Ее сияющее лицо убедило меня в том, что гувернантка влюблена.
Мы старались говорить о том, что было понятно и Джайлзу: о лошадях, о красоте Даунза, о том, стоит ли мне подарить сыну щенка из следующего помета Порции.
После того как мы поужинали и лакеи унесли посуду, я попросила мальчика отвести собак в кухню и там покормить их. Мисс Стедхэм сидела за столом напротив меня. Подождав, когда в коридоре все стихнет, я начала:
— Юджиния, надеюсь, вы не обидитесь, если я буду называть вас просто по имени.
— Конечно, нет, леди Уэстон.
— Пожалуйста, зовите меня Аннабель. Узнав вас, я поняла, что хочу быть не только вашей работо-дательницей, но и подругой. Мне было бы очень приятно, если бы вы разделяли мое желание.
— Благодарю вас… леди Уэстон, — изумленно отозвалась мисс Стедхэм.
— Аннабель, — решительно поправила я.
— Ну… если вам угодно…
— Да. Если вы полагали, что я держусь с вами несколько отчужденно, то это объясняется лишь тем, что мне не легко сходиться с людьми. Только при длительном знакомстве я чувствую себя свободно.
— Конечно. Ведь красота не всегда бывает благословением, а порой тяжким бременем, верно?
— Немногие это понимают, — заметила я, удивленная ее проницательностью. — Вы ведь и сами очень красивы.
— Спасибо на добром слове. — Она чуть улыбнулась. — Но моя внешность не из тех, что «тысячу подвигнет кораблей Отправиться в их многотрудный путь».
Я сразу вспомнила строки Марло о Елене Прекрасной: «Так вот оно лицо, Что тысячу подвигло кораблей Отправиться в их многотрудный путь И гордые спалило башни Трои» .
И тут, внезапно для себя самой, сказала мисс Стедхэм то, чего не говорила никому, даже Стивену:
— В суждениях о людях я пользуюсь одним критерием: «Если бы мое лицо обезобразила оспа, как отразилось бы это на их чувствах ко мне?»
— Вы руководствуетесь этим критерием и выбирая себе друзей? — поинтересовалась Юджиния.
— Да. К примеру, я знаю, что сэр Мэтью в любом случае будет с удовольствием охотиться со мной, а Сьюзен Фентон разделять мое общество и… Вы понимаете, о чем я? — Тут я подумала: «И любовь Стивена ко мне не угаснет, несмотря ни на что».
— Конечно, — сказала она. — А я соответствую этому критерию?
— А как вы сами думаете?
— Надеюсь, да, Аннабель.
Я вздохнула:
— Боюсь, мои слова не понравятся вам, Юджиния, но поверьте, они продиктованы дружбой.
Юджиния насторожилась.
— Меня тревожит особое внимание к вам моего кузена Джека.
— А… — Она сразу замкнулась.
— Я сомневаюсь в благородстве его намерений.
Ее красивые брови вразлет удивленно поднялись:
— Неужели?
— Юджиния, мне кажется, он хочет соблазнить вас, а я не желаю вам ни беды, ни позора.
— Разве вы не допускаете, что у него могут быть благородные намерения? — Ее голос дрогнул.
— Джек беден, Юджиния. Ему нужна богатая жена.
— Я знаю, что он беден. Он сам мне это сказал.
— Что ж. — Я подалась к ней. — Тогда вы должны понять причину моей озабоченности.
— Уверяю вас, леди Уэстон, я, не позволю мистеру Джеку Грэндвилу соблазнить меня.
— Итак, я снова стала для вас леди Уэстон. — Вероятно, мои глаза выразили печаль. Она промолчала.
— Видели бы вы, что творится с вами в его присутствии. Вы вся сияете, — уточнила я. Юджиния прикусила губу.
— Такая сияющая женщина способна на самые безрассудные поступки.
— Неужели у меня такой же вид, как у вас в присутствии мистера Стивена Грэндвила? — любезно осведомилась она.
— Это так бросается в глаза? — спокойно спросила я.
— Мне — да.
— Стало быть, вы понимаете: я хорошо знаю, о чем говорю.
Мои слова несколько озадачили ее.
— В свое время я совершила много безрассудных поступков и не хочу, чтобы вы пошли по тому же пути.
Не глядя на меня, Юджиния провела пальцем вдоль длинной царапины на столешнице.
— По какому же пути вы советуете мне идти, Аннабель?
— Вам нужен муж, а Джек вряд ли подойдет для этой роли.
— Он хочет жениться на мне. — Побледневшая Юджиния не отрывала глаз от столешницы. — Будь у него регулярный доход, он женился бы на мне.
— Так он говорит?
— Да.
— И вы верите ему?
Подняв глаза, она встретила мой взгляд:
— Верю.
В ее больших карих глазах я не увидела и тени сомнения. Видимо, Джек настроен более серьезно, чем можно предположить.
— А как насчет Джаспера? — спросила я. — У него есть приличный доход, и, по-моему, для вас не составит труда увлечь капитана.
— О, Аннабель, — улыбнулась она. — Но ведь Джаспер любит вас!
— Что за ерунда! — Я нахмурилась. — Мы с Джаспером с детства дружны. Полагаю, вы неверно истолковали его привязанность ко мне. Вы, несомненно, ошибаетесь.
— Нет, не ошибаюсь.
Ее слова встревожили меня.
— Вы наверняка ошибаетесь, — повторила я.
— Это видят все, кроме вас, — заметила Юджиния. — Джек рассказал мне, что он сам, Джаспер и Джералд были влюблены в вас с детства, но вы обращали внимание только на Стивена.
— Но ведь замуж я вышла за Джералда!
— И были счастливы?
Мы обменялись взглядами — женщины, неожиданно открывшие сердца друг другу.
— Нет.
— Вот и меня ждет разочарование, если выйду не за Джека. Ведь я люблю его и надеюсь быть ему хорошей женой.
— Тогда Джеку следует подумать о регулярном доходе.
— Очень боюсь, как бы он не сел за игорный стол, — призналась Юджиния. — Он рискует потерять Рудли, а это сломит его.
Тут мы услышали стук собачьих когтей по паркету, а затем и шаги Джайлза. Через миг в классную комнату вбежал мой сын. За ним следовали спаниели.
— Мерлин и Порция поужинали, мама. А меня повар угостил пирогом, — громко и возбужденно проговорил мальчик.
— Мы рядом с тобой, Джайлз, — заметила я. — Так что кричать незачем.
— Прости, мама. Ты не поиграешь со мной в бирюльки?
— С удовольствием. Неси их сюда.
Я надеялась, что игра с Джайлзом поможет мне избавиться от ужасного подозрения, завладевшего мною после признания Юджинии.
Неужели Джек так отчаянно влюблен в гувернантку, что пойдет даже на убийство ради денег?
«Нет, — сказала я себе, когда Джайлз вернулся к столу с маленькими деревянными игрушками. — Нет, Джек не захочет такой ужасной ценой получить титул графа Уэстона».
— Готова, мама? — спросил Джайлз. Я заставила себя сосредоточиться на игре:
— Готова, дорогой.
Глава 22
В двенадцать часов ночи, так и не дождавшись возвращения Стивена, я легла и забылась беспокойным сном. Ужасные страхи и подозрения не покидали меня и в ночных кошмарах. Проснувшись от громкого стука в дверь спальни, я едва не крикнула: «Входи, Стивен», — но, к счастью, опомнилась и тихо сказала:
— Войдите!
— Доброе утро, мама!
Услышав голос Джайлза, собаки залаяли в будуаре, требуя, чтобы их тоже впустили. Мой сын открыл им дверь, и они, виляя обрубками хвостов, вбежали в спальню. Я села, опершись на подушку:
— Господи, Джайлз! Почему ты не в детской?
— Джени разрешила мне отдохнуть. Мы поедем кататься на лошадях. — Он улыбнулся. — А ты не поедешь с нами, мама?
— Спасибо за приглашение, но, боюсь, ничего не получится, дорогой.
— Почему? — Его личико вытянулось.
Мне хотелось дождаться возвращения Стивена, но признаться в этом Джайлзу я не могла, поэтому слукавила:
— Я что-то неважно себя чувствую. Джайлз недоверчиво присвистнул, забрался на постель и посмотрел мне в глаза:
— Ты же любишь верховые прогулки, мама.
— Да, но сегодня не поеду.
— У тебя болит голова?
— Нет. — И вдруг меня обожгло подозрение. — Вас кто-то будет сопровождать?
— Да, Джек.
— Ладно, тогда поеду и я. Джайлз просиял:
— Я знал, что ты согласишься, и просил Джека и Джени подождать тебя в конюшне. — Он соскочил с кровати. — Кататься с ними — небольшое удовольствие, — доверительно сообщил сын. — Они все время разговаривают друг с другом, а не со мной. — И Джайлз поспешил к двери.
«Надо радоваться, — подумала я, — что Джек внушает моему сыну не ужас, а только скуку».
— Возьми с собой собак, — крикнула я вдогонку.
— Хорошо, мама. — Джайлз свистнул спаниелям, и они последовали за ним.
Марианна помогла мне одеться и причесаться. Выпив кофе, я отправилась в конюшню, где нашла Джека, Юджинию и Джайлза. Они стояли, разговаривая с Граймзом, мрачным как туча. «Что привело его в такое настроение?» — удивилась я. Из-за каретного сарая вышел конюх, ведя в поводу Мальборо, одну из моих новых охотничьих лошадей. Заметив, что лошадь грязная, Граймз остановил конюха.
— С ней все в порядке? — спросил он. — Тогда вымой ее и накорми.
— В чем дело, Граймз? — спросила я.
Джайлзу, видимо, хотелось ответить, но, быстро взглянув на грума, он промолчал.
Мне оставалось только надеяться, что лошади не пострадали.
— Что же случилось? — повторила я.
— Сегодня утром пони его светлости убежал из стойла. — Граймз явно что-то утаивал.
— Крекер удрал?
— Да.
— Какой озорник!
Граймз печально посмотрел на меня:
— Мало того что сбежал сам, но открыл еще двери всех стойл.
— Не может быть!
— Он это сделал, мама! — У Джайлза загорелись глаза.
— Открыл наружные двери? — Мое изумление было беспредельно.
— Да, все наружные двери, мисс Аннабель, — с огорчением подтвердил грум.
Наружные двойные двери вели из стойл в конюшенный двор, а внутренние выходили в проход между двумя рядами стойл. Достаточно было открыть засовы, чтобы лошади выбежали во двор.
Я посмотрела на большие деревянные ворота. Их всегда закрывали и запирали на ночь.
— Им далеко не убежать, Граймз. Ведь ворота были закрыты?
— Закрыты, мисс Аннабель, — с отчаянием проговорил старик. — Но Джорджи забыл запереть их на засов.
Я поняла, что рассеянного Джорджи не ждет ничего хорошего:
— Лошади удрали через ворота?
— Да. — Наконец Граймз сообщил мне и утешительную новость:
— Мы уже нашли всех и загнали обратно. Кажется, ни одна из них не пострадала.
— Хорошо. — Я бросила взгляд на Джека и Юджинию. Но их лица были непроницаемы. — Проследите, чтобы пони привязывали более надежно, Граймз.
— Не беспокойтесь, — заверил меня грум. — Теперь он будет сидеть под замком, мисс Аннабель.
Тут из конюшни вывели взнузданного и оседланного Крекера.
— Ах ты, шалунишка. — Джайлз потрепал его по холке.
Крекер скосил глаза на Граймза, и я не сдержала улыбки.
— Его нашли в розарии, Аннабель, — уточнил Джек.
— Он весь пропах розами, — добавил Граймз.
По двору застучали подковы. Конюхи вывели лошадей для Джека, Юджинии и для меня. Граймз помог мне сесть в седло.
— Только не убейте Джорджи, — сказала я, когда он отошел от моей Феи. — Помните, что у него есть мать.
— Ничего не могу обещать, — мрачно ответил Граймз.
— Готова, Аннабель? — спросил Джек. Я кивнула и пустила Фею вперед.
Джайлз поехал рядом со мной, собаки бежали впереди, а Джек и Юджиния следовали за нами.
— Я и не думал, мама, что Крекер такой умный, — весело заметил мой сын.
— Представляю себе, как этот проказник ходил вдоль стойл, открывая мордой засовы.
Мы все рассмеялись.
Крекер шел так спокойно, словно ничего не произошло.
На главной аллее я спросила Джека:
— Куда вы собирались?
— На озеро, — ответил он.
Я кивнула и натянула поводья.
На северном берегу мы спешились. Джайлз заметил какую-то необычную птицу и пошел с Юджинией искать ее, а мы с Джеком сели на ствол упавшего дерева. Не выпуская из рук поводьев, мы наблюдали, как Джайлз и Юджиния пробираются через подлесок к берегу.
— Я слышал, ты говорила обо мне с Юджинией? — недовольно заметил Джек.
— Да. — Я бросила на него быстрый взгляд. От меня не укрылось жесткое и мрачное выражение лица Джека.
— Ты, вероятно, осуждаешь меня за то, что я посмел ухаживать за такой девушкой, как Юджиния? Да, мне нечего предложить ей. Но знай: у меня честные намерения, какими бы смешными они тебе ни казались.
Я перебирала поводья Феи. Обернувшись, Джайлз увидел, что я наблюдаю за ним, и помахал рукой. Юджиния тоже улыбнулась нам.
— Она любит тебя, Джек, — сказала я. — А любишь ли ее ты?
— Да. — Помолчав, он добавил:
— Чертовски люблю, Аннабель.
Юджиния и Джайлз наконец добрались туда, где мой сын видел птицу. Мы с Джеком молча смотрели на стройную девушку с золотисто-рыжими волосами. Она что-то сказала Джайлзу, и они сели на большой камень.
— Мне больно видеть ее в роли гувернантки, — признался Джек. — Конечно, ты очень добра к ней, Аннабель, но она создана не для того, чтобы быть в услужении. Юджинии на^о иметь свой дом и своих детей.
— Только муж может дать ей все это, — заметила я. — При этом она говорит, что хочет замуж лишь за тебя, Джек. Поэтому я решила помочь тебе жениться на ней.
— Ты способна вершить чудеса, дорогая Аннабель?
— Нет, но я торгую лошадьми и в последнее время подумываю о расширении своего дела. При желании ты мог бы принять в этом участие.
Джек, видимо, натянул поводья, потому что лошадь Юджинии повернула к нему морду.
— Объясни, что ты имеешь в виду, Аннабель. Хочешь, чтобы я обучал охотничьих лошадей?
— Нет, не это. — Я размышляла, как лучше объяснить ему мою мысль.
— Обратил ли ты внимание, Джек, что никто не выращивает охотничьих лошадей на продажу?
Он впервые с начала нашего разговора посмотрел на меня:
— Что это значит?
— А то, что все большие конные заводы выращивают рысаков-чистокровок, но покупатели, как правило, предпочитают лошадей для охоты, а не для бегов.
Джек внимательно слушал меня.
— Все это время я неплохо зарабатывала, обучая охоте рысаков-чистокровок, но теперь подумываю, не завести ли ферму для выращивания охотничьих лошадей. Это дело может оказаться еще более выгодным.
Голубые глаза Джека засверкали, как кристаллы.
— Ферму для выращивания охотничьих лошадей? — благоговейно повторил он. Я кивнула:
— Большинство чистокровок непригодны для охоты. Мне приходится очень тщательно отбирать их, учитывая размеры и норов.
— А что, если попытаться скрестить чистокровок с другими породами? Вырастить таких жеребят, которые сочетали бы быстроту и проворство чистокровок с выносливостью и упорством ирландских лошадей? Я вновь кивнула.
— Просто блестящая мысль, Аннабель, — сказал Джек.
Меня обрадовал его энтузиазм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31