Ведь в брачную ночь он этого так и не сделал.Снова, в который уже раз, граф мысленно назвал себя дураком. Сумей он вовремя обуздать накопившийся в душе цинизм, мог бы наслаждаться супружеским счастьем все эти долгие месяцы. А молодая жена, с ее природной склонностью к ярким эмоциональным переживаниям, сейчас уже стала бы опытной искусительницей.Что же, как говорят, учиться никогда не поздно. И сейчас самое время начать занятия.Филипп перевернул Джейн на спину. В тусклом свете утра темнел сосок. Мягко, нежно лизнув, муж начал ласкать его губами до тех пор, пока изюминка не превратилась в твердый камешек. Только теперь можно было полностью взять сосок в рот. Филипп дразнил, играл, облизывал, покусывал, ласкал и нежил. Осторожно прижимая зубами кожу, заглаживал дорожку поцелуями, а потом забирал сосок глубоко в рот и начинал дразнить языком.Джейн едва слышно застонала во сне и прогнулась еще заметнее. Тело с радостью принимало ласку и стремилось обрести новое удовольствие. Радуясь возможности доставить наслаждение, супруг поцелуями пересек глубокую долину и с еще большей нежностью обратился ко второй груди, губами нащупывая шероховатую кожу вокруг другого, пока еще сладко спящего, соска. Принялся ласкать, лелеять и дразнить его так же, как и первый, дожидаясь того счастливого момента, когда наконец можно будет взять его в рот.Пока губы творили чудеса с грудью, пальцы уверенно нашли путь к пушистой полянке. Желание уже увлажнило секретный уголок; жемчужные капли просвечивали сквозь кудрявые волоски и оставляли след на пальцах. С трудом подавив стон вожделения, Филипп поцеловал нежную ложбинку на груди.Погрузив сначала один, а потом и другой палец в горячую, пышущую жаром влагу, он отдался восхитительному восторгу любовных поисков. Словно стремясь усилить наслаждение, Джейн бессознательно напряглась, сжав убежище восторга, удерживая пальцы, пытаясь завлечь их еще глубже. Филипп же вновь обратился к восхитительным изюминкам сосков и принялся дразнить их, ни на мгновение не прекращая ласкать женскую тайну. О, как же хотелось погрузиться в сладостную пучину!Он позволил себе это сделать, всей душой желая, чтобы жена проснулась и дарила наслаждение осознанно. Физическая необходимость в совокуплении переросла в стремление к акту любви, в страстное желание обладать именно этой прекрасной женщиной.Пронзившая тело восхитительная боль в конце концов заставила Джейн проснуться. Удивительно, но присутствие Уэссингтона в ее постели удивило Джейн гораздо меньше, чем можно было ожидать. И совсем не возмутило. Предательское тело существовало по собственным законам и откровенно радовалось опасной близости.Филипп тотчас уловил момент возвращения к реальности и улыбнулся, глядя прямо в глаза жене. Эта улыбка, должно быть, растопила не одну сотню, если не тысячу, женских сердец, и Джейн, конечно, не могла не открыть сердце ей навстречу. Филипп наблюдал с любопытством, словно ожидал восклицания или даже крика, но, к немалому удивлению, его встретил лишь внимательный, изучающий взгляд изумрудных, немного заспанных глаз.– Доброе утро, – наконец произнес граф.– Что вы делаете в моей постели?– Вообще-то я полностью осознаю, каким плохим учителем оказался.Озорная улыбка могла бы принадлежать самому дьяволу – настолько порочным выглядел в эту минуту супруг. Разве можно противостоять желаниям этого немыслимого красавца?– Но я не хочу.– Неужели? Готов поклясться, что твое собственное тело вовсе не согласно с тобой.Возражение жены звучало совершенно неубедительно. Но даже если бы она говорила вполне серьезно, отступать Филипп вовсе не собирался. Нежно, изысканно-бережно губы его вернулись к груди и застыли над соском, дразня влажным теплым дыханием.В это же мгновение пальцы оставили горячее убежище, и бедра девушки ответили на утрату легким, но красноречивым движением, словно пытаясь поймать внезапно улетевшее наслаждение. Филипп легко провел влажным кончиком пальца по соску, а потом согрел напряженный камешек дыханием. Тело жены не осталось равнодушным к пикантному ощущению.– Так повтори же, что не хочешь этого, Джейн! – Граф снова подул на сосок, едва ощутимо коснулся его губами и тут же отстранился, отказываясь дарить то облегчение, которого так жаждало юное тело. Потом переключил внимание на второй сосок и повторил ласку, так же увлажнив его, а потом раздразнив легким дуновением.– Право, Джейн, разве не об этом давно мечтало твое тело? Не эти ли ласки ты часто видела во сне? Не набухала ли сладострастно грудь при одной лишь мысли о прикосновении моих губ? Ответь же, – едва слышным шепотом закончил Филипп.Разве мог этот человек знать, как жаждала она любви, еще сама того не подозревая? Могли он предчувствовать?Грудь ждала прикосновения. Тело словно угадывало сокровенные мысли, в которых Джейн боялась признаться самой себе. Вот и сейчас рука словно сама собой поднялась и прижала голову Филиппа к груди.Он начал ласкать, дразнить, тревожить и успокаивать. Каждое прикосновение, каждое движение, каждый наклон головы вызывали живую реакцию возлюбленной. Какую восхитительную жемчужину он открыл!Джейн уже не могла выносить сладкое и в то же время болезненное напряжение, которое так искусно нагнетал супруг. И горячее прикосновение языка, и легкое движение губ воспринимались телом почти как удар молнии. Руки и ноги горели, кровь едва не закипала в венах.Неожиданно Филипп оставил грудь, и Джейн почти обиделась, потеряв источник наслаждения. Правда, обижаться было некогда. Супруг уже целовал шею, легко покусывал мочку уха – щекотно и отчаянно приятно! И вот наконец, оставив на коже влажный след поцелуев, добрался до рта и с нежной настойчивостью коснулся губ возлюбленной. Волнение возрастало с каждым мгновением. Хотя Джейн и не сознавала этого, тело само отвечало на каждое движение, каждую ласку мужчины. Если его руки блуждали по ее плечам и рукам, ее ладони гладили спину мужа. Стоило графу слега застонать от удовольствия, молодая жена ответила, словно эхо. Филиппу же снова, как это случалось при каждом прикосновении к нежной красавице, показалось, что ему всего лишь четырнадцать лет и он колдует над своей первой девушкой. Но ведь он обладал богатейшим сексуальным опытом. Почему же малышка возбуждала так сильно? Понимая, что необходимо хоть немного успокоиться, чтобы продлить собственное удовольствие и еще больше обострить наслаждение Джейн, Филипп короткими движениями языка заставил ее губы раскрыться.– Ответь на поцелуй, Джейн, – так, как ты делала это в Лондоне.Язык молил о гостеприимстве, просил снова и снова, до тех пор пока Джейн робко, но чувственно не ответила на мольбу.– Вот так, умница.Джейн приоткрыла рот, принимая возлюбленного, узнавая очертание и вкус его губ, форму языка, так настойчиво, в напряженном ритме, ласкавшего ее язык. Рука сама собой обняла любимого за шею, привлекая как можно ближе. Кончики пальцев ощущали стремительную пульсацию вены, красноречиво говорящую, что супруг возбужден так же, как она сама.Джейн внезапно оказалась в вихре новых, доселе неизведанных ощущений. Напряжение можно было облегчить лишь единственным способом. Филипп начал медленно надвигаться до тех пор пока его тело не накрыло миниатюрную фигурку. Удивительно, но его вес воспринимался как что-то естественное и очень приятное. Ощущение чувственной силы, подчиняясь которой Джейн утонула в мягком матрасе, казалось новым и восхитительно приятным.Уэссингтон уже не мог выносить напряжения страстного желания. Происходило нечто поистине удивительное – то, чего девушка никак не могла понять. Уэссингтон слегка приподнялся над возлюбленной. В этот миг Джейн впервые испугалась. Однако пугала вовсе не настойчивость Филиппа, а что-то иное. Джейн не хотела выяснять, что именно, но в то же время опасалась внезапно утратить, безвозвратно потерять ощущение.– Что со мной происходит? – тревожно спросила она.– Это наслаждение, любовь моя, – ответил супруг так сдержанно, что голос показался чужим. – Не пытайся его подавить.– Но я не знаю… – Протест оказался прерван движением большого пальца, слегка нажавшего на спрятанный во влажных складках бутон. Прикосновение к странному месту, о существовании которого внутри собственного тела Джейн до сих пор даже не подозревала, мгновенно воспламенило кровь.Филипп приподнялся на локте. Пересекая вместе с возлюбленной главную черту, он хотел видеть ее лицо, необыкновенные, не ведавшие притворства изумрудные глаза. Да, она уже была готова к полету, с нетерпением ждала его. Тело умоляло скорее отправиться туда, куда оно так жаждало попасть. Кончиком члена супруг прикоснулся к терзаемой нетерпением женской плоти, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не ворваться стремительно и страстно, а потом вновь слегка нажал на бутон удовольствия. Он оказался твердым, готовым к действию. Джейн вздрогнула.– Как меня зовут? – Филипп повторил волшебное движение.Джейн взглянула в прекрасное, вдохновенное лицо Филиппа. На лбу выступили капельки пота, словно от острой боли. Дыхание вырывалось тяжело, затрудненно. В душе Джейн пушистым котенком шевельнулось какое-то удивительное чувство, подозрительно напоминающее любовь.– Все так странно, – прошептала она.В это мгновение в теле Джейн начала стремительно раскручиваться пружина. Движение возникло в огненной точке прикосновения и промчалось по животу и груди к рукам, ногам, словно стремясь вырваться из тесных оков тела. Джейн выгнула спину, не в силах сражаться с мощной, неукротимой стихией, готовой все смести на своем пути. На лбу появилась напряженная складка.Джейн вырвалась за пределы реального мира, устремившись в космос – туда, где блистали звезды, где царила темная Вселенная, взрывающаяся тысячами удивительных огней. А потом вдруг пришло ощущение свободного полета, запредельного парения. Тело не выдерживало жажды, просило невозможного, того, что не мог дать возлюбленный. Душа умоляла прекратить сладкую пытку и в то же время надеялась, что истязание никогда, никогда не кончится.Филипп поймал возглас удовольствия за мгновение до того, как он слетел с губ супруги. Едва тело Джейн напряглось от страсти, он приподнял ее бедра и мощно вонзился в самую сердцевину, впитывая волны любовного экстаза. Момент счастья не кончался: восторг продолжался, и Джейн безуспешно сражалась с охватившей ее агонией блаженства. Филипп едва сдерживался, чтобы не забыться рядом с любимой. Нет, он не мог позволить себе такой роскоши. Юная супруга переживала первый в жизни оргазм, и мужу предстояло уверенно провести ее по пути наслаждения.Медленно, постепенно спазмы начали отступать. Тело Джейн расслабилось, разум обрел способность осознавать происходящее.– Совсем не больно, – удивленно прошептала она.– Больше никогда не будет больно. – Филипп улыбнулся и поцеловал возлюбленную в жадно раскрытые губы.– Но почему-то кажется, что еще не все закончилось.– Далеко не все. Двигайся вместе со мной. Вот так. – Учитель задал ритм, и ученица тут же восприняла его как свой собственный. Тело словно вспомнило секретный код и подсказало еще выше поднять бедра. С радостью, даже с гордостью услышала она вырвавшийся из груди Филиппа стон удовольствия и продолжала выгибаться и приподниматься, чтобы оказаться как можно ближе к супругу. Наслаждение, которое он подарил, казалось экзотическим, невероятным, однако не могло принести удовлетворения: ведь даже после того, как оно закончилось, чувство полноты не пришло ему на смену. Теперь Джейн понимала, что нуждалась именно в этой полноте, в жестком соприкосновении плоти, в мощном ритме, влекущем тела к завершению вечного обряда.Напряжение Филиппа достигло такой высокой степени, что едва не выплеснулось через край, однако он сумел сдержаться, мечтая, чтобы супруга присоединилась в достижении главной вершины. Уэссингтон двигался в мощном, ровном ритме, помогая Джейн увидеть путь, которым он ее вел, стремясь слить два тела в единое целое. Давление нагнеталось до тех пор, пока в ушах не зазвенело, а в висках не начала стучать кровь. Никого и ничего, кроме Джейн, на свете не существовало, а она лежала распростертая, чувственно открытая и готовая на все.Наслаждение супруга возрастало – Джейн ясно это чувствовала. Руки и ноги его напряглись, живот стал тверже, на шее выступили вены. Ее собственное тело начало странным образом отвечать на призыв, и от этого возникло волнующее чувство предвкушения. На сей раз Джейн очень хорошо понимала, что происходит и чем все закончится. Больше того: она нисколько не сомневалась, что не придется отправиться в путь в одиночестве – супруг непременно окажется рядом.Ощущение абсолютного, совершенного слияния наполнило естество и породило новый всплеск удовольствия. Любящие обнялись, превратившись в единое и неразделимое целое.Счастливые, расслабленные, они лежали, нежно и чутко лаская друг друга. Филипп легко касался губами лба супруги. Пульс обоих постепенно замедлялся, и вот наконец Джейн услышала, как сердце любимого бьется внутри ее тела, в унисон с ее собственным сердцем. Неожиданное и невообразимое ощущение, не похожее ни на что иное.Изумрудные глаза наполнились слезами восторга и благодарности. Нежно погладив щеку мужа, Джейн прошептала:– Люблю тебя! Глава 22 Слова сорвались с губ сами собой – Джейн не знала, откуда они взялись, и жалела, что позволила вырваться внезапному признанию. Муж скорее всего принял его за невнятный лепет неопытной дурочки. Неожиданно вспыхнувшая страсть действительно притупила рассудок.Слова удивили Филиппа. Казалось, сердце перевернулось; он с улыбкой взглянул на Джейн. Заветные слова звучали словно музыка.– Прости. Не стоило этого говорить, – покачав головой, с сожалением произнесла Джейн.Почему-то внезапно испугавшись, что сейчас она продолжит и скажет, будто на самом деле это всего лишь минутная слабость, плод воображения, Филипп поцеловал жену в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42