Замена выемных частей. Обеспечь допуск. Зайдут мои хлопцы…
Ц Все сделаем… Ц ответил Палин и подумал: «Началось…»
Вошел заместитель Палина Федосов. Крупный, сбитый. В движениях скован. Ка
жется, что принужденно сутуловат. Мятое, очень крупное скуластое лицо бо
ксера.
Расплюснутое переносье. Говорит, что это от природы. Боксом никогда не за
нимался. В черных глазах страдание. Болят суставы рук и ног. Голос от боли
тихий, скрипучий. Старый кадр. Ветеран бомбовых аппаратов. Врачи ничем не
могут помочь. Лечится у какой-то знахарки… За ним вошел Абдулхаков. Старш
ий дозиметрист по дневной смене. Веселый, подвижный, весь очень плоский. Л
ицо по-восточному широкое, очень сухое. Кажется, на блестящих скулах вот-
вот лопнет кожа. Большеротая щербатая улыбка предваряет почти любую фра
зу. Сейчас тоже улыбается. Говорит:
Ц Допускаем в боксы главных циркнасосов, Владимир Иванович… Ремонтник
ов и реакторный цех. Наряд на открытие работ есть. Дозиметрический допус
к я оформил… Ц Голос гортанный, с легкой хрипотцой. Глаза весело искрятс
я.
Палин встал.
Ц Первый допуск проведем вместе.
Пошли. Федосов торопился за ними, прихрамывая. Глыба. Во всем теле какая-т
о заформованность, твердость. Кажется, изваян из камня. Идет быстро, но тяж
ко.
Толстые защитные чугунные двери в боксы насосов открыты. Пышет жаром. За
пах духоты, разогретой эпоксидной краски и еще чего-то, кажется, высыхающ
ей изоляции. Монтировали сырую. Валялась под дождем…
В боксах мощная вытяжка. Сильно тянет в проемы дверей холодный воздух из
коридора. У двери активность десять миллирентген…
Федосов одновременно с Палиным вошел в бокс. За ними Абдулхаков. По телу ш
ибануло горячим воздухом. Терпеть можно.
Ц Хорошее тепло… Пропаришь кости… Ц сказал Абдулхаков Федосову и дру
жески похлопал его по мощному плечу.
Ц Да… Ц сказал Федосов, вяло улыбнувшись. Ц Парил уже не раз… Без толку
…
Замерили активность. По гамма Ц полнормы. Прокачали воздух. Аэрозолей н
ет. Пока…
Ц Респираторы «Лепесток-двести» все равно обязательны, Ц сказал Пали
н Абдулхакову.
Слышно журчание дренируемой воды. Удовлетворенно отметил: «Стало быть, з
адвижки на всасывающей линии и напоре насоса уже закрыты. Быстро. Старая
школа… У порога саншлюз Ц противень с мешковиной, смоченной в контакте
Петрова (дезактивирующая смесь керосина и кислот)… Все нормально…»
Ц Допускайте. И непрерывный контроль по ходу работ. Обстановка после ра
зуплотнения резко изменится… Отклонения докладывать мне. А сейчас, за ис
ключением допускающего, сбор всего личного состава службы в помещении щ
ита дозиметрии…
Палин отметил в себе новое состояние, владевшее им не отвлеченно, само по
себе, но в приложении к делу. Раньше было иначе. Он работал как заведенный.
Больше автоматизма. Формальной стороны долга, что ли… Отметил жадность,
придирчивость к деталям своей профессии, обретшей вдруг для него неожид
анный социальный смысл. И постоянную мысль о возможных последствиях.
Наблюдая, как один за другим входят дозиметристы, думал, что ветеранов ег
о стажа на станции мало. Четверо. Двадцать человек, правда, с атомных подво
дных лодок. Демобилизованные матросы. Народ молодой, но четкий. Остальны
е новички. Стажировались на действующих АЭС. Но еще зелены. Обкатаются…
Он безжалостно подавил в себе едва проклюнувшееся сомнение. Снова сомне
ние… Привычная обстановка радиационного опасного объекта настраивала
на старый, чисто исполнительский лад. Саднило раздражение…
«Устал… Устал… Наверное, устал…» Ц подумал он. Несколько отрешенно, буд
то размышляя вслух, произнес:
Ц Товарищи дозиметристы! Пуск состоялся. Первый блин комом. Как всегда. Н
о авария Ц это первейшая и самая главная проверка нашему отделу. Нашей г
отовности. Я хочу, чтобы вы поняли главное, что есть наше призвание. И огов
оренное инструкцией, и общечеловеческое. Мы с вами призваны не допускать
переоблучения, а где возможно, и облучения вообще. Я прошу вас запомнить э
то. Я хочу еще сказать, что дозиметрист Ц это око, недремлющее око Природы
, открывшей человеку свои опасные тайны. Проникнитесь, я прошу вас, этим чу
вством. Это с самого начала очень важно…
Он видел по лицам подчиненных, что доходит, что его слова приняты и что он
им, ну, приятен, что ли… Слитность с ними ощутил. Раздражение как-то сникло,
и он легче вздохнул.
Ц Вас ждут везде. И вместе с тем помните Ц ухарство свойственно человек
у. Молодому особенно. И известная застенчивость в проявлении осторожнос
ти. И здесь вы ответственны вдвойне. И на вас тайная надежда: «Не проглядит
е». И тайный же упрек вам, если переоблучение состоится. И тут уж, конечно, у
прек будет не только тайный, но и явный. Ко всему, о чем говорено было нами р
аньше, я хотел добавить это… Вы свободны, товарищи.
Все стали расходиться по своим рабочим местам.
Вошел начальник реакторного цеха Пряхин. Лицом здорово схож с Львом Толс
тым: лоб, кустистые брови, в глубоких провалах глазниц небольшие серые гл
азки, длинный широкий нос. Может, лицо чуть пошире и массивней подбородок.
Он в лавсановом, в свежих пятнах ржавчины и краски, комбинезоне, в белом че
пце. Шея мощная, короткая и кажется несколько сдвинутой к груди. Голова на
клонена вперед. От него всегда несет легким запахом спирта. Лицо вечно оз
абоченно, даже вне работы.
В глаза не смотрит. Изредка только стрельнет взглядом. И снова мимо. На пра
вой ладони незаживающий радиационный ожог. Видно розовое мясо. По краям
раны желтоватая короста. Здоровается. Хват мощный. Короста царапает Пали
ну ладонь. Говорит коротко, отрывисто. Голос сиплый, пропитой.
Ц Володя, допуск есть? Ц И стрельнул в глаза Палину. Во взгляде отрешенн
ость.
Ц Есть, Ц ответил Палин, думая: «Вот такие мы… Здоровущие, кряжистые… На
этом и вылезли, продержались, выжили… От земли эта сила… От земли…»
Ц Ну лады… Кто обеспечивает? Ц спросил Пряхин.
Во всем теле его разлапистость и сила могучего дуба. Кажется, что все впит
анные им рентгены не причинили ему никакого вреда.
Ц Абдулхаков.
Ц Ну, лады… Будь. Предстоят тяжкие сутки. Наша песня хороша, начинай снач
ала… Тайгу не забыл?..
Ц До смертного часа…
Ц То-то… Ц мелькнула ухмылочка. Ц Такая наша планида… Торбина помниш
ь?..
Ц Да.
Ушел. Вскоре после его ухода вбежал Шаронкин. Начальник радиационно-хим
ического цеха. В лавсановом белом халате поверх костюма. На черепе плешь
не плешь, так, пушится. На ногах тапочки в калошах. Интеллигент. Длинноноги
й. Баскетболист. Кропает стихи. Суетлив. Внезапно рассыпается бисером ск
ороговорки. Лицо мятое, розовое. От облучения странные морщины. Со скул вн
из кожа сходит несколькими рядами застывших наплывов. Будто тронулась в
друг накатистыми волнами и заформовалась…
Ц Владимир Иванович, салютик, физкультпривет и наше вам!
«Ветеран бомбовых аппаратов…» Ц думает Палин, здороваясь с ним за руку
и невольно сравнивая с Пряхиным.
Ц Дела, дела, дела… Ц продолжал Шаронкин. Ц Порошок ионообменной смол
ы на фильтрах очистки уже «насосался» активности… Если так пойдет дальш
е… Плохо промылись после монтажа… Быстрая активация продуктов коррози
и… В теплоносителе много железа… Пока три нормы… Если так пойдет, дня чер
ез три придется выгружать смолу…
Шаронкин сел, закинув ногу за ногу. Оголилась голень, поросшая густым сер
ым пухом. Крутит головой вверх, вниз, вправо, влево. Взгляд не фиксирует. Не
произвольно хватает то одной, то другой рукой предметы со стола. Схватил
дырокол. Непрерывно щелкая, продолжил вдруг, перестав вертеть головой и
в упор глядя на Палина:
Ц Некуда выгружать… А?.. От нее, смолушки, через три дня засветит пять рент
ген в час… Что делать, Володя?..
Ц Не знаю… Ц задумчиво ответил Палин. Шаронкин показался ему сегодня о
собенно раздерганным каким-то. Лет пятнадцать назад куда собранней был.

«Да-а… Сдаем потихоньку… Нервишки-то иссечены нейтронами и гамма-лучам
и… Чего уж тут…» Шаронкин снова завертел головой.
Ц Есть тут у нас две емкости по двадцать пять кубов каждая. На узле десор
бирующих растворов (растворы дезактивации). Без люков, правда, но с линией
продувки реактора соединены… Пока отсечной арматурой, но возможность е
сть… Как, а? Разрешаешь?..
Ц Не понял, что разрешать…
Ц Хранение радиоактивного фильтропорошка после выработки ресурса. Ус
тановка регенерации не готова, сам знаешь… Но учти, разрешишь, в помещени
е не войти… И мимо тоже не набегаешься. Дверь там тонкая, фанерная… Как?.. Ц
В глазах Шаронкина заиграли искорки смеха.
Ц А если не разрешу?
Ц Алимов разрешит… Ц Шаронкин рассмеялся. На лице конфуз.
Ц Зачем тогда ко мне пришел?
Ц А так, потрекать… А что, Вовик, ничего ситуашка? А? Торбина помнишь? Начал
ьником смены во втором заводе был.
Ц Помню.
Ц Попер. Ничего не скажешь… В какие-нибудь восемь лет. Везет же людям, в на
чальники главков вылазят. А здесь не знаешь, куда смолу радиоактивную де
вать, станцию без спецхимии пускать… Куда дебалансные воды девать будем
, а? Ц Шаронкин перестал вертеть головой. Заговорщически запел:
Ц Раскинулось море широко… Ц Расхохотался. Быстро-быстро защелкал ды
роколом, встал.
Ц Ну, будь. Я двинул. В пятнадцать ноль-ноль Ц на палас… Ц И пошел танцую
щей походкой.
«Я тебе дам море…» Ц мрачно подумал Палин.
Пятнадцать ноль-ноль. Собрались в конференц-зале за длинным столом засе
даний. Начальники цехов, отделов, начальники смен АЭС, Харлов, Алимов, замы
главного.
Торбин опаздывает. Нет директора. Палин чувствует, что заранее настроен
на сопротивление. На душе пасмурно.
«Ребята фактически не прозрели. Спят… Ц думает он о ветеранах бомбовых
аппаратов. Ц Добросовестные работяги. Сегодня этого уже мало… Мы атомщ
ики. Мы не просто люди. Забором не отгородишься… Но у них в душе забор. Колю
чая проволока. Да, да… Эффект колючей проволоки… „После нас хоть потоп“,
Ц вспомнил он вдруг мордатого химика. Ц Внутри можно все, а что будет за
оградой, пусть отвечает министр. А впрочем, чувство иное… Рассосется. Мир
велик… Да, да… Это чувство…»
Палин глянул на ветеранов. Основательные парни. Но сдали. Бомба никого не
жалеет… Даже когда не взрывается. Но они чистейшие реакторщики. Мошкин д
ал маху. Тут не таежный «самовар». Энергетический гигант… Машзала не зна
ют… Начальник турбинного цеха тоже из тайги, но с «хвостовой» ТЭЦ… Не те м
асштабы… Вот сидит, очкарик. Маленькая головка на длинной шее. Беленький
воротничок. Весь с иголочки. Со стороны Ц чистейший профессор… Посмотри
м…
Пол покрыт голубой латексной дорожкой. От нее остро пахнет химией. Сушит
носоглотку. Палин глотает слюну.
Стремительно входит Торбин. В сером костюме. Пиджак расстегнут. От быстр
ого движения длинный модный галстук отбрасывает с упитанного живота вп
раво. В руке алая папка.
Ц Здравствуйте, товарищи!
С ним Мошкин. Волнуется. Порозовел. От волнения складки на шее несколько р
асправились. Всех интересует Торбин. Фантастический прыжок по службе. Пр
и весьма средних данных.
«Умел молчать… Ц вспоминает Палин. Ц Умеренно скрытен. Не выделялся. И
все же… Женился на чьей-то дочке… Говорили… Представителен. Не отнимешь.
Родился с лицом руководителя. Тогда уже видно было, что птичка с крылышка
ми. Тяготел к начальству. С равными был несколько фамильярен. Держал дист
анцию. Металл в голосе сдерживал, но порою проскакивало… А теперь, куда та
м! Дребезжит и переливается всеми нотками. Собственно, выработался вполн
е четкий заурядный тип руководителя. Продукт времени… Такие, может, и нуж
ны для порядка. Однако по крайности можно и обойтись. Тянет работу весьма
квалифицированное сегодня в технике и общеобразовательном плане низше
е и среднее звено. Бесспорная заслуга Советской власти. А что, если бы руко
водители Ц таланты, гении? Вот прибыли-то было государству!..»
Торбин сидел на стуле артистически вольно, откинувшись на спинку. Лицо к
вадратное, холеное, тонкокожее, со следами когда-то сильного румянца, но с
ейчас поблекшею. Глаза отрешенные. Светло-серые. Взглядом уперся в столе
шницу. Волосы очень тонкие, пепельные, рассыпаются. Он то и дело поправляе
т их растопыренной пятерней. Заговорил холодновато, сидя все в той же вол
ьной позе. Металл в голосе.
Ц Я, товарищи, крайне удивлен столь необычным началом. Извините, но в пер
вый же день пуска на уникальном блоке угробить три насоса… Ц Он поднял в
верх белую руку с вытянутым указательным пальцем, потряс ею. Ц Стоимост
ью полмиллиона каждый! Уму непостижимо! Прошу директора объяснить причи
ны… Ц Торбин слегка взбычил голову, наморщил лоб и вытаращил холодные г
лаза. Ц Объясняйте! Ц И сел пряменько, положив обе руки па стол перед соб
ой. На лице деланная наивность. Ц Объясняйте…
Мошкин покраснел, засуетился, но вдруг нашелся, пробасил:
Ц Алимов доложит…
Алимов в это время будто нюхал воздух перед собой, часто и мелко кивая ком
у-то головой.
Ц Харлов проанализирует… Начальник производственно-технического от
дела… Ц шепнул Мошкину Алимов и налился густой кровью.
Торбин холодно улыбнулся, несколько раз крест-накрест рассек ладонью во
здух, иронически произнес.
Ц Харлов, Марлов… Мне все равно… Анализ…
Харлов встал. Черные волосы рассыпались по бокам, образовав белый пробор
посредине.
Ц Сидите… Ц небрежно разрешил Торбин.
Харлов сел и дольше положенного молчал.
Ц Собственно, причиной всего, Ц начал он, Ц неотработанность режима…
Вернее, тут был переходный режим…
Ц Вот-вот, переходный… Ц вставился Алимов.
Ц Дайте же человеку сказать! Ц вытаращился на Алимова Торбин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15