Уж очень силен был страх перед ним.
Кроме того, бедный священник прекрасно понимал, как опасно навлечь на себя гнев человека, подобного Уоллингейму.
Глава 29
Когда на следующий день Аннабел приехала к Уэстерлендам, Дафф уже ожидал в вестибюле.
– Сегодня ты поздно, – заметил он.
– Прости за опоздание, но Молли решила пригласить швею, сшить детям новую одежду, а мама посчитала себя слишком провинциальной, чтобы иметь дело с лондонской портнихой.
Аннабел не добавила, что тоже предпочла не оставлять мать наедине с этой женщиной. Миссис Партридж считалась известной сплетницей и могла наболтать лишнего.
– Зато теперь мы заказали горы детской одежды. И Молли вполне довольна, – пояснила она.
Все это время Дафф пристально наблюдал за Аннабел и, едва она договорила, он, словно отдав дань вежливости, взял ее за руку и кивком показал на дверь:
– Неплохо бы нам немного прогуляться.
– Я видела экипаж во дворе.
– День сегодня чудесный.
– Я заметила, – улыбнулась Аннабел. – Похоже, ты очень спешишь.
– Я слишком долго был заперт в доме. Пойдем. – Он потянул ее к выходу. – Мне нужно кое-что тебе показать.
Он не стал ничего объяснять, как ее ни разбирало любопытство. Экипаж миновал Гайд-парк, потом Грин-парк и Сент-Джеймсский парк. На все расспросы Дафф загадочно отвечал:
– Если я расскажу, сюрприза не получится.
Когда экипаж остановился перед его городским домом, Аннабел с улыбкой обернулась к Даффу:
– Уверен, что к тебе полностью вернулись силы?
– Я купил одну вещь, которую тебе наверняка захочется увидеть.
Он так и не ответил ей. Может, она ошибается в своих предположениях, а может, и нет. Но он уже открывал дверцу еще до того, как грум успел опустить ступеньку. Выйдя из экипажа, Дафф предложил Аннабел руку.
– Ты только взгляни на мою покупку, и дольше нам оставаться не обязательно.
– Хорошо, – спокойно ответила она, сжимая его ладонь. – А потом я прекрасно смогу добраться пешком до своего дома.
– Как тебе будет угодно.
Но в его голосе звучала знакомая уверенность. Неужели ни одна женщина не смогла его оттолкнуть?
Велев кучеру подождать, маркиз повел Аннабел на крыльцо. Молодой лакей немедленно распахнул дверь, и мажордом почтительно приветствовал хозяина.
– Мы слышали, что вы еще недостаточно здоровы для поездок, милорд. Какой приятный сюрприз – видеть вас в добром здравии.
– Спасибо. Надеюсь, у вас все хорошо?
– Абсолютно, сэр. Мы ждали только вашего возвращения.
– Сегодня мы пробудем здесь недолго, Берн. Но я скоро вернусь. Прибыла ли та вещь, которую я заказывал?
– В вашем кабинете, сэр. Как вы и приказывали.
– Пришлите бутылку шампанского. Аннабел, хочешь пирожных?
Ей следовало бы отказаться, но с сегодняшней суматохой и заказами портнихе она не успела поесть.
– С удовольствием.
Дафф бросил на нее быстрый испытующий взгляд.
– В таком случае, может, и холодные закуски?
– Да, благодарю.
– Накройте легкий завтрак в столовой, Берн. Я тоже проголодался.
– Да, сэр, немедленно, сэр, – поспешил ответить дворецкий, ослепительно улыбнувшись. – Возьму на себя смелость от имени всех слуг выразить, какое это удовольствие снова видеть вас, милорд.
– Спасибо. Приятно вновь оказаться дома.
Едва мажордом удалился выполнять приказ, маркиз с улыбкой обратился к Аннабел:
– Позволь мне показать тебе свой маленький сюрприз.
– Признаюсь, что умираю от любопытства.
– Ты так хотела догадаться? – подмигнул он.
– Собственно, я скорее ожидала чего-то вполне предсказуемого, милорд, однако тебя трудно назвать предсказуемым.
– Возможно, в некоторых отношениях я действительно предсказуем. Но пойдем, дорогая, и увидишь, что мне повезло приобрести.
Они прошли коротким коридором в его кабинет. Дафф пропустил ее вперед и показал куда-то вправо:
– Посмотри на каминную доску.
Аннабел повернулась и увидела свой небольшой портрет, написанный Рейберном. Художник изобразил только ее голову вполоборота. Маленькая черная шапочка с зеленым пером была надвинута на бровь, щеки раскраснелись, а локоны разметались, словно она только сейчас вернулась с прогулки.
– Как он к тебе попал?
Она знала, кем был предыдущий владелец портрета, а принц-регент терпеть не мог расставаться со своей собственностью.
Дафф удивленно пожал плечами.
– Обычным способом. Сделал предложение, от которого он не мог отказаться.
Конечно, вся нация знала, что принц-регент по уши в долгах. С другой стороны, она слышала, что принц все же нашел деньги, чтобы заплатить Рейберну, но если предложение Даффа было достаточно щедрым, вероятно, не смог устоять.
– Не знаю, что сказать. Однако мне нравится портрет, – спокойно заметила она, хотя все ее чувства были в смятении. Да, она хотела Даффа. Какая бы женщина не захотела?
Но ее смущали чересчур знакомые обстоятельства… возможно, это ее глупый каприз, но все это уже повторялось, и не раз.
– Рейберн удивительно реально изображает все свои модели, – добавила она так же бесстрастно. Годы, проведенные на сцене, помогли ей овладеть собой.
– Поэтому мне и понравился именно этот портрет.
– У тебя хороший вкус. Это один из моих любимых.
Она позировала для нескольких портретов.
И сейчас, смело взглянув ему в глаза, прямо спросила:
– Питаешь какие-то ожидания?
– Нет… честно говоря… то есть, возможно, но это не имеет ничего общего с картиной. Просто я доведен до того же состояния, что и твой бывший наниматель.
– Ты совсем на него не похож.
Будь он ее первым нанимателем, она могла бы влюбиться в него сразу и навсегда, и что тогда?
– В какой-то мере похож, и еще как! – Он глубоко вздохнул, повернулся, подошел к выходившему на площадь окну и на миг замер, прежде чем резко обернуться. – Просто нет никаких способов подобраться к этому окольными путями. Господи, хотел бы я, чтобы это было не так.
И тут она пожалела его… или позволила чувствам взять над ней верх, как всегда бывало в присутствии Даффа.
– Да никаких окольных путей и не требуется.
– Вот и хорошо, – с нескрываемым облегчением выпалил он. – Честно говоря, я думал только об этом с тех пор, как ты сбежала из Шорема… все время… Я потерял счет дням. И сейчас почти обезумел от желания. – Он протянул ей руку.
– Ты достаточно окреп? – посчитала она нужным спросить, превозмогая слепое желание.
– Думаю, что так оно и есть, – пробормотал он, глядя на свою восставшую плоть, натянувшую лосины. – А если раны начнут кровоточить, мы замедлим темп.
Аннабел, улыбаясь, шагнула к нему.
– Ты точно сошел с ума.
– Это ясно как день.
– И полагаю… ты знал… что я не сделаю этого… в доме твоих родителей.
Он кивнул и, сжав ее запястье, притянул ближе.
– Сознаюсь в недостойной уловке, хотя, если предпочтешь пообедать и уйти, я склонюсь перед твоими желаниями.
– Уверен? – поддразнила она. Дафф слегка поколебался.
– Почти, – выдавил он наконец.
– С другой стороны, ваша светлость, я совсем недавно приехала в столицу из провинции, – весело сообщила Аннабел с деревенским выговором, увернувшись и встав в картинную позу. – И никогда не видела ничего роскошнее этого прекрасного дома и вас, милорд.
– Клянусь, это Нелли Примроуз, – рассмеялся он.
– Во плоти, милорд, – почтительно поклонилась она. В эту минуту Аннабел казалась воплощенной невинностью в белом муслиновом платье, отделанном шелковыми бантами, и с такой же желтой лентой в волосах. Настоящий персонаж из той пьесы, которую играла когда-то. – Наверное, вы можете помочь бедной деревенской девушке добиться успеха в большом городе. В светском обществе у меня нет ни одного покровителя.
Впервые Дафф увидел Аннабел именно в роли Нелли Примроуз и помнил, как дебютантка вскружила головы всем мужчинам Лондона.
– Если мы продолжим эту игру, моя дорогая мисс Примроуз, – лениво протянул он, – вы узнаете о городских обычаях куда больше, чем предполагали.
Она кокетливо взглянула на него сквозь бахрому ресниц.
– Меня уверяли, что я очень способная ученица, милорд.
Пьеса была далеко не столь рискованной, как нынешняя поза Аннабел. Но Дафф нашел ее игривость очаровательной.
– В моем доме есть свободная должность. Мне нужен личный секретарь. Вы умеете читать?
– О да, милорд, и очень хорошо. Один младший священник позаботился обучить меня… – она помедлила для пущего эффекта, – чтению, милорд.
– И полагаю, еще многому другому, – сухо заметил он, не уверенный, стоит ли обижаться на ее реплику насчет младшего священника. Его ревность распространялась и на ее воображаемое прошлое. – Возможно, вам стоит поделиться со мной, чему именно он обучил вас, прежде чем я решу, подходите ли вы мне в качестве секретаря.
– О, вы не так меня поняли, милорд. Он научил меня арифметике, и именно это я и хотела сказать.
Наверное, каждая женщина мечтала ублажить красивого лорда Дарли, имевшего репутацию непревзойденного любовника. И на какой-то момент она с горечью подумала, что все горничные в его доме, наверное, выполняли не только свои прямые обязанности.
Он прищурился, не зная, что сказать. Реальность и пьеса вдруг смешались в его мозгу, путая мысли.
– Ты не должна лгать мне, дорогая. Я этого не потерплю.
– Но зачем мне лгать, когда я искренне желаю угодить вам? Если беспокоитесь насчет моей добродетели, клянусь, лорд Дарли, я чиста.
При этих словах его плоть набухла до невероятных размеров. Как умело она разыгрывает невинность!
– Я должен проверить сам, – пробормотал он. – Не желаю быть обманутым.
– Понимаю. Женщина должна быть целомудренной, – кивнула она, хотя при виде того, что делалось с Даффом, ее обуяло безумное желание. – Разве общество не требует именно этого, милорд?
Последние слова она произнесла с придыханием, а щеки залила краска.
– Городские обычаи могут сильно отличаться от деревенских, дорогая, – заметил Дафф с понимающей улыбкой. – Ты скоро поймешь, что добродетель – вещь относительная, особенно для людей светских. Необходимо быть гибкой.
– И мне тоже? – пробормотала Аннабел, двусмысленно улыбаясь. Лукавый свет ее глаз заставил его окончательно потерять голову.
– Посмотрим, мисс Примроуз. Не могу ничего обещать, – заметил он с притворной строгостью. – Но ваше продвижение по службе будет зависеть от способности угодить.
– Вам, милорд?
– Именно мне.
– О, прекрасно. А то ваша экономка так свирепо смотрела на меня, когда впускала. – Она задумчиво прикусила нижнюю губу, словно боясь решиться. – Не уверена, что когда-нибудь смогу угодить ей.
– Вам ни к чему бояться, дорогая, – уверил он. – Ваши обязанности будут весьма ограниченны. И вам придется служить исключительно мне.
– Подозреваю, что это мне ужасно понравится, – пробормотала она с небольшим реверансом, не спуская глаз с его лосин, туго натянувшихся спереди и, кажется, вот-вот готовых лопнуть.
– По утрам вы будете приносить мне газету. Время от времени станете читать ее, отвечать на письма, следить за приобретением новых книг. А по ночам, – добавил он с обманчивой мягкостью, – я потребую вашего близкого присутствия на случай, если понадобится срочно написать письмо.
– Я легко справлюсь со всеми поручениями, милорд. Вы сами увидите, какой хороший у меня почерк, и чтение романов будет настоящим удовольствием. Я просто не могу дождаться, – мило улыбнулась она, – когда смогу во всем вам помогать.
Неожиданно у него закружилась голова, словно вся кровь прилила к паху при се манящем обещании «всего».
Опустившись в ближайшее кресло, он поманил свою Нелли Примроуз, чтобы занять ее чем-то другим, кроме беседы.
Аннабел, встревоженно хмурясь, шагнула вперед. Продолжать их игру или не стоит?
– Не хочет ли милорд эликсира? – прошептала она, позволяя ему принять решение. – Вы так бледны.
– Возможно, немного коньяку. Вон там, на столе.
Он на секунду закрыл глаза. Аннабел тем временем пересекла комнату и налила ему коньяку. Заслышав ее шаги, он поднял веки.
– Не стоит волноваться, я вполне здоров.
Аннабел посчитала, что выглядит он плохо, а лицо – болезненно-бледно. Но, не раз видя, как Дафф заставляет себя ходить одним лишь усилием воли, подумала, что если намерен овладеть ею, значит, так и будет.
Вручив ему рюмку коньяку, она дождалась, пока Дафф выпьет, после чего забрана рюмку и поставила на стол.
– Вы очень заботливы, мисс Примроуз. Думаю, вы станете ценным дополнением к моему хозяйству, – мягко и очень тихо заметил он. Чувственные нотки в голосе, ленивый взгляд собственника из-под тяжелых век, словно стоит только протянуть руку, и любая женщина будет принадлежать ему.
Низ живота Аннабел обдало жаром.
– И у нас достанет сил, милорд? – пробормотала она, желая того, что и он, желая с исступленной настойчивостью, немыслимой до того, как Дафф появился в ее жизни.
Он растянулся в кресле. Щеки немного порозовели. Взгляд темных глаз упал на нее с той своенравной надменностью, которая отличает только людей богатых.
– Скоро ты поймешь, Нелли, что первое правило для слуг в моем доме – никогда не задавать мне вопросов.
Волна постыдного наслаждения окатила ее.
– Да, сэр, – прошептала она, невероятно возбужденная высокомерием, с каким он предполагал, что ему все доступно.
– А теперь подойди ближе, и мы проверим, насколько ты чиста.
Он говорил о себе во множественном числе, как король. Ее он называл на ты.
– Значит, я получила должность, милорд?
– Подними юбки, и увидим.
– А что, если кто-то войдет? – нервно пробормотала Аннабел, не уверенная, что говорит от имени Нелли.
– Так тебе нужна должность или нет? – усмехнулся он.
Если не считать тонкостей ее профессии, в душе Аннабел была скромницей.
– Не знаю, хочется ли мне продолжать игру, – бросила она на этот раз голосом Аннабел Фостер.
– Прекрасно. Но тем не менее подними юбки, – улыбнулся Дафф. – Если будешь так добра.
Он тоже говорил своим голосом, голосом вежливого, хорошо воспитанного, дружелюбного человека.
– Слуги, – напомнила она. – Серьезно, Дафф, они могут войти.
– Не могут, – ответил он без тени сомнения. Аннабел не знала, что делать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31