Он с самого начала пути страдал от своей неспособности ориентироваться и с радостью воспользовался бы услугами гида.Но сбежавшая девушка на эту роль не годилась. Ведь он и отправился в этот путь лишь для того, чтобы сообщить о сбежавшей женщине. Как это будет выглядеть, если он появится с другой беглянкой? Джули это может не понравиться, а если еще жители Форт-Смита узнают, то и вовсе хлопот не оберешься. Ведь старик Сэм держал ее не только из-за того, что она умела поджарить опоссума в темноте.Воспоминание о жареном опоссуме снова пробудило в нем голод. Голодному, да еще покусанному осами, ему трудно было соображать, а уж высказаться – и того труднее.Девушка, видимо, поняв по его лицу, что он голоден, поспешила привести еще несколько аргументов в свою пользу.– Я могу всякое зверье ловить. Билл меня научил. Я обычно могу их догнать. И рыбу ловить умею, если у тебя есть крючок.– А, – догадался Роско. – Так это ты поймала того опоссума?Девушка кивнула.– Я хожу быстрее, чем опоссумы бегают, – сообщила она. – Если мы спустимся к ручью, я полечу твои укусы.Укусы горели огнем. Роско решил, что ничего страшного не произойдет, если он разрешит девушке дойти с ним до ручья. Он подумал, а не предложить ли ей сесть второй на Мемфиса, но, пока он думал, она уже убежала далеко вперед. Она не только умела ходить быстрее, чем опоссум бегать, она и бегала быстрее, чем Мемфис ходил. Ему пришлось пустить лошадь рысью. Когда они добрались до ручья, в голове у Роско гудело от укусов и голода. Перед глазами снова все расплывалось, как будто он был пьян. Один укус пришелся под глазом, который вскоре заплыл и закрылся. Ему казалась, что голова у него больше, чем обычно. Ужасно неудобно вести такой образ жизни, и, как водится, когда дела шли плохо, он злился на Джули за то, что тот женился на женщине, которая взяла и сбежала.Девушка добралась до ручья первой и принялась делать примочки из глины, время от времени на них поплевывая. Она немедленно размонтировала парочку рачьих нор, чтобы добыть нужную ей глину. К счастью, у ручья были высокие берега, дававшие немного тени. Роско уселся в тени и разрешил девушке намазать свои укушенные места глиной. Она исхитрилась приложить глину даже к укусу под глазом.– Ты снимай рубашку, – велела она, так удивив Роско, что он послушался. – Старик Сэм раков ест, – сообщила она, откинувшись назад, чтобы обозреть результаты своего труда. – Он ни черта стрелять не умеет, так и жил тем, что мне удавалось словить.– Ну, здорово было бы поймать жирного кролика, – размечтался Роско. – Есть хочу ужасно.В следующее мгновение девушка исчезла. Скрылась за обрывистым берегом. Роско почувствовал, что сморозил глупость, куда уж ей поймать кролика. Бегает она хоть и быстро, но не быстрее же кролика.В голове снова зашумело, и он прилег в тени, посчитав, что немного поспать не повредит. Он закрыл глаза на минутку, а когда снова открыл их, его глазам пред стало удивительное зрелище, вернее, два зрелища. Во-первых, мертвый кролик, лежащий около него. Во-вторых, девчонка, бродящая по мелководью с короткой палкой в руке. Неожиданно на берег выпрыгнула большая лягушка. Пока она находилась в воздухе, девчонка ударила по ней палкой и выбросила на берег. Сама вылезла следом, а Роско встал, чтобы видеть получше, хотя у него для этой цели имелся всего один глаз. Лягушка упала в траву, которая замедляла ее движения. Когда она наконец выбралась из травы, подоспела девушка с палкой. Немного погодя она вышла на берег, держа убитую лягушку за задние лапки.– Поймала кролика и лягушку, – сообщила она. – Хочешь, поджарю?– Я никогда не ел лягушек, – сказал Роско. – Кто вообще ест лягушек?– Только задние лапки, – ответила девушка. – Дай мне нож.Роско подал ей нож. Девушка быстро освежевала кролика, который оказался довольно жирным. Затем она вонзила нож в лягушку, выбросила верхнюю часть в ручей и содрала шкуру с задних лапок, помогая себе зубами. У Роско в седельной сумке имелась кой-какая примитивная посуда, которую она молча взяла у него. Роско решил, что осиные укусы здорово на него подействовали, потому что ему казалось, что он видит сон. Он не спал, но не испытывал никакого желания двигаться. Верхнюю половину лягушки с вывалившимися бледными внутренностями прибило к берегу. Появились две серые черепахи и принялись за нее. Роско в основном наблюдал за черепахами, а девушка тем временем развела небольшой костер и поджарила кролика и лягушачьи лапки. К его удивлению, лапки прыгали на сковородке, как живые.Однако, когда они поджарились, он рискнул съесть одну и остался чрезвычайно доволен вкусом. Потом они с девушкой поделили кролика и съели его без остатка, побросав кости в ручей. Эти кости вкупе с внутренностями лягушки привлекли целую кучу черепах.– Черномазые едят черепах, – сказала девушка, разгрызая кость.– Они почти все едят, – согласился Роско. – Полагаю, они не могут себе позволить быть разборчивыми.После еды с головой у Роско стало немного получше. Девушка сидела в нескольких футах от него, уставившись на ручей. Она казалась совсем ребенком. Ноги грязные после ловли лягушки, тонкие руки в ссадинах и кровоподтеках после общения со стариком Сэмом. Одни синяки были синими, другие уже начали желтеть. Платье из мешка в нескольких местах рваное.Роско начал мучить вопрос, что же с ней делать. Очень мило с ее стороны накормить его, но, что делать дальше, он не знал. Старик Сэм был не похож на человека, который спокойно отнесется к потере того, что он считал своей собственностью. Возможно, в данный момент он идет по их следу, а поскольку они находились все еще близко от хижины, то он вполне может их догнать.– Полагаю, старик будет за тобой гнаться, – пред положил Роско, нервничая.– Не-а, – ответила девушка.– Так он же говорил, что ты принадлежишь ему, – заметил Роско. – Значит, он будет за тобой гнаться.– Да у него ревматизм, – сообщила девушка.– А лошади у него нет?– Не, она охромела, – сказала она. – Кроме того, я вмазала ему разок сковородкой по коленям, чтобы он несколько дней сидел тихо.– Господи, – изумился Роско. – Ты, похоже, крутая девица.Девушка отрицательно покачала головой.– Я не крутая. Это старик Сэм крутой.Она пошла к ручью, перемыла посуду и сложила ее в сумку.Роско мучился, понимая, что надо принимать решение. Уже середина дня, а он проехал всего несколько миль. Иметь такую девчонку под рукой во время пути удобно, в этом он должен был признаться. С другой стороны, она беглянка, что будет весьма сложно объяснить Джули.– У тебя что, нет родных? – спросил он, надеясь, что где-то впереди имеется родственник, с которым он сможет ее оставить.Она покачала головой.– Все умерли. Был брат, но его украли индейцы. Мама умерла, а отец помешался и застрелился. Я жила с Голландцем, пока Билл не забрал меня.– Бог мой, кто такой этот Билл?На лице девушки промелькнула печаль.– Билл вез меня в Форт-Уэрт, – сказала она. – За тем он встретил старика Сэма где-то у Уако, они напились, и он продал меня Сэму.Она так и не объяснила, кто такой Билл, но Роско не стал к ней приставать. Он решил отложить решение вопроса о том, что с ней делать, по крайней мере на один день. Осиные укусы болели, и он считал, что не способен на мудрое решение, пока видит всего одним глазом. А вдруг им встретится поселок, где найдется семья, нуждающаяся в помощнице, и он сможет ее там оставить?Главная проблема заключалась с том, что у него была всего одна лошадь. Как-то нехорошо, если он поедет, а она пойдет. Верно, она почти ничего не весила. Мемфис вполне сможет везти их обоих.– Ладно, оставайся на пару дней, – разрешил он. – Может, нам встретится местечко получше, где ты сможешь остаться. Я бы не хотел, чтобы ты возвращалась.– А я и не вернусь, – объявила девушка. – Старик Сэм меня убьет.Когда Роско предложил ей стремя, чтобы сесть на лошадь, она как-то странно посмотрела на него.– Я не возражаю против того, чтобы идти пешком, – сообщила она.– Но нам придется торопиться, – заметил он. – Джули далеко впереди. Так что прыгай сюда.Девушка послушалась. Мемфис пришел в негодование, но был слишком ленив, чтобы закатывать истерику. Дженни пальцами ног зацепилась за подпругу, а руками вцепилась в седло.– Высоко, верно? – сказала она. – Я могу видеть поверх кустов.– Ты говори, если я не туда поеду, – попросил Рос ко, когда они перебрались на другой берег ручья. – Я не могу позволить себе проехать мимо этого Сан-Антонио. 44 К северу от Сан-Антонио местность, к всеобщему удовлетворению, начала очищаться. Две недели мескитовых зарослей довели всех до ручки. Постепенно заросли стали реже и чаще попадались открытые пространства. Травы тоже стало больше, а стадо делалось все более управляемым. По большей части скот пасся, так медленно передвигаясь, что Ньют решил, пройдет вечность, прежде чем они доберутся до границы Техаса, не говоря уж о Монтане.Он все еще занимался отстающими. Благодаря траве, работа не была уже такой грязной. Он по большей части просто ехал вместе с братьями Рейни, обсуждая, что им еще может встретиться в пути. Больше всего их интересовал вопрос, в самом ли деле покончено с индейцами или нет.Вечерами вокруг костра чаще всего рассказывались всяческие истории про индейцев, причем рассказчиком выступал главным образом мистер Гас. Как только ковбои вошли в ритм ночной работы, капитан снова взялся за свои старые привычки, то есть старался держаться на расстоянии от остальных. Почти каждую ночь он седлал Чертову Суку и уезжал. Некоторые работники не уставали удивляться.– Как ты думаешь, может, ему не нравится, как от нас пахнет? – спросил как-то Берт Борум.– Если так, то я его не виню, – сказал Джаспер. – Пи не мешало бы стирать свое нижнее белье чаще, чем дважды в год.– Капитан любит уезжать, – заметил Пи, не обратив внимания на выпад насчет его белья.Август играл в карты с ирландцем и Липпи. Ставки были чисто теоретическими, поскольку он уже выиграл их жалованье за полгода вперед.– Вудроу любит ездить и нюхать ветер, – объяснил он. – Он так кажется себе умнее. Разумеется, он первым погибнет, если остался хоть один стоящий индеец.– Надеюсь, их не осталось, – вмешался Липпи.– Ты им не нужен, – уверил его Август. – Их сумасшедшие не интересуют.– Жаль, что у нас нет повара, – сокрушался Джаспер. – Мне чертовски обрыдло есть помои.На это жаловались все. После отъезда Боливара еда бывала разной, поскольку каждый пробовал себя на этом поприще. Калл заезжал в несколько поселков, надеясь нанять повара, но пока ему не везло. Август обычно готовил завтрак, причем заботился только о себе и своих вкусах, вызывая много жалоб, поскольку предпочитал яичницу, которую многие ковбои, особенно Диш Боггетт, ненавидели.– Я люблю слабо поджаренные яйца, – говорил Диш каждое утро, беспомощно наблюдая, как Август их усиленно мешает и выливает в огромную сковороду. – Не делай этого, Гас, – просил он, – желток и белок должны быть отдельно.– Они все едино у тебя в животе перемешаются, – возражал Август.Диш был не единственным, кто ненавидел яичницу в гасовском исполнении.– Я не ем белок, по возможности, – говорил Джаспер. – Я слышал, он вызывает слепоту.– И кто сказал тебе такую чушь? – поинтересовался Август, но Джаспер не смог вспомнить.Но к завтраку все обычно бывали настолько голодными, что ели все подряд, непрерывно жалуясь.– В этом кофе крышка от котла не утонет, – сказал Калл как-то поутру. Он всегда приезжал к завтраку.– Мы живем в свободной стране, – напомнил им Август. – Кому не нравится кофе, может его выплюнуть и сварить себе сам.Но никто не шел на такие крайности. Поскольку Калл не видел смысла останавливаться днем, без завтрака было не обойтись, кто бы его ни готовил.– Нам срочно нужен повар, пусть самый плохой, – заключил Август. – Слишком опасной становится ситуация для такого бесценного человека, как я. Кто-нибудь может пристрелить меня из-за яиц.– Ну, Остин уже близко, – ответил Калл. – Попытаюсь там.День выдался ясным, стадо шло хорошо во главе с Дишем, который, казалось, на этом месте родился. До Остина оставалось всего двадцать миль. Калл уже был готов ехать, но Август настоял на том, чтобы сменить рубашку.– Может, мне встретится дама, – пояснил он. – А ты ищи повара.Они поехали на восток и вскоре напали на дорогу, ведущую в Остин, но не успели они по ней немного проехать, как Август свернул на север.– В Остин в другую сторону, – заметил Калл.– Я тут кое-что вспомнил, – сказал Август.Не говоря больше ни слова, он ускакал прочь. Калл повернул кобылу и последовал за ним. Он подумал, что, возможно, Август хочет пить. Они находились неподалеку от ручья, впадающего в Гваделупу.И верно, Август искал маленький родниковый ручей. Он бежал по небольшой лощине среди дубов, росших на склоне холма. Гас и старушка Малярия остановились на холме, разглядывая ручей и небольшое образованное им озерко внизу среди деревьев. Гас сидел и смотрел, что было странным, но, с другой стороны, Гас всегда отличался странностями. Калл подъехал, чтобы узнать, что привлекло внимание Гаса к этому месту, и поразился, заметив на его глазах слезы. Слезы текли по его щекам и капали с усов.Калл не знал, что и сказать, поскольку не понимал, в чем дело. Гас иногда смеялся до слез, но плакал он чрезвычайно редко. Кроме того, день был таким чудесным. Странно все это, но Калл не стал спрашивать, в чем дело.Гас сидел так минут пять, не говоря ни слова. Калл спешился и оправился, просто чтобы занять время. Услышав вздох, он взглянул на Гаса и увидел, что тот вытирает глаза ладонью.– Что на тебя нашло? – наконец спросил он. Август снял шляпу и дал голове остудиться.– Вудроу, не думаю, чтобы ты понял, – сказал он, глядя на рощу и озерко.– Ну что же, не пойму, так не пойму, – заметил Калл. – Пока, во всяком случае, не понимаю.– Я называл это место садиком Клары, – пояснил Гас. – Мы с ней его совсем случайно обнаружили. Как-то проезжали в повозке. Мы сюда много раз приезжали на пикники.– Вот оно что, – проговорил Калл. – Как это я не догадался, что дело обязательно должно быть в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136