Отметив, что в настоящее время «освобождение Польши… осуществляется… ценой огромных жертв со стороны русских армий», Черчилль разъяснил, как он сообщал в своей телеграмме, что союзники, которые хотят видеть Польшу сильной, свободной и независимой, имеют право требовать, «чтобы Польша в значительной степени сообразовалась с их мнением в вопросе о границах территории, которую она будет иметь». Затем Черчилль проинформировал поляков о ходе обсуждения этих вопросов в Тегеране.
Черчилль подробно воспроизводил ход дальнейшей беседы. В частности, возник вопрос о том, каково будет положение эмигрантских лидеров, когда значительная часть Польши к западу от линии Керзона будет освобождена наступающими советскими войсками, и каковы будут взаимоотношения этих войск с «польским подпольным движением», руководимым из Лондона. Затем, как бы мимоходом, Черчилль в своем послании Сталину заметил, что, хотя «Советская Россия имеет право признать какое-либо иностранное правительство или отказаться признавать его… рекомендовать изменения в составе иностранного правительства – это значит близко подойти к вмешательству во внутренний суверенитет». Главное же в послании Черчилля заключалось в следующей фразе: «Создание в Варшаве иного польского правительства, чем то, которое мы до сих пор признавали… поставило бы Великобританию и Соединенные Штаты перед вопросом, который нанес бы ущерб полному согласию, существующему между тремя великими державами, от которых зависит будущее мира». Тут, по существу, выдвигалось ультимативное требование к СССР и звучала почти неприкрытая угроза. Естественно, что советской стороне пришлось дать на этот демарш достойную отповедь.

«Мне представляется, – говорилось в ответе Сталина, – что первым вопросом, по которому уже теперь должна быть внесена полная ясность, является вопрос о советско-польской грани-де. Вы, конечно, правильно заметили, что Польша в этом вопросе должна быть руководима союзниками. Что касается Советского Правительства, то оно уже открыто и ясно высказалось по вопросу о границе. Мы заявили, что не считаем границу 1939 года неизменной, и согласились на линию Керзона, пойдя тем самым на весьма большие уступки полякам. А между тем Польское Правительство уклонилось от ответа на наше предложение о линии Керзона и продолжает в своих официальных выступлениях высказываться за то, что граница, навязанная нам по Рижскому договору, является неизменной».

Такая позиция польского эмигрантского правительства явно свидетельствовала о его стремлении подорвать достигнутую между тремя державами договоренность. Существо вопроса заключалось в следующем. Согласно подписанному в марте 1921 года в Риге советско-польскому мирному договору, была установлена несправедливая линия советско-польской границы, имевшая следствием то, что Западная Украина и Западная Белоруссия отходили к Польше. В результате значительная часть белорусского и украинского населения оказалась оторванной от Белоруссии и Украины, входивших в состав СССР. Когда осенью. 1939 года над Польшей нависла угроза нацистского порабощения, Советский Союз не мог остаться безучастным к судьбе этих братских народов. Он принял все необходимые меры к тому, чтобы не допустить захвата нацистами районов, населенных белорусами и украинцами. Были приняты законодательные акты, оформившие воссоединение этих народов в единых социалистических республиках, входящих в состав Советского Союза. Так сложилась граница 1939 года. Теперь Советское правительство выразило готовность пересмотреть ее в пользу Польши, с тем чтобы новая советско-польская граница проходила по линии Керзона.
Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы всерьез обсуждать вздорные претензии лондонских поляков на границу, навязанную Советскому Союзу в специфических условиях 1921 года по Рижскому договору. Это, конечно, прекрасно понимал Черчилль. Тем более недостойной была его игра с польским эмигрантским правительством в «переговоры» по поводу подобного рода фантастических требований, игра, поощрявшая лондонских поляков, по сути дела, на новые авантюры.
Второй вопрос, который поднимался в послании главы Советского правительства британскому премьер-министру от 4 февраля 1944 г., касался состава находившегося в Лондоне польского правительства. В послании указывалось, что СССР никак не мог восстановить отношения с этим правительством. «На протяжении всего последнего периода, – писал И. В. Сталин, – Польское Правительство, где тон задает Соснковский, не прекращает враждебных выступлений против Советского Союза. Крайне враждебные Советскому Союзу выступления польских послов в Мексике, Канаде, ген. Андерса на Ближнем Востоке, переходящая всякие границы враждебность к СССР польских нелегальных печатных изданий на оккупированной немцами территории, уничтожение по директивам Польского Правительства борющихся против гитлеровских оккупантов польских партизан и многие другие профашистские акты Польского Правительства – известны: При таком положении без коренного улучшения состава Польского Правительства нельзя ждать ничего хорошего».
Далее И. В. Сталин пояснял: «Исключение же из его состава профашистских империалистических элементов и включение в него людей демократического образа мысли, можно надеяться, создало бы надлежащие условия для установления хороших советско-польских отношений, решения вопроса о советско-польской границе и вообще для возрождения Польши как сильного, свободного и независимого государства. В таком улучшении состава Польского Правительства заинтересованы прежде всего сами поляки, заинтересованы самые широкие слои польского народа».
Послание напоминало также Черчиллю о том, что еще в мае прошлого года он сам писал о возможности «улучшить» состав польского правительства и обещал действовать в этом направлении. Следовательно, английское правительство не считало тогда, что подобные действия представляют вмешательство во внутренний суверенитет Польши.
На протяжении последующих месяцев обмен посланиями по польскому вопросу продолжался. Наибольшую активность в этом деле проявил Черчилль, однако и в письмах президента Рузвельта не раз поднималась проблема Польши с позиций, схожих с британскими. Все эти вопросы неоднократно обсуждались также послами Англии и США со Сталиным и Молотовым.

Коренной перелом

Несомненно, решающее влияние на развитие политических событий этого периода имела военная ситуация. К концу 1943 года завершился коренной перелом в ходе второй мировой войны. Советские вооруженные силы и вся антигитлеровская коалиция одержали выдающиеся победы. Происходили необратимые сдвиги в соотношении сил воюющих группировок в военной, политической, экономической областях. Кардинальным образом изменялась стратегическая обстановка на театрах военных действий. Потерпела крах наступательная стратегия гитлеровской Германии. После поражения под Сталинградом армии фашистского блока не смогли добиться ни одного крупного успеха. Во второй половине 1943 года они были вынуждены перейти к стратегической обороне.
Глубокие изменения стратегической обстановки были вызваны прежде всего историческими победами советских вооруженных сил летом и осенью 1943 года. В единоборстве с главными силами Германии и ее союзников Красная Армия нанесла врагу ряд сокрушительных поражений, что привело уже в конце 1943 года, задолго до открытия второго фронта в Европе, к коренному изменению соотношения сил во второй мировой войне.
В докладе на торжественном заседании, посвященном 26-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, Председатель Государственного Комитета Обороны И. В. Сталин отмечал: «Истекший год в Великой Отечественной войне был переломным прежде всего потому, что Красной Армии впервые за время войны удалось осуществить большое летнее наступление, а также потому, что в сравнительно короткий срок удалось перебить и перемолоть наиболее опытные старые кадры немецко-фашистских войск, закалив, вместе с тем, и умножив свои собственные кадры в успешных наступательных боях в течение года».
Вместе с тем определенное влияние на дальнейший ход второй мировой войны оказали и действия наших западных союзников. Разгром итало-немецких армий в Северной Африке, высадка англо-американских войск в Италии, а затем и во Франции, успехи, достигнутые США и Англией в Атлантике и в войне на Тихом океане, – все это были чувствительные удары по общему врагу. Однако сражения на советско-германском фронте оставались главными – они характеризовались наибольшим размахом и напряженностью. С ноября 1942 года и до конца 1943 года советские войска разгромили 218 дивизий фашистской Германии и ее союзников. За это время Красная Армия прошла с боями от 500 до 1300 км и освободила почти половину оккупированной территории страны. Советские войска упорно продвигались к западным границам нашей Родины. Попытки фашистского командования сдержать натиск советских вооруженных сил и перевести, войну в позиционные формы не увенчались успехом.
Поражения, нанесенные итало-немецким войскам в Северной Африке, привели к улучшению условий базирования морского флота и авиации США и Англии в бассейне Средиземного моря. Союзники получили возможность использовать средиземноморские коммуникации для связи с Ближним Востоком, Индией, а также со своими вооруженными силами, действовавшими в районе Индийского и Тихого океанов.
В результате наступательных действий, предпринятых летом и осенью 1943 года, американо-английские войска заняли Сицилию и южную часть Апеннинского полуострова. Италия капитулировала, и ее армия перестала существовать. Это привело к значительному ослаблению фашистского блока. Союзники установили свое господство на Средиземном море. Однако значительная часть Италии все еще оставалась оккупированной гитлеровским вермахтом, и на средиземноморском театре военных действий по-прежнему были скованы силы западных союзников, столь необходимые для открытия второго фронта в Северной Франции. К концу 1943 года существенные изменения произошли на тихоокеанском театре военных действий. И здесь большое влияние на ход борьбы оказывали события на советско-германском фронте. Количественное и качественное превосходство союзных сил над вооруженными силами империалистической Японии последовательно нарастало.
В этот период наибольшее число соединений личного состава немецких сухопутных войск и авиации по-прежнему сосредоточивалось на советско-германских фронтах. Здесь находились лучшие, наиболее укомплектованные дивизии. Их количество с ноября 1942 года по декабрь 1943 года колебалось от 193 до 203. Помимо дивизий вермахта здесь действовали значительные силы союзников Германии – 38 дивизий и 11 бригад на конец 1943 года. Основная масса боевой техники, поступавшая на вооружение сухопутных войск и авиации Германии, в том числе почти все танки и штурмовые орудия новейших образцов, направлялась на Восточный фронт. На тех же театрах, где находились американо-английские вооруженные силы, положение сложилось совершенно иное. В Северной Африке с ноября 1942 года по май 1943 года против войск союзников боевые действия вели 12–15 немецких и итальянских дивизий.
Одним из важнейших показателей, характеризующих степень участия той или иной страны в вооруженной борьбе, являлось в то время количество вовлеченных сухопутных сил. Согласно данным, приведенным Уинстоном Черчиллем, с 1 января 1943 г. по 1 января 1944 г. на всех театрах второй мировой войны сражалось от 19 до 24 дивизий Британской империи и от 15 до 22 дивизий США. Советский Союз в это же время вел непрерывную борьбу против основной группировки врага силами от 425 до 489 дивизий.
Приведенные факты показывают, сколь неравноценен был вклад, внесенный главными участниками антигитлеровской коалиции в борьбу с вооруженными силами фашистского блока в период коренного перелома в ходе второй мировой войны. В свете этих фактов очевидна несостоятельность выводов многих буржуазных историков, тенденциозно толкующих важнейшие события переломного периода во второй мировой войне.
Однако не только ход вооруженной борьбы и улучшение стратегического положения вооруженных сил антигитлеровской коалиции обусловили этот решающий перелом. Он был следствием всей совокупности процессов, определяющих содержание войны, в том числе экономических и политических факторов.
Важнейшее значение имели успехи, достигнутые советским народным хозяйством. Несмотря на временную потерю важных экономических районов, советский народ под руководством Коммунистической партии обеспечил производство боевой техники в больших размерах, чем нацистская Германия, эксплуатировавшая ресурсы значительной части Европы. Одновременно все больше обнаруживал свою несостоятельность план западных лидеров, прежде всего Черчилля, на затягивание войны. В сражениях на советско-германском фронте силы вермахта были в значительной степени уже перемолоты, и западные союзники могли рассчитывать высадить свои войска на континенте без значительных потерь. Правящие круги Англии и США стали проявлять заинтересованность в решении проблемы координации их стратегии с Советским Союзом и проведении согласованных операций в Европе. Но и на этом этапе войны в Англии и Соединенных Штатах давали себя знать силы, враждебные Советскому Союзу. Они оказывали немалое влияние на деятельность высших политических и военных органов союзников.
Приближение победоносной Красной Армии к государственной границе СССР оказывало существенное влияние на общую международную обстановку. Повсюду активизировалось движение Сопротивления. 1943 год – год коренного перелома – ознаменовался значительным ростом антифашистской борьбы во всех оккупированных странах. Повсюду шло объединение патриотов в национальном масштабе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108