– Очень, – сухо ответила она.– Прекрасно.– Вы расстроены, потому что видели, как Джуниор целовал меня?– Вот еще. С чего бы?– Вот именно, не с чего.Втайне она была рада, что он подъехал именно в ту минуту. Его появление освободило ее от откровенного объяснения с Джуниором. Испытывая некоторые угрызения совести, Алекс сделала попытку перейти на профессиональную тему.– Где же нашли Пламмета?– Там, где я и подозревал. Прятался в доме одного дьякона. Вышел подышать свежим воздухом, тут его мой помощник и сграбастал.– Он не сопротивлялся?– Не идиот же он. Речь ведь идет всего лишь о допросе. Для ареста у нас пока нет оснований. Они приедут в суд на несколько минут раньше нас.
Настроение у Джуниора было хуже некуда. Напрасно с невероятной скоростью носился его «Ягуар» по городу в поисках места, где он мог бы отдохнуть душой. Нигде ему не было покоя.На него наседал Ангус. И мать наседала тоже, потому что наседал отец. Вчера вечером она строго велела ему поднять наконец задницу – ну, не в таких, конечно, выражениях – и сделать хоть что-нибудь, чтобы отец мог им гордиться.Сара-Джо нашла совершенно неприемлемой идею вернуть Рида Ламберта в лоно «Минтон Энтерпрайзес» и сказала сыну непривычно резким тоном, что этого просто нельзя допустить.– Ангусу нужен не Рид, а ты.– Тогда зачем он предложил ему работу?– Чтобы разбудить тебя, милый. Он пользуется Ридом только затем, чтобы подстегнуть тебя.Джуниор обещал постараться. Когда он позвонил Алекс и пригласил ее обедать, она отказалась, сославшись на головную боль. Но все же согласилась встретиться с ним сегодня. И вот, когда все шло так превосходно, вдруг откуда ни возьмись появился Рид и выхватил ее прямо у него из рук.– Работа, черт бы ее подрал, – бормотал он, сворачивая на широкую подъездную аллею, дугой ведущую к дому судьи, и резко тормозя возле дома. Он перепрыгнул через клумбу и громко забарабанил в дверь кулаком.Ему показалось, что Стейси слишком долго отпирает дверь, и, когда она наконец открыла, он был уже буквально вне себя от злости.– Джуниор, – радостно воскликнула она, – какой сюр…– Заткнись, лучше заткнись.Он с такой силой захлопнул за собой дверь, что в доме зазвенела посуда. Он схватил Стейси за плечи, прижал к стене прямо в прихожей и жадно впился в ее удивленно раскрытый рот.В то же время руки его отчаянно сражались с пуговицами на ее блузке. А когда ему надоело с ними возиться, он с силой дернул за полочку блузки, и пуговицы запрыгали по мраморному полу, подобно шарикам витаминов.– Джуниор, – с трудом переведя дух, сказала она, – что…– Я хочу тебя, Стейси, – бормотал он, зарываясь лицом в ее грудь. – Пожалуйста, не ругайся. Меня все кругом ругают. Просто помолчи и дай мне тебя трахнуть.Он задрал ее юбку и комбинацию, стянул колготки, потом расстегнул свои брюки. Она вскрикнула, когда он грубо вошел в нее.Он делал ей больно. Понимал это и ненавидел себя, ведь она такого совсем не заслуживала; но втайне он был доволен, что кто-то еще, помимо него, страдает. Почему во всем этом мерзком мире должен страдать только он один?Ему достается от всех подряд. Пусть теперь кому-то достанется и от него. Стейси была легкой добычей… здесь, он знал, ему все простят.Ее испуг и унижение помогли ему почувствовать себя сильным. Разрядка наступила не благодаря сексу, а благодаря ее полному порабощению.Кончив, он без сил привалился к Стейси, так что она оказалась зажатой между ним и обоями в цветочек.Дыхание у него постепенно выровнялось, он приходил в себя. Отодвинувшись, погладил ее по щеке.– Стейси?Она медленно открыла глаза. Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой и нежно поцеловал ее. Заметив, что она нарядно одета, спросил:– Я тебя задержал? Ты куда-то шла?– В церковь на собрание.Улыбка его стала еще шире, а ямочка на щеке глубже. Он игриво потрепал ее голую грудь.– В таком виде ты вряд ли пойдешь в церковь. – Как он и ожидал, она отозвалась на его все более смелые ласки.– Джуниор, – прошептала она, когда он, стянув с ее плеч блузку и сдернув лифчик, впился ртом в ее набухший сосок. Она шептала его имя, перемежая его с чувственными восклицаниями.Он скользнул губами вниз по ее телу, отбрасывая мешающую одежду.– Джуниор, – пугливо воскликнула она, когда он опустился перед ней на колени.Он обольстительно улыбался, а его большие пальцы раздвигали плоть ее лона.– Джуниор, не надо. Нет. Я не могу. Нельзя…– Можно, милая, можно. Тебе ведь самой до смерти этого хочется.Он слегка коснулся ее языком, с удовольствием ощущая вкус собственного семени, мускусный запах возбужденной женщины, наслаждаясь ее смущением.– Тебе все еще хочется в церковь? – прошептал он, лаская ее губами. – А, Стейси?Когда пустой дом огласился ее криками, он лег спиной на мраморный пол и посадил ее на себя верхом. Он снова излился в нее. Потом, когда она, свернувшись калачиком, словно тряпичная кукла, лежала рядом с ним, ему было так хорошо, как давно уже не бывало.Он попытался сесть, но Стейси приникла к нему.– Не уходи.– Смотри-ка, Стейси, – сказал он, поддразнивая ее, – во что я превратил твой наряд. Ты должна срочно привести себя в порядок, а то судья догадается, чем ты тут занималась, пока он был на работе.Он встал, оправил одежду, пригладил волосы.– К тому же мне самому нужно на работу. А то, если хоть на минуту задержусь, затащу тебя в постель и проваляюсь весь день. И денек не пройдет тогда впустую.– Ты еще придешь? – грустно спросила она, провожая его до двери и стараясь на ходу прикрыть свою наготу.– Конечно.– Когда?Чтобы скрыть насупившееся лицо, он отвернулся и стал отпирать дверь.– Не знаю. Ты же ведь не думаешь, что я надолго исчезну – после той ночи и после сегодняшнего.– Ах, Джуниор, я так люблю тебя. Он взял в ладони ее лицо и поцеловал.– Я тоже.Стейси закрыла за ним дверь. Она машинально поднялась наверх и приняла теплую пенистую ванну. Все тело у нее болело. Завтра оно, наверное, покроется синяками. Но ей был дорог каждый синяк, оставленный им.Джуниор любит ее. Он так и сказал. Может быть, он вырос наконец. Может, опомнился и понял, что ему на самом деле нужно. Может быть, он наконец выбросил Седину из своего сердца.Но тут Стейси вспомнила Алекс и какими телячьими глазами смотрел на нее Джуниор в Охотничьем клубе. Она вспомнила, как прижимался он к Алекс, когда они, весело смеясь, кружились в танце. От ревности Стейси затопило горечью. Как и ее мать, Алекс встала на ее пути к полному счастью с любимым человеком. Глава 32 Приехав в суд, Рид и Алекс сразу прошли в следственную комнату, за ними следом судебный репортер. Там за квадратным деревянным столом уже сидел Фергус Пламмет. Крепко сжав ладони, он склонил в молитве голову над Библией.Миссис Пламмет тоже была там. И тоже сидела со склоненной головой, но когда они вошли, она тут же вскочила и посмотрела на них, словно испуганная лань. Как обычно, на ее лице не было и следа косметики, волосы гладко зачесаны назад и собраны в строгий узел на затылке. На ней было какое-то бесформенное платье.– Здравствуйте, миссис Пламмет, – вежливо сказал Рид.– Здравствуйте, шериф.Если бы Алекс не видела, как шевельнулись ее губы, она и не расслышала бы, что женщина что-то сказала. Казалось, она до смерти напугана. Пальцы ее рук были крепко сцеплены на коленях. Она сжимала их с такой силой, что они побелели до синевы.– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Рид тем же доброжелательным тоном.Она кивнула и бросила испуганный взгляд на мужа, который продолжал исступленно молиться.– Вы имеете право пригласить адвоката, чтобы он присутствовал, когда мы с мисс Гейтер будем задавать вам вопросы.Прежде чем миссис Пламмет успела что-то ответить, Фергус завершил свою молитву громким и протяжным «А-а-минь!» и поднял голову. Он устремил на Рида немигающий взгляд фанатика.– У нас уже есть самый лучший в мире адвокат. Я буду следовать советам господа бога ныне и присно и во веки веков.– Прекрасно, – усмехнулся Рид, – но я внесу в протокол, что вы отказались от присутствия вашего адвоката при допросе. Взгляд Пламмета перескочил на Алекс.– А что делает здесь эта блудница? Я не потерплю ее присутствия рядом с моей праведной женой.– Ни вы, ни ваша праведная жена не имеете права возражать. Садитесь, Алекс.Повинуясь жесту Рида, она опустилась на ближайший стул, обрадованная возможностью сесть. Конечно, Фергус Пламмет – вредный малограмотный фанатик. И мог бы казаться смешным, но при виде его у Алекс кожа покрывалась мурашками.Рид уселся верхом на стул и пристально посмотрел на сидевшего по другую сторону стола проповедника. Открыл подготовленную одним из помощников папку.– Что вы делали в среду вечером? Пламмет закрыл глаза и склонил голову набок, как бы прислушиваясь к тайному голосу.– Могу ответить, – сообщил он, когда спустя несколько секунд снова открыл глаза. – Я отправлял вечернюю службу в церкви. Мы молились о спасении этого города, о душах тех, кто будет совращен, а также о тех, кто вопреки воле господа совратит невинных.Лицо Рида было по-прежнему бесстрастным.– Пожалуйста, отвечайте прямо и коротко. Я не хочу, чтобы допрос затянулся на весь день. В какое время проходит служба?Пламмет снова изобразил, будто слушает кого-то.– Это к делу не относится.– Очень даже относится, – растягивая слова, сказал Рид. – Вдруг мне когда-нибудь вздумается посетить службу.При этих словах миссис Пламмет хихикнула. И первая же поразилась собственной неожиданной выходке. Застыв от ужаса, она посмотрела на мужа, взиравшего на нее с осуждением.– В какое время закончилась служба? – По голосу Рида было ясно, что эта игра ему надоела и он больше не намерен подыгрывать.Пламмет не спускал с жены осуждающих глаз. От стыда она опустила голову. Рид потянулся через стол и, взяв Пламмета за подбородок, резко повернул его к себе лицом.– Нечего смотреть на нее, как на дерьмо под ногами. Отвечай. Да не вздумай снова нести свой бред.Чуть вздрогнув, Пламмет закрыл глаза с видом незаслуженно оскорбленного человека.– Господи, закрой уши мои, не дай слышать грязные слова врага Твоего, спаси мя от общества грешников сих.– Чтобы спасти тебя, ему понадобится прислать сюда целую стаю ангелов, приятель. Если сейчас же не начнешь отвечать на мои вопросы, твоя задница очутится в тюрьме.Эта угроза пробила ханжеский панцирь Пламмета. Он вытаращил глаза.– На каком основании?– Думаю, сначала федеральные власти займутся поджогом.Алекс быстро взглянула на Рида. Он блефовал. Скаковые лошади относились к сфере торговли между штатами и поэтому подпадали под юрисдикцию министерства финансов. Но федеральные власти рассматривали дела о поджоге только в тех случаях, когда причиненный ущерб составлял не менее пятидесяти тысяч долларов. Пламмет не попался на удочку.– Поджог? Это смешно. Единственное, что я сумел зажечь, так это пламень веры в сердцах моих прихожан.– Ну, если так, тогда расскажите, что вы делали, начиная с вечера в среду и до сегодняшнего дня, когда мой помощник Каппел заметил, как вы шмыгнули на улицу через заднюю дверь того дома. Куда вы пошли, когда закончилась служба?Пламмет приставил к щеке палец, изображая сильную сосредоточенность.– Полагаю, что как раз в тот вечер я пошел навестить одного из наших больных братьев.– Он может это подтвердить?– К сожалению, нет.– Он умер, я угадал?Услышав сарказм в словах шерифа, Пламмет нахмурился.– Нет, но когда я навешал его, бедняга метался в горячечном бреду. Он ничего не помнит. – Священник поцокал языком. – Он был очень плох. Его родные, конечно, подтвердят, что я сидел у его постели. Мы вместе весь вечер молились за него.Проницательный взгляд Рида обратился на Ванду Пламмет. Она виновато отвернулась. Тогда Рид посмотрел на Алекс. Выражение его лица говорило, что все идет так, как он и ожидал. Он снова повернулся к Пламмету и резко спросил:– Вы знаете, где находится ранчо Минтона?– Конечно.– Вы были там в среду вечером?– Нет.– Вы посылали кого-нибудь туда в среду вечером?– Нет.– Может быть, кого-то из прихожан? Тех верующих, в чьих сердцах вы раздули пламень во время молебна?– Разумеется, нет.– Разве не вы учинили там разгром, испачкали краской стены, набросали дерьма в поилки, разбили окна, а?– Мне свыше дан совет, что не нужно больше отвечать ни на какие вопросы.Он сложил руки на груди.– Потому что можете ненароком изобличить себя?– Нет!– Вы лжете, Пламмет.– Господь на моей стороне. – Он поиграл глазами, то сужая, то расширяя их. – «Если бог на нашей стороне, – с пафосом продекламировал он, – то кто же против нас?»– Недолго он будет на вашей стороне, – с угрозой прошипел Рид. Поднявшись со стула, он обошел вокруг стола и наклонился над Пламметом. – Господь не привечает лжецов.– Отче наш, иже еси на небеси…– Признавайтесь, Пламмет.–..да святится Имя Твое…– Кого вы отправили туда, чтобы разнести ферму Минтона?–..приидет царствие Твое…– Вы ведь отправили туда членов своей секты, верно? Пойти самому у вас кишка тонка.Молитва резко оборвалась. Дыхание священника стало легким и прерывистым. Вопрос попал в самую точку. Поняв это, Рид продолжал гнуть свое:– Вы сами повели туда свою жалкую крысиную армию или только снабдили их баллонами с краской?Рид говорил Алекс, что объехал все хозяйственные магазины, где продается краска. И ни один торговец не мог припомнить случая, чтобы кто-то купил большую партию. У Пламмета, очевидно, хватило хитрости не покупать всю краску в, одной лавке, а может быть, он завез ее откуда-нибудь из-за города. Задержать Пламмета Рид не мог; никаких улик против него не было, но он мог одурачить проповедника, внушив ему, что тот оставил на месте преступления изобличающие его доказательства.Однако и во второй раз Пламмет не клюнул на наживку Рида. Успокоившись и глядя прямо перед собой, он сказал:– Не могу понять, о чем вы толкуете, шериф Ламберт.– Начнем все сначала, – тяжело вздохнул Рид. – Послушайте, Пламмет, мы, мисс Гейтер и я, знаем, черт побери, что вы виновны. Вы ведь ей прямо велели быть пожестче с грешниками, а не то… Вот разгром, учиненный на ферме Минтонов, и был тем самым «не то», ведь так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53