– Вот именно. Правда, обычно он находится под самым потолком подвала. Уж не знаю, как эти сумели им воспользоваться, но другого объяснения не нахожу. Как раз сейчас они этим занимаются.– Кто «они» и чем занимаются? И почему, скажи на милость, в руинах? Здесь и украсть-то нечего!Аксель без слов отворил дверь и слегка подтолкнул Майю наружу. Потом он снял английский замочек с предохранителя и захлопнул, страшно сожалея, что на его месте не висит тяжелый амбарный.– Полиция ищет дилера. Дилер должен где-то хранить свои запасы. Что лучше подходит для этой цели, чем пустующее здание?– Скорее в ресторан! – Майя нервно потянула его за рукав.В первую очередь следовало отыскать угольный желоб и убедиться, что бывший магазин не превращен в преступное логово. А вдруг это случилось раньше, еще когда здание было обитаемым? От страха за Майю Акселя пробрал холод. Но помимо этой проблемы, была и другая – незаконченное дельце, только между ними двумя. К тому же злоумышленники давно скрылись.Раздираемый противоречивыми желаниями, Аксель в нерешительности стоял посреди переулка. Больше всего на свете он хотел видеть Майю в постели, в одних чулках и подвязках, с раздвинутыми коленями. Возможно, на этот раз удастся хоть отчасти владеть собой... хотя, конечно, в безрассудстве есть своя прелесть.– Позвоним в полицию из дому! Приняв решение, он потянул Майю за собой к автостоянке. В конце концов, какое ему дело до того, кто шастает в руинах? Это руины не его дома.– К тебе или ко мне? – промурлыкала Майя, поддразнивая.К ней? Туда, где толпами носятся коты и дети? Этого только не хватало!Мотор завелся не сразу, и Аксель в сердцах послал его ко всем чертям. Дом, куда они направлялись, был чреват сюрпризами, особенно если учесть присутствие Стивена и Клео. Почему он думал, что жизнь с Майей может протекать хотя бы в чем-то отдаленно похожем на русло?– А я тебя предупреждала, – заметила она, словно прочитав его мысли. – Подумываешь, как от меня избавиться?– Даже и не надейся! – отрезал Аксель. – Я тебя знаю: одно неверное слово, одно лишнее движение – и тебя простынет след. Дорогая моя, ты уже не ребенок, у тебя теперь есть все права взрослого человека. Ну и обязанности тоже.– Права! – Майя фыркнула. – Все права у тебя, милый. В наших отношениях имеет место серьезный перекос. Вот скажи, как ты поступишь, когда секс со мной тебе приестся? Советую баллотироваться в губернаторы – все-таки какое-то развлечение.– Не начинай, – предостерег он, – я сейчас не в том настроении. Надо еще выяснить, как обстоят дела дома, и поскорее выставить эту парочку.– Забудь о них, – сказала Майя (судя по тону, юмор к ней вернулся). – В жизни не все и не всегда идет как по маслу. Сосредоточься на главном.– Как по маслу не нужно, главное, чтобы шло по-моему.Аксель уже прикинул стратегию этой ночи: выставить за дверь двойную помеху, проверить, крепко ли спят дети, соблазнить Майю. Ничего из ряда вон выходящего. Однако, повернув к дому, он увидел, что тот сияет огнями. Аксель выругался. Майя промолчала, и слава Богу. Дети просто обязаны находиться в постелях, подумал он с отчаянием. Свет ничего не значит!– Еще довольно рано, – осторожно заметила Майя, когда они оказались в гараже. – Дети, наверное, переволновались от всей этой новизны...– Будь дело только в этом, я бы не беспокоился.На кухне их приветствовал многоголосый гомон.– Малдун перепугал Китти! – крикнул Мэтти, как только они появились на пороге.– Вернись в постель! – крикнула Клео, очень похожая на измученную мать и ничем не напоминавшая хладнокровную преступницу. – Вернись, тебе говорят!– Дурак я, что согласился дергать за шторы! – крикнул разъяренный Стивен, прижимая мокрое полотенце к исцарапанной руке. – Проклятое животное слезет само, когда сочтет нужным!– Папа, он говорил плохие слова! – крикнула Констанс. – Алексу стошнило прямо на белый ковер!Аксель начал считать до тридцати, уговаривая себя, что им еще повезло, раз у дома не расставлен полицейский кордон и не снуют пожарные. Взгляд его упал на сияющее, полное ожидания лицо Майи. Правильно, подумал он, забывая все остальное. Вот оно, главное. Месяцами он жил без секса, наконец-то нашел отдушину и еще не насытился. Можно сдвинуть и Великую Китайскую стену, было бы желание. А желание есть, еще какое. К тому же он должен исправить впечатление. В первый раз он вел себя грубо, резко, ничего не продумал и действовал сгоряча. Бог знает, что Майя о нем думает, а между тем он не таков.– Констанс, в постель! Мэтти, забирай Малдуна и шагом марш в свою комнату! – Аксель обвел остальных взглядом, предназначенным для укрощения буйных клиентов в баре. – Вы двое, вон отсюда! Час посещений в психушке давно истек!Когда вся четверка была за порогом, он спохватился, что так и не спросил, где же несчастная няня. Глава 28 Дипломатия – это искусство ласково повторять «Хорошая собачка!», пока не вооружишься увесистой палкой. – Ты снова увидишься с мамой завтра после садика, – заверила Майя, за руку уводя заплаканного племянника в постель.Как оказалось, в столь позднее время такси в пригород могло прийти только через полчаса. Аксель, не расположенный к ожиданию, уволок Стивена и Клео от телевизора, где они вознамерились расположиться, затолкал в машину и повез туда, где с такси проблем не было. Майя осталась с детьми.– Я не хочу в садик, – угрюмо ответствовал Мэтти.Ну отлично, просто великолепно. Милый, послушный племянник тоже ополчился против нее. Иногда Майя спрашивала себя, на каком из перекрестков жизни повернула не в ту сторону, нельзя ли этот перекресток вычислить и исправить ошибку.– А как же мистер Свин? Он будет скучать, – сказала она строго. – И как же Пегги и Билли? – На данный момент это были лучшие друзья ее племянника. – Ты всегда играешь с ними в прятки. – Она запечатлела на детском лбу поцелуй. – А теперь спать!За прошедшую неделю мальчик провел в своей новой комнате несколько ночей, но внутренний голос подсказывал, что на этот раз номер не пройдет. Что ж, ладно. Майя заглянула к Констанс, где не без интереса выслушала отчет о прошедшем вечере. Бедняжка Дороти неплохо справлялась, но по семейным обстоятельствам ей пришлось покинуть честную компанию, что она и сделала после многословных заверений взрослых, что все будет в полном порядке. Так называемых взрослых. Впрочем, трудно было ее винить, ведь внешне Стивен и Клео выглядели зрелыми людьми, вполне способными присмотреть за двумя детьми и парой кошек.– Ничего, шоколадная моя, на ошибках учатся. Теперь ты знаешь, что грудных детей не подбрасывают сразу после кормления.– Мистер Джеймс ужасно ругался, потому что на него тоже попало, – сказала Констанс, хихикнув. – Мама Мэтти тоже ругалась на него за плохие слова. Что значит «положить на все это с прибором»?– Это значит, что папа Алексы очень рассердился, – объяснила Майя, борясь с желанием истерически расхохотаться. – Спи! С ковром я разберусь.Пока она обходила всех трех детей по очереди, Аксель успел вернуться и снять кошку с карниза для штор.– Здесь больше подойдет кафельная плитка, – сказал он, с неудовольствием озирая большое, интересной формы пятно на ковре. – И набор пакетов.– Пакетов? – удивилась Майя.– Ну да, как в самолете.Больше Аксель не сказал ни слова, просто стоял и смотрел на Майю. Она все еще была в вечернем платье и скоро покрылась мурашками там, куда был направлен его взгляд. Было чудесно и не так уж сложно заниматься любовью в кромешной тьме, но как это будет при свете, в нормальной постели? Майя не вполне понимала смысл словосочетания «супружеские обязанности», однако оно логически следовало за «брачным обетом» и «супружеской постелью». От него бросало в дрожь. Руины здания – это из ее репертуара, а вот солидная постель с дорогим бельем и настольной лампой в изголовье – уже нет. Однако приятно было вспомнить, как ее благопристойный супруг совершенно утратил контроль над собой.– Ко мне или к тебе? – осведомился Аксель, когда его многозначительное молчание не вызвало никакой реакции.– Мэтти придет ко мне среди ночи, – возразила Майя, накручивая на палец какую-то нитку. – Алекса часто просыпается. У Констанс бывают кошмары.– Значит, к тебе, – рассудил он, взял ее за руку и повел в нужном направлении. – Мэтти самое время научиться стучать.Майя с трудом глотнула. Почему она все так усложняет? Разве это первый мужчина, с которым она ложится в постель? Не то чтобы их было много: она никогда не была помешана на сексе, да и времени для него не всегда хватало. Разве что-нибудь изменилось? Аксель – всего лишь очередной партнер. Самонадеянная Дева с тайными страстями Скорпиона.Ярлыки не помогли. Сердце затрепетало у самого горла, а дыхание пресеклось, когда Аксель отворил для Майи дверь ее спальни. Ярлыки! Какой ни приклей, мужчина – нечто гораздо большее.– Ну же, это будет не первый раз, – поощрил Аксель, видя, что она колеблется.Голос звучал серьезно, а глаза искрились смехом. Невозможный тип!– Я хочу сначала принять душ, – сказала Майя, проскальзывая внутрь.– Ты уже принимала перед выездом в город. – Аксель закрыл дверь и прижал ручку стулом. – Потом можешь принять еще раз, а сейчас, пока все спокойно, займемся более важным делом. Другой такой шанс может не выпасть.Он не обратил никакого внимания на хаос, который представляла собой спальня. Не сводя взгляда с Майи, он начал расстегивать рубашку (пиджак и галстук остались на кухне). По мере того как потрясающая грудная клетка появлялась из накрахмаленных тисков, Майя все сильнее прикусывала губу. Когда Аксель отбросил рубашку, мышцы заманчиво перекатились под загорелой кожей. Между темными бугорками сосков был островок очень светлых волос. У Стивена грудь была совсем гладкая, без единого волоска. Хотя, если уж на то пошло, у него и груди-то толком не было.– Помочь? – поддразнил Аксель, подступая ближе.Мышцы у него на плечах так и бугрились, а когда он протянул руки, выступили еще рельефнее. Под деловыми костюмами он весь состоял из мышц, как могучее хищное животное. Майя перевела взгляд ниже. Так и есть, сплошные мышцы.– Твоя очередь, – поощрил Аксель. Словно зачарованная, она не двинулась с места, когда он подошел вплотную и вторично за эту ночь расстегнул пуговку на вороте платья.– Язык проглотила? Сейчас проверю, – прошептал он, стягивая платье по бедрам и позволяя ему упасть к ногам.Поцелуй был таким же опустошающим. Майе показалось, что она ощущает вкус вина, выпитого несколько часов назад, – до того обострены были все ее чувства.Она скользила ладонью по буграм мышц, и мышцы перекатывались под рукой, словно ускользая. Жар тел был столь велик, что казалось, между ними можно плавить металл. Руки и губы двигались торопливо, с жадностью, заново узнавая все, чего отведали лишь мимолетно. Прикосновения напомнили Майе, что, помимо чулок и подвязок, на ней ничего нет: обрывки трусиков валялись где-то в темноте, среди хлама.В какой-то момент Аксель отступил на шаг, чтобы видеть, что он ласкает. При виде его лица у Майи мелькнула безумная мысль, что он уж слишком отдается происходящему, что такая мощь желаний и ощущений, пожалуй, чрезмерна. Это было заразительно, это влекло за собой, она не хотела этого, но была бессильна бороться.– Какая ты... маленькая!..Аксель коснулся развилки ее бедер, и между бровей у него залегла морщинка. Что он имеет в виду? Что ей недостает роста и округлостей?– Разочарован? – спросила Майя легким тоном, как если бы ничего особенного не случилось (подумаешь, одним разочарованным мужчиной больше!).– Разочарован? – переспросил он. – Смеешься? Ты – само изящество! К тебе страшно прикоснуться, не то что... Я, наверное, сделал тебе больно! Вот болван! Надо было быть осторожнее.И все вдруг стало чудесно. Он опасался за нее – и напрасно. Они были созданы друг для друга (ну, по крайней мере в этом смысле). Все остальное сейчас несущественно.– А что, было похоже, что мне больно? – спросила она голосом настолько чувственным, что сама его не узнала.– Совсем не похоже, – признал Аксель с облегчением. – Наверное, я был кругом прав.Он расстегнул ремень и сбросил брюки, казалось, в мгновение ока. Схватил Майю, бросил на постель и упал сверху, ловко раздвинув ей ноги коленями.– Эти подвязки... в мою честь?Так оно и было, но Майя подумала, что уже достаточно пощекотала его самолюбие.– Подвязки упрощают дело, разве нет? Ты просто подзабыл.– Значит, основные правила все еще в ходу. – Аксель нашел губами ее грудь, и время замерло надолго. – А теперь проверим, все ли я правильно понял. Это делается так?И он оказался внутри мощным толчком, который чуть не сбросил Майю с постели. Точность, однако, ничуть не пострадала от этого, и ее последней мыслью было: как нож в ножны!Проснувшись, Аксель вдохнул аромат гиацинтов. Кондиционер едва слышно гудел, овевая спину прохладой, но рядом мерно дышало воплощенное лето. Было ли еще хоть одно утро, когда Аксель просыпался, держа в объятиях женщину? Пожалуй, нет. Этого не случалось даже при Анджеле.Прошлое осталось позади, и он отогнал воспоминания. Единственно важным было то, что на плече у него спала женщина, с которой он забыл и о ресторане, и обо всех проблемах грядущего дня. Хотелось любить ее снова, но еще сильнее была потребность беречь ее сон до тех пор, пока пробуждение не наступит само собой. Видеть, как Майя приподнимет ресницы, прочесть в ее глазах тепло – совсем иное, чем то, с которым она смотрела на своих учеников.Но нет, он хочет слишком многого, ведь ее великодушная натура готова любить всех и вся. Ему просто посчастливилось стать объектом еще и сексуального ее интереса. Разве не об этом он мечтал, вступая с ней в брак? У него нет никаких оснований требовать большего. Надо наслаждаться тем, что дано, а дано невероятно много: полные крепкие груди, округлые шелковистые ягодицы, тихие стоны женщины, возбужденной ласками. Его женщина. Как чудесно, что эта пылкая фантазерка принадлежит ему одному. Если это низводит его до уровня пещерного человека, так тому и быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43