У него екнуло сердце.
– «Сент-Джонс» и другие престижные отели в Лондоне и графствах Средней Англии будут выставлены на продажу. Пока об этом официально не объявлено, но битва за них уже началась.
– Фу! – не сдержался Родриго. – У меня от сердца отлегло.
– Почему? Ты уже знаешь, что…
– Нет, продолжай.
– Так вот, поскольку ты любишь устраивать всякие сделки, я решила, что тебя заинтересует возможность стать главным поставщиком морепродуктов для самых дорогих отелей в Англии. Если да, то поторопись!
– Мэри, ты прелесть! Не знаю, как тебя и благодарить. Уже лечу!
На следующее утро он позвонил ей и сообщил, что вылетает в четверг рано утром. И вот этот четверг наступил, Мэри попала в пробку (она и не думала, что в столь ранний час на дороге в Хитроу могут быть пробки), но все-таки успела до прибытия рейса из Мадрида.
Мэри взглянула на часы. Семь пятьдесят четыре. Самолет должен был приземлиться уже полчаса назад. Через широченное окно она взглянула на открывавшийся вид. Стоял март, выдался отличный солнечный денек, в такую погоду не хочется сидеть в помещении, природа зовет к себе.
Но что же с самолетом? Она заказала себе стакан апельсинового сока. Восемь двадцать. Самолета нет. Зато посетителей в баре прибавилось. Похоже, среди них немало ее товарищей по несчастью, ожидающих мадридский рейс. Восемь сорок семь. Никаких новостей. Мэри заказала грейпфрутовый сок.
Когда прошло два часа и Мэри уже перепробовала все соки, она решила, что дальше ждать смысла нет. Надо узнать в чем дело. Информация пришла к ней сама: она подслушала разговор двух бизнесменов, встречающих коллегу.
– Послушай, паршивые новости, – сказал один из них, седовласый джентльмен.
– Ты говорил со своим приятелем в администрации аэропорта? – спросил другой, помоложе.
– Да, и знаешь, что он мне сказал? У мадридского самолета что-то с шасси. Похоже, ему не удастся его выпустить.
– Да? Но тогда…
– Пока самолет кружится в облаках, пилоты и диспетчеры решают, что делать. Похоже, придется совершить экстренную посадку или здесь, или в Кале.
– Хочешь сказать, самолет сядет на брюхо?
– Другого выхода нет.
Мэри покачнулась и едва не упала на пол. Родриго! Он еще жив, но, кто знает, удастся ли пилотам совершить посадку? Останется ли хоть кто-нибудь в живых?
Седовласый джентльмен снова отправился к своему приятелю из администрации аэропорта, а по возвращении сообщил, что самолет решено сажать прямо здесь, в Хитроу. Сквозь слезы Мэри видела, как у одной из посадочных полос собираются полицейские машины и кареты «скорой помощи».
– Дамы и господа, рейс «Мадрид – Лондон» совершит посадку на полосе номер…
Мэри превратилась в слух.
– …через десять минут.
У выхода на посадочную полосу собралась толпа зевак. В небе показался самолет. Вот он снижается, вот уже отчетливо различим фюзеляж и несчастное шасси, вот он совсем рядом с землей… выпускает шасси и с каким-то неподражаемым мастерством совершает посадку.
Вокруг раздались восторженные крики и аплодисменты. Мэри застыла, словно превратившись в кусок льда. Ее будто парализовало: она не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Лишь слезы текли по ее щекам.
– Мэри? Мария!
Сквозь слезы она увидела знакомые черные волосы и голубые глаза. Рядом с ней стоял Родриго.
– Мэри, милая, почему ты плачешь?
Когда он назвал ее «милая», Мэри пришлось изо всех сил впиться ногтями в ладонь, лишь бы не разрыдаться.
– Я не увидел тебя и решил, что тебе надоело ждать и ты поехала по делам. Прости, что все так получилось. Это не моя вина.
– Знаю, – сказала она, вытирая слезы. – Что-то случилось с шасси.
– Нам сообщили, что самолет совершит экстренную посадку, но я ничего не боялся. Знал, что все обойдется. Меня голыми руками не возьмешь!
– Да, – она невольно улыбнулась, – я тоже так думала. – Слезы снова покатились по ее лицу. Она поняла, что сдерживаться бесполезно. Родриго стоит так близко, он так смотрит на нее…
Мэри бросилась в его объятия, и он прижал ее к себе.
– Я уж боялся, что больше никогда тебя не увижу, – тихо сказал он.
– Перестань! Не говори так! – всхлипнула она, уткнувшись ему в плечо. – Как ты можешь так меня пугать? – Она обняла его, чтобы почувствовать, что он рядом, живой и невредимый.
– Ты ни капельки не волновалась за меня, да? – спросил он, когда они уже были в баре, попивая обжигающий кофе.
– Еще бы!
– Я так и понял. – В его голосе слышалось удовлетворение.
– А что еще от тебя ожидать? Стоит тебе сесть в самолет, как у того тут же начинаются проблемы! Признайся, это ты сломал шасси?
– Я его починил!
Страх, сменившийся облегчением, что все обошлось, пьяняще действовал на Мэри. Она готова была смеяться и шутить.
– Ах ты, противный хитрый голубоглазый…
– Хитрый? Я?
– А кто обманом вошел в мою жизнь? Кто соблазнил меня?
– Ну, ты преувеличиваешь. Ничего я тебя не соблазнял.
– Еще как! Спасибо, я оказалась умнее, но тебе все же удалось вырвать у меня поцелуй. – И поселиться в моих снах, сделать так, чтобы я скучала по тебе, чтобы только о тебе и думала… А ты выглядишь вполне отдохнувшим: свежий загарчик, небось с Коста-дель-Соль, те же голубые глаза, волосы, слегка посветлевшие от солнца. Похоже, жизнь у тебя идет своим чередом. – Ну что, может, пойдем?
– А? – Родриго думал о чем-то своем. – Да, да, конечно!
В машине он изложил ей свои планы.
– Дня три-четыре я проведу в Лондоне, а затем буду колесить по стране. Проеду Англию вдоль и поперек, от Лондона до Дублина. Может, даже заеду в Северную Ирландию.
– А из Ирландии прямо в самолет и обратно в Испанию? – осторожно спросила Мэри, придав голосу оттенок безразличия.
Родриго помолчал.
– Не знаю. У тебя найдется время, чтобы пообедать со мной?
– Постараюсь выкроить часок, – небрежно бросила она, хотя еще два дня назад позаботилась о том, чтобы освободить в четверг весь вечер.
– Отлично. Ну что, тогда встретимся в «Сент-Джонсе». Во сколько? В семь?
– Договорились.
Мэри едва удалось управиться с работой вовремя: за время ее пребывания в аэропорту накопилась куча дел. Она заскочила домой и переоделась в изящное кремовое платье, которое – она это знала – не останется незамеченным. Как и медальон, подаренный Максом. А в дополнение к прекрасному ансамблю – пышные черные волосы, распущенные до плеч.
Родриго уже ждал ее. Она с удовлетворением заметила, как удивленно округлились его глаза, когда он увидал, как она разоделась. Впрочем, он тоже нашел время подобрать к небесно-голубой рубашке подходящего цвета галстук. И, как ни твердила себе Мэри, что все это глупо, ее сердце буквально заколотилось в груди при виде Родриго.
– Мы поужинаем не здесь? – удивленно спросила Мэри, когда они вышли на улицу.
– Зачем? В Лондоне пока что существует «Хилтон», я проверял. – Он взял ее за руку и сказал: – Ты великолепна.
Мэри покачала головой.
– Что такое? Тебе не понравилось то, что я сказал?
– Это мне уже говорили. Другие.
– Кто это другие? – спросил Родриго, когда они уже сидели за столиком в «Хилтоне». – Расскажи своему старому другу.
– Мне нравится развлекаться, и в последнее время от поклонников прямо отбоя не было.
– Да?
– Представь себе!
Мэри сказала чистую правду. За те четыре с лишним месяца, что они не виделись, ей не раз пришлось выходить в свет. Другое дело, что мужчины, с которыми она встречалась, оказывались занудами. Они пытались поразить ее воображение роскошными ресторанами, дорогими подарками, сладкими речами. Никто из них даже и не попробовал развеселить ее. Может, потому, что лишь Родриго было под силу одним своим видом вызвать улыбку у нее на лице?
– Не понял, – нахмурился Родриго, – а Макс как же? Или он не против, что ты встречаешься с другими?
– Наоборот, «за» обеими руками.
– Постой, постой, ваша помолвка что, расстроилась?
– Не было никакой помолвки, сколько тебе повторять!
– Это я уже слышал, только ты так толком ничего и не объяснила. Все загадки какие-то. Он пригласил тебя сюда, чтобы что-то сказать. Что?
Мэри загадочно улыбнулась.
– Во-первых, он подарил мне вот это. – Она указала на медальон.
– Ого! Дорогая вещица!
– Уж я думаю.
– И ты еще говоришь, что вы не помолвлены?
– Это был прощальный подарок. Он пригласил меня в «Хилтон», чтобы сообщить, что без ума влюбился в одну красотку, нашу бывшую постоялицу. Я, говорит, сначала думал, что ты мне нравишься, но потом, когда встретил Синтию… Короче, у них настоящий роман!
Родриго рассмеялся. А Мэри было не до смеха. Ведь в тот вечер Макс сказал кое-что еще…
– Все равно я тебя никогда не интересовал.
– Перестань, Макс, – попыталась было возражать Мэри.
– Ладно, ты сама знаешь, что это правда. Извини, конечно, но я заметил, что ты влюблена в Родриго Алькасара.
– Я? В него? Ни капельки!
Макс лишь улыбнулся в ответ.
– Так или иначе, но видишь, как все вышло? Между нами все равно ничего не произошло. А теперь я и Синтия… В общем, я хотел тебя попросить… Сохрани этот медальон, носи его. На память обо мне.
– Но, Макс, мы же работаем вместе! Как я тебя забуду?..
– Мэри! – Родриго вывел ее из призрачного мира воспоминаний. – Нам принесли вино. Кстати, мне правда было приятно, что ты так сегодня обо мне беспокоилась.
– Да?
– Да. Мне даже подумалось, что ты меня… – Родриго смешался. – Ладно, забудь.
Мэри не стала переспрашивать, что он имел в виду. Сначала слова Макса Райта в ресторане, потом эти постоянные сны, в которых фигурирует Родриго, а сегодня в аэропорту – смертельная тоска, охватившая ее при мысли, что она его больше никогда не увидит… И так все было слишком ясно.
Четыре дня в Лондоне пролетели совсем быстро. Мэри и Родриго почти не виделись. Он постоянно встречался с клиентами, а в последний вечер перед поездкой по Англии навестил гостеприимный дом семейства Вальдес. Лусия Вальдес кормила его лучшими своими блюдами, ясно давая понять: ей ничего не жалко для своего будущего зятя.
– Мне ужасно неловко, – сказала Мэри, когда им наконец удалось вырваться. – Прости!
– Не извиняйся за свою семью. – Родриго, сидевший с ней рядом на заднем сиденье такси, похлопал ее по руке. – Твои родители очень милые. Но, раз уж ты все равно хочешь заслужить прощение, так и быть. Угости меня выпивкой.
Разум приказывал Мэри: остановись, скажи «нет». Сегодня его последний день в Лондоне, не хватает тебе еще под конец распустить нюни.
Но разве хоть кто-то на свете слушает голос разума?
Они приехали в «Сент-Джонс», где в просторном ресторане на первом этаже гремел джаз. Говорить в такой обстановке было просто невозможно, и они решили потанцевать.
– Отличная музыка! – заметил Родриго. – Поднимает настроение.
Мэри тоже чувствовала, что энергичный танец пошел ей на пользу. Свет был приглушен, при таком освещении его черты были едва различимы, но Мэри все равно смотрела на него, старясь запечатлеть его облик на те долгие недели, что они проведут в разлуке. Целых четыре дня она напрасно пыталась загнать внутрь чувства, охватившие ее тогда в аэропорту, прикидывалась, что все это неправда, лгала сама себе.
Он тоже смотрел на нее. Ей показалось, что он думает о том же, что и она.
– Завтра я уезжаю, – проговорил он. – Поезд отходит рано утром, ты еще будешь нежиться в постели.
– Да… Попрощаемся сейчас.
Мэри вдруг охватила отчаянная тоска. Родриго взял ее за руку и поднес ладонь к губам.
Ощутив его нежное прикосновение, она поняла, что теряет самоконтроль. В полумраке ресторана, когда на тебя все равно никто не обращает внимания, так легко прижаться к нему…
Родриго поднял голову и увидел, что ее губы совсем рядом, будто она просит, ищет поцелуя.
– Мария… – вырвалось у него. Так он никогда ее не называл. – Мария…
– Перестань, – прошептала она.
– Ты знаешь, что…
– Я все знаю. Но лучше об этом не думать. Иначе… мы можем все потерять.
– Или все приобрести? – мягко спросил он.
Мэри покачала головой.
Он тяжело вздохнул.
– Наверное, ты права, – неохотно признал он. – В любом случае, я рад, что у меня была возможность посоветоваться с другом.
– Твой друг не хочет, чтобы наша дружба была разрушена. Ибо твой друг очень высоко оценивает эту дружбу.
Если бы он не поцеловал ее в первый же день знакомства! Разве можно справиться с воспоминаниям о том, как он целовал ее. Так ее никто никогда не целовал.
– Пора прощаться, – едва выговорила она. – Тебе завтра рано вставать. Не хочу, чтобы ты опоздал на поезд. – Она сама едва слышала свои слова.
– Ты, наверное, права, – обреченно сказал он.
Ибо знал, от чего она бежит.
Родриго заплатил за напитки, и они вышли в холл. В лифте ехали одни. Едва двери закрылись, он нежно приблизил ее к себе и поцеловал в губы.
– На людях я не хотел этого делать, – объяснил он. – Но мне просто необходимо было поцеловать тебя. – И он снова припал к ее губам.
Мэри была не в силах сопротивляться. Она лишь повторяла себе: мы друзья, просто друзья. Но сама в это не верила. Ее охватило вожделение, ей хотелось, чтобы он исследовал ее тело, дюйм за дюймом, потому что никто, ни один мужчина на свете, не доставит ей такого наслаждения, как Родриго.
Лифт остановился, автоматические двери распахнулись. В ярко освещенном холле первого этажа было многолюдно.
Поздно! Уже слишком поздно что-либо думать, что-либо делать. Мэри и Родриго вышли, не держась за руки, и расстались, жмурясь от яркого света.
– До свидания, сеньор Алькасар. – Мэри протянула ему руку.
– Всего доброго, мисс Вальдес. Весьма признателен за вашу помощь и поддержку.
– Не стесняйтесь, звоните, если возникнет необходимость.
– Благодарю вас. Непременно.
И он ушел. Она так ждала эти несколько дней. И вот, все прошло. Теперь его не будет несколько недель. Затем он снова вернется дня на два. А потом уедет к себе в Испанию.
Наверное, это к лучшему. Она поступила так, как надо. Нет сомнений. Она не поехала бы с ним в Испанию, даже если бы он попросил. А он и не просил.
И слава Богу! Мэри поздравила себя с тем, что не совершила самой ужасной ошибки в жизни. Молодчина, сказала она себе, можешь собой гордиться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18