Потом я последовала за Джеком, который уже скрылся из виду. Осторожно ступая, чтобы не поскользнуться на обледеневшей дорожке, я обогнула рощу и восхищенно ахнула. Джек с широкой улыбкой на лице уже ждал на крыльце особнячка, скорее, правда, напоминавшего сельский коттедж. Каменный фасад в вечернем свете казался зеленоватым. Ровно посередине темнела входная дверь, по обе стороны которой симметрично располагались окна. Еще три окна с темными ставнями были на втором этаже. Из них лился яркий свет. На двери висел небольшой венок из хвои, перевитый лентами. Жилище было простым: ничего похожего на тот огромный, хотя и обветшавший особняк в георгианском стиле, который мы миновали на выезде из деревни, – зато намного более уютным.– Чей это дом? – спросила я.– Тебе нравится? – откликнулся Джек вопросом на вопрос.– Еще бы! – выдохнула я в полной уверенности, что не видела и не увижу ничего более совершенного. Меня так и тянуло заглянуть внутрь. Сам дом встречал меня так, словно не мог дождаться моего приезда.– И мне тоже. Поэтому я его и купил.– Купил? Но когда?– Несколько недель назад, сразу после возвращения из Нью-Йорка. Я довольно долго искал нечто подобное, и как только этот дом появился на рынке, тут же его взял! Хотел сделать тебе сюрприз, поэтому и молчал, – пояснил Джек, похоже, очень собой довольный.Я нахмурилась, разрываясь от желания засыпать его вопросами. Неужели Джек планирует навсегда осесть в Англии? Он ни разу не упомянул о желании вернуться в Штаты, но у меня сложилось впечатление, что здесь он чувствует себя не на месте. Я предполагала, что он тоскует по родине… а ему, видно, всего-навсего хотелось переехать за город. Нет, я прекрасно понимала его чувства, просто любопытно, что раньше Джек никогда не упоминал об этом. И что все это означало для нас? Если его будущее здесь, в английской провинции, как насчет его намерений по отношению ко мне?О Господи, что за старомодные взгляды! Не хватало еще справляться о его намерениях! Когда-то маменька именно в таких выражениях допрашивала моего тогдашнего одноклассника-бойфренда.Я только глаза закатила, поражаясь собственным мыслям, и поспешила вслед за Джеком по дорожке. Подождала, пока он отопрет дверь. Внутри домик тоже оказался очаровательным. Ничего похожего на модно обставленную, современную холостяцкую квартиру Джека в Лондоне. Обивка и занавески из мебельного ситца, выставка фарфора в горках, изящные стульчики, на которых даже Джеку вряд ли будет удобно, не говоря уж обо мне. В таких домиках легко представить пожилых леди с голубыми волосами, разливающих чай. Совсем неподходящее жилище для стильного молодого бизнесмена. Джек, должно быть, заметил мое недоумение, потому что со смехом пояснил:– Я купил его со всей обстановкой, но собираюсь многое изменить. Занавески с оборочками не в моем вкусе. Мало того, если у тебя есть идеи насчет того, что и как изменить, я бы не прочь выслушать.– О, я только все испорчу. Мои дизайнерские способности равны нулю, – заверила я, подумав об эклектической меблировке собственной квартиры.– Об этом я ничего не знаю, – покачал головой Джек, наградив меня очередным странным взглядом. И я внезапно осознала, что между нами есть некое подводное течение, истинной сущности которого не совсем понимала. Не будь я достаточно трезвым человеком, стала бы строить планы, надеяться, что Джек вот-вот предложит жить вместе или по крайней мере намекнет, что в будущем это весьма вероятно. Рано. Слишком, слишком рано было заговаривать о таком. И какого черта ему это нужно: совершать поспешные телодвижения, нарушая общепринятый этикет современного ухаживания? Если женщина чересчур давит на мужчину, требуя определенности, если в самом начале романа хотя бы осмелится предложить съехаться или – того хуже – купить обручальные кольца, объект ее симпатий улепетывает быстрее воришки, за которым гонится доблестный шериф из вестернов. И всякий, кому доводится стать свидетелем такого разрыва, качает головой, ханжески поджимает губы со словами: «А чего она, спрашивается, ожидала со своим натиском?! Сразу видно, последний шанс!»Но Джек медлил, явно пытаясь угадать мою реакцию… только вот я понятия не имела, что сказать и чувствовала себя не в своей тарелке.– И… и что мы собираемся делать? – спросила я. Джек продолжал молча смотреть на меня, прежде чем улыбнуться.– Сейчас принесу вещи, а потом нужно развести огонь: здесь ужасно холодно, а я не знаю, насколько хорошо работает центральное отопление. Я захватил кое-какие продукты.– Пойду принесу, – вызвалась я в надежде немного освежить голову и поскорее избавиться от непонятных флюидов, возникших между нами. Может, я совершила непоправимую ошибку, прилетев сюда? Раньше меня волновало собственное предательство и осознание того, что причина разрыва Джека и Мадди оказалась куда более сложной, чем я думала раньше. Именно об этом я намеревалась расспросить Джека при первой возможности. Ничего не скажешь, я совершенно не подумала о том, что предстоит провести длинные праздники с мужчиной, которого почти не знаю. И о том, что из этого выйдет.Я вдруг немного запаниковала. Плечи напряглись, я почему-то стала задыхаться. Никак не получалось втянуть в легкие воздух.– Что случилось? С тобой все в порядке? Ты, должно быть, устала после перелета. Сядь, отдохни. А я обо всем позабочусь, – встревожился Джек, безуспешно пытаясь подвести меня к пухлому, обтянутому ситцем дивану.– Нет-нет, все в порядке. Правда. Послушай, я пойду за продуктами, а ты займись камином и ни о чем не беспокойся, – протараторила я и, прежде чем он успел возразить, выскочила за дверь.На улице почти стемнело, и, семеня по выложенной камнем дорожке к тому месту, где стояла машина, я заметила, что деревья, показавшиеся чуть раньше такими величественными и прекрасными, сейчас выглядели немного зловеще. Может, такая деревенька – совершенно идиллический фон для празднования Рождества, – это трудно отрицать, – но что, спрашивается, я-то здесь потеряла? Неужто лелею надежду, что мы с Джеком шагаем рука об руку прямиком к слюнявому хеппи-энду в стиле Барби и Кена? Вряд ли. Я покончила с фантазиями, в которых белый рыцарь, встав на одно колено, протягивает мне кольцо с бриллиантом, в ту ночь, когда Сойер меня бросил. Да, признаю, я не меньше других повинна в мечтах об идеальной жизни, рекламируемой во всех модных журналах: красавец муж, пахнущие розовым тальком детишки в комплекте с холодильником из нержавейки и столовым гарнитуром вишневого дерева. И да, последнее время роль красавца мужа в моих мечтах играл Джек. Но это вовсе не означало, будто я всерьез строила планы. Господи, подумаешь, человек всего-навсего купил дом в английской глуши! Правда, приезжать сюда на уик-энды из Нью-Йорка будет довольно сложно, но что поделать…Я открыла багажник, такой же крохотный, как вся машина, и вытащила пакеты с маркировкой «Маркс энд Спенсер». Судя по весу, здесь было достаточно еды, чтобы хватило на несколько дней. Неужели мы столько пробудем здесь, у черта на куличках? Целыми днями ничего не делать, кроме как таращиться друг на друга?Мне снова стало душно. И тесно. Как в тюремной камере…– Что ты там делаешь? – озадаченно спросил появившийся за спиной Джек. – Ты в порядке?– Полном. Прости. Так глубоко задумалась… ну, знаешь, о деревьях, Рождестве. Гимны, эгног и тому подобное. Э… тебе что-то нужно?Интересно, я показалась ему такой же спятившей, как себе самой? Судя по озадаченной физиономии Джека, все именно так и было.– Вещи. Нужно принести вещи, – пояснил Джек. – Я думал, может, тебе лучше прилечь? Ты кажешься немного усталой.Ничего не скажешь, деликатный оборот речи.Я съежилась, подумав: Джек, возможно, уже пожалел, что заперся в глуши с идиоткой, у которой окончательно съехала крыша.Мы вернулись в дом. Пока Джек ходил с вещами наверх, я отнесла пакеты в маленькую чистенькую кухоньку. Он купил самые простые продукты: апельсиновый сок, молоко, круассаны, фрукты, французский батон, восхитительные на вид готовые блюда, большие куски сыра, швейцарского и грюйера, и шоколад. И еще, к полному моему восторгу, с полдюжины бутылок вина, одну из которых я немедленно откупорила.Затем я решила последовать совету Джека и прилечь: может, моя нервозность – просто результат смены часовых поясов и усталости, – поэтому налила себе бокал вина и ушла в кабинет, где Джек уже успел разжечь огонь. Устроилась в углу дивана и стала медленно смаковать вино, глубоко дыша, стараясь взять себя в руки, не дать панике овладеть собой.Джек спустился вниз, но вместо того чтобы сесть рядом, чмокнул меня в щеку и отправился на кухню, где принялся хлопать дверцами шкафов и шуршать бумагой. Я, должно быть, снова задремала, поскольку очнулась, только когда Джек осторожно тронул меня за плечо. Я медленно вплывала в действительность, потягиваясь и зевая, как кошка. И тут увидела, что он принес на подносе ужин. Невероятная вкуснятина: кастрюлька с сырным фондю, нарезанный кубиками французский батон и бутылка охлажденного белого вина.– М-м-м… выглядит аппетитно, – пробормотала я, пытаясь сообразить, сколько калорий содержится в кусочках хлеба, облитых расплавленным сыром. Когда мы с Сойером только начали встречаться, он постоянно приглашал меня в рестораны, а я была слишком занята своей любовью, чтобы заботиться о том, что кладу в рот. В результате набрала десять фунтов, от которых удалось избавиться совсем недавно, когда я срывала тоску и обиду на беговой дорожке. Нежелание снова носить брюки на два размера больше было одной из причин моей боязни романтических отношений.– С Рождеством, – прошептал Джек, поднимая бокал.– С Рождеством, – эхом отозвалась я.Мы молча ели. Потрескивание дров служило уютным аккомпанементом вою ветра. Он поднялся, пока я спала, и теперь негодующе бил в окна. Молчание было мирным, можно сказать, дружеским, хотя я немного конфузилась собственного идиотского поведения пару часов назад. Плохо, что я не в состоянии просто расслабиться и наслаждаться обществом Джека. И перестать волноваться о том, что происходит и как избежать душевных ран.Но я не могла не гадать, о чем он думает… такая молчаливость не в его характере.Я вдруг осознала, что тишина становится давящей, угнетающей, а в комнате слишком жарко.– Итак, чем… э… тут можно заняться? У тебя есть какие-то планы? – спросила я, ежась от фальшивых звуков собственного голоса.Джек отложил вилку и облокотился на спинку дивана, задумчиво поворачивая бокал и глядя на меня из-под полуприкрытых век с тем же вопросительным выражением, что и прежде.– Что происходит? – спросил он, наконец, слегка толкнув меня ногой.– Ничего. Нет, правда, ничего. А что?– Ты ведешь себя немного странно, и у меня ощущение, что тебе здесь неуютно. Если это так, можем вернуться в Лондон. Лично мне совершенно все равно, где мы находимся, я просто хотел быть с тобой.Ну, до чего же он милый!На душе сделалось совсем паршиво. Нечего и говорить, я вела себя как полная идиотка с той минуты, как мы оказались в деревне. Джеку больших трудов стоило увезти меня в чудесную зимнюю рождественскую сказку, а я все это время только дулась и капризничала, как невоспитанная девчонка, которую вынудили провести каникулы с семьей, оторвав от друзей.– Нет, все чудесно. На земле нет другого места, где мне хочется быть, – искренне выпалила я, сжав его руку. – По-моему, мне просто не по себе из-за смены часовых поясов.Джек с облегчением улыбнулся и, подвинувшись ближе, обнял меня за плечи.– Значит, все хорошо? Иногда мне так трудно тебя понять.– Правда? – удивилась я.– Разумеется. Я еще не встречал такой женщины, как ты, – признался Джек, и я готова была раздуться от гордости, когда он добавил: – С тобой приходится обращаться намного аккуратнее.– Да неужели?Он пожал плечами и коснулся моей щеки кончиком пальца.– У тебя надежная оборона.Вот это да! Я знала, что он прав, но в его устах это замечание уже не казалось таким лестным. Я показалась себе ущербной: одной из ожесточившихся, недовольных жизнью женщин, издающих змеиное шипение при виде держащейся за руки парочки и предрекающих скорый развод новобрачным.– А ты привык, чтобы женщины падали к твоим ногам? – спросила я язвительнее, чем намеревалась.– Как ты догадалась? – улыбнулся Джек, хотя я так и не поняла, шутка это или сказано всерьез.Но тут он наклонился и поцеловал меня. А потом поцеловал еще раз. И очень скоро линия обороны была прорвана, хоть и ненадолго. ГЛАВА 17 После той первой ночи я действительно успокоилась, немного расслабилась, напряжение куда-то ушло. На следующий день снова выпал снег, совсем как на рождественских открытках. Атмосфера была поистине праздничной.День, проведенный перед камином, в ленивой дремоте, под нескончаемые рождественские гимны, льющиеся из радиоприемника… Нам даже удалось обойти самый большой подводный камень праздника – ненавистный обмен подарками, – возможно, потому, что мы покончили с этим ритуалом с утра пораньше, еще лежа в клубке простыней и одеял.Я долго ломала голову над тем, что преподнести Джеку. Покупка рождественского подарка для нового бойфренда должна быть спланирована так же тщательно, как очередной ход в шахматной партии. Необходимо было как следует поразмыслить, чего хочет и в чем нуждается данный индивид. Подарок должен быть не слишком личным и не слишком безликим, не слишком дорогим и не слишком дешевым, не должен намекать на обязательства и клятвы (например, часы или запонки) или выглядеть замаскированной критикой (вроде плейера). Если вы придерживаетесь подобных критериев, выбор сужается до предметов одежды, что представляет собой определенные трудности, если не слишком хорошо знаешь человека. Поскольку с Джеком мы общались в основном по телефону, я почти не была знакома с его гардеробом. Например, не знала, есть ли у него зеленый свитер под цвет его глаз и нравятся ли ему галстуки в консервативном стиле или с экстравагантными узорами.После возвращения из Чикаго я потратила целое воскресенье, переходя из магазина в магазин в поисках идеального подарка, и уже готова была сдаться и купить что-нибудь жутко банальное вроде подарочного сертификата, когда случайно увидела в стеклянной витрине поднос с изумительными бумажниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42