— саркастически хмыкнул сэр Ральф. — Неужели нет. Странно! Ни одного слова поварам? А поварятам или судомойкам? А доблестному капитану стражи?..
Саймон караулил у ворот, чтобы попрощаться. В горле Джессамин застрял комок. Слезы набежали ей на глаза при виде огорчения верного друга, и она едва смогла выдавить из себя несколько слов. Саймон сморщился, по его морщинистому, загорелому до черноты лицу полились слезы. Он торопливо пожелал ей счастливого пути.
Выведенный из себя этим трогательным свидетельством привязанности старого слуги, сэр Ральф двинулся вперед и оттеснил Саймона в сторону.
— Она уезжает, чтобы выйти замуж, старый дуралей! — рявкнул он. — А ты рыдаешь, будто ее ведут на казнь. Дав шпоры коню, он увлек Джессамин за собой.
Не прошло и нескольких минут, как они оставили замок далеко позади и галопом помчались по дороге.
При мысли о том, что ждет ее впереди, желудок Джессамин скрутило судорогой страха. Они станут мужем и женой — она и этот человек! И хоть он никогда а жизни не добьется от нее, чтобы она согласилась на этот брак, но, горько усмехнулась она про себя, скорее всего ее согласие и не потребуется. Как часто родители заключают подобные сделки, ничуть не интересуясь мнением собственных детей, так что может помешать сэру Ральфу поступить точно так же?! Даже ее подписи на брачном свидетельстве и то может не потребоваться. А возможно, чтобы избежать лишней волокиты, сэр Ральф вообще предпочтет заключить брак по доверенности, освятив его в глазах церкви. В этом случае не потребуется и сама невеста! Она чувствовала себя беспомощной печужкой в лапах свирепого коршуна. И хотя Джессамин не побит его и никогда не сможет подарить ему счастье в супружеской постели, тем не менее по закону она станет его собственностью, а следовательно, будет вынуждена повиноваться ему во всем и выполнять все его прихоти.
А Рис подумает, что она предала его, решив стать женой его злейшего врага.
В отчаянии Джессамин ехала на юг. Она настолько погрузилась в свое горе, что не заметила возникшего возле нее сэра Ральфа. Его резкий голос вернул девушку к действительности. Вздрогнув, Джессамин подняла голову и заметила, как он повелительно махнул стражникам рукой, приказывая им отъехать в сторону, чтобы они могли поговорить без свидетелей.
— Что это… слезы? Не может быть! Неужели вы плачете только потому, что боитесь, как бы ваш любовник не потерял ваш след?
Джессамин сделала вид, что не слышит. Она изо всех сил старалась взять себя в руки, но безуспешно: слезы непрерывным потоком катились у нее из глаз и капали на плащ, расплываясь по нему уродливыми пятнами.
— Вам нет нужды волноваться, моя дорогая, — наконец нарушил молчание сэр Ральф. — Я уже подумал об этом. И хотел вас порадовать — лорд Рис будет первым, кто узнает о нашей свадьбе. Я был даже настолько любезен, что сам отправил ему письмо. Надеюсь, эти новости доставят ему удовольствие!
Попытавшись мысленно представить, что написано в этом письме, Джессамин содрогнулась от страха. Рис придет в ярость. Одна мысль о том, что она изменила ему, растоптала его любовь, чтобы продать себя тому, кто больше заплатит, став женой соперника, убьет его.
Джессамин плакала до самого Каршалтона.
Ральф молча следил, как она входит на постоялый двор. Лицо ее было бледным как мел, опухшие глаза обведены красными кругами. На мгновение он почувствовал угрызения совести при мысли о том, что именно он был причиной ее горя, разрушив хотя бы на время волшебное очарование ее красоты. Ральф еще не забыл ту жестокую радость, которую получил, рассказав ей о письме, посланном ненавистному валлийцу.
Однако, как ни странно, он оказался неподготовленным к тому отчаянию, которое отразилось на ее прекрасном лице при этом известии. Но потом, догадавшись о боли, которую сам же причинил, и о той любви, которую она питала к его сопернику, Ральф чуть не потерял голову от бешенства и злобы. Джессамин любила этого валлийского ублюдка, и это сводило его с ума! Угрюмо усмехнувшись, Ральф приказал принести вина и устроился возле огня, чтобы немного согреться.
Оставалось надеяться, что валлиец как-нибудь обнаружит себя. А уж тогда Ральф позаботится, чтобы этот негодяй больше никогда не вставал у него на дороге. Это будет нетрудно. Ведь он, сэр Ральф Уоррен, известный боец и прославленный рыцарь. А этот валлиец, может, и храбрец, но до сих пор участвовал только в разбойничьих набегах и не имеет понятия о благородном искусстве рыцарского поединка. Конечно, победа останется за ним. При этой мысли Ральф повеселел. Может быть, когда этот ублюдок будет мертв, Джессамин наконец избавится от своей глупой романтической привязанности и превратится в любящую и покорную жену. Да, прелестная леди Джессамин станет самой ценной его наградой, прекрасным бриллиантом среди бесчисленных сокровищ Кэйтерс-Хилла.
Глава 19
Купаясь в лучах яркого майского солнца, отряд сэра Ральфа продвигался на восток.
Медленно тянулись дни, а они все ехали вперед то лесом, то лугами. Солнце палило их своими лучами, время от времени скрываясь за набежавшими облаками, которые проливались на землю коротким летним дождем. Чаше всего они старались переждать его, скрываясь в лесу, пока в небе вновь не появлялось солнце. Ночь Джессамин проводила в специально отведенной ей комнате. Где бы они ни останавливались на ночлег, в трактире или богатом замке, с нее ни па минуту не спускали глаз. На вопросы любопытных хозяев сэр Ральф обычно коротко отвечал, что это делается лишь ради спокойствия и безопасности самой леди. Дескать, один из сподвижников Глендовера, ослепленный безумной любовью, совсем запугал бедняжку.
Когда эта байка впервые достигла ее ушей, Джессамин была потрясена. Она сделала все, чтобы опровергнуть эту возмутительную выдумку. Но, к ее величайшему изумлению, все было напрасно. Казалось, друзья сэра Ральфа дружно ослепли и оглохли, во всяком случае, никто из них не поверил ни единому ее слову. Они просто отказывались верить, что Ральф Уоррен может быть кем-то еще, кроме как страстно влюбленным в нее женихом. Наконец она не выдержала и сдалась, махнув на все рукой, и решила направить свои мысли на поиски возможности сбежать. Но ее надежды таяли с каждым днем, по мере того как они все дальше продвигались вперед.
Она не знала дороги обратно, но была твердо уверена, что это ее не остановит. Лишь бы только судьба предоставила ей шанс! Увы, угрюмые стражи были всегда начеку. Стоило ей сделать лишь попытку отойти в сторону, как они тут же вырастали по бокам. Джессамин не могла их винить. Она знала, стоит ей исчезнуть, и обоих постигнет мучительная смерть. Она сама слышала, как сэр Ральф об этом говорил.
Как ни странно, на дорогах все чаще слышалась валлийская речь, и мало-помалу Джессамин стала сомневаться, что холмистая местность, по которой пробирался их отряд, находится в Англии. Мысль эта не давала ей покоя, и Джессамин принялась украдкой поглядывать на небо. Вскоре по положению солнца она догадалась, что они движутся на запад. Она попыталась было высказать свои подозрения вслух, но сэр Ральф грубо оборвал ее, намекнув, что яркое солнце слишком напекло ей голову. Тогда Джессамин напрямую спросила его, уж не в Уэльсе ли они, но в ответ услышала лишь презрительный смех.
— Когда мы будем в Шрусбери? — однажды утром спросила она, присоединившись к Уоррену за столом. Джессамин устроилась напротив него, а стражники безмолвно застыли у нее за спиной. Когда она уходила к себе, солдаты устраивались перед дверью отведенной ей комнаты. Она уже настолько привыкла к тому, что ее ни на минуту не выпускают из виду, что почти не замечала их. К тому же ни один из них даже не пытался заговорить с ней, и постепенно они стали для Джессамин чем-то вроде тени. Пожав плечами, сэр Ральф протянул ей блюдо, на котором горкой громоздились ломти еще теплого ржаного хлеба.
— Я выполняю особое задание его величества, — с полным ртом пробурчал он. — Только когда с ним будет покончено, я смогу заняться собственными делами.
— Но ведь мы сейчас даже не в Англии, так? Мы снова в Уэльсе! Вы принимаете меня за дуру, сэр Ральф?! Все эти ваши разговоры о том, что солнце напекло мне голову… подумать только! Я была права, права с самого начала!
— Ну и что с того? Что же касается вас, моя милая, то не все ли вам равно?
— И долго я еще буду вашей пленницей?
— Если вы согласны, можем обвенчаться в первой же церкви, которая попадется у нас на пути, — с коварной усмешкой предложил он, — Неужто я стал более привлекательным в ваших глазах, любовь моя? И за вашими вопросами кроется желание стать моей навсегда?
— Вы же сами знаете ответ!
Заметив резкость, с которой она выпалила это, Ральф криво усмехнулся, но лицо его помрачнело.
— Все та же милая, очаровательная леди Джессамин! — пробормотал он, и в голосе его слышался едкий сарказм. — Ну ладно, моя дорогая, если уж вам так хочется знать, то мы должны присоединиться к войску Мортимера и поддержать его в сражении с вашим покровителем — Глендовером.
Прижав ладонь ко рту, Джессамин едва удалось подавить испуганный крик.
— Когда?
— Когда отыщем его. Коварный дьявол скрывается в лесу. Мои люди доносят, что его видели то тут, то там, но каждый раз ему удается проскользнуть у меня между пальцами. Впрочем, все это до поры до времени. Скоро мы разыщем его, и тогда ему конец.
Джессамин потрясенно молчала. Так вот почему они кружат и кружат в одних и тех же местах! И хотя сэр Ральф, вне всякого сомнения, отрицал бы это, она была уверена, что они не раз даже проезжали по одному и тому же месту. Похоже, он стремился выманить валлийцев из леса. И не за Глендовером он охотится, вдруг отчетливо поняла Джессамин. Нет, ему нужен Рис!
— А я?
— Вы будете со мной!
— И в сражении?
— За любым отрядом всегда следуют женщины. Разве вы этого не знали? Это жены, маркитантки… да кто угодно! А если удастся укрыть вас где-то, пока мы будем сражаться, то я не премину это сделать. А теперь довольно вопросов. Ешьте! Нам пора в путь.
Наступил июнь. Отряд Ральфа Уоррена подошел к огромному лесу Клан.
Теперь они каждую минуту могли столкнуться с валлийцами. Зная об этом, англичане двигались медленно, зорко вглядываясь в каждое дерево, в каждый куст.
Добравшись до Ладлоу. сэр Ральф вдруг решил, что Джессамин необходима служанка. Женщина, которую он отыскал, была простая крестьянка, не очень молодая, но Джессамин была счастлива.
К тому же Тэнси, вдова нищего арендатора, которого хозяин согнал с земли, оказалась довольно веселой, жизнерадостной женщиной, с пухлыми и румяными, словно спелые яблоки, щеками. Она была рада без памяти, что выбор сэра Ральфа пал на нее. К тому же он пообещал, что если леди Джессамин будет ею довольна, то она останется постоянной служанкой госпожи, даже когда они вернутся в Кэйтерс-Хилл.
Вскоре Тэнси догадалась о том, какие отношения на самом деле связывают ее молодую хозяйку с сэром Ральфом, и, пожалев бедняжку, стала ее преданным другом. И когда сэр Ральф, который втайне рассчитывал, что она станет шпионить за Джессамин, принялся расспрашивать ее, то Тэнси и глазом не моргнув наговорила ему с три короба самой безвредной чепухи.
И вот пришел тот день, когда отряд сэра Ральфа присоединился к войску англичан под командованием Эдмунда Мортимера, дяди молодого графа Марша.
Конечно, ему немедленно представили Джессамин в качестве невесты Ральфа Уоррена, которая, увы, случайно оказалась в этих краях. Ральф, само собой, не потрудился сообщить своему союзнику, что они уже с апреля находятся здесь, а тому и в голову не могло прийти, что Уоррен несколько месяцев рыщет в округе, надеясь поквитаться с валлийцами.
Войско англичан расположилось лагерем посреди заросших лесом холмов, между которыми тянулись унылые болотистые пустоши. Вскоре оно двинулось вперед и, миновав Уиттон, направилось на северо-запад, к Престону, а потом дальше, на север. Там лежал замок Пилст — мрачный каменный исполин, выстроенный еще норманнами, которые благодаря ему могли держать в страхе всю округу. По замыслу Мортимера было бы предпочтительнее держаться среди холмов. Иначе в случае столкновения с войсками Глендовера англичане могли бы попросту увязнуть в болоте.
Вершины холмов были покрыты редкими зарослями утесника, и только внизу весело зеленела молодая травка.
Все новые и новые отряды прибывали, чтобы присоединиться к их войску, и под конец Джессамин уже не находила себе места от терзавшей ее тревоги. К тому же у нее не было ни малейшего желания оказаться в самой гуще сражения. Правда, сэр Ральф всегда заботливо следил, чтобы и она, и окружавшие ее стражники держались в хвосте отряда. И стоило лишь лазутчикам принести весть о том, что валлийцы рыщут поблизости, как он тут же посылал к ней еще десяток воинов со строгим наказом охранять госпожу. Теперь она спала в повозке вместе с Тэнси. Несмотря на холодные ночи, Джессамин чувствовала себя вполне сносно. И хотя до последнего дня ни один человек в их войске не мог бы похвастаться тем, что видел хотя бы одного валлийца, тем не менее все как один были уверены, что Глендовер где-то неподалеку. Сэр Ральф даже удвоил число охранявших Джессамин воинов — на тот случай, если ненавистный соперник пронюхает о том, что она находится среди англичан, и ему придет в голову вырвать у него его главное сокровище.
— Когда все закончится, мы немедленно уедем в Кэйтерс-Хилл, — заявил сэр Ральф как-то раз, когда они наскоро завтракали жидкой овсянкой, заедая ее черствым хлебом.
Сердце Джессамин тревожно сжалось. Это могло означать только одно: сэру Ральфу стало известно, что отряд Риса движется к ним навстречу вместе с, войском Глендовера. К этому времени она уже достаточно знала его и больше не обманывалась насчет его пресловутой преданности Болингброку. Этот человек был предан только самому себе, ставя свои интересы неизмеримо выше желаний и приказов короля. И Джессамин не сомневалась, что стоит только появиться валлийцам, как сэр Ральф, забыв об интересах короны, будет заискивать перед Рисом Трейвероном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54