И этот солдат в ближайшие дни заставит Германию безоговорочно капитулировать! Пусть живет в веках беспримерный подвиг советского солдата, спасшего от фашистского мракобесия не только советский народ, но и народы Европы! Товарищи! Победа уже совсем близка. Но и сейчас она сама не придет. Ее надо взять! Так давайте же каждый на своем посту сделаем все, чтобы ускорить полный разгром врага!
Громовое «ура-а-а!» потрясло воздух… До поздней ночи никому не хотелось уходить на отдых. Многие экипажи собрались у своих самолетов, включили радиоприемники и слушали салют родной Москвы в ознаменование великой Победы.
3 и 4 мая небольшие группы наших самолетов наносили удары по отдельным узлам сопротивления. В эти последние вылеты людей вело в бой благородное нетерпение: хотелось быстрее покончить с гитлеровцами. Там, где враг оказывал сопротивление, наши летчики вели штурмовку до тех пор, пока оставался хоть один патрон. А Корсунский, прилетев с очередного задания, с наигранной досадой сказал:
– Вот время пришло – уже и бить негде!
5 мая, как и в обычные дни, мы проснулись рано. Солнце еще не взошло, но все спешили на аэродром. Настроение бодрое, шутили, смеялись. Утро стояло прекрасное. На небе ни единого облачка.
– Вы обратите внимание, – в шутку заметил кто-то, – после падения Берлина и небо сразу прояснилось.
На КП летчики гадали: кто получит задание? Каждому хотелось, может быть, в последний раз совершить вылет, чтобы сполна рассчитаться с ненавистным врагом. Приказ на вылет получил командир первой эскадрильи капитан Алексей Спортесный со стрелком Соколенко. Вместе с ним летели Василий Акимов и воздушный стрелок Березуцких.
Исторический день для 103-го штурмового Гродненского краснознаменного авиационного полка: 5 мая 1945 года был совершен последний боевой вылет.
Война закончена… Гитлеровская Германия разбита и вынуждена безоговорочно капитулировать. Остатки ее войск сложили оружие. Наступил долгожданный мир!
9 мая с восходом солнца уже все были на ногах. Во дворе шумно и людно. Общежитие опустело, всех тянуло на улицу. Крепкие объятия. Целовались, смеялись, салютовали. Ликованию не было границ. Плакали от радости, не в силах сдержать слез. А утро выдалось на редкость ясное! Ярко светило майское солнце, небо – глубокое и голубое.
– Эх, жалко! Такой день пропадает: отличная погода, а боевого задания не дают! – вздохнул Семен Кныш.
– А может, теперь получим задание на своих «горбатых» у себя дома в колхозах землю пахать? Наш «ильюха» и это сможет делать, – шутили летчики.
И вдруг на всю улицу (уже успели установить усилители!) разнеслась знакомая песня:

Эх, как бы дожить бы
До свадьбы-женитьбы,
И обнять любимую свою…

Доброхлеб, Гуменюк, Фурдуй, а за ним и все остальные подхватили песню. И здесь, на земле поверженного врага, где совсем еще недавно кипели жестокие бои, здесь, далеко от Родины, понеслась, полетела русская песня. Ее сменила «Розпрягайтэ, хлопци, конэй», «Ревела буря», а потом пошли фронтовые. Пели все. Кто на русском языке, кто на своем родном.
Митинг, посвященный великому празднику, возник почти стихийно. Выступали летчики, воздушные стрелки, техники. Говорили радостно, возбужденно, много…
Вечером – торжественный ужин, посвященный Дню Победы. Командир дивизии Герой Советского Союза гвардии генерал-майор авиации Семен Григорьевич Гетьман горячо поздравил нас с окончанием войны, с великим праздником Победы. Генерал напомнил нам о боевом пути, который прошла 230-я штурмовая… Только далеко за полночь все утихло. Наступила первая мирная ночь. Не тревожная. Спокойная…
Великая, небывалая война закончилась полным разгромом гитлеровской Германии.
Как из неисчислимого множества ручейков и речушек образуются могучие полноводные реки, так и из самоотверженной борьбы огромного количества различных по величине и своему назначению фронтовых подразделений, частей и соединений слагается великая Победа. Пусть наш полк лишь маленькая единица в этой гигантской битве, но и ему есть что подытожить. За четыре долгих года войны произведено 6254 боевых вылета, в которых уничтожено 114 вражеских самолетов, около 500 танков, более 600 орудий и минометов, 14 морских судов, не менее 3000 автомашин, взорвано 18 водных переправ и 79 складов с боеприпасами и горючим. Почти 20 тысяч вражеских солдат и офицеров нашли себе могилы от губительного огня летного состава полка.
Этот ратный труд Родина оценила по достоинству: 730 государственных наград получили воины полка. А что было за каждой наградой – читатель теперь знает, закрыв последние страницы этой книги.
После 9 мая было еще много дней необычных, радостных, торжественных. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР полк награжден орденом Суворова III степени, а 22 мая летчики и руководящий состав дивизии во главе с генералом Гетьманом поехали в столицу фашистской Германии.
Наши машины остановились в самом центре Берлина. Аллея Цельтен. Здесь проходили фашистские головорезы перед Гитлером, который благословлял их на преступления. Звеня тяжелыми коваными сапогами, они маршировали по аллее к Бранденбургским воротам и отправлялись устанавливать «новый порядок» в Европе, оставляя за собой концлагери, виселицы, сожженные села, разрушенные города. Отсюда зловещая рука Гитлера двинула фашистские полки на землю нашей священной Родины.
Рейхстаг… На его колоннах уже не было «живого» места, они сплошь исписаны автографами советских солдат всех национальностей. Применяя настоящие акробатические приемы, и мы оставили свои фамилии и, конечно же, сфотографировались на ступеньках входа в рейхстаг.
В полку нас ждала новая радость. Группе летчиков выпало счастье отправиться в столицу нашей Родины – Москву для участия в Параде Победы. Мне поручили возглавить эту группу. В Штеттин прибыли представители всех частей и соединений 2-го Белорусского фронта. Здесь я встретился со своими товарищами-истребителями, с которыми летал много раз: Владимиром Истрашкиным, Василием Князевым, Алексеем Постновым, Кубати Кардановым. Не часто приходилось быть вместе, разве только на каком-нибудь совещании или конференции. Но зато в воздухе встречались почти ежедневно и за многие месяцы войны крепко подружили.
Перед отъездом в Москву участников предстоящего парада принял командующий фронтом Маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский. Он сказал нам теплые напутственные слова и пожелал пройти по Красной площади так же отлично, как мы шли много раз в бой с врагом.
Поезд шел на восток.
Домой!
В вагоне тишина, за окном ночь. Забравшись на верхнюю полку, я никак не мог уснуть. Вспомнился первый день войны, первый боевой вылет. Тяжелые дни отступления. Гибель товарищей. Как много мы потеряли их в пылающем небе жестокой войны. Борис Поздняков, Михаил Яковенко, Иван Вендичанский, Анатолий Борисов, Иван Малышенко, Федор Громов, Николай Малюта, Георгий Тришкин, славные девушки Нина Золотарева и Варя Емельяненко… 149 летчиков, штурманов, воздушных стрелков и технического состава отдали свои жизни за великое правое дело. Однополчане всю жизнь будут помнить вас.
Победа… Дорого мы за тебя заплатили… Грядущие поколения будут вечно благодарны тем, кто тебя завоевал.
Победа… Близился рассвет, а я мысленно – уже в который раз! – повторял это святое слово. И в такт моим мыслям на стыках рельс колеса ликующе отстукивали:
По-бе-да! По-бе-да! По-бе-да!

Далекое-близкое

Война кончилась. Она стала прошлым. Скорбь и гнев, лютая ненависть, жажда мщения и жажда победы – все, что связано со зловещим словом «война», осталось позади и сменилось столь непривычным и столь желанным для солдата миром.
Мы разъехались в разные концы страны и на какое-то время в этой непривычной для нас обстановке как будто забыли друг о друге. Мы окунулись в мир, который добывали четыре года, за который платили кровью. Но когда он стал для нас повседневным и обычным, мы, фронтовые друзья, потянулись друг к другу, захотелось узнать, как сложилась дальнейшая судьба каждого.
Шли годы, однополчане постепенно находили друг друга, круг найденных товарищей расширялся, все оживленней становилась переписка. И тогда родилась мысль встретиться в Харькове. Первая встреча состоялась в День Победы, последующие – тоже.
В Харькове, в 12-й школе-интернате был создан музей Боевой славы нашего полка. Бывшие воины прислали сюда свои фронтовые реликвии: фотографии, сохранившиеся личные вещи тех лет, воспоминания о военных годах, о пылающем небе, в котором дрались советские летчики с гитлеровскими захватчиками. С тех пор в дорогие для нашего народа дни ветераны полка встречаются в этой комнате с ребятами, рассказывают им о героических подвигах своих товарищей в годы войны.
8–9 мая 1978 года однополчане собрались на очередную встречу, чтобы отметить всенародный праздник Победы и знаменательный для нас юбилей – 40-летие формирования полка.
…В безоблачном голубом небе ярко светило майское солнце. Во дворе школы замерла торжественная линейка. А рядом с ребятами выстроились ветераны войны. Многочисленные награды сверкают на их груди. Здесь генерал Семен Григорьевич Гетьман. Я всматриваюсь в лица моих боевых друзей и товарищей. Вон там, на правом фланге, – прославленная летчица Михалева. Сейчас Мария Григорьевна забыла, что ей пошел восьмой десяток, она стоит с гордо поднятой головой, на ее глазах заметны слезы. Это слезы радости – ведь на встречу она приехала впервые – и слезы горечи: как мало осталось тех, с кем она, командир эскадрильи капитан Михалева, сражалась в боях. Плечом к плечу стоят наши асы Андрей Буханов, Сергей Попов, Григорий Емельянов, Герои Советского Союза Иван Харлан, Михаил Рыжов, Василий Куликов, Иван Еремин, Андрей Трухов, Владимир Секин, Иван Шаталин, а далее – по-прежнему неугомонный Семен Кныш, Георгий Новиков, летчики Фелициан Ананич, Игорь Кокоров… В строю однополчане, их семьи, родственники погибших – более ста человек. В тот день высадили березовую аллею в память погибших героев полка и воссоединили землю этих березок со священной землей, привезенной из городов-героев Москвы, Ленинграда, Киева, Севастополя, Одессы, Минска.
На торжественном собрании ветераны вспомнили о славном боевом пути полка. В тишине, как клятва отстоять мир на нашей земле, прозвучали имена тех, кто не вернулся.
А вечером в зале зазвучала полковая песня. Ее написал харьковский композитор Тарас Сергеевич Кравцов на слова нашего Георгия Филипповича Новикова. Пели все:

Вспомним о тех, кто в грозу сорок первого
Бой на Су-2 принимал.
Шел без прикрытия, дрался отчаянно,
Падал, горел, но летал.
Пусть героизма пример вдохновляющий
В памяти нашей встает:
Против троих на машине пылающей
Бой Малышенко ведет.
Вспомним, как строй над землею распластав,
В море разрывов, в дыму
«Илы» громили фашистов в Донбассе,
В плавнях Кубани, в Крыму.
Стали седыми легендами были,
Как через Дон и Азов
Нас на лихие штурмовки водили
Маслов, Буханов, Попов.
«Черная смерть» недобитым пусть чудится
(Скажем и этот наш тост),
Возле Сарабуза крошево «юнкерсов»,
Мыс Херсонес и Погост;
Помнят пусть станцию Лапы, Цеханув –
Груды металла, огонь –
Это с орлами прошли Емельянов,
Корсунский и Белоконь.
Вспомним наш труд на земле исступленный –
В пальцы вмерзали ключи.
Тяжкие бомбы, дежурства бессонные,
Пешие марши в ночи.
Вспомним маршрут, что салютами мечен:
Гродно, Рожан, Кенигсберг,
Данциг и Штеттин; с Победою встречу –
С нашей, одною на всех.
Встанем. В минуту молчания вспомним,
Кто не вернулся назад,
И не забудем, что в звездах Героев –
Подвиг не знавших наград.

Как хочется каждому фронтовому летчику походить по той родной земле, за которую дрался в небе в далекие военные годы. Я побывал на Сапун-горе, где на мраморной стеле среди других увидел и свое имя. Давно мечтал попасть и на мыс Херсонес, да все не получалось. Но когда 9 мая 1979 года благодарные севастопольцы пригласили на празднование 35-летия освобождения города, я решил поехать.
После многочисленных зигзагов, подъемов и спусков автобус, наконец, вырвался на каменистую равнину. Слева и справа – почти никакой растительности. В салоне неутихающий гомон: Семен Кныш рассказывает очередную историю, Павловский, Лукшин, Жорник, Крыжановский закатываются громким смехом.
Вскоре автобус остановился у самого берега моря. Все вышли. Наконец-то осуществилось мое желание. Я стою на краю крутого обрыва, и сразу всплыло в памяти все, что связано у меня с этим небольшим клочком советской земли. Вспомнилось, как под беспощадным огнем штурмовиков гитлеровцы в безрассудном ужасе бросались здесь в море, но тут им спасения не было.
– Вон туда мы сбрасывали бомбы, – обращаю внимание товарищей, – а вот здесь проносились впритирку к воде и в упор поливали огнем все, что попадало на нашем пути.
– Да ты один раз так снизился, что у меня сердце екнуло: «Ну, думаю, долетался с Кузьмой, он уже под водой вздумал атаковать гитлеровцев», – под взрыв смеха с серьезным видом бросил реплику Кныш.
И здесь мы узнали невероятное. Оказывается, в момент последнего штурма, чтобы не дать возможности солдатам сдаваться в плен, по приказу гитлеровского командования дорожные регулировщики ночью направляли мчащиеся на большой скорости машины с живой силой прямо в обрыв. Мы видели это место: далеко внизу волны стонали и с огромной силой бились о многотонные остроконечные глыбы, вода пенилась, кипела. Пришлось еще раз убедиться, что фашизм способен на любую подлость и преступление.
Перед отъездом, конечно же, сфотографировались. Отсюда я увез с собой два небольших камня – память о последних боях за освобождение Крыма.

* * *

Почти четыре десятилетия отделяют нас от той огненной поры. Уже стали взрослыми дети фронтовиков, подрастают их внуки.
Наши сыновья и дочери… Теперь они ровесники Григория Кузнецова и Василия Щеголева, Тимофея Маслова и Сергея Аверьянова, Федора Громова и Николая Гайворонского, Вари Емельяненко и Нины Золотаревой – всех тех, кого мы потеряли за четыре года войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42