– Но если это всего лишь камуфляж, то какая разница? – спросила Миньон.
Я сделала шаг вперед.
– Дело в том, что только нам это известно и больше никому об этом не следует говорить. В том числе и твоим друзьям, Андре.
– Они мне больше не друзья.
Прежде чем я успела задать ему вопрос, во входную дверь постучали. Папаша Джон пошел открывать и быстро вернулся с незнакомым мужчиной.
Стивен направился к нему, протягивая руку для приветствия.
– Спасибо, что пришел. Я знаю, сейчас трудное время.
Мужчины пожали друг другу руки так, как если бы они были знакомы много лет.
Незнакомец окинул взглядом комнату и остановил свой взгляд на бледном лице Жинни.
– Я слышал, у тебя есть любопытный пациент.
– Да. – Стивен повернулся ко мне: – Миссис Бушерон, это доктор Маркс, весьма компетентный терапевт, специалист, как я вам говорил, по экзотическим болезням.
Доктор Маркс провел скрупулезный и тщательный осмотр. Единственный вопрос, который он задал, касался легкой красной сыпи, выступившей на руках Жинетт. Я вспомнила, как она жаловалась, что у нее чешутся руки, когда вчера утром она резала фрукты.
– Что вы можете сказать, доктор Маркс? – спросила я заплетающимся языком.
– Честно говоря, я озадачен. Налицо упадок сил, но видимой причины для этого нет. Я хотел бы в течение нескольких дней понаблюдать за симптомами. А сейчас вы можете с уверенностью сказать мне, что не принимаете никаких патентованных лекарств, никаких тонизирующих средств?
Жинетт покачала головой, в глазах заблестели слезы. Я почувствовала ее разочарование. Вероятно, она рассчитывала получить более существенные рекомендации.
– Ничего, кроме настоя американского лавра, чая с лимоном и вербеной и порошка от головной боли, который мне прописал доктор Ланау, – прошептала Жинетг.
– А кто готовит чай?
– Мамаша Луиза.
– Хорошо, – сказал он. – Я хотел бы спросить ее, какие именно ингредиенты она использует.
Жинетт сказала, что не хочет оставаться в комнате, и попросила вывезти ее во двор. Папаша Джон приготовил для нее удобное, кресло, а я дала Андре задание почитать ей вслух «Семейство швейцарских Робинзонов», пока мы будем с мамашей Луизой и Миньон готовить обед.
На кухне я только поставила на огонь кастрюлю с куриным бульоном, как услышала во дворе звуки веселой мелодии. Мы все поспешили к окну. Стивен, нисколько не заботясь о том, чтобы выглядеть импозантно или хотя бы достойно, комично вышагивал вокруг кресла Жинетт, изображая дудочника. За ним следовал Андре, который выглядел столь же нелепо, поскольку стучал камнями, отбивая ритм песни «Янки дудл». Раздался смех Жинетт. Похоже, Стивен всегда знал, что нужно делать, чтобы помочь человеку.
– В этом человеке есть что-то такое, что говорит о его добром сердце. И глаза у него добрые, – многозначительно изрекла мамаша Луиза. – Вы должны взять это на заметку, миз Жюли.
– Мамаша Луиза! – возмутилась я. – Я замужняя женщина.
– Замужество – это не просто официальная запись или церковный ритуал. Это любовь и взаимопомощь, которые существуют между мужчиной и женщиной. Я вам скажу, вы не были замужем десять лет и одиноки слишком долго. И вот этот человек здесь, и у меня такое впечатление, что он жаждет любви.
В разговор включилась Миньон:
– Ты каждый месяц ходишь на собрания суфражисток, чтобы поговорить о правах и независимости женщин, а сама на многие годы заточила себя в тюрьму, потому что не была уверена, что произошло с Жан-Клодом. На твоем месте я бы не бездействовала целых десять лет, считая одиночество своей судьбой. Я бы уже давно тайком пошла на амурную связь, как бы строго это ни осуждала неумолимая церковь.
– Миньон!
Кровь прилила к моим щекам. Я почувствовала себя так, словно меня раздели донага и выставили напоказ. Правы ли они? Я всегда беспокоилась, что Миньон позволит мужчине командовать ею, потому что побоится его обидеть, но на поверку оказывается, что это я поработила себя.
Мне нужно было поразмыслить над этим, и я быстро ушла. Придя в свою комнату, я вышла на галерею, откуда могла наблюдать за Стивеном, Андре и Жинетт. Буквально через несколько мгновений Стивен повернулся в мою сторону и встретился со мной взглядом. И я подумала, что, если бы я вышла сегодня, завтра или послезавтра ночью, он наверняка ожидал бы меня под яркой луизианской луной.
Глава 12
– Мистер Фелпс действует великолепно, ты не находишь? – услышала я за спиной шепот Стивена.
Мы собрались в гостиной, чтобы слегка подкрепиться, – все, включая пансионеров, мистера Фелпса, которого Стивен нанял под видом представителя «Тревельян трейдинг компани» и который прибыл час назад, мистера Дейвиса, которого пригласила я, и неожиданно приехавшего мистера Латура. Очевидно, мистера Латура мучила совесть за его вчерашнее не слишком вежливое поведение. Он хотел извиниться и привез мне охапку весенних цветов. К счастью, большая часть времени у него ушла на обсуждение вопроса о предстоящей аренде земли с мистером Фелпсом.
– Я думаю, этот обед имеет все шансы, чтобы превратиться в кошмар, – ответила я ему тоже шепотом, плотнее укутываясь в серебристую шаль.
– Я бы не хотел пропустить ни одной минуты этого обеда.
– Почему?
– За исключением твоего постоянно отсутствующего мужа здесь я вижу всех, кого можно считать причастными к этой игре.
– Это касается и тебя?
Стивен посмотрел на меня изучающим взглядом.
– Я считал, что мы уже выяснили это.
Я слегка улыбнулась.
– По всей видимости, да, но я оставляю за собой право судить о некоторых вещах самостоятельно. – Я отчасти просто поддразнивала его, хотя в глубине души у меня затаился вопрос, что привело его в наше поместье?
Он понизил голос и тоном заговорщика проговорил мне в ухо:
– Ты думала обо мне сегодня? Мне доставило несказанное удовольствие видеть, как ты наблюдала за мной с галереи, подобно тому, как Джульетта наблюдала за Ромео. «Ах, если бы я был шелком и твоей касался кожи, какое удовольствие мы бы оба испытали!» Он пробрался рукой под шаль и обнял меня за талию.
– Вы позволяете себе вольности, месье, – ахнула я. – Насколько я помню, Ромео говорил о перчатке, разве не так? «Ах, если б я твоей перчаткой был, чтобы к твоей щеке мог прикоснуться!»
– И перчаткой тоже, – согласился Стивен, проводя пальцем по моей спине. – Или башмаком на твоей крохотной ножке, чулком на твоем бедре...
– Достаточно! Кто-нибудь может заметить.
Он засмеялся.
– Твоя красота в самом деле помутила мой рассудок. Я совсем забылся.
– Я начинаю думать, что нет ничего такого, на что бы ты не дерзнул.
Глаза его потемнели от страсти.
– Когда это касается тебя, то ты права.
Я убежала на кухню, но прежде чем проверить, как идут приготовления к обеду, я закрыла глаза, вспоминая ощущения от его прикосновений. Все мое тело стремилось к нему, рвалось к нему, жаждало его.
Возвращаясь в гостиную, я увидела в дверях мисс Венгль.
– Миссис Бушерон, вы не возражаете, если я позволю себе сказать вам несколько слов?
Ее интонация меня насторожила.
– Да, пожалуйста.
Она посмотрела по сторонам и понизила голос:
– Это касается ваших переговоров с мистером Тревельяном относительно использования вашей земли. Я удивилась и задумалась, насколько это разумно?
Мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и ответить:
– Мисс Венгль, я не хотела бы быть грубой, но мои дела не должны вас касаться.
– Вы правы, но я подслушала, как мужчины говорят об этом. Вы должны знать, что ходит много разговоров в отношении вашей... гм... репутации. Я также слышала, что если вы предоставите землю большой компании, то, раньше чем вы сообразите, мистер Тревельян завладеет и вашим домом.
– Это сущий вздор! – «Однако, может быть, мое влечение к Стивену ослепляет меня? Я так была занята поисками волка, что не заметила его овечьей шкуры?» – Тем не менее я благодарю вас за предупреждение, мисс Венгль. А кого вы подслушали?
Она неопределенно взмахнула рукой.
– Да так, просто мужчин. Ой, я забыла сказать мистеру Фитцу кое-что. Простите меня. – И с этими словами убежала.
Окинув взглядом гостиную, я увидела, что Миньон и мистер Дейвис отсутствуют. Стивен стоял у застекленной двери и смотрел на галерею. Я подошла к нему.
– А где Миньон?
– Она и мистер Дейвис вышли на минутку. Он принес мне адрес мистера Мейсона в Вашингтоне.
– Отлично! – Через стекло я увидела свою сестру и мистера Дейвиса возле статуи святой Катерины. Миньон что-то оживленно говорила, энергично жестикулируя. Вероятно, она хотела его в чем-то убедить. – Мисс Венгль только что предупредила меня, что наша сделка по аренде земли не только нанесет ущерб моей репутации, но и будет стоить мне моего дома. Она уверена, что ты заберешь себе все.
– Любопытно, что она подошла к тебе. Сделка, касающаяся аренды земли, вызвала гораздо больший интерес у всей актерской труппы, чем я ожидал. Похоже, это будет главной темой вечера. Мистер Латур взял в клещи и забодал вопросами мистера Фелпса. И совсем недавно я услышал, как мистер Фитц и мистер Галье тоже присоединились к этому обсуждению.
Внимательно слушая Стивена, я в то же время не спускала глаз с Миньон и мистера Дейвиса. Мистер Дейвис что-то сказал Миньон, и она решительно покачала головой. Определенно, она говорила «нет». Я надеялась, он поймет, что Миньон считает его просто другом, а не женихом.
– Какая-то проблема с мистером Дейвисом? – спросил Стивен.
– Меня беспокоит его интерес к Миньон в последнее время, но она, похоже, не отвечает ему взаимностью.
Вскоре Миньон вошла в дом с хмурым видом, зато мистер Дейвис прямо-таки сиял.
– В конце концов его назойливость становится обременительной, – пробормотала я себе под нос.
Стивен улыбнулся.
– А я могу понять, как его магически притягивает красота очаровательной Де-Перри.
– Полностью разделяю ваши симпатии, – раздраженно ответила я.
К счастью, прозвенел звонок к обеду, и я пригласила всех в столовую. На ходу я шепнула Миньон:
– Что произошло?
– Он убежден, что, когда я лучше его узнаю, мое отношение к нему изменится. – Миньон улыбнулась. – Я согласилась и пообещала, что сяду во время обеда рядом с ним.
Я с беспокойством наблюдала за ней. Было тревожно. Ей не удавалось охладить пылкие чувства мистера Дейвиса.
Едва все приступили к трапезе, как мистер Фитц заявил во всеуслышание:
– Мы уладили наши споры относительно того, какую пьесу нам играть.
С того момента, как мистер Фитц у фонтана принял меня за другую женщину, он избегал разговора со мной, в то время как мистер Галье, который должен был понимать, что я кое-что подозреваю после встречи с ним в парке, не проявлял ни малейшего смущения. Он был одинаково вежлив как со своей женой, так и с сидевшей за его столом любовницей.
– Да, это славный компромисс, – добавил мистер Галье.
– Мы собираемся поставить две пьесы, – продолжил мистер Фитц. – «Юлия Цезаря» и «Ромео и Джульетту».
Мистер Дейвис откашлялся.
– Простите, джентльмены, но мне трудно поверить в то, что написанные несколько столетий назад пьесы имеют отношение к проблемам, с которыми мы сталкиваемся в сегодняшнем мире.
Мистер Галье ощетинился:
– Не имеют отношения?
Заговорил Стивен:
– Что касается «Ромео и Джульетты», то это повод поговорить о Севере и Юге, о долговременной вражде, о пролитой крови и ярости, от которой может избавить только смерть. Достаточно жизней было положено, достаточно крови пролито, достаточно молодых людей умерло. Нужно положить конец длительному противостоянию Севера и Юга.
– Если бы вы были на войне, мистер Тревельян, вы бы так не говорили, – заявил мистер Латур.
– Вы принимали участие в военных действиях, мистер Латур? – спросил Стивен.
– От звонка до звонка, – произнес мистер Латур так запальчиво, что установилась неловкая тишина. – Я отдал все, чтобы ее выиграть, а затем Ли оставил нас ни с чем, после того как сдался.
– Он предал дело или понял, что за победу придется заплатить слишком высокую цену?
– Он предал нас.
– В войне было немало подобных ситуаций с каждой стороны, – загадочным тоном произнес мистер Дейвис.
– Вы тоже воевали, мистер Дейвис? – спросил Стивен.
– Я бы сказал, что придерживался нейтралитета в то время. Но я был не настолько юным, чтобы не понимать, что любой человек способен воткнуть мне нож в спину за кусок хлеба. – Мистер Дейвис повысил голос, но вовремя спохватился и коротко добавил: – Это было давно.
– Но если вы были так молоды, возможно, ваши воспоминания необъективны. Считать, что нет чести, а есть одна только жадность, по-моему, цинично, – сказала Миньон, хлопая ресницами и повернувшись в сторону мистера Дейвиса.
Я поняла, что Миньон сознательно была нелюбезна и неуступчива, и, судя по смятению, отразившемуся в глазах мистера Дейвиса, она достигла цели.
– Это возвращает нас к теме выбора другой пьесы. «Юлий Цезарь» – это старинная история предательства, – сказала мисс Венгль, вступая в разговор.
– Она напоминает мне о заговоре за спиной Линкольна, – сказал мистер Фитц.
– Я не назвал бы Бута и его подельников заговорщиками. – Мистер Дейвис выглядел удивленным.
– Смешно думать иначе. – Мистер Фитц посмотрел на мистера Галье. – Эдмунд, вы в актерской среде почти тридцать лет, так? За это время скольких актеров вы встречали, которые из политических соображений готовы были убить президента? Директора труппы или ведущего актера – это еще возможно. Но президента?
– Ни одного, – ответил мистер Галье. – Я встречал даже нескольких актеров из актерского клана Бута, и мой ответ остается прежним: ни одного.
– В таком случае, кто, по вашему мнению, виновен? – спросил мистер Дейвис, вскинув брови.
– Возможно, Бут нажал на спусковой крючок. А другим, таким как Суррат, Пен, Геролд и Атцеродт, заплатили. Они рвались отомстить за поверженный Юг.
– Предательство всегда совершает тот, кому ты больше всего доверяешь, – сказал мистер Латур, глядя на меня в упор.
Дрожь охватила меня с головы до ног. Я никогда не была свидетелем такого количества ненависти и злобы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27