– ворчливо заметил он. – Мне не хотелось бы, что моя мать обнаружила нас вместе.– Ну и что, если она найдет нас? Неужели это так ужасно?– Если нас найдут вместе, будет большой шум, который мне совсем не нужен.– Давай не будем тревожиться об этом сейчас.Памела отпила из бокала глоток, от него отдавало слегка запахом мускуса. Словно подстрекаемая действием напитка, она выпила остальное залпом. Ее бокал был пуст, однако Кристофер явно не торопился. Памела даже начала волноваться, а вдруг он не станет пить. Порой он мог вести себя почти как пуританин!– Не будь таким букой, – принялась уговаривать его Памела. – Я искала тебя весь день.Она коснулась ободка его бокала, призывно маня своим взглядом. С самого начала он не мог противиться ей, и на этот раз он подчинился ее воле. Перестав колебаться, он выпил вино.– Странный аромат. – Он облизал языком губы и провел им по зубам.– Он понравится тебе, будь уверен. – Памела указала на его бокал. – Давай выпьем еще разок.Пожав плечами, он уступил:– Ну что ж, давай.Обрадованная Памела хмыкнула – ее намерения сбывались. Неужели напиток уже начинал действовать?– За нас, дорогой. Пусть все наши мечты станут явью. Глава 15 Кейт сидела у себя в комнате и вглядывалась в темное ночное небо. Шел дождь, тяжелые капли глухо стучали о землю, все цветы в саду поникли. Невдалеке гулко прогремел гром, подул холодный ветерок, охлаждая ее разгоряченную кожу.Хотя она пыталась порадоваться за Селину и Кристофера, однако от этой новости на душе у нее было горько, сердце ныло. Их счастье только ярче подчеркивало то незавидное положение, которое она занимала в жизни. Тайное недовольство становилось невыносимым, жалость к самой себе переполняла ее.У нее не было ничего: ни денег, ни близких друзей. Почему она не сумела достичь в жизни большего и не нашла для себя другого пути?Кейт с горечью думала о своем возвращении в Донкастер, жизнь там представлялась ей мрачной, унылой и несчастной. Неужели это все, что у нее было, и ей суждено вечно влачить жалкое существование, лишь немногим лучшее, чем у прислуги?На столике Кейт увидела пузырек, в котором якобы содержался любовный напиток, хотя сейчас там было лишь красное вино на случай, если Мелани спросит о нем. Да, Кейт выпила настоящий напиток. Но оказался ли он волшебным? Сколько отчаяния вызвал он в ее душе!Рядом с флаконом виднелись записка Маркуса и одинокая красная роза, посланная им. Его перстень был на ее пальце.«Приходи ко мне в полночь», – гласило послание, вместо подписи он поставил лишь первую букву своего имени – «С».Ее время пребывания вместе с ним стремительно сокращалось, речь шла уже о часах и минутах, впереди маячило неминуемое расставание, которое представлялось Кейт какой-то черной дырой. Тем не менее в этот раз ей не хотелось идти к нему.По-видимому, Маркус понимал, что она не придет в его покои по собственной воле, что к ней надо подольститься, однако все его уговоры не действовали. Ум Кейт не улавливал за изысканной формой приглашения, какие важные перемены произошли в их отношениях сегодня днем. Однако занавес был приподнят, ее поступки представлялись уже в ином свете. Вялая, отрешенная, Кейт двигалась словно в трансе, ею овладело безразличие, в таком состоянии она не отдавала отчета ни в своих действиях, ни в решениях.К чему вела ее внебрачная связь с ним? Ее поведение нарушало все догматы и принципы, в которые она верила, все, что она так ценила в себе прежде.Стоило днем столкнуться с ним в его изящном вестибюле, как в их отношениях тут же произошла перемена. Сразу стало очевидно, они не принадлежали друг другу и между ними нет ничего общего. Поэтому Кейт следовало избавиться от тех сетей, в которых она поневоле запуталась.Да, она далеко выбралась за границы своего скромного, покорного существования, поэтому ей надо найти дорогу назад, к себе самой, чтобы после ее отъезда из Лондона и прибытия домой она смогла по-прежнему жить в сельской глуши и довольствоваться этим. В противном случае ее однообразная жизнь в Донкастере медленно сведет ее с ума.Он еще не появился, как Кейт уже услышала звук его шагов. Она не заперла дверь, потому что не собиралась держать его снаружи, если бы он решил зайти к ней. Он никогда не позволял ей пренебрегать его требованиями, и поэтому она обязана была ждать его появления. Для него было немыслимо пропустить встречу с ней. Сильный, непреклонный, могущественный властелин – вот кем он был. Противостоять ему было невозможно. От этой мысли Кейт едва ли не оцепенела.Не подчиниться прихотям Маркуса – это все равно что выйти в море во время шторма. Из такой передряги не выбраться невредимой.Он даже не подумал постучать, просто повернул ручку и вошел внутрь. Кейт стояла, трепеща от страха, но все же приготовившись к столкновению.– Как зовут твою сестру? – сразу спросил Маркус.Взбешенный, злой от ярости, уперев руки в бока и слегка нагнувшись, он словно осуждал ее, но непонятно, за что. И с чего это он так раскипятился? Она шла навстречу любому из его пожеланий, охотно исполняла каждый его каприз, даже самый утонченный, вела себя непотребно – все ради него. Чего же больше? Как много она еще должна отдать ему? Кейт почувствовала себя опустошенной, словно он был дьяволом, который отнял у нее ее бренное тело, но этого было мало, ему еще хотелось похитить ее душу.– Откуда такой внезапный интерес ко мне и моей семье? Или в тебе проснулось что-то человеческое?Недовольство скользнуло по его лицу.– Скажи мне.– Какое это имеет значение?– Говори! – рявкнул он, потеряв терпение.– Селина Белла.– Сколько ей лет?– Шестнадцать.– Почему ты не доверилась мне и не рассказала о ней?– А ради чего?– Возможно, я хочу знать.– Что-то другое, кроме моих глупых и дурных попыток удовлетворить тебя в постели, когда ты проявлял еле заметное любопытство ко мне?– Кто твоя мать?– Безрассудная, пылкая, погубившая себя женщина, которая заставляла стыдиться всякого, кто заботился о ней.– А твой отец?– Совсем непримечательный человек.Она не собиралась обсуждать с ним своего отца, не желала открыть ему, что ее отец был графом Донкастером, что когда-то она жила как принцесса, но из-за безрассудства ее матери и минутной слабости отца осталась совсем одна в чуждом для нее мире. Нет, она ни за что не расскажет ему об этом, уж лучше смерть!– Неужели ты появилась на свет в результате случайной связи?– Только ты с твоим грязным воображением мог додуматься до этого.– Что ты имеешь в виду?– Мою мать выдали замуж очень юной за человека, которого она презирала. Она жаждала любви, которой не мог дать ей мой отец. Когда мне было восемь лет, она сбежала со своим возлюбленным, и больше я никогда не видела ее.– Селина – незаконнорожденный ребенок?– Моя мать никогда не рожала внебрачных детей, поэтому понапрасну не мучайся от внезапно охватившей тебя праведности.– Твоя мать вышла замуж за любовника?– После смерти моего отца. Тебя что-нибудь еще интересует? Какие-нибудь подробности из моей личной жизни, о которых тебе хотелось бы разузнать?– Я передал Регине, что не собираюсь жениться на Мелани. Я посоветовал ей возвращаться домой.Почти уверенная в том, что он лжет, Кейт пристально посмотрела ему в лицо. До этого она разговаривала с Региной, и та ни словом не обмолвилась об отъезде. Более того, Регина заявила, что они все обговорили и он намерен дать свое согласие.Регина не была человеком, склонным к выдумкам или фантазиям. Если она говорила, что Маркус собирается жениться на Мелани, значит, так оно и было. Но почему он отрицает это? Может быть, он щадит ее чувства?Понимал ли он хотя бы на один миг, на что будет похожа их жизнь, когда он станет мужем Мелани? Перед глазами Кейт возникла картина: вот они уже у себя в Донкастере наслаждаются воскресным обедом, Маркус сидит во главе стола – и Кейт стало дурно.Если он так глубоко ее обидит, то она не простит ему. Никогда, до конца своей жизни.– Почему ты сердишься на меня? – спросил Маркус. Кейт показалось, что он такой глупец, с каким ей не доводилось сталкиваться когда бы то ни было. Неужели он не понимал, что само его присутствие ранит ее похлеще удара ножом?– А почему ты сердишься на меня? – ответила она встречным вопросом.Он подошел к ней вплотную, обхватил руками ее голову и потянул назад. Кейт поморщилась от боли.– Ты не пришла ко мне, как я просил.– Уверена, что переживешь это.– Никогда не говори мне «нет».– Я никогда больше не буду заниматься этим с тобой! – крикнула она. – Неужели это не доходит до твоей тупой башки?Кейт чувствовала себя глубоко несчастной и одинокой, ее душевные раны кровоточили. Ведь раньше она никого не любила, поэтому не знала, каким мучительным могло быть это чувство, насколько болезненным и иссушающим для души. Она смотрела на него с болью, как будто его близость задевала, оскорбляла ее.– Я хочу вернуться домой. Хочу, чтобы моя жизнь вернулась в прежнюю колею.– Я не разрешаю тебе этого. Еще рано.Обмотав вокруг своих ладоней длинные пряди ее волос и притянув ее голову к себе, Маркус принялся целовать ее.Кейт сначала хотела воспротивиться, но, как и в других подобных случаях, у нее не хватило сил. Застонав от волнения, она уступила, обвила его руками и прижалась к нему. Для нее он был словно дурман, сладкий яд, который отравлял ее тело желанием быть вместе с ним.Маркус приподнял Кейт, закружил в воздухе и мягко опустил на кровать. Она могла бы попытаться вырваться, но какой в этом смысл? Она не в силах отказаться от него.Кейт слышала, что некоторые животные преспокойно идут навстречу смерти, прыгают вниз со скалы или бросаются с обрыва в мутные воды реки, поскольку слепо доверяют вожаку, который ведет стадо к гибели. Теперь она очень хорошо понимала, что, должно быть, чувствуют эти бедные животные, когда надвигается катастрофа. Кейт не была испугана или встревожена, а просто шла следом за ним, куда бы он ни повел ее.Маркус дернул за шнурки ее легкого платья, но они не поддавались, тогда он схватил за вырез и рванул, разорвав платье на две половины. Теперь Кейт лежала перед ним совсем обнаженная.Ей было больно и страшно, но это была вовсе не горечь по поводу утраты дорогого ее сердцу наряда, который раньше принадлежал матери. Она стремительно катилась вниз и даже не представляла себе, что произойдет, когда окажется на самом дне.– Нам нельзя разлучаться, – настаивал он. – Мы не должны находиться порознь.– Но это меня убивает. Дольше выносить все это я не в силах.– Я не позволяю тебе избегать меня. Осталось слишком мало времени.– Ты чересчур многого от меня хочешь. Больше, чем у меня есть. Когда ты уйдешь, у меня ничего не останется.– Да, я хочу всего! Отдайся мне целиком. Ничего не надо удерживать.– Я люблю тебя, – стыдливо выдавила Кейт. – Неправда ли, это глупо звучит?Ее слова ошеломили его, но в ответ он ничего не сказал. Впрочем, Кейт и не ожидала от него никаких признаний. Он был тем, кем был. Одинокий властный мужчина, который, она даже не понимала почему, обратил свое благосклонное внимание на нее.Маркуса интересовало в женщинах только одно – плотское наслаждение. Он никогда не скрывал своих намерений, не рассуждал высокопарно о благородных, возвышенных целях, таящихся в интимной близости. Его целью было физическое удовлетворение, побыстрее и почаще, как только он в состоянии себе позволить. Любую надежду, которую она могла питать, он счел бы просто глупой.Эти мимолетные короткие встречи – все, что она могла получить от него. Ощущение безысходности переполнило ее душу. Слезы потекли у нее по щекам.Почему никто не любил ее? Почему он равнодушен к ней?Маркус неприятно удивился ее слезливому настроению, слез он терпеть не мог, но Кейт не просила о помощи. Разве она приставала к нему когда-нибудь с просьбами? Он обязан одолеть ее грусть или уйти!– Моя прекрасная Кейт, не стоит так огорчаться, – пробормотал он.– Ненавижу тебя.Но они оба хорошо знали, что это неправда. Как она могла ненавидеть его? Ведь он был лучом света в ее тусклом существовании.– Кейт, до тебя никто меня не любил.Его признание поразило ее, не столько сами слова, сколько то, что он открыто признался в сугубо личном деле. До Маркуса Кейт не встречала никого, кто бы с такой щепетильностью охранял свой внутренний мир.– Хорошо. Жаль, что я не была первой девушкой, с которой ты повстречался.– Пусть твоя любовь будет подобна льющему как из ведра дождю. Я должен искупаться в воде любви, пусть у меня останутся незабываемые воспоминания после того, как ты уедешь.– О, Маркус.Вероятно, он не был слишком к ней привязан, но что ей стоило пойти навстречу его желаниям? Пусть капелька притворства немного приукрасит ее незавидное положение.Он поцелуями осушил ее слезы.– Покажи мне, как много я для тебя значу.Кейт не могла отказать ему в его просьбе, ибо ей также хотелось сохранить о нем воспоминания. Она была слабой и жалкой женщиной, готовой угодить ему. Она по-прежнему находилась в его объятиях, но ее пальчики быстро помогли ему освободиться от одежды. Теперь, когда они оба были нагими, их тела переплелись в жаркой страсти.Для Кейт все вокруг потеряло значение. Какое ей было дело до остальных: Регина, Мелани, даже Селина с Кристофером отошли куда-то вдаль. Кейт лишь огорчало скорое расставание с Маркусом. Как ей будет трудно без него, без его жестокой и такой желанной любви!Он ловко извернулся и оказался на ней сверху, его возбуждение явно достигло предела. Улыбка промелькнула на его лице – единственное наглядное проявление его нежности к ней.– Я всегда буду любить тебя, – произнесла Кейт. – Не забывай об этом.– Не забуду.– Не важно, что будет дальше. И что бы ни стало со мной.– Тише. Не стоит говорить о будущем.Он был прав. К чему пустые сетования? Он никогда не попросит ее остаться. Да и она не согласилась бы. Судьбы их обоих были предрешены, дальше их жизненные пути разойдутся.Он вошел внутрь ее, а она сладострастно изогнулась, обхватив его ногами и желая, чтобы он проник в нее как можно глубже.По-видимому, они встречались в последний раз, оба отдавали себе отчет в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37