Впрочем, все началось из-за ерунды. Как-то раз Блайт и Рейдер дольше обычного провалялись в постели, не в силах оторваться друг от друга и забыв обо всем на свете.
С каждой минутой Бастиан становился все мрачнее. Давно уже требовалось скорректировать курс и поднять дополнительные паруса. Не выдержав, он в конце концов решительно затопал вниз. Возле двери каюты Бастиан задержался и прислушался. За дверью было поразительно тихо. «Что бы это значило?» – недоумевал он. Потом раздался негромкий смех Рейдера. Побагровев, Бастиан уставился на дверь так, словно желал разнести ее в клочья. Однако привычка взяла свое и, не задумываясь о последствиях, он без стука распахнул ее.
Ахнув, Блайт поспешно натянула на себя одеяло, но и Бастиан, и выглядывающие из-за его широкой спины пираты успели заметить изящную ножку и соблазнительный изгиб бедра. Рейдер же стоял перед умывальником в одних штанах. Половина его лица была выбрита, половина покрыта мыльной пеной. Словно восточный властелин он сначала величаво взглянул на Блайт, затем повернулся к Бастиану и спокойно, даже слишком спокойно, произнес:
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Нужно установить штурвал… сейчас попутный ветер. Мы ждем приказаний.
– Я установлю вам курс прямо в ад, если вы еще когда-либо войдете в мою каюту без стука, – проскрежетал Рейдер, и у присутствующих волосы на голове встали дыбом.
– Стучаться?! Разрази меня гром! – начал было Бастиан.
– Да, стучаться, черт побери! Вы должны несколько раз ударить по двери своими проклятыми костяшками пальцев и подождать разрешения войти.
С пеной на лице Рейдер подошел к Бастиану, поднял кулак и постучал: тук-тук-тук.
Пираты как завороженные наблюдали за его действиями, некоторые сжали руки в кулак и вслед за капитаном повторили этот несложный прием.
– К черту, Рейдер, мы привыкли видеть тебя тогда, когда нам нужно. Никогда прежде мы не стучали в дверь.
– Что ж, теперь кое-что изменилось, – спокойно заметил Рейдер, всем своим видом предостерегая Бастиана от дальнейших возражений.
– Это уж точно, – Бастиан еще раз недобро взглянул на койку и, расталкивая пиратов, пошел прочь.
Смерив остальных пиратов уничтожающим взглядом, Рейдер захлопнул перед ними дверь и повернулся к Блайт. Черт бы побрал этих бесцеремонных парней! Надо же все так испортить!
Отогнув край одеяла, Рейдер посмотрел на пунцовое лицо девушки.
– Они привыкли вламываться ко мне в любое время дня и ночи. Поскольку я опять обосновался здесь, мои люди вернулись к своим привычкам. Но скоро они будут стучаться, прежде чем войти сюда.
– Но смогу ли я привыкнуть к этому? – Блайт опустила глаза, опять заливаясь румянцем.
– Сможешь, Вул-вич, – улыбнулся Рейдер и нежно поцеловал ее в губы. Блайт вздрогнула от его прикосновения; заметив это, он притянул ее поближе и прошептал: – Думай только о нашей музыке и ни о чем другом.
Рейдер отправился добриваться, а Блайт так и осталась сидеть, завернувшись в одеяло. На ее щеке медленно высыхала мыльная пена.
– Ты бы лучше оделась, – ласково проговорил Рейдер, любуясь этой забавной картиной. – А то первое время эти болваны еще будут забывать пользоваться костяшками своих пальцев.
Блайт посмотрела ему вслед, все еще ощущая на губах его поцелуй, затем оделась, заправила койку и собрала посуду и остатки завтрака на поднос. «Француз наверняка недоволен тем, что мы едим так мало», – подумала Блайт и заставила себя съесть еще один ломтик ветчины и булочку. Вскоре раздался громкий стук в дверь; помедлив, Блайт пошла открывать. Мимо нее с кислым выражением лица проковылял Вилли и молча забрал поднос. Да, теперь ей часто придется видеть такие лица. Блайт уже достаточно хорошо изучила пиратов и понимала, что они недовольны тем, что Рейдер держит на борту свою любовницу. Считалось, что женщина на корабле приносит несчастье.
Поэтому Блайт решила пока не выходить на палубу, чтобы оттянуть неприятный момент встречи с командой. Взяв с полки книгу, она уселась поудобнее в кресло. Признаться, ее начинало тяготить теперешнее положение. Блайт заставила себя раз десять подряд произнести вслух слово «любовница», пытаясь привыкнуть к нему.
– … любовница, любовница, любовница!
Однако ей стало только еще хуже. Должно же быть какое-то другое слово. Содержанка? Распутница? Куртизанка? Нет, все не то. Нет ничего благозвучнее слова «жена».
«Нужно отбросить подобные мысли», – одернула себя Блайт. Рейдер Прескотт обещал заботиться о ней и наперекор всем оставил ее на борту. Кроме того, она любит его, несмотря на неопределенность своего положения.
Конечно, это совсем не то, о чем мечтала Блайт: ни вздохов при луне, ни аромата роз, ни томных взглядов, ни робких поцелуев, ни пылких признаний, одна только всепоглощающая страсть, одно только извечное стремление женщины отдаться во власть мужчины. Да, то, что происходит между нею и Рейдером, не укладывается ни в какие рамки.
Что ж, такова, видно, ее судьба, и нужно с этим мириться. Не следует притворяться, что ее не тянет к нему. Она его женщина, женщина пирата, Вул-вич, и не хочет задумываться над тем, какие еще сюрпризы уготовила ей судьба.
* * *
Всякий раз, когда Блайт появлялась на палубе, пираты внимательно присматривались к ней, пытаясь отыскать в ее лице и поведении указания на то, что она живет с Рейдером по принуждению. Признаться, Блайт выглядела вполне цветущей и здоровой, однако их смущало то, как она краснеет и стыдливо опускает глаза, встречаясь взглядом с кем-то из них.
«Наверное, Вул-вич несчастлива», – решили пираты. Ведь до того как Рейдер сделал ее своей любовницей, она была порядочной женщиной из высшего общества. Бастиан с видом знатока заверил всех в том, что леди скорее умрет, чем ляжет в постель с мужчиной без благословения церкви. Это было уж слишком – предпочесть смерть отношениям без венца. А впрочем, кто их разберет, этих светских женщин!
С каждым днем обстановка на корабле становилась все более напряженной. Когда выяснилось, что «Виндрейдер» направляется домой, на острова, многие выразили откровенное недоумение и недовольство. Когда же они наконец займутся делом?! Пираты бросали на Рейдера негодующие взгляды и замолкали при его приближении.
Блайт замечала все это, считая себя виновной в трениях между Рейдером и командой. Одно дело, когда пираты отворачивались от нее, но совсем другое, когда они негодовали на своего капитана. Она бы никогда не заикнулась о своем пропавшем платье, если бы знала, к какой это приведет взрывоопасной ситуации.
Тем утром Блайт появилась на палубе в красивом платье цвета морской волны, расшитом великолепными кружевами. Рейдер приветствовал ее теплой улыбкой, заставившей Блайт покраснеть и опустить глаза. Еще никогда он так открыто не любовался ею в присутствии своей команды. Все без исключения, в том числе и сам Рейдер, заметили это смущение.
– Ты выглядишь словно сахарный торт, Вул-вич, – проговорил он. – Мне нравится это платье.
– Я надела его только потому, что что-то произошло с моим другим платьем. Я не смогла найти его сегодня утром. – Блайт вдруг испугалась, что Рейдер жестоко накажет виновного, и поспешила добавить: – Я никого не обвиняю, просто оно исчезло.
Рейдер задумчиво почесал подбородок и посмотрел на Бастиана.
– Ну, вряд ли это Стенли, – неуверенно начал тот. – Платье ему будет явно мало. И Харри больше этого не делает. – Рейдер пронзил его взглядом, и Бастиан оглянулся, ища поддержки у Клайва и остальных. – Харри ведь больше не надевает женскую одежду, верно?
– Только шляпы, – серьезно подтвердил Клайв.
– Вот видишь, только шляпы. – Бастиан повернулся к Блайт. – Никаких платьев. Вряд ли кто-нибудь из парней стащил твое платье.
Пираты согласно загудели, кивая головами. У Блайт запылали уши. Она не знала, куда деться от любопытных взоров. Почему же молчит Рейдер?
– Мне известно, что это не они, – наконец произнес он, и Блайт почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев. – Это я.
Все изумленно ахнули.
– Я выбросил его за борт. В жизни не видел более уродливого платья.
Трудно сказать, кого это признание потрясло больше: Блайт или пиратов. Рейдер выбросил платье за борт. «Господи, о чем он только думает? – молча возмущались пираты. – Надо же, взять и выбросить одежду Вул-вич!» Не выдержав, Блайт бросилась прочь.
Рейдер хмуро посмотрел ей вслед, огорченный тем, что Харри не успел все сделать, прежде чем она проснулась и обнаружила пропажу.
– Ну, что разинули рты? Занимайтесь своими делами! – рявкнул Рейдер и решительно направился вниз.
Пираты молча переглянулись. Невероятно! Выбросил ее платье! Он что, хотел чтобы Вул-вич ходила голой?!
Рейдер вошел в каюту и обнаружил, что Блайт сидит у окна. Он встал у нее за спиной.
– Ты огорчена. Наверное, мне следует все объяснить.
– Зачем? – с горечью спросила Блайт. – Это твой корабль, а я твоя женщина.
Облизнув пересохшие губы, Рейдер вдруг совершенно неожиданно для себя самого признался:
– То платье напоминало мне о вещах, которые я хотел бы забыть. Оно из твоего прошлого. – Он подошел к сундуку и откинул крышку. – У тебя сейчас другая жизнь. Можешь сшить себе новые вещи, ты ведь так хорошо шьешь.
Рейдер уже второй раз за сегодняшний день похвалил Блайт, но почему-то это не принесло ей радости. Она не могла ему объяснить, что то «уродливое» платье дорого для нее как память, возможно, она излишне сентиментальна, но что поделаешь?! Чувствуя, как к глазам подступают слезы, Блайт торопливо отвернулась.
– Извини, Вул-вич. Я не знал, что то платье так много для тебя значит. Поверь, в этом ты выглядишь гораздо лучше. Рейдер осторожно погладил пышный рукав платья, затем обвил рукой талию Блайт и привлек ее к себе. Блайт задрожала то ли от удовольствия, то ли от отвращения. Желая выяснить это, Рейдер властно взял ее за подбородок.
Едва их губы соприкоснулись, Блайт вмиг забыла о своей обиде, растворяясь в его нежности. Она подняла глаза и увидела, что он действительно сожалеет о сделанном.
– Возможно, ты прав. Нужно начать все сначала, – прошептала Блайт. Но по ее щеке все же скатилась одна-единственная слезинка, которую Рейдер смахнул кончиком пальца.
– Наверное, я все-таки был не прав, Вул-вич. Мне следовало сначала посоветоваться с тобой.
Господи! Вот уже девять лет как Рейдер ни с кем не советовался, даже с Бастианом, принимая все решения самостоятельно. Но теперь он понял, что ему придется считаться с мнением Блайт, особенно когда дело будет касаться непосредственно ее самой.
– Скоро тебе понадобятся более теплые вещи, возможно, сапожки. Ноябрь – отвратительный месяц.
– Ноябрь?! – Боже, она совсем потеряла счет времени! – Только не говори, что уже ноябрь.
– Еще нет, – успокоил ее Рейдер. – Пока еще октябрь, семнадцатое кажется. Если хочешь, я могу заглянуть в судовой журнал.
Блайт вдруг побледнела и отвернулась.
– Что с тобой, Вул-вич? – удивился Рейдер.
– Два дня назад мне исполнилось двадцать лет, – выдавила она. – Двадцать, а я все еще в девах.
Рейдер облегченно рассмеялся.
– В девах? О чем ты говоришь? Кто-кто, а уж ты вовсе не старая дева. Разве может никому не нужная старая дева доставить столько удовольствия?! – Он со смехом сгреб ее в охапку. – Хочешь я докажу тебе свою правоту?
Страстно прильнув к ней губами, он жадно поцеловал ее, затем сорвал платье и набросился на Блайт, как самый настоящий изголодавшийся по женщине пират.
«Господи, Рейдер прав», – решила она несколько минут спустя, неожиданно почувствовав себя свободной и полной жизни. Озорно улыбнувшись, Блайт выскользнула из его объятий и подбежала к открытому сундуку.
– Я уже давно сгораю от любопытства, – призналась она, доставая оттуда экзотическую женскую одежду. – Интересно, как это надевают? – Блайт повертела в руках нечто похожее на шелковые панталоны.
Рейдер засмеялся и приподнялся на локте, любуясь соблазнительными изгибами ее фигуры. Длинные темные волосы составляли к тому же великолепный контраст с молочно-белой кожей Блайт.
– Иди сюда. Я тебе помогу, – предложил он. Сев на край койки, Рейдер взял из рук Блайт странное изделие из шелка и парчи, помог ей в него облачиться, и они вместе рассмеялись над странными панталонами. Сделанный из парчи верх плотно обтягивал живот и ягодицы Блайт, далее шел сплошной шелк, черный и прозрачный, сквозь который по всей длине просвечивались ее стройные ноги. Каждая штанина заканчивалась широкой манжетой из парчи. Когда были застегнуты все крючки, Блайт оглядела себя и ахнула, смущенная плодами своего любопытства.
– О, я только хотела…
Она зарделась, собираясь снять с себя шаровары. Но Рейдер удержал ее, охваченный жгучим желанием.
– Нет, – с трудом выдавил он, пожирая глазами соблазнительные формы. – На тебе это сидит отлично. Примерь остальное.
Блайт нерешительно посмотрела на две чашечки из парчи, соединенные между собой несколькими золотыми цепочками – Рейдер приложил их к ее груди и застегнул на спине золотые цепочки.
– Для чего же еще они предназначены? Весьма интересная конструкция, – вслух рассуждал он.
Чашечки из парчи, словно две позолоченные раковины, облепили полную грудь Блайт и немного приподняли ее.
– О! – выдохнула она, чувствуя легкое возбуждение.
Внезапно ее осенило.
– Признайся, ты видел, как женщины носят подобные вещи? Но где можно показаться в таком наряде?
– Разумеется не на улице: в обществе других женщин или наедине с мужчиной.
– Где же ты наблюдал такое?
– В Персии и Турции, точнее в гареме, в моем гареме.
– В гареме?! – удивилась Блайт. – У тебя был гарем?!
– Совсем небольшой и недолго. Я его вернул. Старший сын паши был мне очень благодарен за то, что я спас его во время кораблекрушения. А на Востоке благодарность не знает границ. В итоге я получил в награду гарем. А это решил просто сохранить на память. И очень рад. – Голос Рейдера вдруг совсем охрип. – Иди ко мне.
Покачивая бедрами, Блайт медленно приблизилась к нему, чувствуя невероятное возбуждение под его восхищенным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49