Атена Пополус заходила в бар “Бул энд Беар” в вечер своего исчезновения. Написала ли она все это на спичках в тот самый вечер или же сделала это за много месяцев до своей гибели, а спички потом просто провалились за подкладку да так там и пролежали? Что означают буквы и цифры? Может быть, чьи-то инициалы и время встречи? Или же они составляют часть регистрационного номера машины?
Как бы то ни было Ливингстон чувствовал, что попавшая к нему информация имеет отношение к исчезновению девушки и ее смерти.

В море
Вероника схватила с тумбочки программу развлекательных мероприятий на этот день и вернулась к своей кровати.
— Риган, нам надо поскорее определиться с тем, в каком из этих мероприятий мы будем участвовать сегодня. Сейчас без пяти одиннадцать, а тут как раз несколько интересных вещей начинается именно в одиннадцать.
— Так что они нам предлагают, Вероника? — с показным интересом спросила Риган. Сама она при этом мечтала лишь об одном: поскорее развалиться на нижней палубе в шезлонге рядом с бассейном и почитать книжку или понаблюдать за прочими пассажирами, временно помещенными вместе с нею в единое пространство, называемое “Куин Гиневер”.
— Посмотрим. Есть лекция по правилам бриджа, которая меня совершенно не может интересовать… есть лекция по компьютерам. Мне она тоже никак не пригодится… Беседа со специалистом о том, как на ранних стадиях предотвратить появление мозолей на ногах… Ну, это я просто не вынесу, да еще и накануне обеда. А! Вот то, что нам надо! Семинар о различиях систем финансового менеджмента. Как говаривал сэр Джилберт, деньги не могут купить тебе счастье, но все остальное, во всяком случае, они купить могут. — Вероника рассмеялась, вскочила с кровати и вновь потянулась к своему любимому пузырьку с лаком для волос.
— Я вообще-то мало что понимаю в этих финансовых вопросах. Филипп нанял для меня бухгалтера, который и ведет все мои счета. Но, видимо, пришло время и мне кое в чем разобраться. Вероятно, это единственная лекция, которая заинтересует в большей степени пассажиров-мужчин, чем женщин.
— Так вот оно в чем дело, Вероника! — поддразнила свою компаньонку Риган. Она распахнула дверь на террасу и подставила лицо ярким солнечным лучам.
— Ну да, почему же нет?.. А потом мы сможем пообедать в “Лидо Дек” и далее пойти на сеанс медиума-предсказательницы, — продолжила Вероника. — Уже несколько астрологов делали схемы моей будущей жизни, но тем не менее я всегда с удовольствием обращаюсь за новым взглядом на мое будущее. А затем у нас есть в четыре-тридцать игра в бинго в “Найтс Лаунж”.
Столь подробно расписанный план на предстоящий день живо напомнил Риган времена, проведенные в лагерях скаутов. Двадцать лет тому назад она и ее подружка Селли были однажды сурово отчитаны командиром скаутского отряда за то, что потратили недопустимо много времени, значительно больше отведенного соответствующей нормой, на сбор в лесу хвороста для костра, на котором скауты собирались готовить похлебку. Когда же отряд вернулся на базу, этот командир прямо на автобусной остановке отозвал Нору и Люка в сторону и с возмущением сообщил им, что Риган совершенно не умеет собирать хворост для костра и что это, в свою очередь, поломало всю программу похода: не позволило отряду до сумерек обустроить отхожее место. При этом именно Риган была одной из двух самых удачливых продавщиц пирожных, которые скауты готовили сами, а потом продавали на улицах в благотворительных целях. Второй из продавщиц-чемпионок, кстати, была крошечная занудливая девчонка, которая не переставала вопить, что Риган поступает нечестно, потому что свои пирожные продает на входе в похоронные конторы отца, куда люди приходят в силу обстоятельств. Риган ничего нечестного в этом не видела и считала, что ей просто в тот раз повезло: дело в том, что неделя продажи пирожных пришлась как раз на то время, когда пышно и многолюдно хоронили очередного представителя семейства Шеа.
К приходу Вероники и Риган в конференц-зале на семинаре по финансовым вопросам сидели человек двенадцать. Люди продолжали подходить. Вероника прямиком направилась в первые ряды. В зале был и Люк. Он вовремя отвернулся, успев подмигнуть Риган.
— Мне кажется, что этот симпатичный мужчина пытается ухаживать за тобой, — прошептала Вероника.
“От нее ничего не скроешь”, — подумала Риган. Они с Вероникой заняли два места в первом ряду. Люк разместился сзади них. Риган могла даже расслышать, как он то и дело начинал сдавленно хихикать. “Ладно, папочка. Я тебе еще отомщу. Ты у меня еще посмотришь”.
Через главную дверь в зал торжественно вошли под ручку Марио и Иммакулата. Они степенно поприветствовали всех собравшихся.
— И вы сюда пришли, чтобы, как и мы, выяснить наилучший способ потратить свои проездные чеки? Угадал? — Марио широко усмехнулся. — Моя дражайшая супруга и я вчера выиграли несколько лишних долларов в местном казино и теперь вот решили разузнать, как нам лучше всего их вложить.
— Сумма-то была приличная. Но от выигрыша осталось доллара три. — Иммакулата вся просто сияла, торжественно поднимая над головой свою огромную хозяйственную сумку. — Видите ли, Марио купил мне кое-какие новые вещички там, на верхней прогулочкой палубе. Я еще хотела кое-что взять для Консепсьон и для Марио Третьего, но Марио Старший категорически запретил мне это делать. Он хотел обязательно весь выигрыш потратить на меня одну.
— Прошу всех занять свои места! — Молодой блондин в очках и темном костюме стиля “Братьев Брукс” принялся раздавать всем присутствующим какие-то брошюры. Затем он представился: — Меня зовут Норман Беннет. Я — консультант по финансовым вопросам и менеджер по инвестициям вкладов. В течение следующих нескольких дней я постараюсь помочь вам в определении ваших возможностей по капиталовложениям.
Вероника склонилась к Риган и хорошо поставленным театральным шепотом, различимым в самых дальних уголках зала, объявила:
— Он довольно симпатичный, наш лектор. Правда, Риган? Может быть, он здесь еще и без спутницы?
Смутившись, Риган опустила взгляд и принялась ожесточенно перелистывать анкету, вложенную в брошюру. При этом она вдруг подумала: “Вообще-то я и представления не имею о том, что сама думаю о состоянии американской экономики, о ее долгосрочных перспективах. Моих знаний и упорства едва хватает на то, чтобы правильно платить свои налоги. А что если я вдруг унаследую сегодня, скажем, миллион долларов? Что я тогда сделаю с этим миллионом? — продолжала размышлять Риган. — Наверное, найму гидроплан, который в тот час же заберет меня с этого корабля”.
Она оглядела аудиторию, пытаясь понять, кто еще явился сюда, кто жаждет понять хитросплетения финансовой науки. То тут, то там на глаза Риган попадались молодые супружеские парочки, явно находившиеся на корабле в свадебном путешествии. В целом Риган вынуждена была признать правоту Вероники: большинство присутствующих, то есть три четверти аудитории, составляли мужчины. Тут Риган вновь встретилась взглядом с Люком. Он исподтишка улыбнулся дочери и незаметным жестом показал в сторону Нормана Беннета. Было ясно, что он тоже услышал оценку, данную Вероникой знатоку финансовой науки.
Вероника вдруг прошипела прямо в ухо Риган:
— Риган, дорогая, господин Беннет вот-вот начнет свою лекцию. Прошу тебя, послушай, что он будет говорить.
“Подумать только! Я просто сгораю от любопытства!” — ответила про себя Риган. Тут она заметила, что в зал вошел еще и Камерон Хардвик. Он устроился где-то в последнем ряду. Наверное, он здесь просто для того, чтобы проверить, все ли знает из того, что могут знать другие представители его профессии.
Норман Беннет прокашлялся.
— Правильное определение целей капиталовложений, когда речь идет о крупных объемах финансовых средств, не только имеет большое значение, но и является жизненно важным. Да, именно жизненно важным. Несмотря на это, история говорит нам, что осознание этой довольно простой истины пришло совсем не просто. Мешали многие предрассудки, основывавшиеся на…
“О, мой Бог. Неужели так и дальше пойдет!” — с ужасом подумала Риган.
Прошло полчаса. Лектор продолжал свой монотонный монолог, который прерывался лишь на короткие промежутки, в течение которых молодой человек рисовал на доске какие-то графики.
Все это время Вероника сидела на краешке своего стула, не спускала с лектора глаз и с энтузиазмом кивала, выражая свое решительное согласие с каждым его доводом или предположением. Риган же силилась не заснуть. Она пыталась сохранять на лице выражение внимания и интереса.
— А теперь перейдем к вашим вопросам, на которые я постараюсь ответить. Прошу вас не стесняться и, так сказать, попытаться использовать мои мозги себе на пользу. — Губы Беннета странно скривились в некоей мускульной конвульсии, отдаленно похожей на улыбку.
“Только бы никто не задал ему ни одного вопроса!” — молила про себя Риган. При этом она чуть слышно принялась притопывать каблуками по покрытому ковром полу аудитории. Вероника первой вскочила со своего места. — Господин Беннет, вы только что говорили о том, как выгодно можно использовать двадцатилетние облигации. Скажите, по вашему мнению, будет ли подобная форма капиталовложения разумной для человека такого преклонного возраста, как я?
Риган услышала, как кто-то из молодоженов захихикал, и резко обернулась на звук, чтобы выразить по этому поводу свое возмущение.
Беннет же тем временем вновь откашлялся.
— Видите ли, существует так много возможностей для прекрасного вложения капитала, что, прежде чем переходить к ответам на столь специфический, конкретный вопрос, как ваш, я хотел бы попросить вас заполнить анкету, которую я вам раздал, и вернуть ее мне. А уж потом, повторяю, мы займемся обсуждением конкретных проблем.
“Один — ноль в пользу Беннета”, — констатировала Риган. Следующий вопрос задал Марио Буттакавола.
— Вы рассказали кое-что весьма интересное о возможностях вложения капиталов в странах Восточной Европы. Я тоже слышал об одной крупной русской фирме, занимающейся производством грузовиков, которая также приглашает к сотрудничеству иностранных инвесторов. Как вы считаете, будет ли это надежным предприятием? — И не дав Беннету времени начать отвечать, продолжил: — Да, еще вот что. У меня тут появилась отличная идея, — просиял Марио. — Здесь есть один парень. Это Камерон Хардвик. Он сидит с нами за одним столом в ресторане. Так вот он действительно отличный эксперт в этих ваших финансовых вопросах. Может, вам стоит поспорить, высказать нам свою точку зрения. Вот это будет действительно очень интересно.
— Вы, очевидно, говорите о русской фирме “Борис и Ваня” — фирме грузовиков, которая решила последовать примеру одной из более крупных компаний и продать сорок девять процентов акций иностранным вкладчикам. Что ж, вы правы, мне и самому было бы интересно услышать, что по этому поводу может думать ваш эксперт, господин Хардвик. — Голос Беннета звучал искренне, заинтересованно.
Марио с видимым удовольствием продолжал развивать свою идею. Он явно был рад стать центром всеобщего внимания.
— Камерон только что вернулся из поездки, в, ходе которой занимался изучением рынка восточно-европейских стран, включая возможности для капиталовложений его частных клиентов. Что ты там выяснил, Камерон? Что скажешь? — спросил Марио, поворачиваясь лицом к задним рядам.
Все тоже повернули головы в ту сторону и уставились на Хардвика, который даже не приподнялся со своего места. От поставленного вопроса он попросту отмахнулся.
— Я лучше послушаю, что вы сами думаете по этому поводу.
Марио продолжал настаивать.
— Да брось ты, Камерон. Мы же не просим тебя рассказывать про своих клиентов, открывать их тайны. Хорошо, я спрошу тебя иначе. Как ты считаешь, стоит туда соваться?
Хардвик поднялся, подался вперед и ухватился руками за спинку стоявшего впереди него стула.
— Я работаю со своими клиентами один в конфиденциальном порядке. Вы сюда пришли, чтобы послушать господина Беннета. — При этих словах он даже попытался улыбнуться. — Так что прошу меня извинить. — С этими словами Хардвик вышел из зала.
Последовала неловкая пауза, которую прервал Беннет.
— По своему личному опыту я знаю, что подавляющее большинство моих коллег с превеликим удовольствием излагают свои взгляды на те или иные финансовые вопросы. Но мы должны с уважением отнестись к нежеланию господина Хардвика поступать таким же образом. Что же касается моей точки зрения, то…
Через десять минут, выходя из зала, Марио и Иммакулата подошли к Риган и леди Экснер.
— Интересно, этот Хардвик совсем придурок или нет? — возмущался Марио. — Знаете, я могу поспорить на миллион монет, что он и слыхом не слыхивал про эту русскую фирму. По-моему, этот парень либо тупица, либо врет, что он финансовый консультант.
Сильви долго бродила по ресторанам корабля, побывала в “Астолат Лаунж”, в “Найтс Лаунж”, в баре “Ланселот”. Только в зеркальном зале “Лидо Дек” она нашла тех, с кем так хотела пообщаться: Милтона Уанамейкера и вечно сопровождавшую его сестру Виолет Кон. Брат и сестра потягивали из красивых бокалов ярко-красные напитки, похожие на коктейль “Кровавая Мэри”. Только нарочито долго оглядывая зал во второй или третий раз, Сильви сумела поймать взгляд Милтона. Широко улыбнувшись, она ринулась к его столу, уверенно и быстро скользя между столиками.
— Вкушаете великолепную погоду, которую сегодня нам подарила природа? — спросила Сильви, кладя ладонь на спинку стула, стоявшего между местом Милтона и его сестры.
— Не совсем. Лечебный пластырь, что мне посоветовали прикрепить за ухом, ночью отвалился, и я проснулась в плохом самочувствии. Для меня вообще нет ничего хуже морской болезни. Я все еще не приспособилась к качке и чувствую себя не в своей тарелке, — принялась жаловаться Виолет.
“Я буду только рала, если это так и будет продолжаться”, — подумала Сильви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34