— Жаль, что я не могу с тобой поехать, — сказала Люсинда. — Может, ты даже найдешь дом, в котором она жила. Как все это волнует, Джил.
— Вот бы мне осмотреть и владения Коллинзуортов! Ведь Кейт связана с Энн.
— Боюсь, лорд Коллинзуорт не захочет этого, моя дорогая. В отличие от Аксбридж-холла это частный дом.
— Ладно, я что-нибудь придумаю. — Помолчав, Джил добавила: — Люсинда, я не все тебе рассказала. Кроме меня об этом знает только один человек. — Она уже жалела, что рассказала Алексу о последних словах Хэла.
— И что же это такое?
Поколебавшись, Джил все же поведала Люсинде, что перед смертью Хэл обратился к Кейт.
— Я точно слышала это имя. Я могу только предполагать, что он хотел что-то сказать мне про Кейт Галлахер.
Люсинда молчала.
— Люсинда?
— У меня даже мурашки побежали, Джил. Не знаю, что и думать. Знаешь, Хэл действительно проводил много времени в Йоркшире, иногда ездил туда на несколько дней.
— Люсинда, я отправлюсь туда. Ты присмотришь за кошками? Я уеду всего на пару дней.
— Конечно, дорогая.
Повесив трубку, Джил задумалась. Если король мечей — Алекс, то обращаться к нему за советом и помощью неразумно. Интересно, как бы он поступил на ее месте.
— Этот дурацкий король, наверное, Томас, — пробормотала Джил, глядя на телефон. — И потом, может, Кейси ошибается. Вдруг она не так истолковала карты?
Алекс не шел у нее из головы. Конечно, она не была влюблена в него. Даже отдаленно. Он красивый и жутко умный, умереть не встать. Джил подумала, что Алекс великолепен и в постели.
Зазвонил телефон, оторвав ее от опасных мыслей. Это был Алекс. Джил сжала трубку, почти не веря своим ушам.
— Привет, — сказал он. — Как поживают кошки?
— Кошки? — удивилась она. Может, у них телепатическая связь? Потрясающе!
— Леди Элеонора и сэр Джон.
Джил подавила улыбку.
— Леди Э. разминается. Сэр Джон прячется в саду.
— Извините за вчерашнее, меня немного занесло. Чем мне загладить вину?
— Да нет, все было по делу. — Помолчав, Джил сообщила ему о звонке Уильяма.
— Это все я виноват. Мы там были как два слона в посудной лавке. Но послушайте. Мы ведь можем вообще никогда не найти эти письма. Надо действовать по-другому.
Он сказал «мы». Его голос звучал искренне. Нет, он не лгал, утверждая, что не уничтожал файлы. Надо быстро решать, довериться ему или нет.
Голос Алекса ворвался в ее мысли:
— Вот я и хочу предложить отвезти вас в Йоркшир. Мы знаем, где приблизительно жила Кейт во время беременности. Подходящих домов не так уже много. А у местных жителей память долгая. В каждой деревне есть свои привидения и легенды. Один Бог знает, что мы там можем накопать.
— Я опередила вас: уже попросила Люсинду присмотреть за кошками.
— Потрясающая голова, — пробормотал Алекс, и в его голосе послышались такие бархатистые нотки, что вопрос о постели полностью завладел мыслями Джил.
— Когда вы хотите ехать? — спросил Алекс. — Давайте в четверг в полдень. До Йорка добрых шесть часов езды и еще четыре до Стэнсмора. Только мы должны отправиться назад поздно вечером в воскресенье или рано утром в понедельник.
Джил захлестнули самые разные чувства.
— Вам не обязательно везти меня. Я могу взять напрокат машину.
— И снова во что-нибудь врежетесь? Нет уж. Вас повезу я. И в поместье, таким образом, вы попадете без проблем — я позвоню экономке и сообщу, что мы едем.
— Спасибо, Алекс.
— Ну что вы, рад помочь. — Он помолчал. — Джил, один совет.
— Какой?
— Не говорите никому, куда мы едем и зачем.
Джил потеряла дар речи.
— До полудня в четверг, — добавил Алекс.
Положив трубку, Джил еще долго смотрела на аппарат. Почему Алекс просил соблюдать секретность?
Почему подумал, что есть что-то, что нужно скрывать?
Интересно, может, Алекс знает что-то, чего не знает она?
Глава 12

Следующие два дня Джил провела в Аксбридж-холле. Люсинда предоставила ей возможность беспрепятственно осмотреть большую часть георгианского поместья, включая чердаки и архивы. Исключение составили только личные комнаты нынешних членов семьи Шелдонов.
В спальне Энн не нашлось никаких ключей к прошлому. Уже давно все ящики пустовали, в них не было ни писем, ни записок, ни памяток, ни дневника. Джил была очень разочарована.
В остальных комнатах, открытых для публики, ее ожидало то же самое — пустые ящики и шкафы.
Архивы, запертые в подвале, тоже не оправдали ожиданий Джил. Она надеялась найти огромный сундук с сокровищами в виде документов, но прочла все за полдня. Большую часть записей, касавшихся прихода и расхода, рождений, браков и смертей предыдущих поколений Шелдонов Джил пропустила.
Самым интересным ее открытием стало то, что Эдвард Шелдон, девятый виконт, отец Уильяма, имел обыкновение посылать письменные инструкции прислуге и членам семьи. Тут были записки с указаниями кузнецу и садовнику, лакею, экономке и дворецкому; своим сыновьям, Хэролду и Уильяму, и дочери Саре он тоже посылал подобные записки.
Джил даже не знала, что у Эдварда и Энн был еще один сын, не говоря уже о дочери. Но в 1932 году Эдвард направил Саре краткое послание, в котором сообщал дочери о ее помолвке и приказывал готовиться к свадьбе. Он также приложил список указаний — кому она должна нанести визит, куда сходить и что сделать до свадьбы.
Было несколько писем к Уильяму, пока он учился в Итоне, и к Хэролду, учившемуся в Итоне и Кембридже. Джил поразилась их сдержанности и холодности. В них были наставления, как себя вести и что и когда делать. Затем в руки Джил попало письмо, датированное 1941 годом. Очевидно, Хэролд был летчиком королевских ВВС. Отец гордился, что его сын с честью выполняет свой долг, верен стране и народу, и посылал благословения — свое и материнское.
Джил невольно заинтересовалась, когда же умер Хэролд.
Были также краткие записки к Энн. И во всех содержались лишь безликие указания. Эдвард просил ее наблюдать за повой каменной кладкой в Стзнсморе, за посадкой нового сада в Лондоне, сообщал о доставке племенного жеребца, об увольнении псаря. Просил ее встретиться с его банкиром, так как не мог вернуться в город, и обсудить «вопрос о железной дороге». Таких записок было несколько десятков. Самая ранняя из них датировалась 1916 годом. К этому времени, насколько могла судить Джил, они были женаты уже лет шесть-семь.
Все эти послания смутили Джил. Ни в одном из них не было ничего личного. Пожалуй, самым неформальным было письмо Хэролду во время Второй мировой войны. Но и оно было ужасно холодным и сдержанным. И Джил задумалась: действительно ли Эдвард был таким холодным, отстраненным и автократичным, как казалось?
В четверг Джил приготовилась к приезду Алекса задолго до полудня. Поэтому, услышав звук мощного мотора «ламборгини», она подхватила сумку, накинула куртку и направилась к двери. В этот момент зазвонил телефон и включился автоответчик.
— Мисс Галлахер, это Бет Хароуэй из дома для престарелых «Филдинг-парк». Я надеялась застать вас, потому что…
Джил бросилась к телефону и схватила трубку.
— Бет! Это я, Джил! — задыхаясь, крикнула она.
— Я помню, вы просили, чтобы я сообщила вам. Так вот, у Дженет Уиткомб сегодня очень хороший день. Сознание полностью прояснилось, — сказала молодая медсестра. — На вашем месте я бы немедленно приехала, чтобы поговорить с ней.
Увидев, что Алекс вошел и уже берет ее сумку, Джил ответила:
— Мы скоро будем. Спасибо.
Сообщив Алексу про хороший день у Дженет Уиткомб, она попросила его заехать к ней.
— Я должна поговорить с ней, пока старуха в полном сознании.
— Это весьма интересно, — улыбнулся ей Алекс.
Когда они уселись в машину и Алекс включил зажигание, зазвонил его мобильный телефон. Алекс коротко поговорил с кем-то, сказав, что устал и решил отдохнуть до понедельника, что он еще не решил, куда поедет, но, наверное, на север, и что его мобильник всегда при нем.
— Кто это был? — спросила Джил.
— Томас. Я отменил встречу с ним, назначенную сегодня на вечер, и он хотел узнать почему.
— Вы ничего ему не сказали, — с удивлением констатировала она.
— Верно.
Джил глянула в окно. Они ехали по Оксфорд-стрит, направляясь на запад. К чему вся эта секретность? Может, Алекс знает, что это Томас стер те файлы?
Неужели именно Томасу она не должна доверять?
Кто больше всех хочет защитить семью от пресловутого скелета в шкафу, в данном случае от Кейт Галлахер? Мотивы Томаса очевидны, мотивы Алекса не так явны, хотя он много трудился, чтобы завоевать свое место в этой семье.
— Почему вы помогаете мне? — напрямик спросила Джил.
Он помолчал. Потом сказал, не отрывая взгляда от дороги:
— Вам действительно нужно спрашивать?
Джил не ответила, вспомнив тот вечер, и быстро сменила тему:
— В Йорке нам надо заехать в одну больницу. В 1908 году это была детская больница Йорка, женщины рожали там детей.
Алекс улыбнулся:
— Что ж, давайте сосредоточимся на Кейт.
— Миссис Уиткомб, дорогая, к вам посетители.
Бет Хароуэй, пышная блондинка лет за тридцать, подвела Алекса и Джил к скамейке в парке, окружавшем дом для престарелых, большое каменное здание, построенное не менее столетия назад. Бет улыбалась и держалась бодро. По голубому небу бежали кучевые облака, сияло солнце. Одни обитатели этого приятного на вид заведения сидели на скамейках или в инвалидных креслах, другие прогуливались по дорожкам. Но Джил видела перед собой только худенькую, совершенно седую даму, которая сидела на зеленой скамейке, завернувшись в плед из верблюжьей шерсти.
— Это Джил Галлахер из Америки и ее друг Алекс Престон, — бодро продолжила Бет, дотрагиваясь до плеча Дженет. — Я ненадолго покину вас, дорогая. Вам что-нибудь нужно?
Дженет Уиткомб покачала головой, разглядывая Джил и Алекса голубыми глазами, гораздо более внимательно, чем в прошлый раз.
— Что ж, здравствуйте, — тихо проговорила она. — Не часто ко мне приходят гости, которых я не знаю, тем более из Америки. — Она улыбнулась.
— Надеюсь, мы не очень вас потревожили? — спросила Джил.
— Ну что вы, в такой-то день! — воскликнула старая леди.
— Это вам. — Джил протянула старухе букет лилий.
Дженет глубоко вдохнула аромат цветов.
— Мои любимые. Муж обычно всегда дарил мне лилии. Он умер довольно молодым, в пятьдесят два.
— Очень жаль, — тихо промолвила Джил. — Позволите мне присесть?
— Пожалуйста. — Дженет похлопала рядом с собой по скамейке. — А этот красивый молодой человек ваш сердечный друг?
Джил твердо ответила:
— Алекс просто друг.
— Только потому, что моего мнения никто не спрашивает, — в первый раз подал голос Алекс и подмигнул Дженет.
— Вы оба такие милые, — сказала старуха и посмотрела на Джил. — Вы — прекрасная пара.
Джил улыбнулась.
— Миссис Уиткомб, я историк-любитель и хотела бы задать вам несколько вопросов об Энн Шелдон, покойной графине Коллинзуорт.
Дженет выпрямилась.
— Она была незаурядной хозяйкой. Я с удовольствием работала для нее в Аксбридж-холле. Мы встречались несколько раз. Она была истинной леди. Вы знаете, что она никогда не выходила на улицу без шляпы и перчаток?
— Нет, не знала, — ответила Джил. — Она когда-нибудь рассказывала вам о своем прошлом? Энн была лучшей подругой одной женщины, возможно, моей прабабки. Им тогда было по шестнадцать, семнадцать лет, до ее брака с Эдвардом Шелдоном.
Дженет всем телом повернулась к Джил и внимательно, без улыбки, посмотрела на нее.
— Вы говорите о той молодой женщине, Кейт Галлахер?
У Джил перехватило дыхание, она бросила взгляд на Алекса, потом снова посмотрела на Дженет.
— Да, о ней, миссис Уиткомб. Я пытаюсь узнать, что случилось с Кейт. Вы знаете, что она исчезла в 1908 году. Бесследно. Больше ее никогда не видели.
— Да, так считают, — сказала Дженет.
— Считают?
— В Аксбридж-холле. Вы, должно быть, видели медальон. — Джил кивнула. — А портрет видели? На котором они изображены все трое?
— Какой портрет? — Джил ухватилась за скамейку.
— В холле. Портрет Энн, Кейт и Эдварда. Девушки сидят на банкетке перед роялем, а Эдвард стоит рядом с ним. Девушки в облаках муслина, Эдвард в бриджах и куртке для верховой езды. Я уверена, что портрет был написан в деревне.
— В Стэнсморе? — спросила Джил.
— Конечно, моя дорогая, а где же еще?
— Я не помню такого портрета в Аксбридж-холле, — тихо сказал Алекс.
Джил облизнула губы.
— Дженет, я осмотрела каждый уголок в Аксбридж-холле. Люсинда Бек — моя приятельница. Там нет такого портрета.
— Должен быть, если только его не убрали.
— Может, его кто-то все же убрал.
— Не при мне, — сказала Дженет.
Джил кивнула и спросила:
— Что вы можете рассказать про Кейт и Энн?
— Боюсь, очень немногое. Я знаю то, что известно всему свету. Девушки были друзьями, и когда Кейт впервые приехала в Лондон, они с матерью были гостями Энн. Потом Кейт исчезла.
— Миссис Уиткомб, вы помните день, когда Аксбридж-холл открывали для посетителей и Энн приехала, чтобы осмотреть его и дать свое разрешение?
Дженет посмотрела ей прямо в глаза.
— Я никогда не забуду этот день.
— Люсинда сказала, что Энн очень расстроилась, когда зашла в свою девичью спальню. Она плакала.
— Она страшно расстроилась, — прошептала Дженет. — Не сразу. Ей очень понравилось обновленное здание. Но едва мы вошли в ее комнату, с леди Энн что-то случилось. Она переменилась в лице. Я подумала, что ей нехорошо, но она отмахнулась от моего предположения, указала на окно и сказала, что ее подруга, ее лучшая подруга, вылезала из этого окна по ночам на свидания со своим любовником.
— Она сказала вам, кто был ее любовником? Сказала, что случилось с Кейт?
Дженет тяжело вздохнула и плотнее завернулась в плед.
— Энн ничего не сказала о судьбе Кейт. Она заплакала. Я очень испугалась, не знала, что делать. Побежала вниз за чашкой чая. Когда я вернулась, Энн стояла у открытого окна. В первый момент я даже испугалась, не собирается ли она выброситься из него. Но потом Энн заговорила каким-то чужим голосом. Я никогда не забуду ее слов: «В то время я не знала, что ее любовником был Эдвард, мой Эдвард».
Джил в шоке смотрела на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41