Через некоторое время мальчики смогли разглядеть опушку леса, на которую выходили окна их дома, и они стали успокаиваться. Уилл, устало тащившийся с серьезным выражением лица, остановился:
– Ти…
– Что?
– Как так случилось, что Рейд ушел? Ти взглянул на него. Этот вопрос Уилл задавал ему уже много раз, поэтому он осторожно ответил:
– Я не знаю.
– Правда?.. – Уилл пытался подобрать слова. – Это случилось… из-за меня?
Ти остановился и уставился на своего отца. Уилл в первый раз высказал эту мысль. Он смотрел на своего сына печальными глазами.
– Из-за тебя? С какой стати… почему ты так думаешь?
Уилл беспомощно пожал плечами и покачал головой.
– Я не знаю точно. Но иногда… он смотрел на меня странно.
– Странно на тебя смотрел?
Уилл нахмурился, отвел глаза в сторону и сел на корточки около тропинки. Потом подобрал какую-то палку и начал бессмысленно ею водить по траве.
– Я не знаю, но похоже… он был печальный. Как будто я был виноват в его печали. Не так, как дядя Гидеон, не строго. Как будто… ужасно печально. – Уилл поднял глаза, и Ти увидел в них слезы.
– Ах, Уилл, нет… – Ти присел рядом с ним. – Не думай так. Я уверен, что он уехал не потому, что ты его расстраивал. Мистер Прескот любил тебя. Каждый знает это.
– Правда? – Лицо Уилла немного посветлело. – Ты так думаешь?
– Я знаю. Послушай, тебе никогда не лгу, не так ли?
Уилл закивал головой.
– И сейчас я тоже говорю тебе правду. Мистер Прескот тебя очень любил.
– Честно? – Уилл, было, улыбнулся, но потом опять нахмурился: – Тогда почему он уехал?
Ти смутился.
– Я не знаю… – Он внезапно понял, что хотел ему объяснить дядя Гидеон в последнем их разговоре. Ти не знал, как сказать своему отцу, что могло произойти между Рейдом и Мэгги. В первый раз в жизни Ти стало неудобно перед своим отцом. Но и пытаться ему объяснить что-то было бессмысленно. Наверное, то, что говорил ему дядя Гидеон, Уиллу говорить было нельзя. Говорить такие вещи тому, кого очень любишь, значит сильно его расстроить. Эта истина вдруг ясно открылась Ти. Но Уилл требовал дальнейшего объяснения.
– Я рад, что Рейд ушел не из-за меня. – Он поломал прутик на несколько частей. – Но мне очень жаль, что он ушел.
– Мне тоже. – Ти сдержал подступившие слезы. Он встал, протягивая руку своему отцу. – Но я считаю, что ни я, ни ты ничего не можем сделать. Пойдем, иначе мы до полудня не придем домой.
Уилл, поднимаясь, взял его за руку, и они направились по тропинке дальше. Уилл шел, шурша опавшими листьями, которые красивым многоцветным ковром лежали на земле.
Ти улыбнулся, вспомнив, как ему нравилось так ходить, когда он был маленьким. Неожиданно Ти увидел большой плоский камень, лежащий недалеко от тропинки. Ти остановился и позвал Уилла.
– Эй, Уилл, посмотри туда, – показал он ему на камень. Уилл быстро подошел. Сколько помнил Ти, Уиллу нравилось рассматривать камни. Оба они опустились на корточки, и Уилл осторожно приподнял камень и перевернул его. В этот же момент они услышали какое-то фырканье.
Ти поднял глаза и замер. В тени деревьев, на расстоянии всего лишь нескольких ярдов от них стоял кабан. Он смотрел на них своими маленькими, злобными глазками. Из его оскаленной пасти торчали два неровных клыка. Ти знал, что эти животные очень агрессивны, и единственным спасением в таких случаях было бегство. Когда Ти случалось гулять по лесу, он всегда внимательно смотрел по сторонам. Но так близко к дому эти животные еще ни разу не подходили. В этом году холода наступили рано, и, видимо, многие животные в поисках пищи стали выходить из лесной чащобы поближе к человеческому жилью.
Дом, который еще минуту назад казался им таким близким, теперь становился недосягаемым. Ти попытался не двигаться, надеясь, что кабан потеряет к ним интерес. Уилл сидел спиной к кабану и не обращал внимания на странные звуки, которые раздавались позади него. Увидев, что Ти прижался к земле, Уилл повернул голову в ту сторону, куда смотрел Ти, и увидел кабана. Он тут же вскочил на ноги и закричал:
– Ти, беги! Беги!
Кабан издал громкое рычание и бросился на них. Ти закричал так громко, как только мог, надеясь, что его крик услышит Мэгги. Но тут же понял, что даже если она и услышит их зов о помощи, то все равно не успеет опередить кабана. Ти теперь надеялся лишь на то, что ему удастся взобраться на дерево. Но рядом стояла сосна с длинным гладким стволом, на которую трудно было залезть. Тогда он со всех ног помчался к дубу, боясь, что взобраться на дерево у него не хватит сил. Уиллу, с его развитой мускулатурой и высоким ростом, это сделать было гораздо проще. Они что было мочи бежали по лесу, но Уилл опередил сына. Ти чувствовал, что кабан буквально наступает ему на пятки и что добежать до ветвистого дуба он не успеет. И он решил попробовать взобраться на ближайшую сосну. Ти подпрыгнул так высоко, как только мог, и обхватил руками ствол. От страха и отчаяния у него прибавилось сил, и он стал карабкаться вверх, извиваясь как червяк. Ти смог подняться по гладкому стволу на несколько метров. Секач набросился на дерево и так сильно ударил его своими клыками, что мальчик чуть не расцепил руки. Он стал скользить вниз по стволу, отчаянно хватаясь за кору дерева. Кора рвала его рубашку и больно царапала кожу, но он ничего не чувствовал. Если бы кабан не отошел от дерева, готовясь к следующей атаке, он вполне мог бы снова схватить Ти за ноги. Из последних сил Ти снова стал карабкаться вверх. Кабан опять разогнался и с большой скоростью мчался к дереву. Но в этот момент появился Уилл с длинной палкой в руках, который бежал наперерез кабану.
– Нет! – вопил Уилл, размахивая своим оружием.
– Уилл, не надо! – закричал Ти. – Нет! Толстая дубина тяжело обрушилась на голову кабана.
– Быстрее! – кричал Уилл. – Взбирайся выше! Взбирайся!
Секач зашатался под ударом и немного отступил назад, мотая головой. Уилл пошел на него, размахивая дубиной. На этот раз он огрел секача по хребту, не причинив ему серьезного вреда, в то время как дубина треснула и переломилась пополам. Уилл повернулся и побежал, но секач пришел в себя и помчался за ним. У Уилла не было времени забраться на дерево, и Ти понял это. Он с ужасом видел, как секач со всей силой ударил Уилла, повалив его на землю.
– Нет! – закричал Ти и, разжав руки, соскользнул на землю. – Па! Нет!
Уилл перевернулся и попытался подняться, хотя кровь била струей из его распоротой ноги. Но кабан вновь набросился на него, нанося удары в бок. Ти пронзительно кричал, слезы ручьем текли по его щекам, он бежал к отцу, хватая с земли все, что попадалось под руку, чтобы запустить в эту мерзкую тварь.
Но сосновые шишки, палки, камни, которые он швырял в кабана, были совершенно бесполезны. Животное полностью было захвачено своей добычей и нападало на распростертое тело Уилла все с большей яростью, топча и протыкая его.
– Перестань! Черт тебя побери, перестань! – кричал Ти. Слезы градом текли по его лицу и, отчаянно швырнув большой камень со всей силой, он попал кабану в глаз. Кабан взвизгнул от боли, развернулся и увидел Ти. Нагнув голову, он бросился на мальчика.
ГЛАВА 18
Мэгги услышала крики, когда укладывала хлеба в печь. Нахмурившись, она пошла к задней двери и, открыв ее, стала прислушиваться. Она вновь услышала крик, но не смогла разобрать его. Внезапно страшный вопль разорвал пространство, повторяясь эхом в лесу. Мэгги побежала в коридор и схватила винтовку. Она еще не знала, что случилось, но ясно услышала голос сына, звавшего на помощь. Она поняла, что в лесу случилось что-то страшное.
Мэгги выскочила на заднее крыльцо и побежала по тропинке в лес, заряжая ружье на ходу. Она слышала крики Уилла вперемежку с криками Ти, и вдруг раздался душераздирающий вопль ее сына, такой жуткий, что у Мэгги упало сердце. Она стремительно неслась по тропинке к своим мальчикам.
Наконец впереди, между деревьев, она увидела Ти. Он бежал изо всех сил, а сзади, в футах двадцати, за ним гнался разъяренный секач с окровавленными клыками. У Мэгги не оставалось времени для раздумий. Она вскинула винтовку, вздохнула, чтобы унять дрожь, прицелилась и выстрелила. Кабан страшно завизжал и, споткнувшись, упал, но снова поднялся и, истекая кровью, побежал за Ти.
Мэгги сразу же перезарядила ружье и выстрелила еще раз. На этот раз пуля попала в голову животного. Кабан дернулся, хрюкнув последний раз, и рухнул на землю. Мэгги опустила ружье и перевела дух.
– Мама! – к ней подбежал Ти и как маленький ребенок ткнулся в нее головой. – Па! Он догнал папу!
– Уилл? – От страха за Ти Мэгги не заметила, что не видно Уилла. Но сейчас ее охватил новый приступ страха. – Что? Где?
Ти побежал, показывая дорогу, Мэгги поспешила за ним и, наконец, недалеко от тропинки увидела Уилла. Он лежал неподвижно, наполовину засыпанный листьями. Подбежав к нему, она увидела, что его одежда и листья вокруг – все в крови. На мгновение ее парализовало, и она не могла сдвинуться с места, страшась того, что предстало ее глазам. Земля, деревья, небо, казалось, все закружилось вокруг нее… Она закрыла глаза и схватилась рукой за ствол стоящего рядом дерева, чтобы не упасть.
Уилл все еще дышал, но при вдохе и выдохе он издавал странный свистящий звук. Его брюки и пиджак набухли от крови, одну руку он прижимал к животу. Лицо исказилось предсмертной судорогой.
Застонав, Мэгги упала на колени рядом с ним.
– Нет, нет… – ее голос сошел до еле слышного шепота – она поняла, что Уилл умирает.
Он открыл глаза и посмотрел на нее.
– Мэгс. – его глаза, обычно затуманенные, сейчас были ясными и он, как ни странно, очень походил на себя прежнего. – Ти.
– С ним все в порядке, – успокоила его Мэгги, сама заливаясь слезами. Его глаза сразу погасли и закрылись. Он тихо застонал, и Мэгги услышала какой-то булькающий звук. Уилл еще раз дернулся и замер.
– Уилл! Уилл! – звала в отчаянии Мэгги. Это не могло быть правдой. Так не могла закончиться их жизнь. – Нет! – Она разрыдалась. – Нет, пожалуйста, не надо. Не надо…
Она схватила его руку и прижала к себе. По странной причине она вдруг вспомнила, как он выглядел, когда впервые пригласил ее потанцевать с ним. Мэгги подумала, что потеряла его еще тогда, когда привезла с фронта домой. Она оплакивала его, с разумом ребенка, и себя, со своей несостоявшейся первой любовью. Но сейчас она переживала нечто иное. Несмотря на то, что между ними уже не было супружеских отношений, она по-своему его полюбила за эти годы. Он был по-прежнему дорог ей, и она постоянно заботилась о нем. И сейчас она потеряла его окончательно.
Ти тронул ее за плечо. Мэгги повернулась и посмотрела на него. Мальчик был бледен и сразу стал выглядеть старше своих лет.
– Он… он умер, да?
Мэгги кивнула головой, не в состоянии из-за слез произнести ни слова. Ти опустился рядом с ней на землю и крепко ее обнял. Они прильнули друг к другу, объединенные своим горем, и по их лицам лились молчаливые слезы.
* * *
Похороны Уилла состоялись два дня спустя. Гидеон сколотил гроб, и они отвезли его на кладбище, где похоронили рядом с его родителями. День выдался очень холодным. Мэгги дрожала от пронизывающего ветра, наблюдая, как гроб опускают в землю. После того как они вернулись домой, Мэгги поднялась в свою комнату, сняла плащ, перчатки, траурную вуаль и привела себя в порядок. Она присела ненадолго в кресло-качалку и посмотрела в окно, за которым медленно клонился к концу серый, утомительный и грустный день. Она задумалась над тем, как будет жить дальше. Ей казалось, что пережить все это будет очень нелегко и что впереди беспросветная, тусклая действительность, от которой можно завыть диким голосом…
Мэгги услышала легкий стук в дверь. Оглянувшись, она подошла к двери и открыла ее. За нею стоял сын. Слабо улыбнувшись ему, она пригласила его войти в комнату.
– Мама?
– Что, дорогой? – ее сердце заныло от любви к нему. Она взяла его за руки и усадила к себе на колени. Конечно, он уже вырос, чтобы так сидеть – его ноги почти касались пола, а голова находилась выше, чем ее; она почувствовала его слезы на своих волосах.
– Мама, извини, – прошептал он.
– За что?
– За то, что я придирался к тебе. Из-за Рейда. Извини.
– Ах, дорогой, – слезы душили ее. Она прижала сына еще крепче к себе. – Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя. – Они плакали, обнявшись.
Остаток дня маленький дом был битком набит людьми, которые пришли засвидетельствовать свое соболезнование вдове Тирелл. Жо приехала на неделю, чтобы смотреть за домом и за Мэгги. Затем обещала с неделю пожить и Тэсс.
* * *
Наступило Рождество. Мэгги приготовила много вкусных блюд для собравшихся родственников, но сама праздника не чувствовала. Она поддерживала общие разговоры и пыталась быть веселой, но на душе у нее было тяжело. Рождественскую ночь Мэгги и Ти провели на ферме Тиреллов. Когда они вернулись домой, Мэгги преподнесла сыну свой подарок – новую рубашку, которую сама сшила и игру-головоломку, которую купила на сэкономленные деньги.
У Ти тоже был подарок для матери. Он с помощью Гидеона вырезал деревянную шкатулку, в которой лежали искусно сделанные маленькие деревянные фигурки животных. Губы Мэгги задрожали, она крепко прижала Ти к своей груди, стараясь не дать волю слезам.
– Мама, – прошептал он. – Почему нас все покидают? Мы постоянно теряем людей. Неужели с нами никто не будет жить?
– Ах, Ти, нет, ты никого не потерял! – воскликнула Мэгги, испуганная мыслями сына.
– Но па умер, раньше ушел Рейд. Перед этим уехал дядя Хантер…
– Но я здесь, Ти. И твоя бабушка, дядя Гидеон, тетя Тэсс. Твой отец мог не умереть, и Рейд мог не уйти. Никто из них не хотел нас покидать.
– Я знаю, па не хотел умирать. – Сейчас, когда Уилл ушел, Ти стало проще называть его папой.
– Конечно, нет.
– Но это тяжело, ах, как тяжело. Жутко думать о том, как исчезают люди. Сегодня они здесь, а потом уходят. И ты ничего не можешь поделать с этим. Ты не можешь все время быть с ними, неважно, как сильно ты этого хочешь.
– Иногда так бывает, – согласилась с ним Мэгги и вновь прижала его к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34