Когда закончишь чтение, прочитаю я. Может быть, мы сумеем найти золото и вернем ему честь.
– Каким образом, мама? Как мы сможем это сделать?
Я крепко обняла его за плечи.
– Если мы найдем золото, мы положим его в банк и отдадим людям, которым нужна помощь, чтобы пережить последствия войны. Именно так намеревался сделать твой отец.
Андре прижал дневник к сердцу. Я поднялась по лестнице и громко постучала в дверь к Стивену.
– Месье Тревельян, могу я поговорить с вами?
Мистер Фитц, мистер Галье и миссис Галье одновременно выглянули из своих комнат.
– С вами все в порядке, миссис Бушерон? – спросил мистер Фитц; в глазах его затаилась боль. – Мистер Тревельян все нам рассказал.
– Это настоящий кошмар! За всю свою жизнь я никогда не слышал о таких вопиющих, омерзительных делах! – сказал мистер Галье. – Знаете, когда я был последний раз в Лондоне, у них были...
– Ради Бога, Эдмунд, помолчи. Разве ты не видишь, как измучилась бедное дитя? Ей сейчас не до того, чтобы выслушивать твою околесицу. Ты никогда в жизни не был в Лондоне, и тебе пора перестать называть чужой чайник черным, когда твой настолько закоптился, что даже святые его не отчистят. Тебе лучше лечь в кровать и отдохнуть, потому что завтра нам нужно ехать в город, чтобы купить мне платье, которое я выберу сама. И я надену его на похороны Шарлотты.
Мистер Фитц и мистер Галье посмотрели на миссис Галье так, словно они услышали, как заговорил немой. Мистер Фитц одарил ее неотразимой улыбкой.
– Если у Эдмунда снова возникнут какие-то проблемы с животом, то, Ленора, я сочту за честь сопровождать вас лично. Возможно, в память о Шарлотте мы позавтракаем вместе с вами у Антуана.
– Благодарю вас, Горацио. Шарлотте понравился бы этот завтрак в ее честь.
– Это... это... Это черт знает что! – возмутился мистер Галье.
– Эдмунд, прими порошок Довера и отправляйся в постель. Мне понадобится еще одно новое платье, в котором я отправлюсь на собрание суфражисток. – Она подмигнула мне. – Доброй ночи, миссис Бушерон.
Однако Стивен так и не ответил на мой стук. Я постучала снова. Никакого ответа. Мои пальцы дрожали, когда я открывала дверь, чтобы убедиться, что комната пуста. Притворив за собой дверь, я вошла и зажгла маленькую лампу на туалетном столике. Он не мог оставить меня! О Господи, Господи! Постепенно словно пелена спадала с моих глаз, и я различила стопку бумаги на его кровати.
Я бросилась к кровати, схватила листы, и мое сердце болезненно сжалось, когда я прочитала заголовок вверху страницы: «Спасение Жюльет». Автор Стивен Тревельян.
Я не могла оторваться от чтения пьесы. При каждой остроумной ремарке, ласковом нежном обращении у меня теплело на сердце.
«Как могу я не любить тебя? Я люблю тебя потому, что твой ум оттачивает мой... Еще никогда я не был так страстно, так нежно любим...»
И вот последняя строка пьесы.
«Неужели я навсегда останусь для тебя глупцом?»
Кажется, я выплакала все слезы. Мне было совершенно безразлично, как далеко придется отправиться на поиски или как долго я буду искать Стивена.
Внезапно до меня донеслись тихие звуки музыки. Я соскочила с кровати и бросилась к застекленной двери. Пальцы не слушались меня, и я смогла открыть дверь только после нескольких попыток. Я подошла к перилам и вышла на лунный свет, пытаясь увидеть Стивена и понять, откуда слышится музыка.
Двор был пуст, а музыка прекратилась. Может, мне это пригрезилось?
– Стивен! – позвала я.
«Она стояла, сотканная наполовину из света, наполовину из тени, – зрелище, от которого старик мог сделаться молодым...»
Я обернулась. Из затененной части галереи ко мне направился Стивен. Освещенный лунным светом, он выглядел волнующе опасным. Сердце мое заныло от сладостного предчувствия.
– Я думала, что ты уехал, – сказала я.
– Я пытался, но со мной произошла странная вещь.
Я с трудом выдавила из себя, почти боясь спросить:
– Какая?
– Ты женщина, которую я хочу, и я не могу уйти. Если это делает меня дураком...
Я приложила пальцы к его губам.
– Это я глупышка.
Он закрыл глаза и поцеловал мои пальцы.
– Я очень сожалею, что причинил тебе боль. Если бы я знал тебя, как знаю сейчас, я бы полностью тебе доверился, как поверило мое сердце.
– Я верю тебе! Я люблю тебя!
– В таком случае остается только один маленький секрет, о котором я должен тебе рассказать.
Я не была уверена, что хочу услышать еще об одном секрете.
– И какой же?
– На самом деле это два секрета. Я телеграфировал своему брату сообщение о том, что арендовал землю с целью строительства порта для «Тревельян трейдинг компании в Новом Орлеане. Он телеграфировал мне в ответ, что приедет изучить мою блестящую идею. И еще я сообщил ему, что я нашел себе жену.
– Ты очень самоуверен. – Я обвила руками его шею, прижалась к его теплой груди.
– Выходи за меня замуж, Жюльет.
У меня не было сомнений. Я постоянно находилась под воздействием его энергетического поля и всегда ощущала его страстное желание.
– Я согласна. Поцелуй меня.
Он прижался к моим губам и шепотом сказал:
– Любимая, я думал, что ты больше никогда не попросишь меня об этом.
Стивен поцеловал меня, запустил пальцы в мои волосы и вынул заколки, волосы тяжелой волной рассыпались по плечам. Я чувствовала, как его душа стремится слиться с моей, и полностью отдалась волшебству этой страсти. Прижавшись к нему, я жадно вдыхала аромат сандала.
– Люби меня, Стивен, – прошептала я.
– Буду любить до тех пор, сколько Господь отпустит нашим душам.
– Я имею в виду – сию минуту. – Мои руки скользнули к его бедрам, я притянула его к себе сильнее.
Он засмеялся.
– Моя нетерпеливая Жюльет! – Подняв на руки, он понес меня в дом. – Сегодня наши утехи будут длиться до самой зари.
– Но ведь до зари еще столько часов! Ни один мужчина не сможет...
– У нас есть счастливая возможность это проверить, – не дал мне договорить Стивен и крепко поцеловал.
Эпилог
В небе висела полная луна, звездная дорожка дополняла красоту ночи. Теплый ветерок доносил ароматы жасмина и сладкой жимолости, которые смешивались с запахами горящих факелов. Во дворе было немало теней, но сердца тех, кто здесь собрался, были полны светом и любовью.
Я повернулась, чтобы посмотреть в зеркале на свое серебристое с кружевами платье, но вместо этого увидела туманное отражение мужчины. Одетый в поношенную конфедератскую серую форму, он стоял между зеркалом и мной, однако я могла видеть и себя. Он был знаком мне, и я его не боялась. Это был призрак Жан-Клода.
Меня пронизала дрожь, однако я улыбнулась ему, понимая, что он все это время помогал нам найти его убийцу, вероятно, даже защищая нас. Какое-то чудо предотвратило пожар на чердаке, я была в этом уверена. Услышав шелест, я посмотрела налево. Страницы дневника, словно по волшебству, раскрылись, рука сотканного из тумана мужчины прижалась к его сердцу, как бы прощаясь, и видение исчезло. Слезы обожгли мои глаза, но наконец-то я почувствовала успокоение по поводу своего прошлого.
Стоя возле застекленной двери, откуда я могла слышать доносившийся снизу смех, я перечитала запись из дневника Жан-Клода.
Наконец, моя юная жена, давшая мне так много, когда я думал, что у меня уже не будет радостей, способных скрасить эти годы, я должен попросить у тебя прощения. Ибо если ты читаешь эти слова, которые я пишу в глухом лагере в разгар войны, принесшей смерть и разрушение, это означает, что я не выполнил свою миссию. Моя попытка добыть средства для нашего умирающего дела завершилась бесчестьем. Прости меня. Ибо ты должна понять, что впереди я вижу пустые, бесплодные поля. Юг угробил своих сынов, мужей и отцов, и возделывать поля и утолять голод некому. Я посчитал, что этим своим действием я, возможно, спасу всех нас. И я вверяю свою любовь и будущее моего сына Андре, которого я всегда нежно любил, святой Катерине и возлагаю то, что досталось так дорого, к ее ногам.
Я закрыла дневник. Скоро Стивен будет ждать меня внизу во дворе, нужно идти к нему.
– Должна сказать, это самая необычная свадьба из тех, на которых я когда-либо присутствовала, – заявила Энн Тревельян, золовка Стивена, войдя в комнату. – Она идеально подходит для тебя и Стивена. Я счастлива за вас обоих. – Она улыбнулась очаровательной, милой улыбкой и стала поправлять темно-красные розы моего букета. – Ты нервничаешь?
– Нет, я рвусь к Стивену. Он в моем сердце, и я счастлива, что он приехал с такой большой и дружной семьей.
– Боюсь, девять персон – это многовато для того, чтобы всех нас сразу принять.
Я улыбнулась.
– Вы все очень славные!
– Мы представляем собой слишком шумную и довольно разношерстную группу, но ты слишком деликатна, чтобы сказать это.
– В таком случае – удивительно живую и веселую группу, – сказала я.
Две недели назад семья Стивена приехала из Сан-Франциско, и «Красавица» наполнилась шумом и суетой. Я сразу оказалась в атмосфере любви и веселого смеха. Практичная по своей натуре Энн старалась держать все в своих руках. И какие бы проблемы ни возникали, она улаживала их, а Бенедикт, брат Стивена, помогал ей сдерживать сыновей Жустена и Роберта, когда те слишком бурно проявляли свой темперамент. Андре, Жустен и Роберт начали строительство дома на дереве, что потребовало экспертного совета всех мужчин. Стивен и Бенедикт, похоже, получали от этого наслаждение не меньше детей.
Со двора донеслись божественные звуки музыки – Жинетт заиграла на арфе. На сей раз в этой красивой мелодии не ощущалось печали, а голос сестры звучал сильно и радостно. Утром, когда упадет свежая роса на землю, неся миру свежесть и обновление, она выйдет замуж за капитана ее сердца. А сегодня лунный свет принадлежал мне.
– Пора, – сказала Энн.
Взяв протянутый ею букет, я вышла на галерею и подошла, как и было запланировано, к перилам. Стивен стоял возле фонтана Святой Катерины, глядя в мою сторону. Он был невероятно красив при лунном свете. Я должна была сойти вниз, как только он протянет мне розу. Я ожидала, что он сделает это сразу же, но вместо этого он вдруг кивнул головой в сторону.
Я увидела Андре со скрипкой, он негромко заиграл удивительно красивую мелодию. Рядом с ним стояла Миньон, оказывая ему молчаливую поддержку. Мое сердце переполнилось любовью к ним обоим.
Когда Андре закончил, Стивен протянул мне розу. Затем папаша Джон помог мне спуститься по ступенькам вниз, где стояла, обливаясь слезами, мамаша Луиза.
– Да хранит вас Бог! – просто сказала она. Подошли с поздравлениями Жинетт и Миньон в прелестных нарядах по случаю торжества.
– Жюльет, ты выглядишь потрясающе! – сказала Жинетт.
– Это до наступления зари. А после этого ты затмишь солнечный свет!
Во дворе ожидали моего появления море людей, которых я только начинала узнавать ближе. Сестра Стивена Кэтрин Симонс, ее муж Энтони, их дочь малышка Титания, Бенедикт, Жустен, Роберт, малышка Энн и наконец – мать Стивена Розалинда Тревельян.
Я подошла к Стивену, который стоял у фонтана, рядом находился Бенедикт, далее – капитан Дженнисон, человек, которому мы со Стивеном были обязаны жизнью. Я отдала Жинетт букет, положила ладонь на его руку, а он протянул мне единственную розу.
– Я люблю тебя, – сказала я тихо.
– И я люблю тебя.
Со сплетенными руками мы опустились на колени перед святой Катериной. Священник начал службу, а я, стоя на коленях перед статуей, вспомнила слова из дневника Жан-Клода о том, что он положил все, что добыто с таким трудом, к ногам святой Катерины. И тогда я поняла, что он имел в виду.
– Стивен, я знаю, где находится золото, – шепотом сказала я, оглянувшись на священника, который в этот момент говорил об обязанностях мужа и жены.
– Где? – так же шепотом спросил он.
– Мы стоим на нем на коленях. Золото у ног святой Катерины.
– О Боже! – воскликнул он, вызвав волнение и шум среди присутствующих.
Я засмеялась. Брат Стивена наклонился к нему:
– Есть какие-то проблемы, Стивен?
Озорные огоньки заплясали в глазах Стивена. Он посмотрел на священника, который неодобрительно нахмурился, и спросил:
– Мы еще не перешли к стадии поцелуев?
– Нет, – увещевающим тоном проговорил священник.
Стивен улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
– В таком случае, пусть будет две таких стадии, потому что я больше не имею сил ждать. – Наклонившись, он поцеловал меня, и сердце мое запело.
Когда церемония закончилась и Стивен заключил меня в объятия, я поняла, что начинается новая эра. «Красавица Юга», дом моего сердца, станет отныне домом двух сердец – Стивена и моего. Наши самые дорогие и памятные воспоминания будут связаны с ним, со звонким веселым смехом, пока будут подрастать наши дети. Он заключит нас в свои нежные объятия, а сила и понимание наших предков будут служить нам опорой, когда мы будем совершать переход из сумрачного прошлого к новому и ясному будущему.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27