А Грановские? Вы их тоже к телу не допустите? Родных у Анны никого не осталось, а значит, тело должны опознать друзья.
— А чего опознавать, если, скажем, она сгорела? — спросил Горелов. — Опознана экспертами по стоматологической карте, группе крови.
— Не убедительно, — возразил Дмитрий. — Народ не поверит. Поползут слухи, и все равно ее будут искать. Тут надо думать. А потом, кого вы сжигать собираетесь? Куклу?
Все задумались и умолкли.
***
Дождь не прекращался. Грязевой поток заливал мостовые и с шумом падал сквозь чугунные решетки в канализационные стоки. Над городом висел туман. На душе скребли кошки. Анна стояла у окна и с тоской смотрела в окно. Ей казалось, что все пройдет без сучка и задоринки. Уехать из Москвы или из страны по мужскому паспорту — что может быть проще! С Сережкиными руками переделать паршивый документ — пара пустяков. Но, помимо рук, у ее старого приятеля имелись голова и опыт. Он уже имел две ходки в зону и смотрел на вещи по-другому. Выслушав ее печальную историю, ему пришлось отнять у нее последнюю надежду, разорвать тот самый волосок, за который она цеплялась.
— Ничего из твоей затеи не получится, Анюта. Паспорт я переделать смогу, без проблем. Но ты зря считаешь, будто проехать границу так просто. Гостевые туры в Финляндию и автобусные экскурсии существуют. Но для беспрепятственной поездки в первую очередь нужно быть жителем Питера, а ты и парень, который отдал тебе паспорт, — москвичи. Но даже если мы достанем тебе паспорт в Питере, все равно придется ждать какое-то время. На каждый выезд готовят группу, и ее везет гид. Одиночек туда не пускают. И опять все упирается во время. Ехать на машине по приглашению тоже можно, но сначала тебе нужно познакомиться с финном и дождаться, пока он пришлет тебе приглашение. Волокита будь здоров! А за три-четыре дня ты границу не перемахнешь, и не мечтай об этом. И получается, в чем главная проблема? Во времени. Ты молодая, здоровая баба, на тебе все заживет, как на кошке. Опухоль с лица спадет очень быстро. Сейчас мы тебя сфотографируем, наклеим твой нынешний фейс в паспорт, а в руки таможенников он попадет через неделю в лучшем случае. К тому времени твой воздушный шарик сдуется в объеме в пару раз. А ты представляешь себе, что значит личный досмотр? Стоит тебе куртку снять, как все увидят пышную грудь четвертого размера. Ну волосы ты сострижешь, а грудь тоже? Больно будет, а главное, жалко. Да и с бедрами и попкой что-то делать придется. У таможенников пуговицы на штанах оторвутся при виде твоих форм. Как ни крути, Анюта, но мужика из тебя не сделаешь. Это по Москве ты можешь разгуливать в таком виде, и то недолго.
— Что же мне делать? Они меня достанут.
— Паспорт мы тебе купим. Женский. А сейчас надо переждать. Поедем покатаемся по вокзалам, проверим обстановку, пока ты не узнаваема.
И они поехали. Предварительная разведка дала совершенно неожиданные результаты. На московских вокзалах ходили люди в штатском с собаками. Их было слишком много, чтобы не обратить на странное явление особое внимание. В основном они стояли возле платформ отходивших поездов, и миновать собачью проверку вряд ли кому удавалось. Поехали в аэропорт — то же самое.
— Если бы они обнюхивали приезжающих, — предположил Сергей, — я бы подумал, что в Москве ловят курьеров с наркотой. Рейд или по наводке, не имеет значения. Но их интересуют те, кто уезжает, а не приезжает. Затея очень дорогостоящая и малоэффективная. Это не менты и не комитетчики.
— Я знаю, кто это. Денег у них в достатке, а главное, им известно, что я безумно боюсь собак.
— В таком случае они хотят запереть тебя в Москве.
— Только наивный думает, что в Москве можно затеряться. Если мы дождемся, пока сойдут синяки, то меня будут узнавать на каждом шагу.
Они вернулись домой к Сергею.
Сейчас Анна стояла у окна и не могла ничего придумать, что спасло бы ее. Любая из ее романтических идей тут же разрушалась о жесткую логику Сергея, указывавшего ей на несостоятельность очередных придумок. Сергей приготовил еду и позвал Анну на кухню.
— Ты мне сказала, что хочешь попасть в Финляндию. Это обязательно?
— Тебе, Сереженька, я могу доверять. Ты столько для меня делаешь!
— Но мы друзья…
— Ладно тебе врать. Ты все еще любишь меня. Сколько раз я тебя кидала, обманывала, издевалась над тобой, а ты все терпел! А как мне хреново стало, я тут же к тебе прибежала. На деле оказалось, что, кроме тебя, у меня никого нет.
— Не будем затрагивать больные струны. Оставим чувства в стороне, повесим их на гвоздик, и пусть сушатся. Сейчас надо решить, как тебе из этого дерьма выпутаться.
Еда остыла, они курили и разговаривали.
— В Швеции, Швейцарии и Германии есть банки, а точнее, личные сейфы, где можно хранить что угодно. Если ты знаешь пароль, то можешь попасть в секцию индивидуальных сейфов, наподобие почтовых ящиков. Дальше тебе придется назвать свой личный счет, и тебя проводят к твоему сейфу. Ты должен набрать нужный код, а потом банковский служащий откроет твой сейф ключом. Если код правильный, то он откроется, если нет, то сработает сигнализация и тебя арестуют. Но если дверца откроется, то клерк оставит тебя наедине с твоим имуществом. Так вот, я знаю номера кодов и счетов, а также пароли трех банков. Думаю, денег там немало. Вот почему мне нужно в Финляндию, а не в Польшу.
— Кто хозяин этих счетов?
— Антон Грановский, мой режиссер и бывший хахаль.
— Но он сумеет попасть туда раньше.
— Толку что! Он собственный номер телефона запомнить не может, а я украла у него все номера. Имел бы он дубликаты данных, давно бы уже уехал за кордон перекладывать свои сокровища. Но он сидит в Москве, а его брат со своим адвокатом устроили на меня облаву с собаками. С их деньгами и связями они могут армию нанять. И дело даже не в этом. Зная мой характер, они прекрасно понимают, что я, как таракан, в щель забиваться не стану, а буду действовать и в конце концов допущу ошибку.
— Ну первая ошибка уже предотвращена. В Финляндию ты не поедешь, а эту лазейку они в первую очередь перекроют. Ведь они отлично понимают, куда ты навострила лыжи. Им понятен ход твоих мыслей, они знают твою нетерпеливую натуру. Я думаю, собаки призваны на службу потому, что Грановский и компания хорошо тебя знают и фокусы с переодеваниями вполне предсказуемы. Вывод простой: все твои идеи и замыслы просчитываются раньше, чем они приходят в твою голову, а посему будем пользоваться моими мозгами и идеями. Никакого грима, только другая прическа и темные очки. Паспорт мы найдем, не такая уж это проблема. На данный момент я вижу только одну лазейку — уходить надо через Одессу, Сочи или Новороссийск, шоп-тур в Турцию. Конечно, это прыжок через голову и потребуется перейти десяток границ, но там проще скакать из страны в страну.
— Где же мне столько денег взять?
— Денег я тебе дам, у меня их много, даже слишком много. Подвернулась одна халтура, и мне за нее отвалили солидный гонорар. Правда, тогда я понятия не имел, что своей работой делаю из тебя мишень.
— Из меня? А при чем здесь я?
— Могу рассказать. Когда-то я делал клише для тех, кто с них штамповал денежные знаки. Способ высокой печати, сейчас редко этим пользуются, офсет надежней, но сложнее. Клише — это гравюра на специальном сплаве, с которой катают оттиски. Чего я только не делал — бюллетени и даже отпечатки пальцев! Зачем не знаю. Я вопросов не задаю, а исполняю заказ. Делаю матрицу, с которой потом катают фальшивки. После последней отсидки я уже перестал делать клише под денежные купюры. Зона — не курорт, и возвращаться туда у меня нет желания. Но последний заказ оказался совсем безвредным. Мне предложили самому разработать дизайн денежных единиц, что-то наподобие лотерейных билетов. Каждая такая купюра ничего не имела общего с оригиналом. Просто картинка стоимостью в пятьдесят, сто, пятьсот, тысяча и десять тысяч долларов. Получилось неплохо. Я старался, изгалялся в выдумке и сделал эскизы. «Заказчик» их утвердил.
Мне выплатили аванс, и я сделал матрицу. Я понял так, что сделал билеты для подпольного казино, по которым можно получать настоящие деньги в кассе, бумажные фишки для игры. И не ошибся, так оно и получилось, но речь шла не о казино, а о людях. На их жизнь делались ставки, а людьми оказались актеры твоего театра. Подпольный ипподром заработал на полную катушку. Представь себе, какие на вас делались ставки, если я делал даже десятитысячные билеты! Перед каждым спектаклем сотни оголтелых придурков покупали мои билеты и делали ставку на Птицына, а погибал Ольшанский. Те, кто ставил на него, зарабатывали кучу денег, но что это по сравнению с общим кушем! Можно говорить с уверенностью о связи убийцы с подпольной рулеткой. И я уверен, черная касса работает и поныне. Из газет люди узнают о следующей жертве.
— Значит, на меня тоже кто-то делает ставки?
— Да, и в этом я вижу главную угрозу. Тебя ищут не только Грановский и менты, тебя ищет весь преступный мир. На данный момент у меня есть двадцать тысяч долларов. Задумайся на минуту, что я могу с ними сделать? Поставить все деньги на Анну Железняк, а потом прикончить тебя и выбросить где-нибудь на окраине Москвы на свалке и позвонить репортерам. Вечером того же дня некролог с твоим именем появится в газетах, а я получу выигрыш в десять раз больше, чем поставил на тебя. Убить тебя может любой прохожий, любящий деньги, что сильнее его страха перед возмездием. Отчаянных голов много, а людей, живущих в полном отчаянии, еще больше. Они на все пойдут, чтобы выжить самим.
— И что же мне делать? Ждать, когда ты меня убьешь?
— Я не убью, но желающих сделать это немало. Нам нужен не просто план, а очень необычный, хорошо продуманный и просчитанный.
— Послушай, Сереженька, налей-ка мне водочки. Иначе у меня крыша поедет.
— Водочку мы с тобой вчера допили. Ладно, я схожу, но ты не глупи, девка. Выкинь дурь из головы.
— Постараюсь, но ты побыстрее, пожалуйста. Мне страшно.
Сергей обернулся быстро, помимо водки он еще кое-что с собой принес.
— Теперь я уже ничего сам не понимаю.
— О чем ты?
— Давай сначала выпьем.
Они выпили, и Сергей достал из кармана газету. На первой полосе красовался портрет Анны в черной рамке.
— Господи! Я уже умерла!
— Не ясно только, хорошо это или плохо.
Сергей развернул газету и начал читать:
"Сегодня утром тело актрисы Анны Железняк было обнаружено возле стройки нового дома в одном из районов столицы. Женщина умерла в результате заражения крови. Следов насилия на теле не обнаружено. При вскрытии в теле покойной найдены вирусы некоторых заболеваний, считающихся смертельными и легкораспространяемыми.
Всех, кто в последнее время общался с Анной Железняк, просят тут же обращаться в ближайшую больницу в инфекционное отделение, а также приводить с собой родных и близких.
Смертельные бациллы передаются при обычном общении даже по воздуху без соприкосновения с зараженным источником. Причины, по которым Анна Железняк получила смертоносную инфекцию, установить пока не удалось.
По факту смерти актрисы ее дело принято в общее производство следственной бригадой, занимающейся трагической эпидемией, так внезапно охватившей театр «Триумф». Кто же станет следующей жертвой?…"
Сергей отбросил газету в сторону.
— Кому понадобилась эта «утка»? — с непонимающим видом спросила Анна.
— Тем, кто точно знает, что ты не побежишь в редакцию с опровержением и не будешь собирать пресс-конференций. Тем, кто поставил на тебя очень большие деньги и пытался сорвать банк. Тем, кто хочет напугать тебя еще больше и подтолкнуть к необдуманным поступкам. Значит, ты нужна им живой. Они списали тебя, стерли с лица земли и этим развязали себе руки, но забыли, что и у тебя теперь появились новые возможности. Часть охотников за твоей шкурой пошла домой складывать оружие. Остался один, главный враг, уверенный в себе и в успехе своей задумки. Вот его-то нам и следует переиграть.
— Какой же ты умный, Серега!
— Я не умный, а матерый. Жизнь научила меня подлезать под красные флажки. Нам дали карт-бланш, Анюта!
***
В кабинете генерала Черногорова находился эксперт Дегтярев, следователь Судаков и Трифонов. Остальных Черногоров старался не отвлекать от работы. Ему хватило бы и одного Трифонова — только он мог внятно и без лишних слов растолковать обстановку, но Судаков приехал сам, а Дегтярев отчитался по результатам экспертизы часов.
История повторилась, часики были покрыты раствором с микробами, а сверху защищены тонким слоем лака. По свидетельству мужа умершей Лики Ивановой, эти часики ей продала подруга, но имени ее он не помнит.
— Анна Железняк должна была стать девятой жертвой. Убийца ошибся в расчетах. Никто не предполагал, что у нее нет денег. Железняк получала приличные гонорары, премиальные, и то, что она откажется от уникальных в своем роде часиков, даже представить себе трудно.
— Как вы думаете, Александр Иваныч, мы сумели убедить убийцу в том, что Анна мертва? — спросил Черногоров.
— Трудно сказать. Она женщина непредсказуемая и может сама себя выдать каким-нибудь очередным фортелем. Но, по моим данным, ее нет в Москве. Надеюсь, что нет.
— Как отреагировали Грановские на газетную заметку? — поинтересовался генерал.
Отвечать решил Судаков, как официальное лицо.
— Очень бурная реакция. В прокуратуру поступила масса заявлений с просьбой допустить театральную труппу к телу погибшей, ну и от Грановского соответственно. Напор серьезный. Первый удар нам удалось отразить. Всем желающим был дан категоричный отказ. Труп содержится в холодильной камере в специальной упаковке, и увидеть его невозможно, так как вирусная инфекция слишком опасна. Им было сказано, что труп будет кремирован, прах запаян в капусулу, после чего ее смогут захоронить. Думаю, такой ответ их не устроил. Они будут добиваться своего и стучаться во все двери. Нас пока выручает тот факт, что у Железняк нет близких родственников. Но у них все же есть лазейка. Трудно сказать, знают они о ней или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40