– А я предполагала, что подобные функции лежат полностью на учителе.
– Дело в том, что у всех учеников разный уровень подготовки, поэтому практически невозможно уделять каждому ребенку столько внимания, сколько требуется. И старшим ученикам приходится мне помогать.
Этель это не понравилось, однако она не могла отрицать тот факт, что успеваемость у школьников была превосходная.
– Что ж, в конце месяца подведем итоги вашей работы.
Оставшись одна, Танзи предалась размышлениям. Поцелуй Расса явно пошел ей не на пользу. Теперь окружающие будут следить за каждым ее словом и поступком. Разумнее всего было бы перестать давать Рассу уроки, но Танзи не хотела идти на поводу у его недоброжелателей. Главное, чтобы Расс никогда больше не приходил в школу без Черепашки. Еще один невинный поцелуй, и Танзи потеряет работу.
– Вы еще не устали учить детей? – Стокер отделился от группы мужчин и подошел к Танзи в тот момент, когда она направлялась к лестнице, ведущей на второй этаж гостиницы, где располагалась ее комната.
– Нет, – ответила Танзи. – Мне это нравится.
– Вы слишком хорошенькая, чтобы тратить время на столь кропотливую работу.
– Я должна вернуть долг Рассу Тибболту.
– Если бы вы приехали ко мне, я бы не стал требовать у вас долг.
– Поскольку вам не нужна жена и вы не просили меня приехать, ваши заверения не принимаются в расчет.
– Я не говорил, что мне не нужна жена. – Стокер улыбнулся и окинул Танзи оценивающим взглядом. – Я бы с удовольствием взял вас в свой салун. Бетти Хикс переманивает всех моих посетителей.
– Почему бы в таком случае вам не нанять Бетти?
– Вы лучше, в вас видна порода.
– Раньше, когда я собиралась выходить замуж за Расса, вы не расточали столь щедро своих комплиментов.
– Мне было грустно, что порядочная женщина захотела иметь с ним дело.
Танзи не интересовало, что о ней думает Стокер. Она чувствовала себя уставшей, и ей хотелось скорее подняться к себе в комнату.
– Спасибо за предложение, но мне нравится работать в школе.
– Вы тратите время понапрасну.
– Стокер, пора начинать собрание, – сказал кто-то из мужчин.
Танзи хотелось побыстрее ускользнуть от этого малоприятного человека, но, услышав о собрании, она остановилась.
– По какому поводу собрание?
– Будем решать, кто пойдет проверять стадо Расса Тибболта, – ответил второй мужчина.
– Думаю, нам всем надо пойти, – заявил другой. – У нас у всех угнали коров.
– Мы тратим время, – сказал кто-то. – Если бы Расс действительно угнал коров, вряд ли позволил бы их осмотреть. Это все равно что надеть себе петлю на шею.
– Расс хитрый. Он просто хотел усыпить нашу бдительность. Чтобы мы перестали его подозревать, – заявил Стокер. – Мы поедем туда и вздернем этого негодяя, а заодно и всех его подельников.
– Разве можно обвинять человека, не представив никаких доказательств? – спросила Танзи. – Вы не можете повесить его без суда.
– Это Колорадо, – крикнул кто-то из толпы. – С угонщиками скота здесь разговор короткий.
– Я терпеть не могу Расса, но ведь он не дурак, – сказал кто-то из мужчин. – Ему давно шьют дело, к которому он не имеет никакого отношения.
– Его посадили в тюрьму за убийство Толли, – сказал Стокер. – Его обвиняли только в этом. И ни в чем больше.
Наступила тишина. По смущенным взглядам мужчин Танзи догадалась, что в деле, касавшемся убийства Толли Пуллета, не все чисто, и присутствующие чувствуют себя виновными в том, что вынесли Рассу несправедливый приговор.
– Послушайте, какой смысл разнюхивать что-то там в долине Расса, – сказал кто-то. – Нам нужно искать украденных коров. Прочесать каждый каньон, каждую лощину и долину вокруг Боулдер-Гэп. Каждый овраг, где можно было бы укрыть хотя бы пару коров. И если найдем, сразу поймем, чьих это рук дело. Вот тогда-то и вздернем негодяев.
– Глупо искать коров, которых Тибболт давным-давно продал, – возразил Стокер. – Я лично не собираюсь посылать своих людей в погоню за мифическими коровами. Пока они будут этим заниматься, Тибболт украдет у меня остальных. Либо мы повесим его без всяких антимоний, либо я умываю руки и ухожу.
С этими словами Стокер повернулся и направился к выходу. Оставшись одни, без своего предводителя, мужчины заговорили громким шепотом, но никакого решения, разумеется, не приняли. Оно и неудивительно, без Стокера здесь не принималось ни одно решение.
Танзи вспомнила тот момент, когда мужчины стали виновато переглядываться. Видимо, Стокеру действиительно удалось подкупить судей, и те приговорили Расса к тюремному заключению. Смириться с этим Расс, разумеется, не может и всегда будет питать к Стокеру ненависть. Впрочем, не так уж это и плохо, как кажется на первый взгляд. Возможно, вражду между Рассом и Стокером нельзя назвать кровной. Если бы Стокер действительно хотел убить Расса, он бы давно изыскал возможность сделать это. Законными действиями в Кентукки еще никогда не удавалось положить конец кровной вражде. Поэтому и в Колорадо не стоило ожидать невозможного.
Прочитав сочинения Расса, Танзи теперь была на его стороне. Можно, разумеется, предположить, что он написал все это специально для того, чтобы заставить ее изменить мнение о нем. Но в подобных действиях не было смысла – Расса вряд ли интересовало мнение женщины, которая не имела к нему никакого отношения. Между ними все оставалось по-прежнему. Если, конечно, не считать поцелуя.
Возможно, в тот момент они просто поддались минутному порыву. Танзи улыбнулась, поднимаясь по ступеням на второй этаж. Ей было приятно осознавать, что она обладает определенной властью над Рассом, он не смог сдержаться и поцеловал ее. Возможно, возвращаясь на ранчо, Расс всю дорогу ругал себя за невоздержанность, опасаясь, что теперь она станет предъявлять ему какие-то требования, претендовать на особое отношение к себе, поведет себя так, как ведут себя женщины, которых он ненавидел. Все это каким-то образом связано с его матерью. Как жаль, что их с Рассом разделяет столько преград. Наверное, хорошо быть его женой. И чертовски интересно.
Интересно? Но ведь все, что ей нужно, это стабильность и надежность отношений. Она хочет иметь собственный дом, детей, хочет, чтобы они росли в достатке и безопасности. Она всегда мечтала иметь мужа, который относился бы к ней как к равной, считался с ее мнением, уважал ее. К несчастью, Расс вообще не уважал женщин.
Увидев Этель, мать Джема Бриджера, Бетти и еще какую-то женщину, направлявшихся к школе, Танзи поняла, что сейчас разразится скандал. Их крепко сжатые губы, хмурые лица и решительная походка ясно говорили о том, что все четверо приготовились к бою.
– Чего это они пришли все сразу? – спросил Черепашка.
– Не знаю, – ответила Танзи. Этель предупреждала Танзи, что будет внимательно следить за успехами детей, но эти четверо больше напоминали блюстительниц чистоты нравов.
– Дети, идите в класс, – сказала Танзи ученикам.
– Но мы же только что вышли, – запротестовали те.
– Я позволю вам немного подольше погулять после следующего урока, – объяснила Танзи. – А сейчас все за парты!
Дети вернулись.
– Черепашка, проследи за порядком в классе, пока я буду разговаривать с нашими гостями.
Черепашка с удивлением посмотрел на Танзи.
– Да? Я должен…
– Думаешь, не справишься?
– Мне просто не приходилось выполнять таких поручений.
– А теперь постарайся. Задание ответственное. Надеюсь, никто не будет выглядывать в окна.
– Доброе утро, – поздоровалась Танзи, когда женщины подошли к ней. – Что-то случилось?
– Надеюсь, что нет, – ответила Этель. – Дело в том, что Бетти обвинила вас в очень серьезном проступке. И мы хотим услышать от вас объяснения. Очень надеемся, что она ошибается.
– Я не ошибаюсь, – проговорила Бетти. Ее пухлые губы сложились в некое подобие улыбки. – Я сразу поняла, что где-то видела ее раньше. Просто не сразу вспомнила, где именно.
– И что же вы вспомнили? – спросила Танзи.
– Я вспомнила, что мы с ней вместе работали в игорном клубе в Сент-Луисе.
Глава 13
– Не припомню, чтобы я встречала вас в Сент-Луисе, – сказала Танзи.
– Я в то время как раз собиралась увольняться, а ты только поступила.
– Так вы отрицаете, что работали в игорном клубе?
– Никто не спрашивал меня раньше, чем я занималась и где работала до того, как приехала сюда.
– А теперь я спрашиваю вас об этом, – сказала Этель.
– Я жила в доме моего отца. Но потом его и моих братьев убили, и мне пришлось отправиться в Сент-Луис искать работу. Там я обнаружила, что молодая женщина без специального образования может устроиться только в игорный клуб. И мне пришлось согласиться. Я работала шесть месяцев в «Королеве реки». Потом оставила эту работу и отправилась в Боулдер-Гэп, чтобы выйти замуж за Расса Тибболта.
– А почему вы решили это сделать? – спросила Этель.
– Моя подруга переписывалась с мужчиной, потом вышла за него замуж. И написала мне, что очень счастлива в браке. Я надеялась, что мне тоже удастся найти счастье. Но теперь вы знаете, что я отказалась принять предложение мистера Тибболта.
– Мы не можем позволить женщине, которая работала в игорном клубе, учить наших детей, – заявила миссис Бриджер.
– Почему же? – спросила Танзи. – Я все еще девственница.
– Это еще неизвестно, – усмехнулась Бетти.
– О вас тоже ничего не известно! – парировала Танзи. – Я, например, не стараюсь вас опорочить, Бетти Хикс.
– Ее репутация никого не волнует. Все знают, что она падшая женщина, – сказала одна из блюстительниц нравственности.
– Мы не можем позволить вам учить наших детей, заявила Этель. – Скоро все в городе будут знать о вашем прошлом.
– Вряд ли эта, – миссис Бриджер с презрением посмотрела на Бетти, – будет держать рот на замке.
– Я просто выполнила свой гражданский долг, – с гордостью произнесла Бетти.
– Ваш гражданский долг – покинуть город, – заявила миссис Бриджер. – Но Этель права. Мне бы не хотелось, чтобы вы учили моего Джема. Неизвестно, чему вы его научите, – обратилась она к Танзи.
– Мне остается лишь уволить вас, – сказала Этель. – Немедленно.
– Нет! Вы не сделаете этого! У нас никогда не было такого хорошего учителя.
В дверном проеме появился Черепашка. Все остальные ученики прилипли к окнам и с тревогой наблюдали за происходящим.
– Ричард Бентон! – произнесла Этель. – Ты не должен так разговаривать со старшими!
– Вы не можете уволить мисс Галлант, – повторил Черепашка, переводя взгляд с одной женщины на другую. – Нам наплевать, где она работала.
– Думаю, ты не прав. К тому же ведешь себя вызывающе. – Этель нахмурилась.
– Она врет! – сказал Черепашка, ткнув пальцем в Бетти. – Все знают, что она из кожи вон лезет, только бы мистер Тибболт женился на ней.
– Она сказала правду. Я действительно работала в игорном клубе.
– Но от этого вы не стали хуже.
– Нет. Но твоя тетя, как и большинство жителей Боулдер-Гэп, считают, что я не могу преподавать в школе. И поскольку вы увольняете меня прямо сейчас, кому-то из вас придется вести оставшиеся уроки.
– Но мы не учителя, – заметила Этель.
– Вам следовало подумать об этом прежде, чем выгонять меня из школы во время занятий. А теперь прошу меня извинить, я иду в гостиницу.
– Город больше не будет оплачивать ваше пребывание в гостинице, – сообщила Этель.
– Я сама смогу позаботиться о себе.
– Я ненавижу тебя, тетя Этель, – закричал Черепашка. – Я ненавижу вас всех.
– А ну-ка успокойся, Ричард Бентон, и шагом марш в класс, – скомандовала Этель.
– Я ни за что туда не вернусь!
Танзи захотелось побежать, спрятаться где-нибудь от всех этих ужасных людей. Но ей некуда было идти.
– Я слышал о том, что сегодня случилось в школе, – сказал Стокер Танзи. Он нашел ее в ресторане и подсел к ней за столик. – Жаль, что из-за предрассудков люди не видят объективной картины.
Танзи не знала, какой реакции ждет от нее Стокер. Он больше других нуждался в искоренении собственных предрассудков, чтобы увидеть реальность такой, какова она есть.
– Я не раз убеждалась в том, что люди приписывают окружающим собственные слабости.
– А я и не предполагал, что вы до такой степени откровенны.
– А почему бы и нет?
– Знаете, женщины в городе, стоит им только взглянуть на Расса, готовы выполнить любое его желание.
– Я видела только одну такую – Бетти. Все остальные не выносят его.
– Ошибаетесь.
– И вы считаете такое положение вещей несправедливым.
– Разумеется. Он убийца, отчаянный лгун, к тому же еще и грязный воришка.
– Возможно. Вы подсели ко мне, чтобы что-то сказать?
– Хочу предложить вам работу. Буду платить вдвое больше, чем вы получали в школе.
Велико было искушение. Танзи предстояло вернуть долг Рассу и оставить себе кое-что на дорогу до Сент-Луиса. Теперь уже не имело значения, где именно она будет работать.
– Вы знаете, я хочу выйти замуж и обзавестись семьей. Но, работая в салуне, вряд ли смогу это сделать.
– Вы будете встречаться со множеством мужчин.
– К сожалению, не с теми, из кого получаются хорошие мужья.
* * *
– Почему вы не загнали хотя бы нескольких коров в долину Тибболта? – спросил Стокер у Чика.
– Туда невозможно пробраться. Его люди днем и ночью охраняют проход.
– Не знаю, как долго мне удастся удерживать владельцев ранчо от похода к Рассу. Вы представляете, что будет, если они не обнаружат там угнанных коров? Они станут искать вас.
Чик про себя рассмеялся. Он не дурак, чтобы позволить поймать себя с поличным. Угнанных коров он продал всех до единой.
– Я постараюсь сделать все, что от меня зависит, – сказал Чик, – но, сдается мне, надо идти другим путем.
– Иди каким хочешь путем, только отведи этих коров в долину.
Но для начала ему придется угнать еще нескольких коров, подумал Чик. Его забавляла мысль о том, что украсть их он собирался у Стокера. Он, конечно же, переправит коров к Рассу, если тот не подстрелит его.
Танзи с грустью смотрела на Черепашку, помогавшего ей выносить вещи из гостиницы. Она не ожидала, что с такой неохотой будет покидать Боулдер-Гэп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33