевр в камин! Ей много лет, но она еще в здравом уме. И хорошо помнит, что приехала в Голливуд вовсе не с десятью центами в кармане и не с одной парой штопаных чулок в чемоданчике! Бедный отец, наверное, в гробу переворачивается!
Преуспевающий адвокат не был, разумеется, в восторге от выбора дочери. Голливуд – придумать же такое! Но обеспечил любимую дочку всем необходимым. У Конни были и приличная квартира, и платья, и шляпки, и чулок сколько угодно. Она брала уроки пения и танцев и ходила в школу актерского мастерства. Все это обошлось папе не очень-то дешево. Зато Конни, в придачу к несомненному таланту и прелестному личику, получила настоящий профессионализм. Может быть, именно поэтому она до сих пор снимается в кино и играет в театре. Да еще получает самые лучшие роли.
Актриса покачала головой и потерла тонкими пальцами виски. На нее нахлынули воспоминания. Страшно подумать, что этот бессовестный писака насочинял о ее давней любви. О том единственном мужчине, что оставил ей разбитое сердце и утешение – сына...
Она наклонилась и со вздохом подобрала книгу. Быстро пролистала. Вот оно. Броский заголовок: «Кто он, таинственный возлюбленный Конни Ковердейл?». Бегло просмотрев главу, Конни уронила голову на руки. Она подумала о сыне. Бедный мальчик! Столько грязи... Как он воспримет эту мерзкую ложь? И что ей делать? Вести себя, словно этой книжонки не существует? Подать на автора в суд? Или... или самой написать правду?
1
– Доктор Даниэла Гарди, если не ошибаюсь?
Две минуты назад приветливая горничная проводила Дани в гостиную. Та с любопытством оглядывалась по сторонам, пока не обнаружила, что ее пристально разглядывают прищуренные глаза высокого светловолосого мужчины. Красивого мужчины. Очень красивого. Только глаза эти были неприязненно холодны.
Она не заметила его сразу, так как он неподвижно стоял, полускрытый портьерой огромного французского окна. Высокий, светловолосый, стройный. Красивый. И на этом его достоинства заканчиваются, подумала Дани. Он высокомерен, судя по надменной складке губ. Он холоден – светло-серые глаза похожи на льдинки. И еще этот человек... напыщенный, вот самое подходящее слово. Самодовольный и надменный.
Кроме того, было еще кое-что, что покачалось Дани странным, помимо неожиданной враждебности этого совершенно незнакомого человека.
Во-первых, крестили ее, конечно, Даниэлой, но только никто ее так не зовет. Все знают ее как Дани.
Во-вторых, незнакомец совершенно ясно давал ей понять, что ей здесь не рады. Совсем наоборот!
Это явственно читалось и в надменной складке губ, и в полупрезрительном прищуре глаз, которые он чуть скосил на свой длинный аристократический нос, не желая смотреть ей в глаза.
Дани терялась в догадках: что она могла сделать, чтобы вызвать такую неприязнь у совершенно чужого человека? Кажется, ей не в чем себя упрекнуть!
Она ответила на его взгляд твердым, немигающим взглядом.
– Мистер Оливер Ковердейл, если не ошибаюсь? – сказала она ему в тон.
Ироничные брови поползли кверху. Маленькая месть за холодный прием. Пусть не думает, что застал ее врасплох. Может, он и не собирался представиться по всей форме, зато она и сама догадалась, кто перед ней.
Ровные белые зубы сжались с такой силой, что ей показалось: она явственно слышит зубовный скрежет. Светлые глаза угрожающе сузились.
– Я вижу, вы находите ситуацию забавной, доктор Гарди...
– Прошу вас, называйте меня просто Дани, – перебила она. – Что касается этой так называемой ситуации... Вы ошибаетесь. Она нисколько не кажется мне забавной, скорее удивительной.
Он поджал губы.
– Насколько я могу судить, вы никак не ожидали меня здесь увидеть, не так ли? Вы рассчитывали встретиться с моей матерью? – И он решительно кивнул, не дожидаясь от нее ответа: сам все для себя решил. – Не беспокойтесь, вы еще увидите мою мать, – желчно усмехнулся он. – Рано или поздно. Конни всегда опаздывает, – добавил он, по привычке раздражаясь из-за этого досадного свойства своей матери.
Он шагнул назад, чтобы прикрыть за собой дверь поплотнее.
– Я хотел воспользоваться этим ее милым недостатком, чтобы поговорить с вами до того, как она появится.
Дани стояла у открытого окна, и солнце припекало, лаская лучами ее спину. Но все равно, у нее было такое ощущение, что с балкона страшно сквозит, – такой холод исходил от ее собеседника.
Она слегка поежилась. Дело не только в этих холодных светлых глазах. Он нарочно подошел поближе и навис над ней, подавляя ее своим огромным ростом. В нем, наверное, без малого два метра! Волосы подстрижены коротко, плечи широченные, тонкая водолазка не скрывает рельефа мускулатуры. Морской пехотинец, да и только. Она рядом с ним просто ребенок.
Что за глупости, Дани, одернула она сама себя. Он, конечно, не слишком приветлив, но какое это может иметь к ней отношение! У него просто настроение плохое, вот и все! Может, подобная грубость – обычный для него стиль поведения, а она уж навоображала бог знает что!
Она взяла себя в руки и улыбнулась.
– Боюсь, произошла какая-то ошибка, мистер Ковердейл! – вежливо начала Дани.
Не тут-то было!
– Если какая-то ошибка и произошла, то всецело по вашей вине, заверяю вас, доктор Гарди. Мне неизвестно, какими уловками пришлось вам воспользоваться, чтобы убедить мою мать принять вас, но уж будьте уверены...
– Мистер Ковердейл...
– ... вам ничего не удастся добиться...
– Мистер Ковердейл, послушайте...
– ... потому что моя мать никогда не дает интервью журналистам...
– Я не журналистка! – решительно прервала его Дани.
– ... и биографам тоже! – с триумфом завершил Оливер Ковердейл. – А причины вам, несомненно, хорошо известны.
Причины действительно были хорошо известны Дани. Когда два года назад вышла пиратская биография кинозвезды Конни Ковердейл, разразился колоссальный скандал. В книжке было столько грязных инсинуаций, столько цветистых подробностей грешной жизни актрисы, что Конни Ковердейл публично заявила, что больше никогда в жизни не скажет ни единого слова журналисту или биографу.
Но не это, мгновенно поняла Дани, было главной причиной. Главная причина стояла сейчас перед ней...
Тридцати семи лет от роду, красивый, преуспевающий, Оливер Ковердейл добился огромного успеха в Голливуде. На его счету несколько Оскаров за лучший сценарий. Иметь такого сына просто счастье!
Но... пока что никто не заявлял прав на такое счастье.
Кинозвезда и королева театральных подмостков на протяжении почти пяти десятилетий, Конни Ковердейл никогда не была замужем. И никогда и словом не обмолвилась о том, кто был отцом ее сына, которого она родила тридцать семь лет назад.
Тогда, в пятидесятые годы, это было просто неслыханно – родить ребенка вне брака. Многие предрекали скорый конец карьеры Конни. Тогдашняя Америка требовала от своих кумиров уважения к морали и семейным ценностям.
Но Конни Ковердейл не опускала головы, хранила гордое молчание и не желала признавать себя опозоренной! Она открыто появлялась везде со своим незаконнорожденным сыном и неожиданно превратилась в глазах обывателей из блудницы в образец превосходной матери. И еще раз покорила весь мир, который словно принял в свои сердца слабую одинокую женщину, пострадавшую от несчастной любви, и ее чудесного сына.
Все эти годы разговоры о том, кто же был той печальной любовью Конни, то стихали, то разгорались с новой силой. Газетные писаки усердно подогревали интерес к этой неувядающей теме. Но, поскольку актриса так и не раскрыла тайны, разговоры остались разговорами.
Глядя на него сейчас, Дани размышляла о том, как же он все эти годы справлялся с мерзкими сплетнями, любопытством, попытками влезть ему в душу. И с этой тайной... Да полно, тайна ли это для него? Наверняка мать рассказала ему про отца! Но, даже если и рассказала, он оказался столь же скрытен.
Она решительно набрала в грудь побольше воздуха.
– Как бы то ни было, мистер Ковердейл, я должна сказать вам, что произошло недоразумение. Видите ли...
– Надеюсь, я выразился вполне ясно, доктор Гарди. Я не сомневаюсь, что вы талантливый историк. Точнее, я это знаю абсолютно твердо, поскольку прочел вашу книгу о Лео Гарди.
Дани вытаращила глаза. Он прочел ее книгу! Никогда бы не подумала, что ее книга заинтересует человека такого типа!
– Эту книгу написать не составило большого труда, – пролепетала она. – Лео Гарди – мой дед.
Оливер чуть наклонил голову.
– Для большинства людей он – великий разведчик, хранитель государственных тайн, человек, решивший итог второй мировой войны, а уж потом – ваш дед.
– Да, – согласилась Дани.
Он и вправду прочел книгу!
– Моя мать посоветовала мне прочитать книгу, – сообщил вдруг Оливер. – Она думала, что из нее можно будет сделать хороший сценарий для фильма.
Теперь понятен его интерес к работе Дани. Она чуть не засмеялась. Рассказать бы деду, что по его биографии в Голливуде хотели снять боевик!
– Дедушка предпочитает заниматься историей. Он не любит афишировать свою прежнюю работу, – поспешно заверила она своего собеседника.
– Из этого могла бы получиться захватывающая история про шпионов, – протянул Оливер. – Но потом, по зрелом размышлении, я все же отказался от этой идеи. Слишком избито. В Голливуде такие истории десятками выпускают.
Если он намеренно старался оскорбить ее, ему это удалось. Но Дани не доставит ему еще большего удовольствия и не станет отвечать на выпад.
– По зрелом размышлении? – холодно переспросила она.
Однако он не обманул, когда упомянул о привычке своей матери всюду опаздывать. Она уже задерживается на пятнадцать минут!
Он решительно покачал головой.
– Не совсем так, признаю. Ваш дед убедил меня в том, что рассказывать все эти правительственные тайны с большого экрана – не совсем правильно. А главное...
Он помедлил, намеренно разжигая ее любопытство.
– Мы так и не смогли договориться, кто сыграет в фильме главную роль! Вашего деда не устраивала ни одна кандидатура. Голливудские звезды все как один были нехороши.
Дани нахмурилась. Вот какие новости она узнает! Она даже не слышала, что дед вел переговоры с голливудским сценаристом!
– Думаю, дед намеренно так себя вел, – предположила она. – Скорее, ему не нравилась сама мысль об участии в кино. Он капризничал из чистого упрямства.
– Семейная черта, насколько я могу судить, – процедил сквозь зубы Оливер.
Дани вздохнула. Пора это прекратить! Она понятия не имела, что она сделала, чтобы вызвать к себе такую враждебность. Скорее всего, ничего и делать было не нужно, просто перед ней такой тяжелый человек. Однако...
– Милая Дани! Мне так жаль! Я опять опоздала!
И в комнату, словно дуновение свежего ветерка, впорхнула Конни Ковердейл. И в буквальном смысле озарила все вокруг себя!
Дани с изумленной улыбкой смотрела на легенду кино. Конни, очевидно, и в мыслях не держала, что она уже немолода. Сколько ей? Семьдесят с хвостиком! Но фигура стройная и подтянутая, довольно короткое платье ладно облегает ее, кожа гладкая, в густых кудрях – ни единого седого волоска.
– И Оливер здесь! – Женщина подошла к сыну, и тот наклонился, чтобы поцеловать мать. – Как славно, что вы познакомились! Теперь Дани много времени будет у нас проводить, и вам нужно подружиться. Дани, какая же ты хорошенькая!
Она переводила сияющие глаза с лица Дани на лицо сына. После холодного приема, который оказал ей Оливер, искрящееся дружелюбие матери показалось Дани чрезмерным. Но у нее не было никаких оснований сомневаться в искренности Конни. Глаза актрисы так и лучились от радости. Улыбка, от которой столько лет млели ее поклонники, вовсе не утратила своего очарования.
Впрочем, это ее замечание – какая Дани хорошенькая – совершенно неуместно. Преувеличение, точнее сказать. Даже в своих простых туфлях без каблуков она была чуть не на голову выше миниатюрной актрисы, ножки которой были обуты в кукольные туфельки на шпильках. В своем сером деловом костюме и белой блузке, с длинными прямыми волосами, забранными в пучок, она казалась невзрачным воробышком рядом с этой райской птицей. Да и лицо у нее... неброское. Вздернутый носик, решительный подбородок, высокие скулы, широко расставленные зеленые глаза. Ничего особенного.
А вообще-то она выглядит так, как и положено выглядеть научному работнику, автору исторической биографии.
– Благодарю вас.
Дани сдержанно приняла комплимент, краем глаза отметив, как презрительно искривились губы Оливера. Но в эту минуту она, пожалуй, предпочла бы холодную враждебность сына горячей симпатии матери. Она не готова была к столь горячему приему и не привыкла к настолько свободному изъявлению чувств.
– Пожалуй, лучше тебе отпустить руки доктора Гарди, Конни, – посоветовал Оливер. – Ты ее смущаешь своей горячностью.
И он с издевательской насмешкой взглянул на Дани.
Она вспыхнула. Как он догадался!
– Вовсе нет! – Она обратилась к Конни Ковердейл. – У мистера Ковердейла создалось впечатление, что я вторгаюсь...
– Это не впечатление! – отрезал он. – Так оно и есть.
Маленькая женщина решительно выпрямилась.
– Во-первых, что это за церемонии вы тут развели! – фыркнула она. – Доктор Гарди, мистер Ковердейл! Немедленно прекратите и называйте друг друга по имени! А во-вторых, Оливер, Дани пока не готова воспринимать твое чувство юмора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19