Сейчас ему было около шестидесяти, он прошел путь до самой вершины, начав учеником у Дэвида Латтимера, потом работал с Брентом и, в конце концов, стал генеральным компаньоном, с тех пор, как Брент уехал за тысячи миль.
– Я получил телеграмму от Брента. О, я вижу, тебе тоже пришла. Похоже, мне придется смириться с твоим отсутствием месяцев на шесть, может, чуть больше. Все зависит, полагаю, от того, как пройдет операция.
– В моей телеграмме сказано довольно мало, мистер Майклз. Просто, что я должен двадцатого встретить Бренетту на железнодорожном вокзале в Атланте.
– Ну что ж, – сказал Боб, усаживаясь в кресло напротив Рори, – полагаю, тебе лучше всего привести все дела в порядок. У тебя времени только на то, чтобы успеть добраться туда.
Итак, Рори снова очутился в незнакомом городе.
Однако на этот раз он был уже не просто неотесанным парнем из лесной глуши. Четыре года жизни в Нью-Йорке научили его ходить, разговаривать и поступать так, что люди с готовностью помогали ему, в полной уверенности, что он – молодой человек с влиянием и достатком.
Рори прибыл в Атланту на два дня раньше, так что у него было время познакомиться с городом. Свидетельства разрушений, которые претерпела Атланта десять лет назад, быстро исчезали. Жители казались стойкими и трудолюбивыми, и, несмотря на присутствующих повсюду янки и саквояжников, город преодолевал свои бедствия. Выгоревшие кварталы отстраивались заново, повсюду зарождались и процветали новые отрасли промышленности.
Единственное, чему не научили его за четыре года в Нью-Йорке, – это как жить на завоеванной территории северных Штатов, где презирали каждого, кто не являлся южанином. Рори вынужден был признать, что эта ненависть очень тонко маскировалась. Презрение скрывалось под преувеличенной вежливостью. Южанки довели свое искусство до невероятного совершенства, «сводя вежливость в могилу», как они сами называли это.
Утром двадцатого числа Рори отправился на железнодорожную станцию. Одетый в серый полосатый пиджак и жилетку с черными брюками с подходящим по цвету фетровым котелком на голове, он выглядел настоящим франтом. Благодаря широким плечам Рори даже при своем среднем росте – около пяти футов и восьми-девяти дюймов – казался необычайно сильным молодым человеком. Направляясь быстрой походкой к вокзалу, он ловил взгляды не одной рано вставшей красавицы, отвечая на их робкие поглядывания широкой улыбкой, открывающей блестящие белые зубы, казавшиеся еще белее на фоне кожи оливкового цвета.
Придя лишь за пару минут до прибытия поезда, он с волнением стал ожидать появления маленькой девочки с косичками.
Самой приятной частью пути для Бренетты стала поездка от Чаттануги. Родители нашли пожилую попутчицу, которая согласилась присмотреть за девушкой во время путешествия, но старая дама проспала почти всю дорогу, предоставив Бренетте свободу поступать как ей вздумается. Юная леди с внешностью и обаянием Бренетты не могла долго оставаться, не обратив на себя внимания молодого человека. На этот раз она познакомилась со Стюартом Адамсом.
Стюарт не мог не заметить ее. Она была одета в бледно-желтое дорожное платье с собранной и стянутой сзади юбкой. Соломенная шляпка, украшенная желтыми перьями, с небрежным изяществом находилась на тщательно уложенных черных локонах. Девушка улыбалась и охотно смеялась с пассажирами, сидевшими рядом, но нечто иное, чем ее необычные глаза, приковывали всеобщее внимание.
Бренетта перехватила его пристальный взгляд вскоре после того, как он сел на поезд в Чаттануге. Она подняла свои миндалевидные золотисто-карие глаза, бросая украдкой быстрые взгляды из-под завеси тяжелых черных ресниц, от легкой улыбки вздрагивали уголки очаровательного ротика. Она знала, что он понимает, что она наблюдает за ним, но продолжала играть застенчивость, дожидаясь, чтобы он первый начал переговоры. Когда молодой человек встал и сделал пару шагов в ее направлении, ее охватила бурная радость от сознания своей женской власти. Бренетта даже не догадывалась, как это весело – быть хорошенькой шестнадцатилетней девушкой. Холщовые брюки, кожаные сапоги и болтающиеся косы ушли, казалось, в далекое прошлое.
– Простите, мисс. Я знаю, что мне не следовало бы заговаривать с вами, не будучи представленным вам должным образом, но надеюсь, что вы простите мою смелость и позволите присоединиться к вам.
Бренетта решила, что он крайне привлекательный.
Безупречно одетый в прекрасно сшитый костюм из дорогой ткани, хотя немного поношенный и потертый в некоторых местах, он обладал склонностью к проказам, что так нравилось ей, а сине-васильковые глаза и рыжеватые волосы Стюарта просто привели ее в восторг. Он был на дюйм-два выше шести футов. Что тоже понравилось ей, так как при росте пять футов восемь дюймов она возвышалась над большинством женщин, и над многими мужчинами. Хотя она и не знала точно почему, Бренетта нашла его ленивое протяжное произношение, свойственное жителям Каролины, очаровательным.
– Меня зовут Стюарт Темплтон Адамс… из Чарлстона, мисс, и я еду в Афины, штат Джорджия, – сказал он, усаживаясь напротив Бренетты.
– Очень приятно, «мистер Адамс», – ответила Бренетта, бросив быстрый взгляд на свою все еще спавшую компаньонку, а потом скромно опустив взор на сложенные на коленях руки. – Я Бренетта Латтимер из «Хартс Лэндинг», Айдахо, еду навестить родственников неподалеку от Атланты.
– Айдахо? Боже мой, Вы путешествуете издалека. Вы говорите, у Вас семья в Атланте?
– Нет, не в Атланте. На самом деле у них плантация около Беллвиля. Она называется «Спринг Хейвен».
Стюарт задумался.
– Хм-м-м-м. Кажется, я что-то слышал о ней. Как фамилия ваших родственников?
– Беллман.
– Вы – родственница тех самых Беллманов из графства Бэрроу? Мой отец раньше часто рассказывал о старом Мартине Беллмане, утверждая, что он создал самую превосходную плантацию, которую когда-либо видела Джорджия.
Бренетта весело рассмеялась.
– Господи. Неужели они действительно так известны? – спросила она. – Моя мама из рода Беллманов; Мартин Беллман – это ее отец. Ее брат, мой дядя Филипп, и его жена после войны остались там же, а мои родители переехали на Запад. Я собираюсь погостить у тети Мариль, пока мама с папой будут в Англии. Интерес Стюарта возрос еще больше.
– Ваши родители путешествуют за границей? Почему вы не поехали с ними?
– Это не развлекательная поездка, – ответила Бренетта, сердито хмуря лоб. – Они повезли моего меньшего брата, чтобы узнать, можно ли делать ему операцию на глазах. Маленький Карл слеп.
– Как ужасно, – мягко произнес Стюарт, выражая сочувствие.
Бренетта кивнула, находясь мысленно с ними за многие мили. Потом она снова улыбнулась, стряхивая краткую меланхолию.
– А зачем вы едете в Афины, мистер Адамс, если не секрет?
– Я еду погостить у моих друзей. Фактически, мы дальние родственники. Наверное, я пробуду там пару месяцев, а потом вернусь домой в «Виндджэммер». Это моя рисовая плантация, – он слегка нахмурился. – Хотя не могу сказать, что у нас большие урожаи риса сейчас. Просто невозможно заставить свободных темнокожих работать должным образом. – В его голосе послышалась горечь.
– Тогда почему вы не нанимаете белых людей? – наивно спросила Бренетта, подумав при этом о Тобиасе Леви и Джимме «Сандмэне» Сандерсе, и Баке Франклине и всех остальных работниках «Хартс Лэндинг».
Стюарт раздражительно рассмеялся.
– Боюсь, это не так просто, моя дорогая мисс Латтимер. – Резко меняя тему разговора, он спросил. – Это ваш первый визит в Джорджию?
– Я родилась на «Спринг Хейвен», но совершенно ничего не помню о нем. Мой отец был офицером Армии Объединенных Штатов. Мои родители предпочли начать все заново в Айдахо, чем жить в Нью-Йорке, откуда родом папа, или на Юге, на плантации мамы. Они мало говорят на эту тему, по крайней мере, со мной, но мне кажется, маме было довольно трудно здесь, ведь она вышла замуж за янки в середине войны, и все такое прочее.
– И как же живется в Айдахо?
– О, там просто чудесно. Наше ранчо – «Хартс Лэндинг». У нас несколько тысяч акров пастбищ, множество гор и лесов. Мой отец выращивает скот и лошадей. У нас примерно около двадцати-тридцати работников в основное время года, и все они – как будто часть нашей семьи. Конечно, во время загона скота рабочих рук чуть побольше.
Стюарт улыбнулся в ответ.
– Должно быть, это замечательно… и очень захватывающе.
Когда из вагона спустилась, опираясь на руку высокого, хорошо одетого юноши, молодая женщина в желтом, Рори лишь мельком взглянул на них. Молодая пара, наверное, молодожены, его не касались. Он уже начал думать, что Бренетта опоздала на поезд, и заволновался.
– Понятия не имею, куда запропастился Рори. Я знаю, что папа сказал, он встретит меня здесь.
Рори быстро повернулся на звук голоса, но единственными людьми, которых он мог слышать так четко, оказались молодожены. Пока он смотрел на них, мужчина склонился над рукой своей дамы.
– Мне действительно нужно возвращаться в вагон. Но если вы считаете, что мне следует остаться, пока он не появится, я сделаю так, мисс Латтимер.
Глаза Рори расширились от удивления. Разве он слышал то, что услышал? Это Бренетта? Он оставлял покрытую веснушками, худощавую, маленькую девчонку-сорванца. Неужели этот яркий цветок, эта высокая, стройная, с хорошими формами и нежной кожей лица, как покрытый росой персик, леди, та самая девчушка?
– Нетта?
Оба они – она и ее друг – повернулись к нему.
– Рори? – спросила она с таким же удивлением.
Он забыл, как сильно сам изменился за эти годы.
– Малышка, это действительно ты! – воскликнул Рори.
Бренетта бросилась вперед и крепко сжала его в объятиях. Шляпка сбилась набок, когда она отступила назад, глаза ее сияли, на губах играла счастливая улыбка. Их взгляды легко встретились, они были почти одного роста.
– Рори, я даже не узнала тебя!
– Ты не узнала меня? Я искал маленькую девочку, а вместо нее нашел прекрасную молодую даму. Что случилось с девочкой, которую я звал «малышкой»?
– Ах, Рори, – сказала она, не обращая внимания на его вопрос. – Я хочу, чтобы ты познакомился с моим новым другом. Стюарт Адамс. Мистер Адамс, это – мой самый лучший друг во всем мире, Рори О'Хара.
Пока они пожимали руки, Рори изо всех сил старался казаться дружелюбным, подавляя неожиданный, необъяснимый порыв посоветовать Стюарту держаться подальше от Бренетты. Совсем, как сверхбдительный старший брат, подумал он и улыбнулся.
Стюарт сразу же разглядел в Рори камень преткновения для своего только что построенного плана. Рори создавал впечатление проницательного и умного парня, и в нем чувствовалось влияние на Бренетту. Стюарту придется действовать с осторожностью, если он хочет избежать разоблачения со стороны этого подозрительного метиса.
– Очень рад познакомиться с вами, мистер О'Хара. Мисс Латтимер много рассказывала мне о доме, о вас и той лошади, что вы поймали – «Пламя», да?
– Огонек, – вставила Бренетта.
– Ах, да. «Огонек». Очень интересно. Ну что ж, вам надо простить меня. Я должен возвращаться на поезд, иначе отстану. До свидания, мистер О'Хара, – Стюарт снова взял затянутую в перчатку руку Бренетты. Поднося ее к губам, он сказал, – я буду с нетерпением ожидать встречи с вами, мисс Латтимер. И я обещаю, что обязательно еще увижусь с вами. Он поцеловал ее руку и быстро направился к вагону.
Оказавшись снова на своем месте, Стюарт осторожно выглянул в окно, стараясь увидеть их, не будучи замеченным Рори.
Рори и Бренетта все так же стояли на платформе. Бренетта оживленно о чем-то рассказывала, щеки ее пылали румянцем. Рори слушал ее с терпеливым и обожающим выражением на лице.
Стюарт никогда не встречал прежде столь очаровательной, живой и красивой девушки – по крайней мере, в полном сочетании всех трех качеств. И что еще важнее, что она обладает тем, в чем он больше всего нуждается, – богатым, любящим ее до безумия отцом. Стюарт многое узнал из веселой болтовни Бренетты за время, проведенное вместе, включая тот факт, что она простодушна в отношении мужчин. Стюарт был умным, а также доведенным до отчаяния, молодым человеком; он мог распознать, когда благоприятный шанс постучится в его дверь. Бренетта Латтимер – ключ к спасению «Винд-джеммера», и он не намерен упускать ее. Это – его последняя возможность.
Эрин Аланна первой увидела подъезжающий кабриолет.
– Мама, мама. Гости!
Мариль услышала ее из-за дома, где она стирала белье. Вытирая о фартук руки, она поспешила через кухню к парадной двери.
Эрин Аланна прыгала по веранде, хлопая от возбуждения в ладоши, ее светло-желтоватые локоны весело подпрыгивали. Она любила, когда к ним приезжали гости. Зеленые глаза девочки сверкали от радости, когда Мариль взяла ее на руки.
Кабриолет остановился перед домом. Кучер, крепкий парень чуть старше двадцати, спрыгнул на землю и помог сойти одетой в желтое платье девушке. И только, когда та с ослепительной улыбкой повернулась к ним, Мариль поняла, кто ее гости.
– Бренетта? – вскрикнула она, чуть не уронив Эрин Аланну, и сбежала по лестнице. – Неужели ты действительно малышка Тейлор? – Бренетта рассмеялась, смех ее настолько был похож на смех матери, что все сомнения сразу исчезли. Мариль крепко обняла ее, потом отступила на шаг, чтобы получше разглядеть.
– Я просто не могу поверить. Ты была всего лишь крошкой, когда я видела тебя в последний раз. Тебе не исполнилось и двух лет тогда. Бог мой, послушайте только, что я болтаю. На случай, если ты еще не догадалась, я – твоя тетя Мариль, а это – моя младшая, Эрин Аланна.
– Я так счастлива, что я здесь, тетя Мариль. Мама рассказывала мне о вас и «Спринг Хейвен» всю мою жизнь; мне кажется, что я уже давно знаю тебя. Тетя Мариль, это – Рори О'Хара.
– Здравствуйте, миссис Беллман. Рад познакомиться, – вежливо произнес Рори.
– Ну, входите же. Извините, что не подготовилась получше к встрече. Записка Тейлор была нацарапана в спешке, как курица лапой, чудо, что я вообще поняла, что вы приезжаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41