Она будет на месте, когда я вернусь, – убежденно ответил Йен.Они скакали по пыльной, заросшей полынью земле к ферме Беннингона. Издалека почувствовав запах дыма, Энн поняла, что ее дурные предчувствия оправдались.Когда они с Эроном подскакали к ранчо, хозяйский дом уже догорал. Ворота загонов были распахнуты. Ни в доме, ни около него не видно ни души, только беспризорные цыплята бродили вокруг, разгребая землю. Ни лошадей, ни скота. Все как будто вымерло.– О Боже, Эрон!Ее голос дрожал. Неужели Беннингтон погиб в огне? Или бандиты сначала убили его, а затем подожгли дом?Развалины еще дымились. Багровые лучи заходящего солнца лишь подчеркивали страшную картину разрушений.– Энни, – тихо сказал Эрон, – может, Беннингтону удалось…– Кэш убил его!Пришпорив лошадь, она подскакала к дому и спешилась. Задыхаясь и кашляя от дыма, она пыталась пробраться сквозь завалы обгоревших бревен.– Энни, что ты собираешься делать?– Искать Беннингтона.– Ты сгоришь заживо! Не терпится стать бифштексом? Дотронься до чего-нибудь, и сразу получишь ожог. Даже если он внутри, ему все равно не поможешь. – Эрон замолчал, прислушиваясь. – Сюда кто-то скачет. Я слышу топот лошадей.Эрон прав, старику уже не поможешь. Энн вскочила в седло и, пришпорив лошадь, направила ее к городу.– Эрон, стой! – закричала она, когда они поднялись на вершину холм.К ферме Беннингтона неслись пятеро всадников. В одном из них она узнала Грейнджера Беннингтона. Вместе с ним были шериф, его помощник и два фермера, земля которых находилась поблизости.Энн спрыгнула на землю.– Он жив! Эрон, какое счастье!– Поэтому нам лучше убраться отсюда. Ты не забыла, что тебя ждет муж?Но Энн задумчиво теребила гриву лошади.– Энни, о чем ты думаешь?– Интересно, что заставило Грейнджера уехать из дома?– Может, его предупредили?– Кто? Знаешь, когда я пошла к шерифу и сказала, что Кэш Уэзерли – вор и убийца, он рассмеялся мне в лицо. Мол, Уэзерли – уважаемый гражданин, и, когда наша территория обретет статус штата, он будет сенатором.– Энни, ты меня слышишь? Здесь кто-то был до нас.– Возможно… Прошлой ночью со мной произошло нечто странное… Я не успела тебе рассказать.– А в чем дело?Она молчала. Эрон рассердится, что она не посвятила его в свои опасные планы.– В чем дело? – повторил он. Энн рассказала ему о ночной поездке.– Но когда один из них прицелился в меня, кто-то его убил. И… и, кажется, угнал фургон с золотом.– Слава Богу!– Я пыталась разыскать фургон, но у меня ничего не вышло.– Слава Богу, что с тобой ничего не случилось. Но ведь тебя могли узнать!– Люди Уэзерли меня не узнали, я была в мужской одежде. И все-таки странно. Кто-то спас мне жизнь, кто-то предупредил Беннингтона.– Маловероятно, что разбойник, скрывшийся вчера с похищенным золотом, сегодня проявит благородство.– Да, здесь много неясного.– Ясно одно: нужна осторожность. В нашем краю столько воров и разбойников на квадратную милю, что ты должна быть готовой ко всему.– Разумеется, но почему Грейнджер…– Грейнджер мог увидеть поджигателей, стрелять в них, а затем поскакать за подмогой. Может, его не было дома, он узнал о пожаре и приехал сюда с шерифом. В любом случае мы опоздали.– Все из-за этой свадьбы! – гневно воскликнула Энн.– О ней тоже не следует забывать. Тебя ждет муж и, не дай Бог, начнет искать. Энн, я был в церкви и видел, что тебя никто не принуждал. По-моему, ты делала это добровольно.Она молча пришпорила лошадь, и Эрон поскакал следом.Оставив гнедого у салуна, Энн незаметно поднялась в свою комнату, быстро сбросила мужскую одежду, надела свадебный наряд и пригладила щеткой растрепавшиеся волосы.Ее удивляло собственное волнение. Грейнджер жив. Одному этому следует радоваться, но…Энн отбросила щетку. Теперь надо вернуться в зал. И опять главная проблема – Макшейн.Спускаясь по лестнице, она размышляла, не пахнет ли от нее дымом. Тихо подойдя к Гарольду, она велела ему распорядиться, чтобы нагрели воду для ванны.– Где Далси и Макшейн?В зале их не было. Уж не наверху ли они? Неужели она ревнует? Она сама приказала Далей развлекать его, а вчера даже предложила ему выбрать любую девушку. Но теперь они женаты, он не имеет права уединяться с другой женщиной.– Далси в постели, – ответил Гарольд.– С… Макшейном? – спросила Энн, глядя в сторону.– С Макшейном? С человеком, за которого ты сегодня вышла замуж? – Бармен удивленно взглянул на нее. – Нет, одна. Она слишком много выпила.– Где же тогда Макшейн?– Не знаю. Последний раз я его видел, когда он разговаривал с адвокатом Ренинджером. Потом они вместе ушли.Энн кивнула. Значит, Макшейна в салуне не было. Она оглядела комнату. Джои Уэзерли кон-чил игру, и трое его партнеров уже вставали из-за стола. Они сразу обступили Энн, поздравляли, желали счастья. Когда игроки отошли, она села рядом с Джои.– Неплохо проводишь время?– Энни, тебе следует почаще выходить замуж. Сегодня я в выигрыше.– Если ты не собираешься домой, я приготовлю тебе комнату.– К сожалению, мне нужно возвращаться, старик потребует отчета о делах. – Вздохнув, Джои налил себе виски. – За здоровье моего папаши, самого большого негодяя на всей территории!– Говори потише. Многие здесь уважают твоего отца. Хочешь, чтобы ему передали эти слова?– Не пугай меня, Энни! Мой папаша – уважаемый гражданин! Конечно, пудрить мозги людям он умеет. Но ведь ты-то знаешь, что к чему?– Джои, прекратим этот разговор!– Я заметил, ты очень не любишь моего отца. Поэтому нравишься мне еще больше, хотя это почти невозможно.Энн вздохнула.– Далси немного перебрала и спит наверху, можешь подняться в ее комнату, если ты в столь романтическом настроении.– Тогда утром она потребует с меня деньги.– Значит, домой ты ехать не хочешь?Взяв Энн за подбородок, он нежно поцеловал ее в щеку и обнял за талию.– Я тебя люблю, Энни.– Джои, умерь свой пыл.– Я совсем забыл, что разговариваю с замужней женщиной. Кстати, твой муж вроде неплохой человек и в случае опасности может тебя защитить.– Пока меня ни от кого не нужно защищать.– Всех нас иногда нужно защищать. – Джои вдруг принюхался. – Энни, ты не чувствуешь запаха дыма?– Мы же в салуне.– Ну ладно. – Он встал и поцеловал ей руку. – Дорогая леди, желаю вам всего наилучшего. Я принимаю ваше любезное предложение и остаюсь. Нет ли наверху свободной комнаты? Я не хочу задохнуться в объятиях Далси.– Она так обрадуется, увидев тебя утром в своей постели. Не лишай ее удовольствия.Когда молодой человек поднялся по лестнице, Энн еще раз внимательно оглядела салун. Макшейна не было. Проклятье! Куда он мог деться?Она вернулась в свою комнату. Ванна была уже наполнена, от воды шел легкий пар. Энн с наслаждением погрузилась в воду и закрыла глаза.Нужно торопиться. Она должна быть готова к возвращению Макшейна.Горячая вода усыпляла, а свежий запах мыла казался таким чудесным.Войдя в салун, Йен сразу увидел жену, оживленно беседующую с Джои Уэзерли. Они его не заметили. Ей наверняка сказали, что он уехал, но, похоже, это ее совсем не огорчило. Она даже рада, ведь никто не мешает ей заниматься своими таинственными делами.Они с Ральфом подоспели вовремя и увидели с холма, как двое неизвестных поджигают дом Беннингтона. Йен ранил одного. Тяжело или нет, он не знал, потому что оба поджигателя сразу ускакали. Им с Ральфом некогда было их преследовать. Ветер уже начал раздувать огонь, и они едва успели найти и вытащить из дома потерявшего сознание Грейнджера Беннингтона. Он оказался человеком мужественным.Когда все произошло, старик находился в кухне. Его оглушили ударом по голове, он сразу отключился, поэтому не узнал бандитов, но решил заставить шерифа во всем разобраться.После того, как старик немного пришел в себя, они втроем поскакали в город, и Беннингтон сообщил шерифу, что виновником преступления является Кэш Уэзерли, который таким образом хотел отомстить старику за отказ продать ранчо.Шериф лишь покачал головой.– Джентльмены, Кэш Уэзерли – уважаемый гражданин, богат, обладает властью, и я не могу обвинять его, не имея доказательств. Кстати, вам известно, что за клевету можно угодить на скамью подсудимых? Если у меня будут доказательства, я тут же выполню свои обязанности. Но не раньше.– Шериф… – начал адвокат.– Шериф прав, Ральф, – вмешался Йен. – Чтобы предъявить обвинение, нужны доказательства.Ренинджеру пришлось согласиться. От шерифа они зашли в его контору и вместе попытались разобраться во всех сделках Кэша Уэзерли. Через некоторое время цифры и имена смешались у Макшейна в голове, и он вспомнил о жене.Первое, что он увидел, войдя в салун, была Энн. Он наблюдал, как она мило беседует с Джои Уэзерли. Мальчишка явно к ней неравнодушен. А когда тот обнял Энн за талию, Йену захотелось дать сопляку пинка.Сегодня он увидел Джои впервые и обнаружил, что парень ему нравится. На вид юноше не больше двадцати, в его характере еще не проявились отцовские черты, а искренняя улыбка делала его очень привлекательным. Когда-то Йен был готов убить даже лошадь, если на ней ездил Кэш Уэзерли, но с годами ненависть поутихла, осталось только желание восстановить справедливость и отомстить. Сын не отвечает за грехи отца, поэтому Макшейн не испытывал к Джои неприязни.Пока не увидел его рядом с Энн.Теперь ему хотелось вышвырнуть мальчишку из салуна.О чем они говорят? Чему смеются? Макшейна охватывало бешенство. Наконец Джои ушел наверх.Йен не мог отвести глаз от жены. Он столько о ней думает, а она, кажется, даже не заметила его отсутствия.Подойдя к бару, он велел Гарольду налить виски. Глава 8 Стоя на пороге комнаты, Макшейн горел желанием так хлопнуть дверью, чтобы со стен полетела штукатурка. Но он сдержался, и Энн не заметила его появления.Йен кипел от гнева. Похоже, она забыла, что вышла за него замуж. Не успел он отлучиться, а жена уже флиртует с Джои Уэзерли.Впрочем, идея жениться на ней принадлежала ему, Макшейну, так что…Энн лежала в ванне, прислонившись головой к деревянному краю и закрыв глаза. Из воды выглядывали только колени. Пахло лавандовым мылом.Йен чувствовал, как стучит его сердце и дрожит от желания тело.Он был опытным мужчиной, умел, когда требуется, контролировать свои желания. Прошлой ночью он тоже хотел ее и все-таки преодолел себя. Но теперь Энн – его жена. И хотя она не придает этому значения, он больше не намерен проводить ночь в кресле. Макшейн с такой яростью захлопнул дверь, что Энн испуганно подскочила и, взметнув брызги, погрузилась обратно в воду.– Я думала, вы… уехали, – дрожащим голосом сказала она.– Вы так думали?Не спуская с нее глаз, он вошел в комнату, бросил плащ на стул, расстегнул пояс с висящей на нем кобурой и положил его на ночной столик около кровати.– Вы… куда-то исчезли.– Главное, я вернулся.Энн поглубже опустилась в ванну, единственное место, куда она сейчас могла от него спрятаться.Макшейн стоял неподвижно, глядя на эти золотистые волосы, стянутые на затылке узлом, маленькие груди, чуть выступающие из воды. От устремленного на нее тяжелого взгляда Энн окончательно растерялась.– Я вернулся, – повторил он.– Давно? – В ее голосе слышались одновременно гнев и беспокойство.– Достаточно давно.– Достаточно для чего? – осторожно спросила она.– Чтобы застать вас с Джои.Энн с облегчением вздохнула.– Конечно, вы же уехали.– Но вернулся.Значит, ему не известно, что она тоже отсутствовала. Радость, однако, была недолгой. Как она могла забыть обо всем и столько времени нежиться в ванне! Теперь она совершенно беспомощна, а Макшейн не спускает с нее своих загадочных глаз, и этот взгляд лишает ее остатка сил.Этот человек – ее муж. И она согласилась на брак безо всяких условий и требований с ее стороны. Но теперь ей хотелось только одного: чтобы он перестал смотреть на нее.– Где же вы были? – начала она.– Не слишком далеко, миссис Макшейн. И успел вернуться, чтобы провести ночь с женой.Он подошел к ванне. Энн думает отделаться от него на том основании, что он куда-то уезжал и бросил ее одну. Не выйдет.Завороженная его взглядом, Энн лихорадочно шарила рукой около ванны, стараясь найти полотенце, которое лежало на стуле.Макшейн не понял, какое чувство вдруг захлестнуло его. Может, ревность к мальчишке Уэзерли или ярость и усталость сегодняшнего дня. Но, скорее всего, причина в другом. Энн совсем близко, такая доступная, желанная, беззащитная. Его жена. Она принадлежит только ему и больше никогда не будет проводить время ни с Джои Уэзерли, ни с кем-то другим, пока он живет на этом свете.Он разорвет на куски любого, кто захочет увести ее – за плату или даром, – потому что он не какой-нибудь дохлый старик, позволяющий жене флиртовать с кем попало, лишь бы она улыбалась ему раз в месяц. Чем скорее она узнает, что такое быть женой, тем скорее он утолит терзающее его желание и наступит конец его мучениям.Макшейн наклонился над ванной и, несмотря на сопротивление Энн, поднял ее из воды.– Отпустите! Я еще не вытерлась!– Я люблю мокрых женщин. Энн покраснела от гнева и стыда.– Но я не закончила мыться, – возмущенно сказала она. – Вы позволяете себе исчезнуть…– А вы, моя жена, чем занимались в это время с молодым Уэзерли?– Я… я разговаривала…– Хорошо. Теперь можете поговорить со мной. И если я еще раз увижу, как вы флиртуете с постояльцами, я задам вам трепку.– Как вы смеете…– Как вы смеете!Не помня себя, Макшейн бросил ее на кровать и прижал всем телом. Энн отчаянно сопротивлялась, а он вдыхал ее нежный аромат, ощущая прохладу кожи и упругость груди, касался губами твердых сосков. Ему хотелось бесконечно ласкать ее напряженное тело. От его неистового поцелуя она застонала.Макшейн отпустил ее, чтобы раздеться. Энн с выражением затравленного животного глядела ему в лицо, золотые волосы разметались по подушке.– Подождите…– Чего? Шлюхи не привыкли спать с законными мужьями?– Ублюдок! – с отвращением выкрикнула она. – Ну, так давай! Не церемонься! Делай то, за чем пришел!Она в упор смотрела на него сверкающими, как драгоценные камни, глазами, на шее лихорадочно билась жилка. Он уже не мог сдерживаться и овладел ею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27