Мошкин уловил какой-то сдвиг в майоре. Блекло улыбнулся. Опустил глаза.
Ц Без издержек, к сожалению, не обходится, Ц сказал он и, помолчав, добави
л: Ц Как вы смотрите, товарищ майор, на то, чтобы закрыть вопрос о проступк
е Палина?
Майор молчал, ощущая покалывание в сердце. Тревога окончательно выдвину
лась из глубины.
Ц Я говорил с товарищем Палиным, Ц сказал майор, Ц и понял, проступка ос
обого как будто не было. Ц Голос майора стал твердым. Он вступил в исполн
ение обязанностей начальника отделения милиции.
Мошкин вздрогнул. Лицо его, складки на шее еще больше обвисли и побледнел
и. Потухшими, с какой-то белесоватой поволокой глазами он тупо уставился
в лицо майора.
Ц Товарищ Палин в некотором роде прав… Ц Дронов опустил глаза и что-то
поискал ими на столе. Ц Он прав, Ц сухо сказал майор и поднял на Мошкина т
вердые похолодевшие глаза.
Мошкин отшатнулся на спинку стула.
Ц Я, конечно, не специалист… Но то, что рассказал товарищ Палин… Ц Голос
майора был жесткий, бесстрастный. Ц Думаю, надо его послушать…
Дронов увидел, что Мошкин весь как-то стал морщиться, морщиться, вроде бы
уменьшаться, как бы свертываться. Старик, сидевший перед ним, снова доста
л платок, нервно стал растирать дряблые морщины древнего лица, складки ш
еи, побледневшую кожу черепа…
Ц Значит, будем считать, проступка нет? Ц глухо проговорил, скорее прош
елестел директор атомной электростанции, затравленно глядя на посуров
евшего вдруг начальника отделения милиции.
Ц Конечно! Ц строго сказал майор. Ц Но мне кажется, к товарищу Палину на
до прислушаться…
Мошкин встал. Дронову показалось, что директор стал ниже ростом. Ссутули
лся. Будто из него стержень вынули.
Ц Значит, будем считать… Ц еще раз сказал Мошкин, ощутив, как давящая ус
талость заполнила все его существо.
Ц Конечно, конечно! Ц с готовностью, но холодно ответил майор Дронов.
Они распрощались.

7

Соня и Палин медленно брели по улице. Сквозь рваную облачность проглядыв
ало солнце.
Ц Ну зачем ты так? Ц спросил Палин Соню.
Соня была очень бледна и ничего не ответила, только еще крепче и судорожн
ее сжала его сильную руку.
Ц Зайдем в исполком? Ц спросил он ее, не вполне уверенный теперь, что это
надо делать.
Она утвердительно кивнула головой, взглянула на него, испытывая стыдлив
ую нежность, и подумала: не слишком ли она бледна сейчас…
Им овладело такое родственное, такое теплое чувство к ней, так крепко и сл
итно представил он всю пройденную с нею жизнь, могущую, теперь-то он точно
знал, сложиться совершенно иначе, здоровее, лучше, если бы не эта проклята
я бомба, если бы не ненависть людей друг к другу, толкнувшая к ее созданию,
что, по существу, отменило все иные альтернативы существованию, кроме од
ной Ц жить в мире… И он ощутил вновь прилив сил и энергии и ускорил шаг. Со
ня почти бежала за ним…
В здании исполкома они поднялись на второй этаж и вошли в тесную приемну
ю председателя. Секретарша, очень худая белокурая женщина с большим лоша
диным лицом, стояла у шкафа и листала подшивку, разыскивая какую-то бумаг
у.
Она была в ярко-синем трикотажном платье, предельно плотно облегающем е
е худосочную, почти лишенную форм, фигуру. На шум секретарша повернулась
к вошедшим. Глаза карие, блестят. Сказала строго. Мягкий, не вполне правиль
ный выговор:
Ц Председатель не принимают… Смотрют бумаги… Ц И покраснела.
Ц Посиди, Сонечка, я сейчас… Просто интересно…
Соня, очень бледная, села. Ее лихорадило. Палин бросил на нее беспокойный в
згляд и решительно прошел к председателю.
Ц Они не при… Ц начала было протестовать секретарша, но махнула рукой,
когда дверь за Палиным захлопнулась.
Председатель исполкома возвышался над столом глыбой и действительно п
росматривал почту.
Палин знал, что он выходец из сельского хозяйства. То ли председатель кол
хоза в прошлом, то ли «Сельхозтехники». Очень крупный мужик. Очень. Чувств
уется, что здесь ему не по себе. Но сидит же…
Огромное, очень щекастое, пожалуй, даже какое-то плотоядное продолговат
ое лицо. Глыбастый лысый череп. Глубоко сидящие глаза-буравчики.
Вдруг щеки председателя дрогнули, и кабинет заполнил очень насыщенный и
нтонациями раскатистый утробный бас. Огромная ладонь, гармонично сопро
вождая голос, указала на стул.
Ц Садитесь, пожалуйста. Я вас слушаю… Ц Маленькие черные глазки предсе
дателя внимательно пошарили по палинскому лицу.
Палин подумал, что темнить и тянуть здесь нечего, да к тому же, кажется, и Со
нечка неважно себя чувствует. Как бы не приступ…
Ц Я начальник отдела радиационной безопасности нашей атомной электро
станции…
Щеки председателя снова смешно запульсировали, будто он играл на трубе,
и откуда-то изнутри полился наполненный дружескими интонациями булька
ющий на этот раз бас.
Ц Очень рад! Очень приятно!
Палин протянул ему свою сильную большую руку, и председатель свободно ут
опил ее в своей огромной ладони.
Ц Я вас слушаю, дорогой… Ц и почему-то добавил: Ц коллега…
Ц Мы льем радиоактивную грязь в море… Ц Палин силился вспомнить имя-от
чество председателя: кажется, Дмитрий Андреевич…
Ц Алексеич… Ц с хитрой улыбкой пробасил мэр.
Ц Так вот, Дмитрий Алексеевич, льем, Ц повторил Палин и вопросительно г
лянул на председателя, начиная соображать, что здесь тоже, видимо, пахнет
проколом.
Ц Льете? Ну, что ж Ц где пьем, там и льем… Лес рубят Ц щепки летят… Ц Пред
седатель откинулся на спинку, казалось, игрушечного кресла, сильно скрип
нувщего, и от души расхохотался. Ц Кто же вам приказывает лить-то?! Ц спр
осил он, вытирая слезы и видя, что Палин суровеет.
Ц Начальство!
Ц Что ж, начальству виднее! Ц сказал мэр и снова расхохотался. Ц Нет, кр
оме шуток… Ц Успокоившись, он наклонился к Палину, задал новый вопрос: Ц
А разве нельзя, извините мою необразованность, не лить?
Ц Можно… Ц Палин оживился. Ц Можно, но для этого надо остановить атомн
ую электростанцию…
Ц Остановить атомную станцию?! Ц переспросил Дмитрий Алексеевич. Ц И
надолго?
Ц На три-четыре месяца, пока не будет введен блок спецхимии в полном объ
еме.
Лицо председателя стало и вовсе серьезным. Он взял со стола свежий номер
газеты.
Ц Вы не смотрели?.. Вот, пожалуйста… Ц он зачитал: «Сверхмощная АЭС… Перв
ая в Европе…» Если не в мире… Ц добавил он уже от себя. Ц И это наша с вами
электростанция… Я, например, горжусь, что Советская власть в моем лице то
же причастна к этому подвигу… Это прекрасно, знаете… Ц Председатель за
глянул пытливо в глаза Палину, пытаясь что-то понять. Ц А что, это столь оп
асно?.. Ц спросил он приглушенно, и жирная кожа его обширного лба собрала
сь не морщинами, а разноглубокими ямками. Ц Небось все это распадается, и
ли как это у вас там… Но я вас понимаю… Ц Лицо его продолжало оставаться
серьезным. Ц Вы взрослый человек… Сколько вам лет?.. Сорок три?.. Я на двадц
ать лет старше… В сорок три я был столь же горяч… Словом, я не хочу сказать,
что надо лить в море… Но вы меня понимаете…
Ц Нет, не понимаю.
Председатель снизил голос до шепота.
Ц Мы кормимся около вас. В этом все дело…
Палин посмотрел на собеседника с изумлением, испытывая в то же время стр
анное ощущение, будто он со всего маху ткнулся в комнату, туго набитую ват
ой. Он туда, а вата его оттуда… Будто издалека, услышал он булькающий, с мяг
кими интонациями бас:
Ц Скажите, пожалуйста, а насколько опасна ваша АЭС для местной, так сказа
ть, популяции человеков? Для городка нашего, например… Лучи-то ваши дости
гают домов?
На этот раз расхохотался Палин. И тут распахнулась дверь, и в кабинет влет
ела встревоженная секретарша:
Ц Гражданин, вашей жене плохо!
Ощутив, как у него вдруг перехватило дыхание, Палин, сшибая стулья, кинулс
я в приемную.
Ц Сонечка! Что с тобой?! Милая!..
Смертельно бледная, жена его все еще сидела, откинувшись на спинку стула.
Побелевшие губы конвульсивно вздрагивали. Она очень часто и прерывисто
дышала.
«Приступ!» Ц мелькнуло у Палина, и он на мгновение растерялся.
Ц Вова… Ц еле слышно сказала Соня. Ц Мне плохо… Я хочу домой… Домой.
Он будто только и ждал этих слов. Схватил ее на руки. Она показалась ему ле
гкой, как перышко. Как тогда в лесу… Очень давно… Она стыдливо отстраняла
сь. А он бережно нес свою Соню и то кружился с нею на месте, весь распираемы
й все прибывающей силой, то подолгу шел, испытывая глубокую радость. Соня
тихо смеялась. Счастливыми глазами смотрела на Палина. Он покачивал ее в
руках, словно баюкая. Она закрывала глаза и будто засыпала. Но веки вздраг
ивали. Видно было, что она силится держать глаза закрытыми. Когда вспыхив
ало солнце в кроне деревьев, Палин видел тонкие, ветвистые и очень нежные
прожилки на ее веках, и такой она казалась ему в эти мгновения хрупкой и бе
ззащитной, так переполнялось его сердце желанием защитить и сберечь ее,
что ком подкатывал к горлу и он ускорял шаги.
Потом она широко открывала глаза и отрешенно смотрела в небо. Наверное, в
эти минуты ей казалось, что зря она так быстро доверилась, что неизвестно,
как еще все будет…
Очень тихо она спросила.
Ц А ты любишь меня?.. Это правда?..
Он молчал и только сильнее прижимал ее к себе…
…На какое-то мгновение перед глазами Палина мелькнула огромная фигура п
редседателя, заполнившая весь проем двери. Щеки мэра вздрагивали. Он что-
то булькал. Но Палин не слышал уже ничего.
С женою на руках он выбежал на улицу. Волосы упали на лоб, в глазах застыла
боль. Он бежал, как лось, огромными прыжками, большой, сильный До дому было
недалеко. Прохожие шарахались в сторону и смотрели вслед ему кто с улыбк
ой, а кто с тревогой. Он бежал и шептал:
Ц Сонечка!.. Сонечка!.. Сейчас, сейчас, потерпи!..
Дома он положил ее на диван. Встал на колени.
Ц Как ты себя чувствуешь?!
Ц У меня холодеют ноги… Ц сказала она чуть слышно.
Ц Сейчас… Сейчас… Грелку… Валокордин… Неотложку…
Он вскочил, ощутив дурную слабость в ногах. Бросился к телефону. Вызвал ск
орую… Взгляд его скользнул по часам.
«Семнадцать ноль-ноль… Через час из садика забирать Сашку…»
Вбежал в комнату, держа в руке мензурку с лекарством Соня лежала неподви
жно. Рот чуть приоткрыт. Глаза спаяны. Страшная догадка оглушила его.
Ц Соня-а! Ц крикнул он надломившимся голосом. Бросился перед нею на кол
ени. Прижался ухом к груди. Ц Соня-а! Ц снова закричал он, судорожно хват
ая ртом воздух.
Смертельно бледная, она с трудом приоткрыла глаза.
Ц Ну вот видишь, Ц сказала она совсем тихо. Ц Меня уже не хватает на эту
жизнь… Ц И, помолчав, добавила: Ц Не могу жить… Не хочу жить, Вова…
Он лихорадочно сжимал ее похолодевшие руки, грел их поцелуями и шептал:
Ц Надо жить, Сонечка, надо, надо…

1979 г.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15