Джоанна перестала бороться за жизнь, и Даниэлле уже больше не придется ухаживать за ней, завертывать ее в мокрые простыни. Джоанна стала холодной как лед. Чума покинула ее, но покинула вместе с жизнью. Даниэлла не успела прийти в себя от ужаса, как Мак-Лахлан с истошным криком упал на колени. Он схватил мертвую Джоанну и прижался к ней лицом.Даниэлла вскочила на ноги, готовая убежать. Ей было жаль Джоанну, но, проведя все эти дни в сплошном кошмаре между жизнью и смертью, девочка уже не могла плакать. Горе Адриана было беспредельным. Он, казалось, совсем не замечал юную графиню, и Даниэлла, решив оставить его наедине с его горем, хотела поскорее исчезнуть, но ее ноги словно приросли к полу. Секунды слагались в минуты, а Адриан все еще продолжал обнимать свою мертвую возлюбленную. Наконец слезы сплошным потоком хлынули из глаз Даниэллы, и она словно очнулась от шока. Девочка тихонько направилась к двери, но Адриан схватил ее за руку. Его полные страдания глаза встретились с ее глазами.— Вы все время были с ней рядом? — спросил он. Его голос был хриплым, полным душевной муки.— И с ней, и с другими.— И никакой помощи от остальных?— У нас слишком много больных. Кроме того, я любила Джоанну и решила ухаживать за ней сама. Я делала все возможное, чтобы спасти ее. Клянусь вам…— Бедная девочка, сколько же вам пришлось испытать! — прошептал Адриан. — Слуги болели и умирали, и вы одна обо всех заботились.Даниэлла вовсе не нуждалась в его сочувствии. Она крепилась изо всех сил, чтобы не показать ему свою слабость и свои слезы.— Доктор Кутэн все это время был рядом со мной, — прошептала она, — и миледи Жанетт тоже помогала мне.Как ни старалась девочка сдержать слезы, они сами катились из глаз, и она уже не могла остановить их, но, может, это и к лучшему: слезы облегчают душу. Она никогда бы не заплакала в присутствии Мак-Лахлана, никогда, но сейчас его щеки тоже были мокрыми от слез, настолько велико было его горе. Даниэлла смертельно устала, и ей хотелось покоя. Как хорошо, что она хоть на миг может отдохнуть в его объятиях, переложить всю тяжесть забот на его широкие плечи!Адриан еще какое-то время держал ее в объятиях, затем поднялся и отпустил ее.— Вам удалось восстановить порядок, — сказал он. — Я слышал, что вы даже огрели конюха горшком по голове.— Я его просто хорошенько встряхнула.На лице Адриана промелькнуло подобие улыбки.— Однако, миледи, у нас еще много работы. Я не позволю этим несчастным глупцам умереть после того, что вы для них сделали.С этими словами Адриан выскочил из комнаты и сбежал по ступеням. Почти все слуги были в зале: одни просто слонялись без дела, другие играли в кости.Кипя от злости так, что от него, казалось, летели искры, Адриан выскочил на середину зала. Первым ему на глаза попался Свен. Конюх развалился перед камином и бездумно смотрел на огонь. Схватив Свена за плечи, Адриан поставил его на ноги.— Вокруг столько горя, а ты лежишь, как побитая собака! — закричал он.— За нами пришла смерть, милорд! Какая теперь разница? — ответил Свен.Адриан выхватил меч и приставил его к горлу Свена. Все затаили дыхание. Лежавшие на полу быстро вскочили ноги.— Какая разница?! Ты еще пока здоров, парень! Займись скорее делом и помоги тем, кто нуждается в помощи, иначе я сам отправлю тебя на тот свет!— Да, милорд, да! — испуганно закричал Свен.Адриан оглядел зал.— Господи Иисусе, да вы же лежите вперемешку с мертвыми! Быстро за носилками!Адриан подошел к группе воинов, которые, выжидая, все еще продолжали лежать. Увидев, в какой Адриан ярости, они быстро повскакивали на ноги.― Отправляйтесь копать яму, но так, чтобы она была подальше от ворот, и проследите за тем, чтобы тела всех этих бедняг сожгли и закопали. Всем известно, что смерть надо закопать в землю, иначе она станет источником новых заболеваний. Выполняйте мое распоряжение, да побыстрей! Ты!.. — Палец Адриана уткнулся в грудь человека по имени Робин Сентелл, известного каменотеса. — Ты! — повторил он снова. — Начинай делать гробницу для… для леди Джоанны. Она будет похоронена в церковном склепе. Ты слышишь меня?— Да, милорд. Я немедленно приступлю к работе, — ответил Робин.— Сто ударов плетью получит каждый, кто будет бояться чумы. Я его выпорю так, что родная мать не узнает. А если вы посмеете продолжать эти дьявольские пляски, то, клянусь честью, я вам устрою встречу с самим дьяволом! — пообещал Адриан, глаза которого светились адским огнем Резко развернувшись, он направился к лестнице. Мужчины и женщины, напуганные его словами, толкая друг друга, поспешили приступить к своим обязанностям.Даниэлла, стоявшая на лестнице, с интересом наблюдала, как прислуга в испуге разбегается по рабочим местам. К ней подошла леди Жанетт и обняла за плечи.Адриан наткнулся на стоявших на лестнице женщин и резко остановился.— Как там сэр Текери? — спросил он леди Жанетт.— Борется за жизнь, милорд.Взгляд Адриана упал на Даниэллу, и его злость моментально испарилась, а глаза наполнились болью.— Что Монтейн? — спросил он ее.— Жива.Адриан кивнул.— Я хочу побыть наедине с леди Джоанной, — сказал он и открыл дверь в комнату Даниэллы, где лежала его мертвая возлюбленная.Дверь за Адрианом закрылась, а Даниэлла и леди Жанетт продолжали стоять на лестнице, печально глядя друг на друга.— Вам надо отдохнуть, миледи, — сказала леди Жанетт. — Теперь все в руках Божьих, а вы должны хорошенько выспаться.— Мне негде.— Вы можете пока поспать в комнате рыцаря Мак-Лахлана. Ложитесь, а когда проснетесь, Бог даст…Гостевые покои были столь же великолепны, как и ее собственные. Даниэлла позволила леди Жанетт уложить себя в постель и напоить вином. Девочка осушила целый кубок и почувствовала, как боль усталости постепенно покидает ее. Даниэлла была настолько измучена, что едва коснулась головой подушки, как сон сразу сморил ее.Казалось, она проспала целую вечность, когда ее разбудил какой-то звон. Она приоткрыла глаза и решила, что на дворе еще ночь, так как комната была освещена светом свечи и горящим в камине огнем. Под ложечкой сосало, и девочка вспомнила, что давно ничего не ела. Внезапно ужас прошедших дней навалился на нее с новой силой, и она ясно осознала, что Джоанна мертва, что в доме полно и других смертей. Нахмурив лоб, Джоанна села в постели. Только теперь она увидела Адриана, сидевшего за столиком перед камином. Звон, который разбудил ее, был звоном кубка, который Мак-Лахлан время от времени ставил на стол. Тут стоял и графин, сейчас наполовину пустой, и Даниэлла сразу догадалась, что он был полным, когда Адриан начал пить. Рядом лежал и прекрасной работы золотой ободок для волос, и Адриан, глядя на огонь, время от времени вертел в руках драгоценное украшение. Даниэлла тихо выбралась из постели, чувствуя себя неловко оттого, что опять стала невольной свидетельницей чужого горя, хотя в этом не было ее вины — Адриан сам пришел в комнату, где она спала. Не важно, что эта комната временно принадлежала Мак-Лахлану: здесь, в замке, хозяйкой была Даниэлла д'Авий.Юная графиня хотела незаметно уйти, но, как толь она двинулась к двери, взгляд его подернутых печалью глаз остановился на ней. Его палец уперся в нее.— Вы должны немедленно уехать. Вам нельзя здесь оставаться.— Я должна остаться.— А я настаиваю на том, чтобы вы уехали.— Совершенно напрасно. Моя мать умерла от чумы, а я выжила. Не думаю, чтобы я могла заболеть.— Слава Богу, — буркнул Мак-Лахлан себе под нос, и его голос был хриплым и невыразительным.Адриан снова взял в руки чудесную золотую вещицу.— Просто невероятно, — тихо сказал он. — А я еще решил стоять на своем и выказывать открытое неповиновение королю.— Она очень вас любила, — услышала Даниэлла свой голос.— Я должен был остаться с ней, — печально заметил Адриан.— Вы и пытались это сделать, — напомнила Даниэлла. Адриан поманил ее к себе:— Подойдите ко мне.Испугавшись его настроения, Даниэлла покачала головой. Никогда раньше она не видела ничего подобного — он казалось, винил себя за все: за смерть Джоанны, за то, что оставил любимую одну, — и делал это с такой горечью и такой болью, что девочке стало страшно.Выругавшись себе под нос, Адриан поднялся и подошел к Даниэлле. У нее не было сил сдвинуться с места, и она стояла не шелохнувшись. Адриан задумчиво провел пальцем по ее щеке, затем заглянул в глаза.— А вы не такая маленькая ведьма, какой я считал вас поначалу, — сказал он.— В самом деле? — удивилась Даниэлла, чувствуя, что к ней возвращается прежняя язвительность. — Милорд, от таких комплиментов можно упасть в обморок, а я ведь только-только оправилась после того, что выпало на мою долю.— И сделали это с честью, — задумчиво сказал Адриан. — Спасибо вам. Спасибо за все, что вы для нее сделали.— Вам не надо благодарить меня, — прошептала Даниэлла, — я ведь тоже ее любила.— Тогда благодарю вас за те слова утешения, которые мне сказали, и ваши заверения в том, что Джоанна меня любила. Удивительно, что эти слова исходят от вас.— Что вы хотите этим сказать?Начиная нервничать, Даниэлла отодвинулась подальше от него. Внезапно она почувствовала, какой он властный, сильный и, словно желая защититься от этой мощи, обхватила себя руками.Пожав плечами, Адриан направился к камину. Его походка была неровной: он шел словно во сне. Даниэлла еще никогда не видела его пьяным и страшно удивилась.— Я должен скоро вернуться назад, — сказал он. — Послание короля настигло меня в пути. Несмотря на то что рядом ходит смерть, король продолжает настаивать на своем. В послании говорится, что он запрещает мне жениться на Джоанне. Что же касается вас, моя маленькая подопечная, то у Эдуарда просто навязчивая идея поскорее выдать вас замуж. Он никак не хочет оставить вас в покое. Мне трудно понять его: то он с восторгом говорит о вашей красоте и богатстве, то вдруг начинает беспричинно сердиться на вас. — Адриан внимательно посмотрел на Даниэллу. — Вы знаете, иногда мне кажется, что Эдуард был влюблен в вашу мать, да это и неудивительно.— Вы говорите о короле?— Да, о короле. Ленора была поистине прекрасна. Я никогда не видел более красивой женщины, разве только… — Он замолчал, посмотрел на Даниэллу и пожал плечами, затем подошел к столу и налил вина. Адриан залпом осушил кубок. — Во всяком случае, мне приказано сообщить вам, что вас выдадут замуж за старого датчанина, лорда Андерсена, если только вы… мы… не обручимся, как король того желает.— За лорда Андерсена! — задыхаясь, воскликнула Даниэлла.Лорду Андерсену было под шестьдесят. Худой как тростинка, сутулый, страдающий подагрой, он большую часть времени жил в Дании, где у него были богатые родственники. Андерсен был ужасным человеком: скупым, сварливым, распутным.— Дания — прекрасная страна, — заметил Адриан, — Я ездил туда на турниры. Правда, там довольно холодно и сыро.Опьянев, он развлекался, желая подразнить ее. Было ясно, что себя он считает несравнимо лучшей партией.— Какая разница, за кого меня выдадут замуж — за английского рыцаря или датского, — если это будет сделано против моей воли? — стараясь казаться дерзкой, спросила Даниэлла. Видит Бог, она понимала, что брак с Адрианом и союз с престарелым датчанином — совсем не одно и то же, но ей не хотелось сдаваться. — Не забывайте, что я француженка, милорд.— Миледи, мне кажется, что разница очень большая.— Потому что вы моложе и будете лучшим мужем и отцом?Адриан слегка поднял брови и покачал головой:— Андерсен бездетен, и ему очень хочется стать отцом. Получив вас, он вернет королю Эдуарду земли, которые находятся во владении датчан со дня вторжения викингов. Андерсен никогда не покинет Данию да и вас увезет туда.Вы такая юная и хорошенькая, что старый хрыч будет постоянно держать вас взаперти. Может случиться, что вы никогда больше не увидите свой родной Авий. К тому же я моложе и не буду мучить вас старческими причудами.Даниэлла проигнорировала последнее замечание.— Но я графиня! — закричала она. — Авий по праву принадлежит мне!Адриан, казалось, совсем не слушал ее и продолжал разглагольствовать:— Мне пришла в голову интересная мысль: пожалуй, Дания — самое подходящее место для вас. Мне не терпится поскорее отделаться от вас. Чем дальше вы будете от меня, тем лучше.— Идите к черту, Адриан. Я была бы далеко от вас, если бы жила в Авийе. Король не может меня заставить выйти замуж и уехать в Данию! — протестовала Даниэлла, но в душе она боялась, что все так и случится. Эдуард сам себе закон, особенно если дело касается его детей и подопечных.Даниэлла прекрасно знала, что любого священника легко подкупить и он заочно обвенчает кого угодно. Ей часто приходилось слышать, что даже титулованных особ женского пола приводили к венцу связанными и с кляпами во рту. Любой обедневший рыцарь с радостью согласится поспособствовать этому. Если такое случалось с другими, то почему не может произойти и с ней? Король пойдет на все, чтобы осуществить задуманное.— Мы должны вместе противостоять ему. Я не боюсь никаких угроз и никогда не соглашусь с этим нелепым предложением короля! — воскликнула Даниэлла, стараясь убедить себя, что она действительно может возразить самому Эдуарду Английскому. — У меня за Ла-Маншем много родственников, — напомнила она Адриану. — Я могу уехать из Англии и попросить защиты у моего кузена.— Я уверен, миледи, что именно ваши родственные связи и послужили причиной того, что король не хочет выпускать вас из-под своей опеки, — сказал Адриан, задумчиво глядя на огонь. — Джоанны больше нет, и мне уже все равно. Меня теперь ничто не трогает. Хотя нет — пожалуй, меня трогает то, что вы ухаживали за Джоанной. Значит, я у вас в неоплатном долгу.— Я ухаживала за ней, потому что она была моей подругой. Вы ничего мне не должны. Уж если вы считаете себя моим должником, то тогда скажите королю, чтобы он оставил меня в покое и разрешил вернуться в Авий! — в отчаянии закричала Даниэлла.Адриан не проронил ни слова в ответ.— Адриан!Даниэлла посмотрела на шотландца — он стоял с закрытыми глазами. Внезапно он пошатнулся и упал на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53