– Я, безмозглая дура, совсем потеряла голову.
Поначалу ей хотелось просто проверить, сможет ли она увидеть, что скрывается за внешней сдержанностью и холодностью Калеба, и пробудить в нем человеческие эмоции. Да, она получила даже больше, чем ожидала. Теперь она поняла, что играла в опасную игру и то, что поначалу казалось ей забавным, на самом деле очень серьезно.
Но как только он коснулся ее и Блэр почувствовала его губы на своих губах, что-то внутри у нее оттаяло, и из глубоко скрытого резервуара хлынули ощущения, о существовании которых она даже не подозревала. И все равно она не имела никакого права вести себя так бездумно, так глупо и опрометчиво.
Это не любовь. В этом-то она была уверена. Внезапно ее лицо побледнело как мел. О Господи, нет, конечно! Это нельзя назвать любовью. Как можно любить человека, которого она знает всего две недели и который ей неприятен? Так не бывает. И думать иначе – настоящее безумие.
И вот еще что: как она могла влюбиться в мужчину, чья работа начисто лишила его души и оставила только великолепное тренированное тело и холодный, расчетливый ум?
Но сейчас Блэр знала наверняка: ей будет непросто вычеркнуть его из своей жизни. Если вообще удастся.
Блэр не сразу услышала телефонный звонок. Нежный голосок Лайзы вернул ее к реальности.
– Это тебя, Блэр. Первая линия.
– Тебе назвали имя? – спросила Блэр, взглянув на свою ассистентку. Маленькая, хрупкая, крашеные волосы. Но у нее приятные черты лица, красивые руки, длинные изящные пальцы и звонкий переливчатый смех.
Лайза кивнула:
– Да. Он сказал, что его зовут Уоррел. Это, наверное, Джек.
– Спасибо, – улыбнулась Блэр с нескрываемым облегчением.
Как только Лайза удалилась, она подняла трубку и произнесла:
– Здравствуй, Джек.
– Ну, как дела? – спросил Уоррел, отбросив вежливые формальности.
– Все прошло гладко, – солгала она. – Но я рада, что снова вернулась домой.
– Мм… странно. А вот Калеб мечется, как раненый медведь.
Блэр промолчала.
– Джек, не пытайся поймать меня на слове.
Он вздохнул:
– Хорошо, Блэр. Просто я бы не хотел, чтобы у вас возникли трудности при выполнении задания. Если между тобой и Калебом имеются трения, то…
– Я справлюсь.
Последовала пауза. Затем он спросил:
– Ты готова действовать?
– Да, сегодня.
– Ты говорила об этом Калебу?
По лицу ее пробежала тень.
– Нет. Не говорила. Я вообще с ним не встречалась.
– Хорошо, я скажу ему, чтобы он был в курсе. Мы оба будем с тобой на связи.
В трубке послышались гудки. Блэр не стала класть трубку и сразу набрала номер, записанный в блокноте.
Спустя несколько секунд она произнесла:
– Доброе утро. Могу я поговорить с мистером Таннером?
Калеб не соизволил постучать и ввалился в дверь, направляясь к кабинету Джека Уоррела. Секретарша и не пыталась остановить его – он пронесся мимо на всех парусах.
– Ты хотел меня видеть? – спросил он, остановившись у стола своего босса.
Уоррел поднял глаза от стопки документов и потянулся за трубкой, внимательно изучая Калеба.
– Так-так, – протянул он, – я вижу, ничего не изменилось. Выглядишь ты неважно. – С этими словами Уоррел принялся спокойно набивать трубку.
Калеб вздохнул – терпение его было на исходе.
– Черт подери, Джек, ты ведь позвал меня не на медицинский консилиум? – взревел он.
Уоррел ухмыльнулся:
– Нет, но, принимая во внимание то, как ты ведешь себя после возвращения из Денвера, это не такая уж плохая идея.
Калебу стало неловко. Нельзя допустить, чтобы Уоррел со своим чутьем ищейки пронюхал о том, что произошло между ним и Блэр – не его это дело. И все же надо как-то успокоить его тревогу.
– Что, так плохо? – усмехнулся он.
– Да, неважно.
– Ну и ладно, – сказал Калеб. – Просто у меня полно забот в последнее время.
Уоррел откинулся в кресле и попыхивал трубкой с самым невозмутимым видом. Но Калеба не так легко было провести. Он знал, что Уоррел тонко чувствует малейшие перемены к лучшему или к худшему или их отсутствие. Калеб понял, что ему не удалось убедить Уоррела в отсутствии перемен в его отношениях с Блэр.
И он не ошибся.
– Как ты думаешь, я был прав, выбрав Блэр Браунинг на это задание? – небрежно поинтересовался Уоррел.
Калеб нахмурился, но промолчал.
– Ты волнуешься за нее? – продолжал допрашивать Уоррел.
Калеб молча встал, подошел к столику с кофеваркой и налил себе полную чашку, по-прежнему игнорируя вопросы Джека.
– Ну, если тебя это утешит, то я тоже волнуюсь, – серьезно промолвил Уоррел.
Калеб резко обернулся и пролил кофе.
– Черт подери! – вскрикнул он, опуская чашку на столик. Мрачно насупившись, он обмотал ошпаренную руку носовым платком. Неужели с Блэр что-то случилось в его отсутствие?
Уоррел чуть заметно усмехнулся:
– Мне бы надо предоставить тебе отпуск на несколько дней, чтобы ты как следует отдохнул, сынок. Никогда не видел тебя таким взвинченным.
– Черт возьми, Джек! Не лезь не в свое дело! – Калеб стиснул руки в кулаки и холодно добавил: – Перестань ходить вокруг да около и скажи, что слышно о Блэр.
Ухмылка моментально исчезла с лица Уоррела.
– Мне только что передали, что Таннера основательно прижали и он начинает нервничать и срываться. Времени почти не осталось.
– Ну и что? Мы и раньше это предвидели.
– Верно, – согласился Уоррел. – Но мы не смогли предугадать, как это на нем отразится. Вчера Таннер был на вечеринке, играл в карты, напился и… – Уоррел щелкнул языком, – вышел из себя и принялся избивать свою спутницу. Его тут же оттащили от нее, но он успел основательно ее избить.
Сердце Калеба екнуло, но голос его не дрогнул.
– Настоящий джентльмен, – насмешливо протянул он.
– Скажем так, он вряд ли получит награду Американского легиона, – ответил Уоррел с усталым вздохом.
– Полагаю, напрасно ожидать, что этот подонок проведет ночь в тюрьме? – с надеждой спросил Калеб.
Уоррел только выругался в ответ.
В комнате наступила тишина. Калеб был мрачен, Уоррел – бледен и взволнован.
Наконец Калеб промолвил:
– Мы не можем отпустить Блэр в лапы к этому маньяку. Что, если он узнает…
Уоррел встал и жестом заставил его замолчать.
– Слишком поздно. Да и в любом случае нам все равно пришлось бы через это пройти. Другого выхода нет.
По спине Калеба пробежал холодок.
– Что значит «слишком поздно»? – спросил он, пропустив мимо ушей все остальное.
– За этим я и позвал тебя. Она позвонила Таннеру и сегодня вечером собирается к нему домой на ужин.
Калеб вскинул голову и замер. Сейчас он напомнил Уоррелу зверя, почуявшего опасность.
– Запрети ей туда приходить!
Уоррел смерил его ледяным взглядом:
– Ты что, спятил? Мы не можем этого сделать. Не забывай, что именно для этого ты ее тренировал. Только с ее помощью нам удастся поймать этого мерзавца.
Калеб с трудом перевел дух.
– А если он накинется на нее, как на ту женщину на вечеринке?
– Этого не случится, я уверен.
– Уверен? – переспросил Калеб угрожающим тоном. – Сомневаюсь. Иначе ты бы не признался, что тревожишься за нее.
Они встали и молча уставились друг на друга.
Уоррел первым отвел взгляд, но голос его прозвучал решительно.
– Хорошо, я волнуюсь за нее. Но я не собираюсь отменять приказ. Как только я узнал последние новости о Таннере, я немедленно позвонил Блэр. Будем надеяться, что ты хорошо ее подготовил.
Калеба охватило холодное бешенство. Упершись ладонями в стол, он приблизил к Уоррелу лицо, так что тот мог видеть крошечные морщинки вокруг его зловеще сощуренных глаз.
Несколько секунд они молча буравили друг друга взглядами. Сравнение с диким зверем вновь пришло Уоррелу на ум.
– Джек, тебе кто-нибудь говорил, что ты мерзавец?
Через секунду Калеб исчез.
Спустя некоторое время Хант сидел за столом в своей холостяцкой берлоге и никак не мог прийти в себя. Он с отвращением заметил, что у него трясутся руки. Уоррел наверняка теперь рвет и мечет. Его, впрочем, нельзя винить за это: Калеб и впрямь в последнее время напоминал сжатую пружину. Так продолжалось все время после его возвращения из коттеджа. Неуловимая тень Блэр Браунинг преследовала его во сне и наяву, и он никак не мог от нее избавиться.
Впервые в жизни он не в силах контролировать ситуацию. «Ради Бога, только не паникуй! Блэр – взрослая девочка и умеет постоять за себя. Ты волнуешься совершенно напрасно. Если он посмеет дотронуться до нее хоть пальцем, она даст ему отпор. Но сумеет ли?»
Калеб встал и подошел к окну. Таннер – известный пижон и опытный обольститель. Что, если… Нет! Он не станет даже думать об этом.
И что с ним такое творится? Разве он не обещал себе держаться от нее подальше? Разве не запер он в глубине свой памяти те минуты, проведенные вместе, когда он ласкал ее грудь, бедра и покрывал поцелуями ее тело…
– Я справлюсь с собой, – прошептал Калеб вслух, не замечая, что голос его пронизан болью. – Я справлюсь.
И все равно продолжал думать о Блэр – единственной женщине, которой удалось затронуть в его душе неведомые ранее струны. К тому моменту, когда он вышел из офиса, у него было такое чувство, будто он провел пять раундов на боксерском ринге.
Блэр вышла из такси в одном из самых престижных районов Сан-Франциско. Сегодня она выглядела потрясающе: на ней была одежда от известного дизайнера – платье персикового цвета из переливчатой шелковой органзы, ниспадающее с одного плеча.
Платье подчеркивало высокую грудь, узкую талию и плавную линию бедер. При ходьбе оно красиво струилось вокруг ног. Волосы она убрала в высокую прическу, оставив несколько витых локонов у висков, и пребывала в надежде, что в таком виде способна привлечь внимание любого мужчины, в особенности Пола Таннера.
Если бы только настрой у нее был соответствующий, все было бы в порядке. К несчастью, весь день она была как на иголках.
Как только Таннер взял трубку, выслушал ее предложение сфотографировать его особняк для журнала «Хоум бьютифул» и дал свое согласие, она поняла, что назад возврата нет. Тем более после того, как он пригласил ее провести с ним следующий вечер. Приглашение было настоящим подарком судьбы и предоставляло ей возможность выполнить задание гораздо раньше, чем она предполагала.
Когда Блэр сообщила о своей удаче Уоррелу, он пришел в восторг. Но спустя несколько часов она узнала, что накануне вечером Таннер зверски избил свою подружку. Уоррел наказывал ей быть как можно осторожнее.
С этого момента Блэр страшилась предстоящей встречи больше, чем когда-либо. Но она твердо решила скрыть свою тревогу за внешней невозмутимостью и сделать свою часть работы как можно лучше. «Красотка» прославилась в свое время тем, что ей удавалось добывать секретные материалы, используя свою красоту и ум. Она без труда завоевывала доверие мужчин.
Однако на этот раз Блэр не чувствовала былой уверенности. Пол Таннер не похож на других. Рано или поздно он заподозрит неладное. Но она ни перед чем не остановится, чтобы засадить его за решетку.
Расправив плечи, Блэр направилась к ярко освещенному зданию, предварительно бросив мимолетный взгляд назад. Не хватало еще, чтобы Калеб следовал за ней как тень – нервы у нее и так напряжены до предела. Назначив встречу с Таннером и доложив об этом Уоррелу, она ждала звонка от Калеба. Но он не позвонил, и это ее даже обрадовало. Слежка ей сейчас ни к чему.
Она улыбнулась и кивнула швейцару в униформе, проходя мимо него в парадную дверь. Минуту спустя она уже поднималась в стеклянном лифте в пентхаус Таннера. Когда двери лифта распахнулись, перед ней открылся коридор, устланный ковровой дорожкой, и белая дверь.
Она тихонько постучала, дверь тотчас отворилась, и ее встретил высокомерный дворецкий.
– Добрый вечер, мадам, – вежливо произнес он.
Блэр улыбнулась и слегка склонила голову, подавая ему накидку.
Внимание Блэр сразу привлекла великолепная люстра. Правда, у нее не было времени осмотреть другие детали интерьера. Она успела только заметить полированный мраморный столик и старинное зеркало, прежде чем ее проводили в холл. Ступая по толстому ковру с густым ворсом, Блэр прошла в комнату, освещенную светом множества ламп.
Стиль и роскошь старого Сан-Франциско произвели на Блэр неотразимое впечатление. Вся обстановка квартиры являлась показателем огромных доходов ее владельца, начиная от красновато-коричневых диванов и картин на стенах до прелестного пианино в углу комнаты и потрясающего вида на залив из окон во всю стену.
Теперь понятно, почему Таннер разорился. Содержать такую роскошную квартиру не каждому по средствам.
– Очень рад, миссис Браунинг. Добро пожаловать в мой дом.
Блэр изобразила ослепительную улыбку, глядя, как к ней направляется хозяин апартаментов с ответной улыбкой на губах. Впрочем, улыбка эта не отражалась в его глазах – они оставались такими же холодными, как северный ветер в январе.
– Я тоже очень рада, мистер Таннер, – нежно проворковала Блэр, стараясь не отдернуть руку, когда он взял ее за локоть. Он и в самом деле настоящий обольститель. В нем все было безупречно – даже слишком безупречно. Серый костюм в полоску, рубашка и галстук наверняка сшиты специально на его невысокую плотную фигуру. Он был примерно одного роста с Блэр.
– Давайте отбросим ненужные формальности, – предложил Таннер, усмехаясь. – Зовите меня Пол. А я могу называть вас просто Блэр? У вас такое красивое имя.
– Конечно, – легко согласилась Блэр, улыбаясь и стараясь делать вид, что не замечает, с каким откровенным бесстыдством он разглядывает ее. При одной мысли о том, что этот человек виновен в гибели Джоша, ее охватывал панический ужас.
– Что бы вы желали выпить?
– Стакан белого вина, если вас не затруднит, – пробормотала она.
Он передал ее заказ слуге, которого звали Мартин, и снова повернулся к ней.
«Надо быть осторожнее в присутствии Мартина, – подумала Блэр. – У него, похоже, глаза на затылке».
– Идемте, я представлю вас остальным гостям, – сказал Таннер.
Блэр с улыбкой последовала за ним к дивану, на котором парочка слушала музыку и пила вино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24