Прошло несколько минут, однако расслабиться ей так и не удалось. Ее вновь поглотили мысли об Атене и ее семье. Сначала под грудой листьев были обнаружены останки Атены. Затем кто-то попытался отравить Пенелопу. Теперь еще возникли некоторые вопросы насчет Камерона Хардвика. Риган стало немного жарко, она попыталась повернуться и тут только поняла, как ограничена в движениях. Точно так же ощущала она себя и в том деле, расследованием которого занималась. Да и что вообще полезного могла она сделать на корабле, посреди океана. Она и тут была скована в движениях. “Черт побери! И почему только я теряю свое время, лежа здесь?” — размышляла Риган, чувствуя, что пот струйками вытекает из каждой ее поры.
Нестерпимо горячей стала и маска на лице. Казалось, все тело разбухло, раздулось от влаги. Риган попыталась еще раз пошевелиться, двинуть руками, но те были слишком крепко прижаты к бокам плотными простынями.
Тут Риган охватила секундная паника. Она даже представила себе тело Атены, которое вот так же лежало и разлагалось в лесу, неподалеку от Ллевелин-холла, покрытое пахнущими плесенью грязными листьями.
— Мисс. Мисс-с-с, — решилась позвать девушку Риган.
* * *
Было уже три часа, когда Риган и Вероника вернулись в свою каюту.
С новой прической, макияжем, наманикюренная, свежая после массажа, Риган горячо благодарила леди Экснер:
— Спасибо огромное, Вероника. Начало у всего этого было, скажем так, “не очень”. Зато потом все пошло просто прекрасно.
— Что ж, мне кажется, немного страданий всегда хорошо для души, не правда ли? Извини, дорогая, что купание в водорослях не очень тебе понравилось. Видишь ли, когда я сама принимала эту ванну, то просто представила себе, что нахожусь в крепких объятиях сэра Джилберта. Когда у меня это получилось, то потом я уже не желала, чтобы это кончалось. — Вероника посмотрелась в зеркало над макияжным столиком и чуть подправила рукой прическу. — А ты когда-нибудь бывала влюблена, Риган?
— Да, однажды. Было это в седьмом классе. Вероника хихикнула.
— Нет, я говорю серьезно.
— Ну, было у меня несколько неудачных увлечений. Кто может знать, влюблен он на самом деле или же нет? — Риган пожала плечами и принялась внимательно изучать свои ногти, которые теперь были аккуратно покрыты лаком. Цвет лака в салоне был поименован “восхитительно красным”. “Не слишком ли ярко, броско они мне покрасили ногти? — засомневалась Риган. — Может быть, надо было ограничиться цветом поскромнее, например, “головокружительным фиолетовым” или “сексуальной клубничкой”. Кто это, интересно, сидит и выдумывает такие идиотские названия?”
— Когда ты действительно влюбишься, — продолжала повествовать Вероника, — то это в корне изменит всю твою жизнь. И ты сразу поймешь, что по-настоящему влюбилась. Правда, приходится поцеловать кучу, так сказать, жаб, прежде чем найдешь своего принца.
— Дело в том, что я целовала предостаточно принцев, которые потом вдруг оказывались обыкновенными жабами, — пробормотала Риган.
— Риган, я очень надеюсь, что ты все же в конце концов повстречаешь кого-нибудь вроде моего сэра Джилберта. Я признаю, что порой привираю, рассказывая про него, но он был и навсегда останется единственной в моей жизни любовью.
Риган присела на кровать рядом с леди Экснер.
— Похоже, что так оно и есть.
— Дорогая моя, я была, конечно, долгое время одна, до того как повстречала его. И, естественно, почти все стали считать меня сумасшедшей: уж больно много времени я проводила с человеком, который был на столько лет меня старше. Но душой он был так молод! С ним я чувствовала себя какой-то особенной, такой любимой! В его присутствии я как бы была у себя дома, все мне было знакомо. Некоторые люди считали, что я с ним связалась только из-за денег. — Вероника заговорила громче. — Но это неправда! Он сам пожелал, чтобы мы поскорее поженились, потому что хотел, чтобы у меня было все необходимое, если вдруг с ним что-то случится. Я считала, что мы все же торопимся со свадьбой, но он настоял на своем.
Те две недели стали лучшими неделями в моей жизни. И потом я так и не нашла никого, кто мог бы мне заменить мужа. Однако, это не означает, что мне не имеет смысла продолжать поиски достойного мужчины, не правда ли, Риган? — Вероника вскочила с кровати и хлопнула в ладоши. — Так, а сейчас нам надо как следует подготовиться к сегодняшней вечеринке. Бармен и официант придут к нам в четыре часа и начнут тут все накрывать. Мы должны быть готовы к их приходу. И мне кажется, что будет просто отлично, если, одеваясь, мы разопьем с тобой бутылочку шампанского. Что ты по этому поводу думаешь, Риган?
— Почему бы и нет?
— Действительно, почему бы и нет? — Вероника направилась к холодильнику. — В конце концов, жизнь у нас одна, правильно?
— Правильно.
— О, Риган, мне так нравится в этом круизе! А нам остался всего лишь один день пути! Я с нетерпением жду момента встречи с моей племянницей и ее детьми, но в то же время мне страшно не хочется, чтобы заканчивалось наше путешествие.
* * *
В пять часов вечера “Камелот Сьют” был в полной готовности к приему гостей. Свежие живые цветы были размещены в вазах во всех самых видных местах каюты, на маленьком столике расставлены подносы с сырами и овощами. Свой пост занял готовый к бою бармен, с энтузиазмом резавший лимоны для коктейлей. На террасе у мини-печи суетился официант, готовивший на открытом огне разные горячие блюда. Позднее дневное солнце тускло светило, его диск висел невысоко над поверхностью океана. “Куин Гиневер” гордо шел курсом на Нью-Йорк.
— У нас тут достаточно еды, чтобы накормить целую армию, — заметила Риган, взяв в руку сырую морковку.
— Что ж, всегда лучше иметь еды больше, — весело ответила Вероника.
“А почему же такого изобилия не наблюдалось на вечеринке в вашем доме в Ллевелин-холле на прошлой неделе? — подумала Риган. Тут в дверь каюты постучали. — Уверена, что — это Робин Лич”.
— Иду-иду, — пропела Вероника, взглянув на себя в последний раз в зеркало, и направилась к двери. Широким жестом она распахнула ее. Могло показаться, что она распахивает огромные ворота в какой-нибудь сказочный замок. За дверью стоял вовсе не первый гость вечеринки, а нескладный молодой стюард, неловко переминавшийся с ноги на ногу.
— У меня конверт для мисс Рейли.
— Спасибо, мой дорогой. Не хочешь ли войти и выпить с нами чего-нибудь?
— Извините, мэм. Я бы с удовольствием, но на службе нельзя.
— Ну, что ж, когда закончишь свою службу, заглядывай к нам. Кто знает, сколько продлится наше сегодняшнее торжество.
— Спасибо. Это будет замечательно.
Риган быстро сбежала со ступенек и взяла конверт из рук Вероники.
— Наверное, это оставшиеся факсы со статьями из греческой печати. Я только быстренько просмотрю их и всё.
Тут же, в коридоре каюты, не замечая Вероники, заглядывающей у нее из-за плеча, Риган принялась просматривать содержимое конверта. На первой же странице она увидела фотографию Атены вместе с тетей Элен, тремя ее детьми и гувернанткой. Подпись под фотографией гласила:
“Всего за несколько минут до своей смерти Элен Карвелус позировала фотографу на пляже города Скулис. Это ее последняя фотография, на которой она изображена вместе со своими детьми”.
— Бог мой, да ведь это же Вэл!
— О чем это вы говорите, Вероника?
— Да вот она рядом с этой черноволосой девочкой.
— Рядом с Атеной?
— Да, точно! Конечно, это Атена. Бедняжка! Так вот, это Вэл стоит рядом с ней. Я тут посматривала у Филиппа фотографии выпускников “Сент-Поликарпа”, в том числе десятилетней давности, и натолкнулась на ее снимок. Это был первый год преподавания Вэл в колледже. Так вот, на том снимке она выглядела точно так же.
Риган почувствовала небывалый прилив сил. “Спокойно, — сказала она себе. — Вэл ни разу не говорила о том, что была когда-то знакома с Атеной”.
— Но, Вероника, этот снимок совсем нечеткий. К тому же он к нам пришел по факсу. Наконец, в те годы все носили именно такие прически. Кроме того, тут написано, что эта женщина — некая Мэри В.Кук.
“Может быть, мне все это кажется, потому что я уже успела выпить три бокала шампанского”, — думала Риган.
— Что ж, как хочешь, так ее и называй. Это не имеет значения. Тем более, что буква “В” в середине тоже должна что-то значить?
Вероника не смогла продолжить свою мысль, потому что прозвенел звонок и на пороге их номера показалась крупная фигура Камерона Хардвика.
— Здравствуйте, милые дамы.
— А вот и наш первый гость! — воскликнула Вероника. — Прошу вас, входите!
— Привет, Камерон, — сказала Риган, складывая факсы обратно в конверт. Она открыла верхний ящик ближайшего столика и молча положила туда конверт. Ей очень хотелось прямо сейчас повнимательнее изучить присланные статьи, но она понимала, что сделать это никак не удастся. Вернуться к работе можно будет, пожалуй, только после ужина.
— Посмотри-ка, Риган, Камерон принес нам коробку конфет! Как предусмотрительно с его стороны.
— Да, просто замечательно, — поддержала Риган, пытаясь одновременно вспомнить, когда мужчина дарил ей в последний раз конфеты. Пожалуй, случилось это тогда, когда один ее старый поклонник из Нью-Йорка прилетал как-то в Лос-Анджелес по делам бизнеса. Только чуть позже она узнала, что эти конфеты были традиционным подарком для пассажиров первого класса всех рейсов компании “Транс-Америкэн Эйрлайнз”.
“Всем известно, что есть люди, которые не дают пропасть, например, свадебным подаркам, поддерживают их, так сказать, в обращении”, — размышляла Риган. При этом она выбрала из самого угла коробки конфету, которая, как она надеялась, была карамелькой в шоколаде, и запихнула ее в рот. Что ж, значит, есть и люди, которые поддерживают в обращении и коробки конфет. Пока она пережевывала кремовую пряность, ей вдруг стало не по себе от пришедшей в голову мысли. Вэл и Камерон, оба, по утверждениям людей, были в Греции, но и тот, и другой либо категорически отрицают, либо никому не говорят об этом. Почему? Правда, Вероника может и ошибаться. Как, собственно, и Виолет. “Надо будет мне выяснить, в каком городе в Греции была Виолет Кон, — решила Риган. — И еще надо поскорее позвонить Ливингстону. Даже если действительно окажется, что Вэл и Камерон все-таки были в Греции, это вовсе не будет означать, что они при этом совершили нечто предосудительное”.
Риган перевела взгляд на официанта на террасе, который уже доставал из печи очередной поднос с горячими закусками. Вдруг у нее перехватило дыхание: она вспомнила, что Вэл тоже находилась в Ллевелин-холле, когда была отравлена Пенелопа.
— Ого, да здесь просто фантастическое местечко. — Громкий голос Марио разнесся по всей каюте, оповестив всех собравшихся, что ему и Иммакулате впервые посчастливилось лицезреть “Камелот Сьют”. — Дорогая, если мы когда-нибудь все же выиграем в лотерею, тогда снова купим себе билеты в круиз, но на этот раз обязательно поплывем именно в такой вот каюте.
— Сначала мы должны хоть немного денег из выигрыша отложить на образование наших детей, Марио. А вот на остаток средств мы уже сможем действительно отправиться в круиз, обязательно всей нашей семьей. Как нам всем вместе будет замечательно! — Глаза Иммакулаты мечтательно заблестели.
Риган подошла к супружеской паре.
— Когда вы поплывете, вам нужно будет снять этот люкс для себя, а для остальной семьи — тот номер, что напротив. Тогда весь этот этаж будет полностью и безраздельно ваш. Как вам нравится такая идея, Марио?
Марио с готовностью рассмеялся и обнял Иммакулату.
— Ладно-ладно, не следует подсказывать моей жене столь сказочные и столь же дорогостоящие идеи. Значит, на этом уровне всего две каюты?
— Да, и вторая пустует в этом круизе. Надо было нам взять на сегодня ключ и от второго люкса, тогда у нас было бы гораздо больше места для вечеринки, — сказала Риган, пытаясь настроиться на веселое времяпрепровождение. — В этом случае Вероника смогла бы пригласить вообще всех пассажиров, а заодно и экипаж нашего корабля.
— По-моему, она уже это сделала, — воскликнул входящий в каюту Дейл. За ним следовал улыбающийся Кеннет. — Мы видели, что еще целая группа людей стоит внизу и ждет лифта, чтобы подняться сюда.
— Пойду возьму что-нибудь выпить, пока у бара не столпилось много народу. Что ты будешь, милая? — спросил Марио у жены.
— Дай подумать, — помедлила Иммакулата, — я уже выпила один из специальных коктейлей, подаваемых в этом круизе. И в нем был ром. Еще рому мне сегодня уже больше не хочется, а может быть, теперь мне надо пить только ром, коли я с него начала. Мешать крепкие напитки, наверное, все же не надо. Ой, посмотри-ка! У них там есть шампанское, так что…
— Пойдем-ка вместе к бару. Иначе ты еще долго будешь раздумывать. — Марио повернулся к Дейлу и Риган. — Извините нас.
— Как тут у вас замечательно! — признался Дейл, оглядываясь. Кеннет в это время отошел к бару за напитками.
— Да, действительно, — согласилась Риган и отпила глоток шампанского из своего бокала. Она заметила, что Хардвик выскользнул на террасу и замер у перил, повернувшись к остальным гостям спиной.
— Риган, мне нравится ваша новая прическа, — сказал Кеннет, подходя к ним и передавая Дейлу стакан с виски. — Может быть, слишком много лака положили, но они ведь всегда это делают.
— Мы с Кеннетом никак не можем не говорить про нашу работу, — улыбнулся Дейл. — Пока я осматриваю мебель во всех новых помещениях, он изучает прически людей, прикидывая, что этой вот женщине надо было бы, например, сделать “волну”, а вот тому мужчине чуть подкрасить волосы…
— Чаще всего, на мой вкус, мужчинам не хватает волос как таковых, а женщинам — умения их расчесывать, — подхватил мысль друга Кеннет. — Риган, мы тут договорились с Вероникой насчет того, что встретимся здесь же, у вас в каюте, утром в субботу, часа в четыре утра. Выпьем шампанского, а я подправлю волосы Веронике. Она очень хочет хорошо выглядеть при встрече со своими племянницами. Нам надо рано встретиться, чтобы до пяти быть уже на палубе и посмотреть, как корабль будет проплывать мимо статуи Свободы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34