Но по выражению лица инопланетянки невозможно
было прочесть, что происходит у нее внутри и почему она никак не выходит
из непонятно чем вызванного столбняка.
Такси остановилось у люка. Перегнувшись через спутников, Калли открыл
дверцу с их стороны.
- Вынеси ее наружу, Вил. Я следом. Мы ее оставим здесь. Если нам
повезет, она придет в себя не раньше, чем ее найдут.
Вил вытащил молдожку, опустил ее на шершавое твердое покрытие поля.
Она уже немного пришла в себя, но, когда наружу выбрался Калли,
отшатнулась.
- Нет причин бояться, - сказал ей Калли по-молдогски как можно более
ласково. - Мы сами не желали причинить вред тебе. Мы сами сейчас улетим.
Развернувшись в сторону челнока, он увидел, что как раз в этот момент
люк распахнулся и наружу ступил Доук.
Увидев Доука, молдожка начала истошно кричать.
Времени терять было нельзя.
- Быстро! - крикнул Калли, подхватывая молдожку. - В челнок, с ней,
Доук, поднимай челнок!
Девочка оказалась легкой, словно вместо косточек у нее были сухие
прутики. Схватив ее в охапку, Калли двумя широкими шагами достиг люка,
запрыгнул внутрь и опустил пленницу в пассажирское кресло. Люк за его
спиной со звоном захлопнулся. Но юная молдожка продолжала вопить, и это
производило жуткое впечатление здесь, в замкнутом пространстве кабины.
Калли заложило уши. Он плюхнулся в кресло рядом, взял тоненькие, хрупкие
ладошки перепуганной инопланетянки в свои большие сильные руки, стараясь
ее успокоить.
- Вылетай, Доук! - скомандовал он через плечо, не глядя.
Секунду спустя челнок подпрыгнул. Калли и молдожку прижило к креслам.
Крик ее вдруг прекратился. Несколько секунд она лежала тихо, потом
медленно опустила на пол ноги, села прямо, освободила руки.
Глаза ее странно засветились. Потом она повернулась, подчеркнуто
внимательно посмотрела в затылок Вилу и Доуку, которые занимали сейчас два
из трех пилотских кресел. Потом снова посмотрела в глаза Калли.
- Вы сами - трое, - сдавленным голосом сказала она. - Трое - с самого
начала. Ты сам вошел в ворота и даже королевский, - тут снова последовало
незнакомое слово, - не остановил тебя, ты оставил знак Демона, и вернулся.
- Ты не должна тревожиться, - мягко сказал Калли. - Мы сами всего
лишь мягколицые, и это просто шутка в праздник Все почтенности. Мы тебя
самое передадим твоим соплеменникам, они сами позаботятся о том, чтобы ты
сама в целости и сохранности вернулась к семье и сестрам.
Она отвернулась, он видел только ее узкую спину и нечеловечески узкие
плечи, какие бывают только у молдогов. В кабине челнока стоял полумрак.
- Нет, - тем же сдавленным голосом произнесла она. - Демон принимает
любой облик, какой пожелает, - даже если это мягколицые, которые делают
вид, что они сами - всего лишь мягколицые. Ты сам - Демон Тьмы, и я
потеряла почтенность.
Калли пытался что-нибудь сказать по-молдогски, чтобы успокоить ее, но
в голову ничего не приходило.
Он посмотрел на Вила и Доука, потом на приборы пульта. Все в порядке.
Челнок не спеша уходил от планеты. Уже сейчас им ничего не угрожало, а
полчаса спустя они будут в полной безопасности. Молдожка вдруг не то
всхлипнула, не то закашлялась, и прижалась к Калли.
Он не повернул головы, но был рад, что она, наконец, нашла в себе
силы нарушить заговор неприкасаемости. Наверное, ей удалось пробить их
ледяную стену шока, теперь ей будет лучше. Он отправит ее к пленным
молдогам, среди своих она придет в себя намного быстрее. Она ведь еще
такая юная, должна быстро адаптироваться.
Челнок вышел на траекторию к луне. Тридцать пять минут спустя он
обогнул спутник планеты и приблизился к бору захваченного курьера. В борту
открылся люк, и челнок скользнул в отверстие. Люк затворился.
- Мы сами прибыли на место, - сообщил Калли, повернувшись к молдожке.
Она ничего не ответила, поворачиваясь, он плечом задел ее, и молдожка
вдруг, подавшись вперед, упала прямо поперек его колен. Только тогда Калли
увидел круглую, напоминающую грушу, рукоятку маленького меча. Лезвие
глубоко вошло в грудь молдожки. Она была мертва. Калли сидел и смотрел на
мертвую девочку, не в силах поверить собственным глазам. Из столбняка его
вывел голос Вила. Он поднял голову, увидел, что Вил обернулся и тоже
смотрит на тело инопланетянки.
- Я все равно отнесу ее к молдогам, - услышал Калли собственный голос
как бы со стороны.
Тело молдожки было такое легкое, почти невесомое. Он вышел в
воздушный шлюз челнока, потом - в коридор, по которому добрался до кают,
где под охраной двух пограничников содержались пленные молдоги.
Калли приказал охранникам открыть замок. Дверь распахнулась. Калли,
за которым следовали Вил и Доук, с маленьким тельцем на руках, вошел в
каюту молдогских офицеров.
Пленные сидели, лежали или стояли - все в разных позах - в большой
общей каюте, служившей гостиной. Увидев Калли, все вскочили.
- Что вы сами принесли нам самим? - кратко спросил старший офицер.
Но смотрел он не на Калли, а на мертвую девочку.
- Расскажи им, Вил, - попросил Калли.
Вил, насколько это было возможно кратко и в самых обтекаемых
выражениях, рассказал молдогам о событиях последних нескольких часов.
- А теперь, - продолжил Калли, когда Вил закончил рассказывать и
наступила тишина, - я сам намерен поместить тело в грузовой отсек номер
один вместе с почтенными телами братьев вас самих. Я сам желал, что бы вы
сами знали о поступке этой девочки во имя почтенности и чтобы тело ее было
возвращено в Хедер Таи, когда вы будете отпущены на свободу.
- Мы сами благодарим за то, что ты сам все это рассказал, - ответил
старший офицер. - Но теперь я сам должен потребовать, чтобы ты сам не
помещал этого тела с почтенными телами наши братьев меня-который-был. Это
тело надлежит поместить в другой отсек. Мы сами позаботимся о его
возвращении в семью.
Калли уставился на молдога.
- Как это понимать? - спросил он у Вила по-английски.
- Она потеряла почтенность, вот и все, - ответил Вил. - Почему - не
могу понять.
- Сейчас выясню, - мрачно пробормотал Калли и перешел на молдогский.
- Позвольте узнать, почему тот, кто храбро сам себя лишил жизни, не
достоин делить один отсек с первыми братьями вас самих? Они сами храбро
дрались и погибли. Не менее храбро поступила эта юная сестра, покончившая
с собой во имя почтенности.
- Да, поступок в самом деле отважный, - согласился офицер. - Но
больше нечего сказать в пользу сестры. Она помогла тебе самому, когда ты
сам изображал Демона Тьмы. Не важно, верила она или нет, что ты сам в
действительности не Демон. Потому она сама потеряла почтенность.
- Но ведь это не ее самой была вина! - не сдержался Калли. - Я сам
уверяю вас самих, что она все равно не в силах была помешать нам самим.
- Это правда, конечно, - ответил молдог. - Но не понимаю, почему ты
сам столько говоришь о потере Почтенности этой юной сестрой. Это трагедия,
но это случилось. И повторяю: ее самое не должно помещать в холодильный
отсек вместе с нашими почтенными мертвыми братьями. Она сама права на это
не имеет.
С этими словами молдог отвернулся от Калли - правда, не полностью,
чтобы его жест не сочли откровенными оскорблением. Но смысл его был
достаточно ясным: разговор окончен, дело решено, и молдог более не намерен
его обсуждать.
Калли повернулся и одним шагом достиг двери, вышел в коридор, за ним
последовал Вил.
- Запирай дверь! - хрипло приказал Калли охраннику.
Он зашагал вдоль коридора, в кормовой отсек, где размещались два
холодильных грузовых отсека.
Сначала он взялся за ручку двери в камеру, где лежали мертвые офицеры
молдоги. Но когда рука его коснулась металла, он вдруг заколебался.
Несколько мгновений он стоял в нерешительности, потом вздохнул и отпустил
ручку. Вместо того, чтобы открыть первую камеру, он открыл вторую и вошел.
Ледяной, стерильный воздух камеры... От него перехватило дыхание. Калли
осторожно положил мертвую девочку на полку - в стене было несколько таких
полок. Он расправил ее платье, сложил руки вдоль туловища, поднял капюшон
и отпустил его так, чтобы лицо было закрыто. Потом он отступил на шаг, еще
на секунду задержался, бросив на нее прощальный взгляд, повернулся на
каблуках и вышел.
Со звоном захлопнулась тяжелая металлическая дверь холодильного
отсека номер два. Звон был холодный, безжалостный.
Только сейчас Калли заметил Вила. Больше в коридоре у холодильных
камер никого не было. Они смотрели друг на друга. Потом седоволосый старик
улыбнулся печально:
- Пойдем, Калли, - тихо сказал он, - пойдем, выпьем по чашечке кофе
или чего покрепче. У каждой разумной расы есть свои жестокие законы,
причем, жестокими они могут казаться не им самим, а нам, иноразумным. Хотя
лот этого не легче, по-моему.

17
- Значит, ты настаиваешь? - спросил Пит Хайд. - Мы могли бы
сэкономить полдня на обратном пути без этого дополнительного смешения в
точку связи. Неужели так важно узнать, были ли для нас сообщения? Всего
через три дня мы были бы дома.
- Нет, - твердо возразил Калли. - Сначала сместимся в точку связи.
Потеря времени сейчас роли не играет. Мы покинули Пограничье шесть недель
назад. Что сейчас там делается? У нас хватает людей еле-еле на пять
захваченных молдогских кораблей. И вслепую влететь в опасную переделку нам
сейчас никак нельзя. Этот небольшой крюк - всего полдня - может спасти нам
жизнь.
Калли не стал говорить, что он практически не сомневается: в точке
связи их ждет информация. Такие вещи трудно объяснить человеку вроде Пита.
Но дело в том, что, покидая Калестин, они возбудили определенные
социальные процессы, которые должны были уже принести результаты. К тому
же, людей для шести кораблей, которыми Калли теперь командовал, в самом
деле едва хватало.
"Беи" и захваченный корабль без помех покинули Коронный мир - слишком
много кораблей входило и выходило из смещения в этом районе, поэтому
затеряться в пространстве среди множества энергетических вспышек не
представляло особого труда. Затем они отправились в рейд по обитаемым
планетным системам молдогов, используя карты находившиеся на борту
захваченного корабля. В ходе рейда они завладели еще пятью молдогскими
кораблями, которые, ничего не подозревая, вступили в контакт с ними. Два
корабля были разоружены и отпущены на свободу вместе с пленными молдогами
и телами погибших.
В пяти световых годах от Калестина находилась точка связи -
определенное место в пространстве, достаточно близкое к Калестину, чтобы в
него можно было выслать автоматический зонд-курьер, используя только одно
смещение. Калли должен был появиться в этой точке, чтобы получить
сообщения, которые должен был посылать для них Онвиток или кто-нибудь
другой.
Два дня спустя корабли Калли вынырнули в обычное пространство в сотне
миль от условленной точки.
Тотчас же в рубке "Беи" зазвенел сигнал тревоги, из-за которого
невозможно было услышать попискивание зондов - если таковые действительно
подавали сигналы. Калли пулей помчался в рубку.
- Корабль! - крикнул Пит, когда Калли ворвался в рубку. - Но это наш
корабль, Калли, не молдогский.
Он не успел продолжить, потому что ожил динамик пространственного
коммуникатора типа "корабль - корабль", вмонтированный над пультом:
- "Беи"? Вызываю "Беи"! Говорит калестинский корабль "Вандерлюст".
Повторяю, говорит калестинский корабль "Вандерлюст". Калли, ты здесь? Это
Онвиток Мурфа. Повторяю, вызывает Онвиток Мурфа...
Калли в два прыжка достиг панели коммуникатора, вдавил до упора
кнопку передатчика.
- Онвиток!.. - Калли, почти никогда не поддававшийся слепой злости
обнаружил вдруг, что это чувство вот-вот возьмет над ним верх. - Я же тебя
просил... ладно, неважно. Переходи к нам. СЕЙЧАС ЖЕ!!!
Пять минут спустя юный франт появился в рубке "Беи". Калли был
мрачнее грозовой тучи. Онвиток открыл было рот, чтобы сказать что-то, но
первым заговорил Калли:
- Я же тебя просил: ни при каких обстоятельствах Калестина не
покидать! Те, кто стоял за спиной Мачина и его парней, ухватятся за первую
же возможность взять власть над Ассамблеей, вернуть ее в свои руки! Ты это
понимаешь?
Онвиток смотрел на грозного Калли скорее с удивлением.
- Клянусь небом, Калли, ты стал просто телепатом! - воскликнул он. -
Откуда ты узнал? Кто-то сотнями нанимает ребят-ножевиков! Я как раз об
этом хотел с тобой поговорить, и не только об этом, поэтому и явился сюда.
- Ничего удивительного, - выкрикнул Калли, но потом взял себя в руки
и заговорил спокойнее. - Мачин был не настолько умен и влиятелен. Он был
просто ширмой для политической машины, которую якобы сам придумал и
который управлял, но на самом деле управлял ею неон. Вот потому я тебя и
оставил на Калестине. Поскольку я улетел, они не побоялись выйти на свет,
но пока там оставался ты, они не рискнули бы на попытку переворота. И
тогда, после моего возвращения, мы бы с ними разобрались. Понимаешь. Он, в
одном отношении Пограничье ничем не отличается от старых миров: ему тоже
необходима хорошая встряска, чтобы проснуться и увидеть проблемы, как они
есть, осознать действительность.
- Полностью с тобой согласен, Калли, дружище! - воскликнул Онвиток. -
И приношу извинения, за то, что нарушил данное тебе обещание. Но ведь ты
ничего толком не объяснил, когда улетал! Ну, ладно. Ты был прав: за спиной
Мачина действительно кто-то стоял, и, похоже, это Ройс.
Он сейчас набирает настоящую небольшую армию из всякой трапперской
шпаны - того и гляди, мы получим веселенькую гражданскую войну!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27