– Что же ты хочешь выяснить?
– Во-первых, хорошо бы узнать, почему вы отсидели двадцать с лишним лет за преступление, которого не совершали? Вы не могли не знать, что Мортон Олмонд и Джеймс Макмэхон далеко не идеальная команда для защиты. Объясните, что связывает вас с Брэндоном Карлайлом?
Зеленые глаза Кинга сверкнули, и он расхохотался:
– Если ты решил, что я потеряю сон и аппетит оттого, что какой-то дряхлый коп решил помереть, то ошибаешься. Я пошлю ему недорогой венок – и все.
– Нет, не все. Сейчас вы поедете со мной, и мы выясним, кто кому что сказал или сделал двадцать лет назад.
– А если я откажусь? – спросил Винс.
– Не откажешься, – тихо сказал Брен Каллен, входя в комнату из прихожей.
С первого взгляда Винс определил в нем полицейского.
– Какого хрена ты вызвал сюда этого копа? – набросился на меня Кинг. – Я никого не сдавал и сейчас не стану!
– Этого от вас не требуется, – спокойно ответил я. – Если не хотите ехать со мной, инспектор Каллен отвезет вас к дочери, в дом Карлайла. Странно, что вы до сих пор не дали о себе знать такой любящей дочке, как Марти. Она, бедняжка, мечтает повидаться с папой, так что мы решили помочь вашей семье наконец воссоединиться.
– Я тебе уже сказал. Я увижусь с ней и ее родственниками, когда буду готов.
– Вы увидитесь с ними сейчас же, – сказал я.
– Верно, солнышко, ты едешь со мной, – подтвердил Брен.
– Да провались ты!
Каллен с недоумением поднял брови:
– В чем дело? Мы всего лишь предлагаем встречу с любящей дочерью и богатыми родственниками.
Винс заскрежетал зубами:
– Богатые, говоришь? Посмотрим, что от их богатства останется…
– Не пойму, откуда такая злоба? – улыбнувшись, спросил Брен. – Все-таки Марти твоя дочь.
– Она от меня отреклась. Вообще-то я ее не виню, она мне родная, но они!
– Выбирай: едешь со мной к Карлайлам или с Дейвом к его отцу. Там мы и узнаем всю правду. Решай. И забудь на время о своем преступном прошлом. Никто тебя обратно сажать не собирается, тем более что вся пресса трубит о невинном человеке, двадцать лет просидевшем за решеткой. Боже милостивый! Чтоб такой невинный человек снова попал за решетку, ему как минимум нужно пристрелить министра внутренних дел прямо у входа в само министерство!
Кинг криво усмехнулся:
– Не хочу я видеть старого хрена, а заставить меня вы не сможете. Мне и здесь хорошо. Если Карлайл против меня что-то задумает, я увижу его из окна, а дальше – всякое может случиться…
– Может, это вас убедит, – сказал я, вынимая девятимиллиметровый автоматический «Вальтер», который я обычно прятал за нагревателем воды в ванной комнате.
Кинг распахнул глаза, но сделал вид, что не испугался.
– Разбежался, – сказал он. – Можно подумать, что выстрелишь, когда тут коп стоит.
– А кто сказал, что я тут стою? – похлопал глазами Брен.
Первый выстрел чуть не задел колено Винса – пуля вошла в деревянную ножку кресла, в котором он сидел. Кинг встал, стряхивая с себя отлетевшие от кресла щепки.
– Настойчивые вы, ребята, – сказал он. – С родственниками никогда не ладил. Далеко добираться до хибары старого копа?
На землях Вест-Пенин-Мурз лежал снег и к коттеджу отца невозможно было подъехать на машине. Нам пришлось выйти и проскользнуть мимо участка Джейка Карлесса. Он высунул голову из приоткрытой двери, завидев незнакомцев, но, узнав меня, злобно оскалился и скрылся в доме. Откуда-то издалека, со стороны холмов, доносились звуки, напоминавшие взрывы.
Меня потряс вид отца: лицо изменилось до неузнаваемости, весь он будто ссохся и покрылся серой пеленой, точно смерть набросила на него покрывало.
– Он все что-то бормочет о Карлайлах и инспекторе Мике Джонсе, с тех пор как ты с ними связался, Дейв, – с упреком сказала мама, но мы-то с ней знали, о чем она на самом деле думает. – А уж когда этого Винса Кинга выпустили и по телевизору только и было разговоров, что о коррупции в полиции и некомпетентности суда, он совсем сломался.
– Вот он, тот самый Винс Кинг, – сказал я.
В ужасе она зажала рот ладонью:
– Что ты задумал? Добить Пэдди одним ударом? Ему и так недолго осталось.
– Мы с Дейвом считаем, что Винс обязан дать объяснения Пэдди, а когда Пэдди их выслушает, ему полегчает, – сказал Брен.
Эйлин пыталась нас понять. Ее изможденное лицо утратило живость, которая позволяла ей так долго оставаться молодой. Я не сомневался, если Пэдди умрет, она на этом свете тоже не задержится. И тут Эйлин показала, благодаря чему ей удалось всю жизнь провести бок о бок с Пэдди и ладить со мной.
– Вы только полюбуйтесь на нас! – усмехнулась она. – Перед вами семейство Кьюнан! Один наверху, приклеился к кровати и впал в меланхолию, потому что по телевизору высмеивают его любимую полицию, даже не его самого! Я зарываю себя в могилу, хотя мне туда еще рано. Мой сын ходит с повязкой на голове, как Медвежонок Падси . И тут еще вы – приводите в дом преступника!
– Почему преступника?! Я не виновен! – запротестовал Кинг.
– Не виновны только в том, за что вас посадили, – поправила его Эйлин.
Кинг рассмеялся:
– Вы примерная жена копа. Ладно, ведите меня к этому старому гов… гм… господину.
– Кого это ты назвал говнюком? – набросился Пэдди на Кинга, едва тот переступил порог спальни. – Давай выкладывай все про сделку с Брэндоном Карлайлом. – И Пэдди нетерпеливо заерзал, усаживаясь в кровати.
56
– Кто это вам наболтал? – осклабился Кинг.
– Марти, – сказал я. – Она считает, что вы заставили Карлайла забрать ее из детского приюта под угрозой того, что выдадите его полиции.
– Я не стукач! – закричал Кинг. Протест – реакция машинальная. Ему не хотелось выдавать себя, но резкие черты лица невольно сложились в усмешку. – Если б я кого и заложил, то только ради близких.
– Ведь это ты вскрыл ту проклятую компьютерную комнату в полиции? – свирепо произнес Пэдди.
Я взглянул на него с опаской: на фоне бледного лба резко выделялась синяя пульсирующая вена. А на меня озадаченно глядел Каллен. Мы переглянулись, и я покачал головой, потому что понимал не больше, чем он.
– Но вы меня тогда поймать не смогли! – похвастался Кинг.
– Объясните нам, о чем речь, – попросил Брен.
– Тогда создайте располагающую к беседе обстановку! – потребовал Кинг.
Пэдди его сразу понял и вытащил из-под кровати бутылку виски.
– А я-то думала, он при смерти! – всплеснула руками Эйлин, но помогла нам рассесться вокруг Пэдди.
– Как ты туда пробрался? – спросил Пэдди.
– Один из ваших помог. Как же еще? – спокойно ответил Кинг.
– Джонс?
Кинг пожал плечами:
– Не знаю. Там, где я протискивался, было темно.
– Компьютерный зал полицейского управления… Одно из самых режимных мест в стране, которое требовало вооруженной охраны двадцать четыре часа в сутки, – объяснил нам Пэдди. – А этот тип, которого вы сюда притащили, выкрал оттуда целое гнездо с драгоценной информацией, достаточной в том числе и для того, чтоб дать Брэндону Карлайлу пожизненный срок.
– Но я-то даже не подозревал об этом, до поры до времени, – сказал Кинг. – Я согласился услужить человеку, и только когда оказался там, понял, в какое опасное место я попал. Войти туда мне помогли, но дальше пришлось нелегко. Меня не предупредили, что в зале работает противопожарная система, которая при малейших признаках возгорания автоматически заполняет все помещение инертным газом. Я понял это в тот момент, когда уже хотел щелкнуть зажигалкой. Мне бы этот газ на пользу не пошел. У них там были огромные компьютеры, установленные на настил, а я прятался под этим настилом. Благо я вовремя сообразил, зажигалкой не щелкнул, а то бы потом только по запаху труп обнаружили.
– Может, и не стоит тебя прерывать, но говоришь ты не о том, сейчас другое важно, – сказал Пэдди. – У манчестерской полиции имелась копия плана под названием «Облава». Этот милашка и ее умыкнул. На основании этого плана специальный отдел государственной безопасности готовил операцию по проверке благонадежности граждан.
– Болван, они не понимают, о чем ты толкуешь, – прервал его Кинг. – Ребятки тогда еще в коротких штанишках ходили.
– Да, тогда мы готовились к войне с Советским Союзом, она могла начаться в любое время, – задумчиво продолжал Пэдди. Его взгляд, скользнув по гостям, устремился к припорошенным снегом холмам за окном. Будто в подтверждение нашим мыслям и настроению в комнату ворвался гул канонады. – Опять что-то взрывают, – заметил Пэдди. – Так вот, до начала восьмидесятых обмен ядерными ударами казался реальной возможностью. Понятно, что в правительственную программу упредительных мер были вовлечены и силы полиции.
– Складно говоришь, как чиновник какой-нибудь, – отметил Кинг.
– Часть так называемых упредительных мер касалась людей, которые были обучены в СССР, чтоб вести подрывную деятельность на нашей территории, в особенности в случае войны. Их насчитывалось несколько сотен. Списки были составлены нашей разведкой. Нам предписывалось принять меры при первой же попытке Советов начать вооруженные действия. Ха! Сейчас, конечно, можно над этим посмеяться, но тогда нам было не до шуток. Два стадиона в Олд-Траффорде, футбольный и крикетный, определили как места первичного сбора неблагонадежных. На футбольное поле нужно было свезти членов компартии и сочувствующих им, а второе поле предназначалось для агентов влияния и саботажников.
– А потом куда? – спросил я.
Пэдди вдруг смутился:
– Этого нам не сообщили.
– Понятно.
– Дейв, ситуация была очень серьезная, – сердито сказал отец. – А что бы вы стали делать с осужденными и заключенными в случае ядерной войны? В руководстве НАТО утверждали, что Организация Варшавского Договора намеренно ведет подрывную деятельность в нашей стране, прежде чем начать вторжение на Запад с северной стороны Германии. Согласно плану, заключенные должны были находиться на нашем попечении в течение двух недель, дальше за их судьбу отвечали политики, в зависимости от развития событий. Если бы русские перешли границу или сбросили бомбы на Британию, ясно, что всех задержанных выстроили бы перед расстрельной командой.
– Расстрельная команда в Олд-Траффорде… да уж, – пробормотал я. – Такое во сне не приснится. Но ты ведь оставался в рядах уголовной полиции?
– Предполагалось, что, узнав об облавах, самые злостные враги государства попытаются бежать, и тут в дело должна была вступить уголовная полиция. Я стал одним из старших офицеров, посвященных в этот секретный план.
– Большим человеком стал! – продолжал глумиться Кинг. – А план этот вы не уберегли! Брэндон Карлайл о коммунистах, может, и не слыхал, а секрет ваш и до его ушей долетел. Он тогда расчувствовался, вспомнил о тяжелой доле своего отца и дяди, они в прошлую войну с лихвой горя хлебнули, – и решил списки эти у вас изъять. Мне дали кассету, сантиметров тридцать в диаметре, которой нужно было заменить ту, что со списками. Помнится, она была в футляре из прозрачного пластика, со специальной защипкой на конце, чтоб не разматывалась. С ней я и выбрался из своего укрытия. Шумное местечко оказалось: кондиционер ревет, кассеты жужжат, принтеры клацают. Никто и не заметил, как я кассету подменил. Потом увидел большую красную кнопку на стене и нажал, думал, что это пожарная сигнализация, – и вдруг все компьютеры встали. Что тут началось – суматоха адская! А я нырнул в свою тесную норку.
– Интересно, как ты все-таки оттуда выбрался? – упавшим голосом спросил Пэдди.
– Промаялся там весь день. Как знал, сэндвичи с собой прихватил. К четырем ночи там никого, кроме дежурного технаря, не осталось. Когда он вышел в нужник, дверь за собой не запер, и я вылетел на волю, как птичка.
– Кому ты отдал кассету?
– Вот это уже будет считаться стукачеством.
В этот момент со стороны лестницы в спальню повалил дым.
– Какого черта, Эйлин! – заорал Пэдди. – Ты что, мать, сковороду с огня убрать забыла?!
– Ничего я не забыла! – прокричала она в ответ.
Выскочив к винтовой лестнице, я увидел, что комната на первом этаже черна от густого дыма.
– За мной, – приказал Пэдди, спрыгнув со своего «смертного одра», как подросток.
И слава богу, что он это сделал, потому что в следующую секунду с потолочного перекрытия ударила струя огня, и, словно прицельный снаряд, прямо на кровать свалилась огромная балка, притянув за собой часть крыши. Если бы мы еще сидели, никого бы не осталось в живых. Как кролики, преследуемые хорьком, мы выбрались через окно спальни на крышу первого этажа. Серый дым проникал сквозь черепицу, а из треснувших окон валили черные клубы.
– Все сюда! За мной, – кричал Пэдди.
Он провел нас на крышу гаража, соединявшуюся с крышей первого этажа. Оттуда мы спустились на землю. Лицо матери покрылось сажей, она с трудом переводила дух. Не сказать, чтоб я себя чувствовал молодцом. Всех спас отец. Когда он отвел нас на безопасное от дома расстояние, я попросил Каллена вызвать пожарную бригаду, хотя им вряд ли бы удалось что-то спасти. Из ближайших коттеджей высыпали соседи и предлагали помощь. Даже Джейк Карлесс явился с лошадиной попоной в руках и набросил ее на костлявые плечи Пэдди.
– Что случилось? Газовая колонка взорвалась? – не без удовольствия полюбопытствовал он.
– Как бы не так! Это намеренный поджог! – прорычал Пэдди, чтоб не оставить своему недругу шансов уличить его в беспечности. – Гляди в оба, как бы на твою развалюху огонь не перекинулся!
Джейк раскрыл рот. Было видно, как порывы ветра доносят горящие куски древесины до изгороди и хлева на участке Карлесса. Он громко позвал на помощь, и несколько крепких мужчин пошли за ним, но сделали это столь неохотно и не спеша, что огонь добрался до владений Карлесса раньше, чем они смогли что-то предпринять. В мгновение ока пламя охватило все постройки на участке.
– Меня не удивляет, что у него все сгорит. При том, как Карлесс ведет хозяйство, этого следовало ожидать, – прокомментировал Пэдди без тени удовольствия на лице. – Но чтоб его дом сгорел от пожара, который начался у меня, – это уж слишком!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55