Как же милостива к нему судьба, наградив его всеми этими богатствами. Итак, он ждет два дня, если же и тогда Магнус не согласится, то он вновь заявит о своем намерении стать ее мужем.
Глава 14
— Торгун?
Судя по тону Бретаны, она уже не один раз пыталась привлечь внимание молодого человека, глубоко погруженного в свои мысли. Торгун повернул голову и увидел сияющее радостью лицо Бретаны. Без какого-либо участия воли в его груди возникло странное и такое теплое чувство, под влиянием которого сжатые губы Торгуна сложились в мягкую приветливую улыбку. По лицу викинга с крупными выразительными чертами Бретана пыталась угадать ответ на свой безмолвный вопрос.
— Твой отец скоро скажет свое слово. Но прежде он, наверное, захочет узнать, что ты сама об этом думаешь.
На лице Бретаны заиграла чарующая улыбка, которой вторили излучающие радость глаза.
— Отец согласится. Я буду настаивать на этом. А потом мы будем вместе, как нам того хочется.
Не долго думая она привстала на цыпочки, обняла широкие плечи Торгуна и, в состоянии безудержной радости, попыталась поцеловать его. Но не успели их губы сомкнуться, как Торгун отвернул голову, взял ее кисти в свои большие руки и отодвинул девушку назад.
— Леди, — смеясь, сказал он. — Вы увлекаетесь. Я ведь только-только просил вашей руки. Не стоит забывать, что наша свадьба должна сокрыть тот грех, который мы уже совершили. Ваш отец думает, что я только сопровождал его дочь.
Бретана даже оторопела от сознания того, как же она могла, да еще при свете дня, так забыться. Торгуй, конечно, прав. Так рисковать было бы непростительной ошибкой.
— Да, конечно, — произнесла она испуганно, оглянувшись в поисках свидетелей этой сцены и облегченно вздохнув, когда увидела, что их носильщик уже отнес покупки в дом с заднего крыльца. Единственным свидетелем ее порыва была Бронвин.
— Да, сэр, а теперь я должна идти и поговорить с отцом. У меня есть много что поведать ему о своих чувствах.
С этими словами Бретана поспешила в дом, оставив улыбающегося Торгуна под лучами яркого полуденного солнца.
— Отец! Я бы хотела поговорить с тобой. Магнус повернулся к дочери, своей дочери, хотя сам он с трудом верил в это. И кто-то думает, что он сможет расстаться с ней?
Хотя он и чувствовал, что Бретана по-прежнему чуждается его, все же, по сравнению с их первой встречей, когда она вся пылала гневом, ее отношение к нему несколько смягчилось. Магнус очень надеялся, что постепенно между ними окрепнут узы, которые и должны связывать отца и дочь. Выражение его лица говорило о том, что он чем-то озабочен.
— Ты смотришь так, как будто прекрасно знаешь, о чем я буду с тобой говорить. Торгуй…
— Да, я хочу этого! — Бретана прервала Магнуса неожиданно настойчиво. — Я хочу быть его женой.
Настойчивость дочери насторожила старого викинга.
— Должен сказать, что твой пыл озадачил меня. Я и не думал, что ты так быстро примиришься с мыслью о своем происхождении, а тем более захочешь выйти замуж за того, кто совсем недавно был для тебя чужеземцем.
Внезапно Бретана поняла, что ей как-то надо примирить свои чувства с разумом, а то Магнус сразу же поймет, почему она так стремится соединиться с Торгуном.
— Отец, только случай помешал мне выйти замуж в Англии. По саксонским обычаям я уже давно могла бы сделать это, а по скандинавским и подавно. Торгуй вызволил меня из множества опасностей, которые сопутствовали нашему путешествию. Он завоевал мое доверие, а теперь я прошу, чтобы ему доверился и ты.
Бретана взяла его руки и крепко сжала своими ладонями. В ожидании ответа Магнуса она выразительно свела вместе свои тонко очерченные брови.
От страстной мольбы дочери доброе лицо Магнута просветлело.
— Я понимаю твое желание, дитя, и не собираюсь противоборствовать ему. Но надо многое обдумать. Я так долго жил без тебя, и поэтому ты должна понять мое нежелание так быстро расстаться с тобой.
Увидя, с каким нетерпением Бретана все еще ждет его ответа, он сказал:
— Завтра я сообщу свой ответ. Уверен, что одна ночь ожидания — это не так уж долго.
Бретана протянула к отцу обе руки, повернула их ладонями вверх и протестующе воскликнула:
— Но…
И тут же замолчала, осознав, что, несмотря на то обожание, с которым относился к ней Магнус, есть все же предел и его чувствам. Сейчас лучше попридержать язык. Близится час ужина, а рассвет следующего дня принесет ей, вне всякого сомнения, долгожданный ответ.
— Хорошо, — спокойно ответила она, — я выслушаю твой ответ завтра. Знаю, что он будет мне по сердцу.
Бретана вышла из большого зала и направилась в свои комнаты, чтобы вместе с Бронвин разобраться в новых приобретениях. Магнус улыбнулся. В самом главном это была истинная дочь Эйлин. Эта гордая и полная достоинства осанка, мелодичный смех и особенно прекрасные фиолетовые глаза — все, все будило глубоко запрятанные в его душе воспоминания о женщине, которая когда-то овладела его сердцем.
Его союз с Тири не был основан на любви. Это была неприятная сделка, устроенная их семьями. Единственной радостью был теперь уже погибший сын, которого она подарила ему. И Эйлин, и Ингвар наполнили жизнь Магнуса надеждой, которой его лишила Тири. И вот теперь, когда сын пал на поле битвы, а Эйлин на крыльях собственного страха улетела обратно на чужие берега Северного моря, ему осталось единственное сокровище — Бретана.
Магнус считал ее великим даром Бога. Вот почему в отличие от других отцов, которые были бы только рады породниться с королевской семьей, он чувствовал на себе бремя ответственности за столь долгое пренебрежение (в течение всей жизни!) Бретаной. Это чувство не позволяло ему принимать какие-либо необдуманные решения и так поспешно распоряжаться ее судьбой.
Предложение Торгуна было весьма неожиданным, хотя теперь Магнус все яснее начинал понимать, как и почему возникло взаимное чувство молодых людей… Совершенно ясно, что Торгун обращался с ней хорошо и этим пробудил в девушке чувство, выходившее за рамки простой признательности. И потом он такой молодой и красивый, пользующийся большим вниманием местных особ женского пола и так близко стоящий к трону, что ему остается сделать еще только один, последний шаг — самому стать королем.
Правда, с другой стороны, бедность Торгуна делает его не очень-то завидным зятем. Однако его собственное состояние — просто ничто по сравнению с тем, которое он обретет, женившись на такой богатой женщине, какой в свое время станет Бретана. Именно это обстоятельство больше всего и беспокоило Магнуса. Чтобы понять, как легко мужчина может влюбиться в Бретану, достаточно просто посмотреть на нее. Но, будучи ее отцом, он не мог не задаться вопросом, а любит ли Торгун ее или то, что она должна унаследовать. Судя по всему, Бретана была ослеплена любовью к своему бывшему похитителю и явно не сознавала размеров своего богатства. Тогда тем более важно, чтобы Магнус самым серьезным образом обдумал все это.
Все эти мысли не выходили у него из головы во время ужина, так что он даже не удосужился спросить, нравится ли Бретане жареная оленина и вареные овощи. Обычно хозяин дома за ужином не ограничивал себя одной чашей вина, в этот же вечер он, вопреки этой привычке, совсем воздержался от спиртного. Дочь, догадываясь, что его поведение связано с решением, которое он обдумывал, не беспокоила его никакими вопросами. Ела она мало, поскольку потребность в еде уступила место нетерпеливому ожиданию, как отец решит вопрос о ее замужестве.
Он обещал дать ответ утром. Однако, несмотря на настойчивые увещевания Бронвин проявить терпение, Бретана едва сдерживала переполнявшее ее сильное возбуждение, от которого учащенно билось сердце. Даже уговоры Бронвин заняться своими нарядами и вечерним ритуалом расчесывания длинных белокурых волос девушки не успокоили ее смятенные чувства. Отец примет решение, на которое она надеется; думать иначе — значит, самой накликать беду.
Вновь и вновь заклиная себя этой надеждой и пытаясь разогнать тревогу, она позволила себе выпить чашу вина. И, даже несмотря на это, только через несколько часов после того, как Бронвин заснула, ее питомица нашла в себе силы пойти в свою спальню. Ее сладкое погружение в сон было тем более упоительным, что ему предшествовало такое долгое ожидание.
Из атмосферы страха, который сопутствовал ей накануне, она плавно переносится в какую-то наполненную туманной дымкой комнату, где нет никого, только она и Торгун, которые смотрят друг на друга через клубящуюся завесу теплого марева. Вот он медленно вытягивает свои большие, сильные руки и ласкает ими ее нежное лицо, а затем нарочито медленно и томно привлекает любимую к себе…
С изысканно-томной нежностью Торгун целует ее губы, и тела влюбленных постепенно сливаются в единое целое, как бы раскаляясь от обуревающей их пламенной страсти. Будь это не во сне, а наяву, то в своем экстатическом восторге Бретана вознеслась бы на вершину наслаждения, почувствовав порывистые, беспорядочные прикосновения его рук к соскам грудей, истомившись под тяжестью его тела и в ожидании того момента, когда его мощный орган войдет в самую середину ее источающего влагу естества.
Но нет, это была только бесконечная игра фантастических видений, причудливое сочетание новых наслаждений и того, что она уже знала из своего прежнего опыта. Было также ощущение того, что Торгуй не так глубоко вошел в ее тело, как в душу. Каким-то неземным образом они уже были соединены навечно, и ничто не способно расторгнуть их союз ни здесь, на земле, ни в том, что последует за этой жизнью.
Бретана мечтала только о том, чтобы они навсегда были вместе. Она так отдалась своим грезам, что в течение некоторого времени, должно быть, не слышала осторожного стука в дверь…
— Ш-ш-ш… — прозвучал в ее ушах тихий-тихий голос. — Не бойся, любимая…
Голос Торгуна замер где-то в таинственной темноте, крылья которой распростерлись над безмятежно-счастливой и покорной Бретаной.
Глава 15
— Где же моя голова?
Пытаясь надеть через голову нижнее платье из розового шелка, Бретана безнадежно перекручивала его ворот и рукава. Сейчас она скорее нуждалась не в советах Бронвин, а в ее быстрых и умелых действиях.
— Госпожа, что ты сделала с платьем? Мы же так торопимся.
— Моя цель заключается в том, чтобы наконец-то покончить с одеванием, пойти к отцу и услышать его слова о том, что я помолвлена с Торгуном, а для этого мне надо выглядеть как можно лучше. Помоги же мне с этим несносным платьем!
Бронвин видела, что Бретана не намерена медлить ни секунды, чтобы поскорее покончить с туалетом и идти к Магнусу.
— Надеюсь, что сегодняшний день принесет тебе то, от чего зависит твоя дальнейшая судьба.
— Отец не станет на пути моих желаний, а вот ты — да, если не преисполнишься теми же заветными мечтами, — игриво добавила девушка. — А теперь давай верхнее платье цвета морской волны. Да, сегодня я буду одета как скандинавская невеста.
С быстротой, которую ее горничная и не подозревала в своей питомице, Бретана нарядилась в платье, нацепила на него драгоценные застежки, вдела в уши серьги, надела на шею ожерелье и, наконец, водрузила на голову хлао. Большое заморское зеркало, купленное Магнусом у франкских торговцев, отразило сияющее великолепие в ореоле нежно-голубых и розовых тонов. Хорошо подогнанный фартучек самым выгодным образом подчеркивал достоинства ее стройной фигуры, а из-под затейливого серебряного обруча на голове водопадом струились длинные белокурые волосы.
— Ну, как?
— Никогда еще ни Торгуй, ни Магнус в жизни своей не видели такой прелести, дитя.
Этот комплимент преисполнил Бретану чувством уверенности, в которой она так нуждалась. Порывисто обняв Бронвин, она запечатлела на ее саксонской щеке восторженный поцелуй.
— Тогда поторопимся, как торопит меня сама судьба.
Бретана разразилась по-девичьи звонким смехом, быстро отдернула тяжелый занавес и почти вбежала в большой длинный зал, где спиной к ней стоял Магнус.
Он услышал частую дробь башмачков из оленьей кожи по дощатому полу и медленно повернулся к ней лицом. Глазам его предстало неземное существо, обрамленное клубящимися складками розовой и голубой ткани. О, сколь восхитительна она была в этом элегантном одеянии благородной скандинавской женщины.
Бретана выгнула в немом вопросе свои светлые брови. Не получив никакого ответа, она облекла мучивший ее вопрос словами.
— И как же? С моим замужеством все решено? Взгляды отца и дочери скрестились в напряженном поединке. Магнус начал медленно и как-то очень вкрадчиво приближаться к дочери, остановившись на некотором расстоянии от нее.
Он осторожно положил свои большие старческие руки на ее узкие плечи и сказал:
— Да, ты выйдешь замуж…
Бретана вскрикнула и вся засветилась от радости и, в знак благодарности, крепко обняла Магнуса.
— О, отец, как я благодарна! Мое самое сокровенное желание — быть женой Торгуна!
С удивительным даже для нее самой порывом она прижала свою нежную щеку к седеющим кудрям отца, целуя его в шею и одновременно смеясь от радости. Внезапно Магнус крепко обхватил кисти дочери, освободился от ее объятий и вновь своими выцветшими голубыми глазами пристально посмотрел на Бретану. И только тогда девушку начало удивлять то странное обстоятельство, что ее отец предельно серьезен.
— Ты выйдешь замуж за Хаакона. Магнус ограничился этим коротким сообщением, выжидая, пока пройдет вызванный им шок. Прежде чем давать дальнейшие объяснения, он почел за лучшее выждать, пока до дочери полностью дойдет смысл того, что он сказал.
Бретана слегка открыла от удивления рот и сузила свои выразительные глаза, как бы пытаясь все осмыслить.
— Хаакон? Но он уже женат!
— Викингу не возбраняется расторгать неудачный союз. Хаакон скоро освободится от Гудрун, и тогда ты станешь его супругой, королевой. Это судьба, и от нее никуда не денешься.
Мысли Бретаны смешались в полном беспорядке.
— Я не понимаю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36