OCR Aria
«Пленница викинга»: Радуга; Москва; 2004
ISBN 5-05-005862-7, 0-263-83506-5
Оригинал: Julia Byrne, “The Viking’s Captive”
Перевод: Марина Коврова
Аннотация
Во время набега норманнов на поместье Селси леди Ивейна попыталась воспользоваться суматохой, чтобы сбежать от ненавистного мужа. К несчастью, ее супруг под шумок решил расправиться с ненавистной женой, и только появление Рорика, вождя викингов, помешало ему забить Ивейну до смерти. Рорик забирает полуживую женщину к себе на корабль, но желание спасти ее борется в его сердце с желанием сделать ее своей.
Джулия Бирн
Пленница викинга
Первая глава
Англия, 904 год от Рождества Христова
Небо было затянуто дымом: густая черная пелена опустилась на город, наполнив его вонью горящей соломы. Треск пламени заглушал даже стук топоров о щиты, звон мечей и женские вопли.
Порыв ветра, разметавший волосы выбежавшей из конюшни девушки, принес с собой несмолкающий гул голосов, в которых, казалось, не было ничего человеческого.
При звуках этого ужасающего рева девушка испуганно застыла посреди двора. Прижимая к груди вязаную тунику, а другой рукой заправляя киртл в шоссы, украденные из каморки, где жили конюхи, она бросила взгляд на пустую дорогу за частоколом. Большие деревянные ворота были распахнуты настежь и оставлены без охраны.
Неужели все спрятались в лесу? – удивилась она. – Даже муж?
Нет. Ответ пришел сразу. Сьюлин сейчас в церкви, замаливает грехи.
Глупец! Или он надеется, что эти кровожадные дикари пощадят укрывшихся в церкви? Разве он не слышал об убийствах монахов, о грабежах и надругательствах над святынями? Похоже, нет. Наверняка Сьюлин стоит на коленях и возносит молитвы об избавлении от норманнов.
На ее губах появилась пренебрежительная усмешка. Ей только на руку, что лорд Селси заботится лишь о собственной безопасности и готов бросить на произвол судьбы собственную жену, но все же она не могла не испытывать презрения к этому человеку.
Девушка задержалась еще на мгновение, раздумывая, не закрыть ли на засов ворота, но затем отвернулась, мотнув головой. Ворота не удержат разгоряченную толпу. Но сначала язычники бросятся обыскивать церковь в поисках наживы. А значит, у нее еще есть время.
Крепче прижимая к себе тунику, она торопливо пересекла двор, радуясь обретенной свободе движений. Если удастся сбежать, в мужском наряде ей будет и удобнее, и безопаснее. А если по воле злого рока ее поймают, смерть будет быстрой.
В последний раз оглянувшись через плечо на сгущающееся облако дыма, девушка вбежала в дом.
Пугающие звуки сразу утихли. Теперь оставалось найти кинжал, горсть монет, и бежать. Нужно лишь выбраться за ворота, и через несколько минут она окажется в лесу… на свободе.
То, что она искала, хранилось под тяжелым резным креслом. Несколько месяцев назад Джанкин рассказал ей о спрятанном там сундуке, не подозревая…
Боже праведный. Джанкин. Его же утром в город послали. Удалось ли ему скрыться, или он лежит где-то убитый?
Нет, не думать об этом.
Решительно отбросив созданную в воображении картину, девушка метнулась к возвышению в конце длинного зала. Присев на корточки возле стола, она сунула руку под кресло своего мужа.
Сундук стоял в тайнике: маленький, но тяжелый. Девушка отложила тунику, чтобы освободить руки, вытащила сундучок из укрытия и передвинула ближе к столу. Деревянное днище скрипнуло, царапая половицы и на мгновение заглушив доносящийся снаружи шум.
Но не звук приближающихся шагов.
Она обернулась, и из ее груди вырвался испуганный вздох.
– Значит, Энфрид была права. Леди Ивейна Селси ничем не лучше этих злобных язычников. Ты тоже пытаешься меня ограбить.
– Святые небеса! Сьюлин. – Девушка вскочила на ноги, но не решилась продолжить. Упоминание о своей незамужней золовке она пропустила мимо ушей. Энфрид была ничуть не добрее своего брата и возненавидела невестку с первого взгляда. Ивейна давно оставила попытки сблизиться с этой женщиной.
Точно так же несколько лет назад она преодолела свой страх перед Сьюлином. Это было непросто. Хотя Сьюлин и не осмеливался обидеть ее, помня о ее родстве с королевской семьей, он оказался злобным трусом и подлецом, жестоким ко всем, кто стоял ниже его, и не знавшим удержу в погоне за удовольствиями. Но и Ивейна после пяти лет замужества уже не была той робкой девочкой, которая впервые переступила порог этого дома.
Теперь она его презирала.
Он окинул ее гневным взглядом, а затем выразительно посмотрел на стоящий у ее ног сундучок.
Ивейна вскинула голову.
– Я не граблю тебя, Сьюлин, а забираю свое.
– Что здесь твое, жена? У тебя ничего нет. Или ты надеешься, что меня убьют дикари, а ты останешься тут хозяйкой? – Сьюлин с презрением указал на ее одежду. – Думаешь спрятаться под этим мальчишечьим нарядом? Дура. С первого взгляда видно, что ты женщина, да и в церковь бежать уже поздно.
– Ты тоже не успеешь, Сьюлин, если задержишься здесь.
Он запрокинул голову и рассмеялся: пронзительный хохот эхом прокатился по пустому залу.
Ивейна впервые почувствовала пробежавший по спине холодок страха. Должно быть, так смеются демоны, – подумалось ей. Безумец. Развратник. Надо уходить из этого дома. Но как обойти мужа? Он стоял прямо перед ней, а слева был стол. Малейший шаг вправо, и Сьюлин бросится на нее, как гончая на зайца.
– Ха! – гаркнул он, словно прочитав ее мысли. – Ты считаешь меня дураком, Ивейна, но учти. Я воспользуюсь тобой, чтобы сохранить себе жизнь.
На мгновение Ивейна утратила дар речи.
– Думаешь, я так тут и останусь? – выпалила она наконец. – Позволь мне просветить тебя, Сьюлин. Я пришла сюда, чтобы забрать свое приданое, но если мне придется уйти ни с чем…
– Уйти? Так вот чего ты хочешь? – Он фыркнул. – Дура. Я твой законный супруг. Я тебе скажу…
– Законный супруг? – вырвалось у Ивейны. Видеть это самодовольное выражение на крысиной мордочке Сьюлина было невыносимо. Она вспомнила пять лет своего брака: пренебрежение рабов, которые боялись служить ей из страха перед хозяином, ненависть и угрозы, брошенные в огонь бесценные манускрипты, убитых домашних животных.
Воспоминания накатывали волнами. В какое-то безумное мгновение водоворот чувств, бурлящий в ее душе, выплеснулся наружу пламенной вспышкой гнева.
– Супруг! Да ты понятия не имеешь, что означает это слово. И мои родственники узнают об этом. Я больше не потерплю, чтобы меня унижали и морили голодом. Все эти годы я молчала, но с меня хватит. Ты погряз в пороке! У тебя нет ни чести, ни достоинства. Слушай меня, мой господин лорд Селси. Я босиком пойду в Рим и добьюсь, чтобы наш брак признали недействительным!
В наступившем молчании звучало лишь эхо ее последних слов.
Затем лицо Сьюлина пошло красными пятнами, и его черты исказились от ярости.
– Ты говоришь так со мной? – крикнул он. – Ты забываешься, жена.
– Я ничего не забываю, – бросила Ивейна в ответ. – Это ты забыл, Сьюлин. Или ты не дорожишь своей жизнью, что торчишь здесь и зря сотрясаешь воздух? – Она указала на стоящий между ними сундук. – Вот твои сокровища. Забирай и беги.
Она шагнула вперед, но Сьюлин с проворством гадюки выбросил вперед руку и схватил ее за запястье. Ивейна испуганно вскрикнула, когда он с намеренной жестокостью сжал пальцы.
– Значит, ты хочешь уйти, моя госпожа? Хочешь избавиться от меня?
Звучащее в его голосе предвкушение охладило гнев Ивейны. Она замерла в ожидании.
– Ты своего добьешься, – прошипел Сьюлин. – Но сначала… – Он потащил ее через зал к центральному столбу, свободной рукой расстегивая пояс, – тебе надо преподать урок. И твои благородные родственники тебе не помогут.
– Ты обезумел? – воскликнула Ивейна, пытаясь вырваться. С нарастающим страхом она поняла, что в его дряблом, изнеженном теле куда больше силы, чем можно было предположить. В отчаянии девушка впилась ногтями в его толстые пальцы.
Сьюлин обернулся и ударил ее по лицу, а затем так грубо толкнул вперед, что она не удержалась на ногах и рухнула на колени.
Ивейна взмахнула свободной рукой, пытаясь сохранить равновесие, но это привело лишь к тому, что оба ее запястья оказались прижатыми друг к другу и стянутыми поясом Сьюлина. Он заставил ее поднять руки над головой, обмотал конец пояса вокруг столба, закрепил его и отошел, чтобы оценить результаты своих усилий.
Девушка качнула головой, стряхивая слезы. Как быстро все получилось. Не успела она опомниться после удара, как оказалась привязанной. Осознание своего отчаянного положения заставило ее забыть о страхе.
– Ты сумасшедший, – прошептала она. – Когда король узнает…
– Эдуард узнает лишь о том, – ответил Сьюлин, – что мою горячо любимую жену похитили норманны. – Он хмыкнул и подергал за пояс. – Да, я давно этого ждал, женушка. Очень давно. Зелья Энфрид не убили тебя, но на этот раз тебе не спастись. А я останусь неутешным вдовцом.
Зелья? Нет. Она покачала головой. Сейчас не время.
– Сьюлин, выслушай меня. Даже если ты отдашь меня этим варварам, они не пощадят тебя.
Но Сьюлин лишь рассмеялся в ответ. Этот пронзительный смех привел Ивейну в ужас. Она умолкла и попыталась собраться с мыслями. Что делать? Убеждать Сьюлина бесполезно. А умолять она не станет.
Она начала вырываться, не замечая боли в стянутых ремнем запястьях. Теплая струйка крови потекла по ее руке. Но Ивейна продолжала выкручивать себе руки, пытаясь дотянуться до пряжки.
За ее спиной вновь раздались шаги Сьюлина. Он вернулся, его глаза маслянисто блестели от возбуждения, а в руке он держал толстую веревку, завязанную узлом на конце. Ивейна молча попросила Господа дать ей силы. Но ее сердце сжалось не из страха перед избиением, а от предчувствия гораздо большей опасности. Он оставит ее здесь, беспомощную, на растерзание этим варварам…
Порка ничто в сравнении с тем, что сделают с ней они.
– Ты поплатишься за это жизнью, – выдохнула Ивейна. У нее так сдавило горло, что она еле могла говорить, но девушка стиснула зубы и призвала то, что Сьюлин никогда у нее не отнимет: ее гордость. Никогда она не станет раболепствовать перед этой похотливой скотиной.
Но когда Сьюлин потной рукой провел по ее спине, расстегивая киртл, Ивейна не смогла сдержать дрожь отвращения. Он сорвал с нее киртл, оставив одни рукава и обнажив ее тело до талии.
– Если ты переживешь этот набег, я убью тебя собственными руками, – поклялась девушка дрожащим от ярости и страха голосом. – Рано или поздно я покончу с тобой.
Но Сьюлин лишь усмехнулся в ответ, на его лице было столько радостного предвкушения, что ее передернуло.
– Посмотрим, сколько будут стоить твои угрозы, когда я разделаюсь с тобой, – злорадно заявил он и замахнулся.
Увидев девушку, привязанную к столбу посреди зала, Рорик застыл на месте. В первое мгновение ему показалось, что девушка мертва. Но она не могла погибнуть от рук викинга. Его люди все еще обыскивали церковь или сражались с горожанами, у которых хватило глупости сопротивляться.
Он осмотрел зал, его взгляд скользнул по гобеленам, покрывающим грубые стены, и задержался на висящем над очагом котле. Утварь и продукты, сложенные на ближайшем столе, свидетельствовали о торопливом бегстве: нож упал на пол, специи были рассыпаны, кувшин с вином опрокинут. Вино растеклось по столу и медленно капало на застеленный камышом пол.
Богатый дом, – подумал Рорик. И совершенно пустой, если не считать девушки. Несмотря на развевающееся над крышей королевское знамя, ворота никто не охранял.
Но если все ушли, кто эта девушка, сидящая на коленях в исчерченном тенями зале? Почему ее бросили здесь?
Подняв меч, Рорик двинулся вперед бесшумной походкой охотника.
Ему оставалось преодолеть последние несколько шагов, когда лучи полуденного солнца упали сквозь дымовое отверстие в крыше и окутали скорчившуюся на полу фигурку сияющим светом. Девушка шевельнулась. Медленно, так медленно, как будто движения причиняли ей боль, она подняла голову и взглянула на него.
Рорик остановился, словно наткнувшись на невидимую стену; он и сам не заметил, как опустил меч.
Она была вся соткана из света. Ее волосы цвета меда в беспорядке падали на плечи. Руки казались отлитыми из белого золота. А глаза! Огромные и слегка раскосые, они напомнили Рорику глаза рыси, однажды угодившей в его ловушку. В глазах зверя сияло такое же золотистое пламя, и Рорик так и не смог убить его. Не смог уничтожить это гордое и свободное создание.
Затем солнце ушло. Угас поток света, а с ним растаяло и волшебство. Ее руки были привязаны к столбу, с запястий свисали рукава киртла, а ее необыкновенные глаза казались тусклыми и безжизненными.
Девушка смотрела на него, безмолвная и неподвижная.
Рорик торопливо шагнул к ней, опустился на одно колено и отбросил волосы с ее лица. Кто-то ее ударил. Но вовсе не синяк, выступивший на ее нежной коже, заставил Рорика замереть, словно изваяние. Он увидел то, что до сих пор скрывала пелена ее волос, и с его губ сорвался резкий вздох.
Девушка была обнажена до пояса, ее груди вздымались и опадали, она дрожала всем телом. Казалось, от нее исходят волны страха, но все же Рорик, не раздумывая, протянул руку, не в силах удержаться, чтобы не притронуться к ней.
Она само совершенство. Маленькая, нежная; хрупкость и чистота ее облика тронули сердце Рорика. А когда он взял в ладонь ее мягкую грудь, что-то изменилось в глубине его души, словно какая-то его часть навсегда перешла к ней.
Он взглянул ей в лицо, борясь с желанием стиснуть в руке нежную плоть. Девушка не проронила ни звука, не отшатнулась, но сердце под его ладонью трепетало, словно испуганная птица, а ее золотистые кошачьи глаза потемнели от боли.
Дрожа, Рорик убрал руку. Может, она ведьма и приворожила его? Он знал, что такое вожделение, но это…
Неожиданно разозлившись, он вскочил на ноги. Что он делает, во имя богов? Она англичанка. Англичанка.
Он наклонился, чтобы прикрыть ее наготу и развязать ей руки.
И тут Рорика поджидало очередное потрясение. Желание схлынуло, словно его никогда и не было, и у него, у человека, который не морщился при виде самых отвратительных шрамов, потемнело в глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26