В них погибали не только мои солдаты, но и мирные спутники Уильяма. Бурам ненавистны все пришельцы до единого, даже исследовательская экспедиция в глубину континента.
– Расскажите мне о тех днях. Это очень интересно! – попросила Рита.
– Вряд ли это интересно для столь юной миссис. Но у вашего мужа есть увлечения более мирного характера. Например, он безумно любит корабли и раньше обожал путешествовать под парусом.
– Вот это новость! – удивилась Рита. – Об этом я предположить не могла. У нас дома нет ничего, напоминающего его увлечение морем, – ни книг, ни картин.
– Советую не спрашивать его об этом. Если он молчит, значит, на то у него есть причины. А еще ваш муж – прекрасный наездник. Он как-то рассказывал мне, что до экспедиции очень любил ездить верхом. Скачки в Нью-Маркете были для него самым лучшим времяпрепровождением. У его семьи там имеется собственный ипподром и конюшни, где в стойлах находится очень много чистокровных скакунов.
– Но сейчас он никогда не ездит верхом, – снова удивилась Рита.
– У него был неприятный случай с лошадью, – неохотно объяснил Роберт. – Во время нашего выхода из окружения его любимица была застрелена прямо под ним. Тот день оказался невероятно тяжелым для всех, и Уильям чудом остался жив. Вряд ли он когда-нибудь забудет ту историю.
– Это очень печально.
– Не стоит расспрашивать вашего мужа о его путешествии в Африку, – назидательно заметил полковник. – Вряд ли словами можно передать весь тот кошмар, что происходил там. То, что нам пришлось испытать, не годится для того, чтобы рассказывать женщине.
– Господи, как же ужасна война! – воскликнула Рита, припомнив свои впечатления от посещения госпиталя.
– Война не бывает красивой. За блестящим фасадом скрываются отвратительные, кровавые раны, – скептически усмехнулся Роберт.
– Но вы собираетесь обратно? – спросила она. – Почему?
– В том-то и дело, что не совсем обратно, – хмыкнул полковник. – Я страшно жалею, что из-за ранения был вынужден оставить моих солдат. А теперь меня ждет вовсе не Африка. Я получил назначение стать инструктором группы необученных новобранцев. Ну что же, постараюсь, как следует их поднатаскать, чтобы эти желторотые птенцы не погибали в первом же бою. Простите меня. Я становлюсь сентиментальным.
– О, я могла бы слушать вас весь день! Вы удивительный рассказчик! – не удержала своего восторга Рита.
Роберт все это время внимательно изучал воодушевленное лицо юной супруги Мэдокса. Она была так мила, так искренне взволнована и открыта, что полковник испытал легкую зависть к своему приятелю.
– Я думаю, что вашему мужу повезло с вами, – слегка запнувшись, пробормотал он.
– Ему всегда везло с женщинами, – с горечью заметила Рита.
Роберт закашлялся и занялся пирожными, не желая продолжать эту щекотливую тему.
– Милая леди, я провел большую часть своей жизни в армии, – сказал он, собравшись с мыслями и одаряя девушку ослепительной улыбкой. – Не думаю, что меня может что-нибудь впечатлить. Однако… – Роберт выдержал паузу и лукаво подмигнул: – Я завидую Уильяму. Вы – истинная мечта любого мужчины.
– Полковник… вы… как будто заигрываете со мной? – лицо девушки покраснело от растерянности.
Именно в этот момент в гостиную вошел Мэдокс. Красные щеки Риты и игривое выражение лица полковника сразу же бросились ему в глаза. Но Уильям скрыл свое неудовольствие и шагнул навстречу старому другу с выражением радости на лице. Двое мужчин обменялись рукопожатием и тепло похлопали друг друга по плечам.
– Боже мой, как давно мы не виделись, – сказал Мэдокс.
– Два года, – вздохнул Роберт. – Приятно увидеть тебя снова. Я на пути в Лоустофт подумал, что неплохо бы заехать к тебе.
– Лоустофт?
Роберт холодно улыбнулся.
– Предстоит учить кадетов, – сказал он. – Ирония судьбы, не правда ли – после стольких боев! Но я нажил себе врагов, потому что говорил то, что думаю, и теперь получил запрещение возвращаться в свою часть.
– Не удивляюсь, – хмыкнул Мэдокс. – Ты никогда не лез за словом в карман.
Присев за столик, Уильям взял чашку кофе, которую подала ему Рита. Мэдокс избегал встречаться с ней взглядом. Эта девчонка никогда не позволяла себе кокетничать с ним, а теперь без всякого стеснения заигрывает с мужчиной, которого раньше в глаза не видела. Маленькая лицемерка! Неужели она такая же, как все прочие женщины? Так себя вести могла Лилиана…
– Что ты будешь преподавать? – поинтересовался он у полковника, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
– Стратегию и тактику. А также искусство выживания, – ответил Роберт. – Я ведь многому научился на войне. Мне до сих пор снятся те наши друзья, которых уже давно нет в живых.
– Многие хотят забыть войну, – резко бросил Уильям. – Например, Элиот Делонг. Он сейчас стал сотрудником Скотланд-Ярда.
– Это его проблемы, – заметил Гривстон. – Я же предпочитаю военную жизнь.
– Значит, ты скучаешь по Африке?
– Разумеется. Но вряд ли я когда смогу вернуться туда. А ты? Неужели ты никогда не думал вновь отправиться в экспедицию? Если не в Африку, так, например, в Индию или Египет? Время лечит раны, – серьезно сказал полковник.
– Как ты сможешь жить в Лоустофте после Африки? – перевел разговор Мэдокс.
Роберт сделал выразительную гримасу:
– Не думал пока об этом. Честно говоря, до последнего надеялся, что полковник Деррбит сумеет меня отстоять.
– Я помню его. Отличный командир и честный человек, – кивнул головой Уильям. – И все же не расстраивайся. В нашей жизни все имеет хорошие стороны. Лоустофт неплохой город, я жил там несколько лет, – заменил он.
– Тебе всегда нравилось море, – припомнил Роберт. – Ты еще рассказывал мне, как вы с братьями и отцом частенько плавали под парусом.
– Теперь я ненавижу воду, – хмуро бросил Мэдокс. – Зато у тебя будет много времени, чтобы узнать и полюбить море.
Роберт вздохнул:
– Надеюсь, что нет.
– Потерпи. Пройдет время, начальство смилостивится, и ты вернешься в свой полк.
Роберт в ответ лишь пожал плечами.
Немного погодя полковник поблагодарил Риту и миссис Давс за угощение, а затем откланялся, сообщив, что ему пора на поезд.
– Было приятно увидеться с тобой снова, – сказал Роберт Мэдоксу, когда они прощались на улице возле экипажа. – Заботься о своей жене. Она – твое настоящее сокровище, и потому тебе, наверно, не стоит искать другие в чужих странах.
– Спасибо, полковник, – ответила Рита со смущенной улыбкой. – Очень приятно познакомиться с вами. Когда в следующий раз окажетесь в этих краях, сразу же милости просим к нам.
– Возможно, к моему следующему приезду у вас уже будет огромная семья с кучей детишек, – заметил Роберт, открыто любуясь смутившейся девушкой. – Еще раз поблагодарите, пожалуйста, вашу милую миссис Давс за превосходные пирожные и будьте счастливы.
Мэдокс вытащил свои карманные часы и взглянул на них.
– Я поеду с тобой. Мне нужно вернуться в банк, – сказал он и повернулся к Рите: – Я вернусь поздно. К ужину не жди.
С этими словами Уильям сел в коляску рядом с полковником Гривстоном. Дверь закрылась, и экипаж поехал вниз по улице. Рита стояла в одиночестве на тротуаре и смотрела ему вслед. Сегодня она смогла узнать кое-что новое о своем муже, но лучше бы эти сведения она получила от него самого.
К ее удивлению, на следующий день после обеда муж предложил Рите проехаться в экипаже.
– Возможно, это немного развлечет тебя, – объяснил он.
– Но мы… мы никуда не ездим вместе, – запинаясь, сказала Рита.
– Это нужно понимать как отказ?
– Нет, я сейчас соберусь, – поспешила согласиться девушка.
Замирая от предчувствия необычного дня, Рита опрометью бросилась в свою комнату. Впервые она проедет по городу в сопровождении мужа. Нужно одеться так, чтобы ему не пришлось краснеть за свою неухоженную супругу. После недолгих раздумий, Рита надела светло-бежевый костюм, который успела сшить за несколько вечеров, и добавила к нему шелковый шарф цвета, чайной розы.
Опасаясь, что слишком провозилась в своей комнате, Рита быстро надвинула на лоб маленькую бархатную шляпку с вуалью и поспешила спуститься вниз. Поскольку зима спешила вступить в свои права, девушка решила укутаться в теплое манто с воротничком и манжетами из соболя. Уильям поспешил ей помочь, и Рита слегка задрожала от прикосновения его заботливых рук. Она не заметила, что глаза мужа одобрительно потеплели, когда он окинул любопытным взглядом ее тоненькую фигурку, облаченную в элегантный костюм.
«У девчонки, кажется, довольно неплохой вкус, – с удивлением отметил Мэдокс – Да и двигается она с естественной элегантностью. Наверно, сказывается кровь ее аристократических предков… Лучше бы малютка всегда так выглядела, вместо того чтобы возиться в грязной одежде с этим дурацким автомобилем».
Устроившись в экипаже, они проехали в тягостном молчании несколько кварталов, а затем неожиданное происшествие заставило их очнуться от безмолвия.
– Уилл, смотри! – Рита в ужасе вздрогнула, когда увидела, как на другой стороне улицы чей-то экипаж задел колесом собаку, перебегавшую дорогу. – Бедное животное! Как они могли оставить его! Уилл, пожалуйста, останови карету, – умоляюще попросила она.
Не меньше нее пораженный жестокостью возницы, не обратившего внимания на сбитую собаку, Мэдокс резко стукнул тростью в стенку коляски. Кучер немедленно остановил карету, и Рита, выскочив из нее, бросилась к несчастному животному. Сняв пальто и шляпу, Уильям последовал за женой.
Лежащая на земле собака жалобно скулила от боли. Глядя на нее, Рита расплакалась. Мэдокс присел на корточки рядом с раненым животным. Его руки осторожно ощупали спину и лапы собаки, которая, словно понимая сочувствие людей, даже не пыталась укусить осматривающего ее незнакомца.
– Повреждена задняя лапа, – сказал Уильям через минуту. – Нужно наложить шину. К сожалению, это все, что я смогу сделать, – извиняясь, сказал он жене.
– Морган! – позвал чей-то всхлипывающий голос.
К ним подошла невысокая, хорошо одетая пожилая женщина. Она опиралась на палку и горько плакала.
– Мой дорогой Морган, мой бедный… – причитала она сквозь слезы и, беспомощно глядя на Мэдокса, обреченно спросила: – Неужели он умрет?
– Конечно, нет, – мягко ответил Уильям. – Ваш пес сломал лапу, но, я думаю, ему можно помочь.
– Вы доктор? – с надеждой спросила старушка.
– Нет, но в свое время я помогал раненым и знаю, что делать. Я отнесу его к вам домой, и там мы наложим ему шину.
– Но вы испачкаетесь, – обеспокоено сказала женщина.
– Да, возможно, – чуть насмешливо хмыкнул Уильям.
Не обращая внимания на то, что на улице было довольно холодно, он снял пиджак и отдал его жене. Затем Мэдокс осторожно поднял с земли бедное животное. Собака по-прежнему жалобно скулила и пыталась лизнуть пострадавшую лапу.
Рита была восхищена мужем. Она предполагала, что у него доброе сердце, но сейчас впервые могла в этом убедиться. Шагая вслед за ним к дому хозяйки раненого пса, девушка поймала себя на мысли, что любуется сильной фигурой мужа. Тонкая ткань рубашки не могла скрыть рельеф его тугих красивых мышц, и, разглядывая их, Рита почувствовала, как сердце ее застонало от нового прилива любви. Но она тут же отругала себя за неуместные в данной ситуации мысли и, оторвав свой взгляд от мужа, всю оставшуюся дорогу успокаивала расстроенную хозяйку собаки, рассказывая случаи о животных, которые выжили, находясь в еще более плачевном состоянии.
– Я не знаю, как благодарить вас, – сказала женщина, когда они поднялись на ступеньки большого особняка, окруженного палисадником. – Моргана подарил мне мой последний муж. Этот пес – мой самый преданный друг, и лишиться его для меня слишком страшно. Мы вышли с ним на прогулку, но Моргги слишком увлекся пробегавшей по другой стороне улицы собачкой и неосторожно выскочил на дорогу. Я прекрасно разглядела экипаж, который сбил его и даже не остановился. Он принадлежит банкиру Честфилду.
– Наш конкурент, – хмыкнул Уильям. – Я хорошо знаю его.
Пожилая леди с любопытством посмотрела на него:
– Вы работаете в банке? Могу я поинтересоваться, в каком именно?
– Я управляющий городского банка на Хилл-стрит, – ответил он.
– Я запомню это, молодой человек, – улыбнулась женщина.
Оказавшись в просторном холле, Мэдокс осторожно опустил животное на ковер и попросил хозяйку принести какие-нибудь материалы, чтобы наложить собаке шину. Вскоре расторопные слуги доставили пару легких дощечек и рулон марли, и Уильям лично занялся лапой раненого животного.
– Вот и все. Только не забудьте пригласить ветеринара во избежание осложнений.
– Я так и сделаю. Огромное вам спасибо за заботу и внимание, – сказала старушка. – После выздоровления Моргана я не позволю ему бегать без присмотра. Бедный мой мальчик… Смотрите, как он дрожит… – она нежно погладила дрожащую собаку. – Пожалуй, малыша нужно перенести поближе к теплу.
– Покажите мне, куда его отнести, – Мэдокс снова взял на руки собаку.
Старушка предложила им следовать за ней. Разглядывая комнаты, через которые им пришлось идти, Рита с удивлением отметила богатое убранство жилья одинокой старушки. Особенно привлекали внимание многочисленные портреты людей в старинных одеждах. Похоже, эта женщина принадлежала к миру аристократии.
Мэдокс аккуратно устроил собаку на мягком коврике перед камином, в котором пылал огонь.
– Ему будет хорошо здесь, – удовлетворенно заметила старушка и протянула руку, которую Уильям довольно почтительно поцеловал.
– Ваш пес обязательно поправится.
– Спасибо за вашу помощь, молодой человек. Такое не забывается.
– В моем поступке нет ничего особенного.
– Кроме вас никто не захотел помочь моему бедному Моргану, – с досадой заметила женщина.
Слуги проводили Уильяма умыться, а хозяйка особняка предложила Рите угоститься чаем и пирожными. Но быстро вернувшийся Мэдокс вежливо отклонил угощение, сославшись на то, что они с супругой хотели бы вернуться домой раньше, чем стемнеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32