– Я только хотел сделать тебя счастливой и нечаянно огорчил. И я дразнил тебя потому, что сердиться лучше, чем впасть в печаль.– И все же я предпочла бы, чтобы ты больше не прибегал к таким методам, – пробормотала Эмма, уткнувшись лицом ему в грудь.Алекс поцеловал ее в лоб.– Обещаю. Кстати, ты видела, чтобы комната пустела так быстро? Похоже, я не единственный хотел, чтобы мы с тобой уединились. Готов держать пари, что моя мать постаралась совершить эвакуацию в столовую за какие-нибудь десять секунд.– И я никогда прежде не видела, чтобы моя тетка проявляла такую прыть. – Эмма нехотя улыбнулась. – Мне показалось, что дядя Генри сейчас потащит Белл за волосы.– Забавно. Я считал, что он выше этого.– Должно быть, ты шутишь. Тетя Кэролайн бывает ужасна в гневе, и он ни в коем случае не стал бы ее провоцировать. Герцог слишком любит спокойную жизнь. К тому же все они жаждут видеть меня пристроенной, а у меня другие планы. Ты же знаешь, что в Бостоне у меня дело. – Произнося эти слова, Эмма почувствовала, как сердце ее екнуло. Она уже знала, что Алекс для нее важнее, чем «Данстер шиллинг». – В любом случае ты не должен чувствовать себя обязанным, – закончила Эмма смущенно.Алекс чуть улыбнулся, гадая, какое давление на него нужно, чтобы заставить остепениться.– Теперь ты чувствуешь себя лучше? – спросил он.– Не знаю. – Эмма вздохнула. – Кажется, я устроила спектакль…– На какой спектакль ты намекаешь?– Просто вела себя глупо. Мне жаль. Надеюсь, я тебя не огорчила?Алекс удивленно посмотрел на нее. Он не мог поверить, что Эмма извиняется перед ним после того, как они занимались любовью. Обычно юных леди учили, что добрачные интимные отношения в любой форме сродни вечному проклятию.– Вполне естественно чувствовать смущение, приобретая новый опыт. – Ему очень хотелось утешить ее.– Благодарю за понимание. – На губах Эммы появилась тень улыбки. – И все же я считаю, что на некоторое время нам следует остановиться. – Видя, как взметнулись вверх брови Алекса, она добавила: – Право же, не могу описать словами, как скверно я чувствовала себя сегодня днем.– Ты страдала от чувства вины?– Да, и от смущения тоже.Эмма отвернулась и принялась разглядывать маленькие часы на другом конце стола. Она испытывала гордость, оттого что смогла быть честной с Алексом, и все же боль, от которой ей никак не удавалось избавиться, сбивала ее с толку.Алекс дотронулся пальцами до ее подбородка и заглянул в глубину нежных фиалковых глаз:– Прости, но я все равно собираюсь поцеловать тебя.– Знаю.Он наклонился ближе к ней:– Я хочу тебя целовать при каждом удобном случае.– Знаю.Его губы почти касались ее губ.– И хочу попытаться сделать это сейчас.Эмма вздохнула, убаюканная звуком его голоса.– Знаю.– И ты не собираешься останавливать меня?– Нет.Тихий ответ Эммы затерялся во влажном поцелуе Алекса. От его губ шел жар, и Эмма закрыла глаза, отдавшись теплу этой замечательной минуты.Со стоном оторвавшись от нее, Алекс вздохнул.– Уик-энд будет долгим. – Он все еще придерживал рукой ее подбородок.– Да, пожалуй.– Я хочу все знать о твоих мыслях, – тихо произнес Алекс.Эмма в сомнении покачала головой.– И обещаешь не смеяться?– Не обещаю, но попробую. – Алекс снисходительно улыбнулся, при этом его глаза источали сияние и теплоту.– Ну во-первых, я гадала…– Да?– Правда ли то, что я все еще стою здесь, а ты меня целуешь. – Смущенная улыбка скользнула по лицу Эммы, и она опустила глаза. – У меня такое ощущение, будто под твоими поцелуями я таю, расплавляюсь.Алекс склонился к ней и коснулся ее губ быстрым поцелуем.– Я счастлив, что ты это сказала.Эмма чертила носком туфли непонятные фигуры по ковру: она явно была обрадована его словами.– Может быть, ты предложишь мне руку и мы пойдем обедать?Алекс кивнул:– Думаю, нам действительно пора.Когда они появились в столовой, все уже сидели за длинным столом.– Я позволила себе вольность и села во главе стола, – сообщила Юджиния, – хотя в соответствии с предписываемыми правилами сидеть там полагается тебе, Алекс. Думаю, мы здесь все свои, а уступить это место было бы ущемлением моей гордости.Алекс бросил на мать взгляд, говоривший, что не верит ни одному сказанному ею слову, и выдвинул стул для Эммы.– К тому же я подумала, что вам с Эммой захочется сидеть рядом.– Ты проницательна, как всегда, мама.Юджиния повернулась к Эмме:– Вы хорошо провели сегодняшний день, дорогая? Кэролайн сказала, что вы любите ездить верхом.Усаживаясь между Белл и пустым стулом, предназначенным для Алекса, Эмма вежливо улыбнулась. Юджиния была уже третьим человеком, задавшим этот вопрос, или даже четвертым, если считать Белл, проявившую свое любопытство в более прямой форме.– Благодарю вас, я прекрасно провела время. Алекс вел себя очень любезно.Тут Белл одолел приступ кашля, и Эмма бросила на нее грозный взгляд.– Правда? – Юджиния была зачарована сценой, разыгравшейся за столом. – И насколько любезен он был?– Чрезвычайно любезен, мама, – сказал Алекс тоном, способным положить конец любому разговору, после чего все с преувеличенным рвением принялись за еду. Глава 14 На следующее утро Эмма выяснила, что у любви есть еще один симптом: она не могла больше есть, точнее, не могла есть в присутствии Алекса; когда его в столовой не было, то аппетит ее не подводил.Спустившись к завтраку, она застала в столовой Софи, Юджинию и Белл. У Эммы проснулся зверский аппетит, но, как только она села за стол, готовясь съесть омлет, выглядевший восхитительно, вошел Алекс.В желудке Эммы началось нечто странное: там что-то затрепетало, как крылья колибри, и она не смогла проглотить ни кусочка.– Вам не нравится омлет? – удивилась Юджиния.– Омлет изумителен, благодарю вас, – поспешила ответить Эмма. – Просто я не голодна.Алекс, занявший стратегическую позицию рядом с ней, наклонился к ее уху и прошептал:– Не могу представить, как ты узнала его вкус, не попробовав.Эмма нехотя положила кусочек в рот, и ей показалось, что у омлета вкус опилок.– Может быть, я выпью чаю? – Она виновато посмотрела на Юджинию.Ко времени ленча Эмма думала, что умрет от голода. Алекс занимался какими-то хозяйственными делами, связанными с управлением поместьем, и потому они с Белл все утро осматривали дом.Когда девушки вошли в маленькую столовую, сердце Эммы упало, потому что Алекса там не было, однако желудок ее возрадовался. Она с аппетитом поглотила полную тарелку жареной индейки с картофелем, расправилась с огромной порцией зеленого горошка и лишь после этого спросила Юджинию, где ее сын.– Надеюсь, скоро он к нам присоединится, – ответила Юджиния. – Ему пришлось поехать в северо-западную часть имения – посмотреть, сколь сильный урон нанесла гроза, случившаяся на прошлой неделе.– Это очень далеко? – Эмма подумала, что, возможно, могла бы сопровождать герцога в его поездке.– Думаю, в часе езды отсюда.Эмма со вздохом признала, что, возможно, все это к лучшему. Если бы герцог все время находился рядом, ко времени возвращения в Лондон она бы, вероятно, уже испустила дух.И все же, несмотря на неудобства, причиняемые ей Алексом, она скучала без него. Даже катаясь верхом, она не получила удовольствия, потому что Алекс не заставлял ее мчаться до яблони в паре миль к востоку от Уэстонберта, и некому было ее дразнить, когда она ловко залезла на эту яблоню, и некому хвалить, когда она подбросила в воздух одно из яблок или наклонила податливую ветку и еще пять яблок свалились на землю.Вернувшись, Эмма отдала добычу Чарли, чему он был очень рад. Его жизнерадостность была заразительной, но и не подняла настроения Эммы, как могла бы поднять одна улыбка Алекса. Однако и на следующее утро она его не видела. В тот день Генри собирался встретиться с поверенным и поэтому объявил, что всей семье предстоит уехать рано утром.Утомленный делами и не подозревающий о планах Блайдонов уехать так рано, Алекс спал допоздна и пропустил встречу с Эммой, а она, тяжело вздохнув, поскольку не увидела его за столом, сполна отдала должное завтраку.Юджиния и Софи собирались остаться в Уэстонберте до середины недели, и Алекс решил, что не уедет, пока не справится с последствиями грозы. Поэтому Эмма и ее родные получили герцогскую карету в полное свое распоряжение для обратного путешествия.Как только они выехали, Белл раскрыла том Шекспира, Генри извлек деловые бумаги, а Кэролайн заснула. Эмме оставалось лишь смотреть в окно, примирившись с тем, что во время путешествия она будет лишена интеллектуальной беседы.Когда они прибыли в Блайдон-Мэншн в Лондоне, Эмма дала себе слово, что в следующий раз возьмет с собой книгу, и направилась вверх по лестнице в свою комнату. Ее чувства были напряжены от осознания того, что любить герцога и видеть его постоянно – совсем не одно и то же.В итоге она рухнула на постель и решила, что проведет в ней всю следующую неделю, если, конечно, никто не постучит в ее дверь.Однако это произошло уже десятью секундами позже.– Привет, – бодро сказал Нед, открывая дверь в комнату, прежде чем получил разрешение войти. – Надеюсь, ты хорошо провела время?В ответ на ее усталый вздох он столь же бурно продолжил:– Вижу, ты выглядишь посвежевшей.Лежа на животе и прижимаясь щекой к подушке, Эмма скептически посмотрела на кузена. Однако он, по всей видимости, и не думал шутить.– Ну а ты? Ты хорошо провел субботу и воскресенье? – спросила она вяло. – Надеюсь, ты успел насладиться свободой?Нед закрыл за собой дверь и остановился у письменного стола.– Можно и так сказать, но я спросил первым.Эмма пожала плечами и, поднявшись, подложила под спину несколько подушек, красовавшихся в изголовье ее постели.– Все прошло приблизительно так, как ты и предполагал.– Тебя пытались выдать замуж?– Именно. И все же я умудрилась недурно провести время за городом.– Славно, славно. – Нед принялся покачиваться на пятках, и у Эммы возникло ощущение, что он вовсе ее не слушает.– Что-то не в порядке, кузен?Нед глубоко вздохнул:– Ну, можно сказать и так.Он прошел к окну, выглянул из него, затем повернулся к Эмме лицом и скрестил руки на груди.– На самом деле ничего такого, что было бы невозможно исправить.Эмма подняла брови.– Не в физическом смысле, нет. Никто не умер, и не произошло ничего непоправимого… пока. Но все равно мне нужен твой совет, а возможно, и помощь.Эмма прикусила губу. Теперь уже ей казалось, что дело более чем серьезное и все выглядит довольно мрачно.– Кажется, ты хотел попросить у меня совета…– Верно! – Нед скорчил гримасу. – Я загнал себя в угол.– В самом деле?– Я играл в карты.Эмма застонала.– Постой, подожди секунду! – запротестовал Нед. – Мне не требуется лекция о вреде азартных игр.– Я и не собираюсь читать тебе лекцию. Но дело в том, что когда человек проиграл, он должен изрядную сумму денег.Нед молчал.– Сколько? – Эмма быстро подсчитала в уме свои сбережения.– Десять тысяч фунтов.– Что? – Эмма вскочила с постели. – Да ты в своем уме?Нед застонал.– О, я и забыла, что ты свихнулся!– А ты не очень-то способна поддержать в критический момент.– Поддержать? – Эмма всплеснула руками. – И какая же тебе нужна поддержка? – Она снова опустилась на кровать. – Ладно, рассказывай, как это случилось?– Я играл с друзьями в «Уайтсе», и к нам присоединился Энтони Вудсайд.Эмму передернуло от омерзения. Она не видела виконта Бентона с момента их странной встречи на балу у Линдуортов и не имела ни малейшего желания увидеть его снова. Их напряженный разговор оставил у нее тягостное чувство неловкости, и более того, она была отчасти оскорблена его надменностью и наглостью. Правда, Эмма не рассказала Алексу об этом инциденте, и все же она не могла отделаться от ощущения, что Вудсайд лелеет какие-то гнусные планы, затрагивающие интересы ее семьи. Похоже, теперь самые ее неприятные предчувствия оправдались.– Было бы невежливо не пригласить его присоединиться к нам, – продолжал Нед. – Да и атмосфера была дружеская. Все шло как обычно, и все мы немного выпили…– Полагаю, все, кроме Вудсайда.Нед сжал кулаки.– Вероятно, ты права. Последнее, что я помню, – это что ставки взвились вверх: мы потеряли над ними контроль.– А потом ты оказался на десять тысяч фунтов беднее.– О Господи, что же мне делать?– Не знаю, – ответила Эмма с полной откровенностью.– Дело в том, что он жульничал: я видел это своими глазами. – Нед нервно провел рукой по волосам.– Почему же ты ничего не сказал? Неужели ты мог просто сидеть и позволять ему стричь тебя и выманивать все твои деньги?Нед сел и опустил голову на руки.– Может быть, я джентльмен чести, но не дурак. Вудсайд – один из лучших стрелков в Англии, и я был бы безумием, если бы спровоцировал его на дуэль.– А ты уверен, что он вызвал бы тебя?Нед молчал, его взгляд говорил о том, что он более чем уверен.– И тебе пришлось бы принять вызов? Разве ты не мог просто повернуться и уйти?– Это уже вопрос чести: я бы нигде не смог показаться, если бы обвинил кого-нибудь в мошенничестве, а нести последствия отказался.– Ваши представления о джентльменском и неджентльменском поведении просто нелепы. Можешь назвать меня слишком прагматичной, но я считаю, что жизнь важнее чести, по крайней мере если речь идет о карточной игре.– Согласен, но теперь я ничего не могу изменить. Факт заключается в том, что я должен Вудсайду десять тысяч фунтов.– И когда ты обязан отдать ему эти деньги?– Обычно деньги отдают тотчас же, но, принимая во внимание величину суммы, Вудсайд дал мне две недели.– Как великодушно! – заметила Эмма с иронией.– Думаю, он дал мне время, чтобы насладиться своей властью надо мной.– Несомненно.Нед нервно сглотнул.– Вудсайд сказал, что забудет об этом деле, если я смогу устроить ему встречу с Белл.Тут Эмму окончательно охватила ярость. Ей казалось, что все в ней разогрелось до белого каления.– Я убью его, честное слово, убью! – выпалила она, затем подошла к бюро и принялась выдвигать ящики. – У тебя есть пистолет? – спросила она свирепо, роясь в вещах и выбрасывая бумаги на пол. – У меня всего лишь нож для разрезания бумаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33