Эти идиоты отправили дилижанс с одним вонючим охранником. Ты должен был выехать им навстречу, но не сделал этого!Карл Уэзерли отступил на несколько шагов от разъяренного отца, вытирая ладонью кровь.– Это не моя вина. Ты сам приказал мне заняться конторскими книгами…– Замолчи, сын. Никто из вас, идиотов, даже не знал, где находится дилижанс, а когда он прибыл, эти проклятые воры уже ограбили его.– Па, ты же не сказал нам…– А вы что, тупые? Чем теперь платить работникам? Я потерял все деньги от продажи скота и двух своих лучших людей.– Но ведь ты не можешь винить в этом меня, па? Рука Уэзерли снова взметнулась, и Карл, не успевший отскочить, получил вторую затрещину.– Все эти годы, вся эта работа! Для кого? Для тебя. Для тебя и твоих братьев. С Божьей помощью я прошел кровавую войну, вернулся с добычей и создал здесь империю. И теперь из-за вашей неумелости меня грабят все, кому не лень.Карл молчал, но ответ вертелся у него на языке. Может, Бог недоволен Кэшем Уэзерли? Может, Бог считает, что все это Кэш добыл на войне неправедным путем, как продолжает делать и теперь? – Мы все тоже воевали, даже Джои, – вступился за старшего брата Дженсон.– А где, черт побери, Джои? Мальчишки никогда нет дома.– Он, кажется, вернулся в город, папа, – сказала вошедшая в гостиную Мэг.Она, как и Дженсон, жалела брата. Он изо всех сил пытался угодить отцу, но всегда оказывался виноватым. Особенно в последнее время, когда на отца посыпались неприятности.– Опять он в этом проклятом салуне! – прорычал Кэш.– Возможно, он в другом месте, – сказал Мэг.– Нет, именно в этом чертовом салуне, который должен был стать моим, – пробормотал Кэш.Казалось, он забыл и о Карле, и об ограбленном дилижансе. Опустившись на диван, стоящий перед камином, он в бессильной злобе стукнул кулаком по кожаной обивке.– Если бы не этот негодяй южанин, он был бы моим!– Па, салун всегда принадлежал Маккестлам, и если бы Эдди не проигрался…– Но он проигрался. А потом умер. Салун уже был почти моим. – Уэзерли посмотрел на Мэг. – Иди спать, дочка, уже поздно.– Но, па…– Иди!– Хорошо. Карл, Дженсон, вы тоже не задерживайтесь.– Ладно, Мэг, – ответил Дженсон. Карл только болезненно скривился. Выждав, пока дочь закроет за собой дверь, Кэш мрачно взглянул на сыновей.– Салун должен был стать моим. И она тоже! Если бы не этот ублюдок-полукровка. Вы слышите меня? – рявкнул он так, что братья вздрогнули. – Эта шлюха должна была стать моей!– Па, зачем она тебе? Ведь ты не собираешься на ней жениться…– Она должна стать моей, – упрямо повторил Кэш.– Па, Джои почти все знает об этом салуне, и он говорит, что она была дочерью Эдди. Она вела себя как леди, работала в баре, пела. Никогда не уходила наверх с мужчинами. Может, она совсем не такая, как ты думаешь, она…– Зло, – пробормотал Кэш.– Но, па…– Зло! Она влезает в душу мужчине, заставляет его думать, что она ему необходима, а потом…– Отец, – сказал Дженсон, – она вышла замуж за этого мятежника.– Этот мятежник тоже отправится в ад. Господи, труды всей моей жизни! – Кэш вдруг замолчал и диким взглядом обвел комнату.– Па, это на тебя не похоже, – успокаивающе произнес Дженсон.– Ты прав, парень. Ты прав. Да, у нас были неудачи, но я никому не позволю разорить меня. Я умею бороться, умею побеждать и сдаваться не собираюсь.Дженсон взглянул на брата. Он знал, что отец – человек осторожный и хитрый, не доверяет даже собственным сыновьям, хотя поручал им разные дела.– Ведьма! – снова крикнул Уэзерли. – Все пошло вкривь и вкось с тех пор, как она здесь появилась. Со своим вздернутым носом, нежным голосом и взглядом, от которого закипает кровь.– Но, па…– Слушайте меня, парни! И слушайте внимательно. Что-то не так в этом проклятом салуне, я намерен выяснить, в чем дело, и вырвать зло с корнем. Вы со мной, парни, или вы мои враги?Карл Уэзерли потер руки. Они измазаны кровью из его разбитых губ. На них кровь еще многих людей, которую ему никогда не отмыть. Но он должен быть с отцом. Или тот убьет его. Не считаясь с тем, что Карл – его собственная плоть и кровь. Теперь отцу нужна эта женщина. Он хочет ее. Давно. Неистово.– Я их уничтожу. Всех – тихо сказал Кэш.– Па, не забывай, что шериф считает тебя уважаемым человеком, героем войны.– Шериф прав. Я сам поймаю грабителей, а потом с радостью погляжу, как их будут вешать. И позабочусь об этом мятежнике и девчонке. Если мятежника убить не удастся, то я хотя бы увижу его болтающимся на виселице. Девчонка будет ползать передо мной на коленях. Колесо закрутилось, и меня не волнует, кто в него попадет, ясно?– Да, па, – сказал Дженсон.– Карл.– Д-да, па.– И ни слова Джои. В случае чего, мне бы не хотелось поднимать руку на собственную плоть и кровь.Братья кивнули и удивленно переглянулись. Кэш всегда питал некоторую слабость к младшему сыну, единственному, кто старался держаться подальше от отца.Пока Дженсон и Карл думали о младшем брате, им вдруг пришла в голову одна и та же мысль: если бы Кэшу нужно было пожертвовать их жизнью, он сделал бы это, не задумываясь.– Подойдите ко мне и слушайте, – приказал Кэш, – вам известно…Внезапно он замолчал.– О чем, па? – спросил Дженсон.– Странно, у меня такое чувство, будто я уже где-то видел этого ублюдка-мятежника.– Все полукровки похожи друг на друга, па. У нас на Западе ублюдков хватает.– Может быть. – Кэш уставился на огонь в камине. – А может, это и не имеет значения, раз он прямиком направится в преисподнюю. Ладно… Слушайте внимательно. Он станет покойником, а я буду сенатором, когда наша территория получит статус штата.– Но, па… – начал Дженсон.– Это земля мятежников, сын. И я намерен их уничтожить. Глава 14 Энн молча глядела в потолок, удивляясь, почему ей не спится.Неделя после ухода Йена пролетела незаметно, хотя некоторые дни оказались для нее пыткой. Энн видела его днем в салуне, но он больше не подходил к ней. Он разговаривал с другими, иногда смеялся, и ее вдруг охватывала ревность. Она не думала о том, где Йен ночует. Может, просто не желала, а может, была слишком наивной. Зато часто вспоминала, как Йен и Мэг Уэзерли разговаривали на ранчо Беннингтона. Как смел он так улыбаться этой девчонке!Энн сердито взбила подушку. Целая неделя. Иногда они случайно оказывались рядом, но он словно не замечал ее, не задавал никаких вопросов, не требовал никаких ответов. Ничего больше от нее не хотел…Казалось, оба чего-то ждали, и ожидание это становилось все напряженнее.Неделя выдалась довольно тихой. Не было ни пожаров, ни ограблений. Люди приходили, играли в карты, беседовали, пили виски и отправлялись домой.Все свое время Джои теперь проводил в салуне. Обычно в компании Далей, которая в его присутствии совершенно преображалась. Она не хохотала, не пила виски, тихо сидела рядом, не сводя с него глаз.Коко тоже вела себя непривычно тихо.Макшейн…Днем появлялся редко, ночи проводил неизвестно где, а вечерами следил за игроками в покер.В салун как-то зашли люди Уэзерли, но держали себя прилично, и вечер закончился без происшествий.Энн была уверена, что Макшейн следит за каждым посетителем. Среди людей Уэзерли находились его сыновья Карл и Дженсон, а также Бешеньный. Бык Марлин, головорез, участвовавший в партизанской войне на стороне аболиционистов. Были там превосходный стрелок Тайлер Гриссом из Канзаса и Джош Мейсон, который, по слухам, продолжал при любой возможности убивать противников отмены рабства.Эти опасные люди тоже были на редкость миролюбивы. Конфликта не возникло даже тогда, когда Коко отказалась идти наверх с одним из них.Макшейн все время находился в салуне вместе с Ангусом и Ральфом, а близнецы Игеры бессменно дежурили снаружи.Пока Макшейн не уединился с приятелями, Энн хотела поговорить с ним, но из этого ничего не вышло, и она предпочла отойти.Она не покидала салун до поздней ночи. Люди приходили и уходили. Энн видела, как Бешеный Бык Марлин куда-то исчез, а потом вернулся в компанию Карла Уэзерли и сел играть в покер. Какой-то человек сказал Далси, что ему нужно поговорить с Энн наедине. Далси передала его просьбу не только Энн. Когда та направилась через зал к странному ковбою, ее перехватил Макшейн и подтолкнул к лестнице.– Что ты делаешь? – возмутилась она.– Иди наверх.– Зачем?– Там безопаснее.– Безопаснее? А чего ты опасаешься?– Ничего. Просто иди наверх.– Послушай, Макшейн, я не позволю…Он тихо выругался и, не слишком романтично обхватив за талию, понес жену наверх.В комнате он бросил ее на кровать и отчеканил:– Не смей разговаривать с незнакомыми людьми, слышишь?– Почему?– Объясню потом, а сейчас оставайся здесь.– Я хотела только…Энн замолчала. Не говорить же ему, что она хотела разузнать у незнакомого ковбоя, одного из людей Уэзерли, что происходит на ранчо Кэша.– И что же ты хотела?– Ничего.– Может, ты предпочитаешь его компанию моей? Он такой славный белый парень.– Ублюдок! Полукровка! – закричала она. – Я что, твоя пленница?– На час. Господи, Энн, ведь уже ночь. К тому же комната теперь в полном твоем распоряжении. Ложись спать.– Но…– Черт тебя побери! – Он с силой прижал ее к кровати.Энн чуть не вскрикнула, а он, поняв, что сделал ей больно, сразу отпустил ее.Она быстро отошла в противоположный угол комнаты.– Макшейн!– Что?Она закусила губу. Ей хотелось сказать ему, что она, вероятно, стреляет лучше любого мужчины в салуне.– Уходи.Он не заставил себя упрашивать.Ладно, час пройдет быстро. Энн легла и стала думать, как ей хорошо одной, без надзора Макшейна. Никто не изводит ее вопросами. Она повторяла это снова и снова, не испытывая никакого облегчения и чувствуя себя очень несчастной. Всю неделю Энн по ночам представляла себе его лицо, горящие странным огнем и яростью глаза, пытаясь угадать, что происходит у него в душе.– Сумасшедшая, – громко сказала Энн. Возможно, так оно и было. Но, встав с кровати, она подошла к двери и прислушалась. Тихо. Каминные часы показывали пять утра. Засидевшиеся допоздна клиенты уже разошлись, закончив перемывать косточки ближним.Наступило воскресенье.Энн, босая, в ночной рубашке, вышла в коридор. Дверь в комнату Далси была закрыта, так же, как и дверь Коко. На мгновенье Энн представила, что за одной из них находится ее муж, но, прогнав эти мысли, пошла к лестнице и тихо спустилась в салун.Стаканы уже вымыты и поставлены на место, полированная стойка бара сверкает, пол подметен, столы чистые, плевательницы вынесены наружу до утра. У камина, где догорали последние дрова, одиноко сидел Макшейн. Решив, что он заснул, Энн потихоньку направилась к выходу.– Энн, что ты делаешь внизу? Я велел тебе оставаться в комнате.Она вернулась. Йен грустно смотрел в огонь, черные волосы падали ему на глаза.– Час уже прошел.– Почему ты не спишь?– Не могла заснуть. Поэтому я решила спуститься вниз и посмотреть, чем ты занимаешься.– Посмотрела?Энн, поколебавшись, вдруг спросила:– Почему?– Почему что?– Почему ты избегаешь меня?Он с удивлением взглянул на нее, вздохнул и снова уставился на огонь.– Я ведь больше ни к чему тебя не принуждаю, не доставляю неприятностей, не пытаюсь ничего выведать.– Ты все вpeмя сердишься. Тебя постоянно что-то беспокоит… как сегодня ночью.Йен снова поднял на нее глаза и тихо сказал:– Меня беспокоит многое. Беспокоит, что ты закричала от ужаса, когда, проснувшись, увидела мое лицо. Наверное, ты просто не узнала меня и приняла за какого-то индейца.– Что? – выдохнула она.– Ведь я – сиу, – напомнил Йен. – И ты назвала меня недавно полукровкой.– Ты обидел меня. Я была в ярости.– Но я понимаю. Далси говорила, что ты находилась в плену у индейцев пауни. Я кое-что о них знаю. Великие воины, сиу в этом отношении им уступают.– О, Боже, – прошептала она, – значит, ты…– Энн, если бы я раньше знал о твоем отвращении к индейцам и его причинах, я бы никогда не стал принуждать тебя к этому браку.Она вдруг опустилась перед ним на колени, обняла его, вопросительно заглянула в глаза.– О, Господи, не могу поверить.– Энн, я похож на своего деда. Поэтому…– Нет! Я… нет. Ты не имеешь отношения к моим ночным кошмарам.– Но ты была пленницей индейцев. Далси рассказала мне правду.Энн кивнула.– Да, мы были в плену вместе. Более четырех лет. Бедная Далси. Они убили у нее всех родных и знакомых, чуть не убили и ее. Но со мной обращались совсем неплохо. Хотя я видела там ужасные вещи, но… – Она замолчала, стараясь овладеть собой. Йен молча ждал. Затем погладил ее по руке. Энн, глубоко вздохнув, продолжила: – В общем-то случались вещи и похуже того, что делали пауни.– Где?– Где это случилось? Что произошло с тобой дальше, Энн?Она молчала. Нельзя рассказывать обо всем, но раз уж начала…– Я видела, как убивали моих родителей.– Прости.– Индейцы могли быть жестокими, очень жестокими, но со временем они рассказали мне, что на их селение напали белые солдаты, убивали женщин и детей. Индейцы нашли меня раненой.– Они тебя нашли?– Вернее, забрали меня в бессознательном состоянии. А когда я пришла в себя, то увидела, как индейцы жгут поселение белых. Я была в ужасе, но мне повезло, меня взял под свое покровительство сын вождя. Его звали Плывущее Облако.– Энн, все говорят, что я очень похож на индейца, и твои ночные кошмары…– Нет! Повторяю тебе, причина моих кошмаров совсем не в тебе. Плывущее Облако был жестоким воином, но очень хорошим человеком. Спасая мне жизнь, он выдал меня за свою наложницу, чтобы воины соседней деревни не взяли меня для жертвоприношения.– Жертвоприношение утренней звезде, – пробормотал Иен.– Увидев этот обряд, я потом долго не могла спать от ужаса.– Расскажи о Плывущем Облаке.Энн улыбнулась.– Я была страшно испугана и ненавидела всех индейцев. Потом начала понемногу узнавать их жизнь, понимать их язык. Я встречала индейцев, которые были мне симпатичны, и тех, кто вызывал не лучшие чувства. Плывущее Облако был особенным. Сначала он решил жениться на мне и приготовился ждать несколько лет. Когда один из воинов, хозяин Далси, погиб на охоте, он взял ее под свое покровительство. Его сестра учила меня языку индейцев, ухаживала за мной, когда я болела. С ними я чувствовала себя в безопасности, но переживала за других белых пленников, которым не так повезло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27