Гарри ГАРРИСОН
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЗВЕЗДАМ


1
С тех пор, как потрепанный грузовой корабль пересек орбиту Марса, он
шел на твердотопливном двигателе. Он был нацелен на Землю, точнее, на то
место, в которое Земле предстояло придти через несколько часов. Вся
электронная аппаратура была либо отключена, либо работала на абсолютном
минимуме выдачи, да и то за надежной защитой. Чем ближе подходили они к
Земле, тем больше становилось шансов их обнаружения. И мгновенного
уничтожения.
- Мы несем им войну, - сказал комиссар. До революции он был
профессором экономики в маленьком университете на дальней планете:
настоятельная необходимость меняет все.
- Не надо меня убеждать, - сказал Блэйкни. - Я был в комитете,
который отдал приказ об этом нападении.
- Я не убеждаю. Я просто наслаждаюсь этой мыслью. У меня была семья
на Торанте.
- Ее больше нет. И планеты нет. Тебе надо бы об этом забыть.
- Нет. Я не хочу забывать. И я убежден, что эта атака почтит их
память. И почтит память всех, кого мучила и убивала Земля в течение
столетий. Наконец-то мы даем ответный бой. Несем им войну.
- Я все же считаю, что это надо делать помягче.
- Ты слишком много беспокоишься. Надо бросить одну-единственную бомбу
на Австралию. Как можно не попасть в такой большой остров, целый
континент?
- Я точно тебе скажу, как. Когда мы отправим разведкорабль, у него
будет наша скорость, и он ее еще нарастит. Компьютер не должен ошибиться,
потому что времени у нас будет только на один заход. Представляешь, какова
будет скорость сближения? Огромная. - Он извлек калькулятор и стал
нажимать на кнопки. Командир корабля поднял руку.
- Хватит. Только математики мне сейчас не хватало. Я знаю одно:
разведкорабль усовершенствовали для атаки наши лучшие люди. Вирус на
основе ДНК способен сожрать и погубить любой урожай. Ты сам подготовил
программу для пилота корабля, для нахождения мишени, для бомбосбрасывания.
Они узнают, что такое война.
- Поэтому-то я и не уверен, что работал над программой. Слишком много
вариантов. Я намерен сделать еще один прикидочный расчет.
- Давай. Я-то совершенно спокоен, но ты развлекись. Не следи за
временем. Остались какие-то часы. Как только мы пересечем сеть
обнаружения, надо будет бить и бежать, некогда будет смотреть на
результаты.
- Это недолго, - сказал Блэйкни, повернулся и покинул мостик.
- Все проверено и перепроверено, - думал он, шагая по пустым
корабельным коридорам. Даже экипаж. Безоружный грузовоз осмелился ударить
в самое сердце Земного Благосостояния. Но план был достаточно безумен. Они
наращивали скорость, едва заглушили пространственный двигатель, миновав
орбиту Марса. Корабль должен был проскочить возле Земли и благополучно
скрыться, прежде чем защитники организуют контратаку. Но перед этим им
предстоит послать маленький разведкорабль с компьютерным управлением,
принайтованный к корпусу снаружи. Все схемы на нем были отлажены и
подогнаны, чтобы сработать один лишь раз. Если разведчик не справится,
потеряет смысл вся экспедиция. Надо было произвести все проверки в
последний раз.
Крошечный космолет, меньше даже обычной спасательной шлюпки, был
прикреплен к корпусу стальными обручами со взрывными винтами. Установлен
был временный шлюз, так что большой корабль делился воздухом с меньшим,
что делало более удобным его обслуживание и осмотр. Блэйкни проскользнул
через шлюз внутрь и там нахмурился при виде электроники и аппаратуры,
привинченной к стенам маленькой кабины. Он повернулся к экрану, вывел
"инспекционную сетку" и приступил к тестированию.

На мостике хрипло зазвучала тревога, и по экрану дежурного оператора
побежали серии чисел. Подошел комиссар и заглянул через его плечо.
- Что это значит? - спросил он.
- Мы проходим сеть обнаружения - вероятно, самую дальнюю от Земли.
- Выходит, они узнали о нас?
- Не обязательно. Мы на плоскости эклиптики...
- Переведи.
- На воображаемой плоскости, в которой вращаются все планеты
Солнечной системы. А также метеоритные обломки. Мы слишком далеко, чтобы с
корабля можно было уловить какие-нибудь излучения на Земле, поэтому мы для
них всего лишь кусок космического хлама, железистый метеорит. Но все же
сеть потревожена, и в нашу сторону ориентировано уже больше аппаратуры.
Лазер, радар, что еще у них там есть. Так, во всяком случае должно быть.
Скоро узнаем. Мы записываем все их сигналы. По возвращении мы получим
полную запись, а, проанализировав ее, многое узнаем об их защите.
"К_о_г_д_а, - подумал комиссар, - а _н_е_ е_с_л_и."
С моралью все в порядке. Но была и вторая половина его миссии.
Вирусная атака. Он взглянул на электронные часы и связался с
разведкораблем.
- Входим в красную зону. До отделения меньше получаса. Как там у
тебя?
- Заканчиваю. Как только проверю программу, сразу выйду.
- Хорошо. Я хочу, чтобы ты...
- Нас запеленговал пульсирующий радар! - крикнул вахтенный оператор.
- Они знают, что мы здесь. - Возле его локтя вспыхнул вспомогательный
экран, и он указал на него. - Включены наши отражатели. Теперь у них
вместо одного следа на экране полдюжины, и все разбегаются в разных
направлениях.
- Они не знают, который из них - настоящий корабль?
- Сейчас - нет. Но они наверняка догадываются о том, что нам нужно, и
будут анализировать курс. Они выделят настоящий корабль. НО пока их
компьютер будет разбираться с этим трюком, мы предпримем новые защитные
меры. Это хорошая программа. Ее составили лучшие физики и компьютерщики...
Доводы оператора недостаточно убедили комиссара. Ему не по душе была
мысль, что жизнь его зависит от организованного движения магнитных зарядов
и электронов, на которых основывалась программа. От интеллектуальных игр с
вражеским компьютером. Он взглянул на крошечные искорки звезд, на растущий
диск Земли, и попытался представить сеть рыскающих вокруг них световых
лучей и радиоволн. И не смог. Оставалось принять на веру, что они есть и
действуют со скоростями, неизмеримо большими, чем скорость его мысли.
Человеческое существо не способно выиграть сражение в космосе. Это под
силу машинам. Экипажи - не более, чем пленники - зрители. Он крепко
стиснул руки за спиной, думал о том, что ему это раньше было неизвестно.
Последовала серия коротких ударов, скорее ощутимых, чем слышимых, за
ними последовал взрыв, встряхнувший палубу под ногами.
- В нас попали! - инстинктивно крикнул но.
- Еще нет, - вахтенный оператор взглянул на экраны. - Включены все
оставшиеся отражатели и обманные устройства, приведен в действие
разведкорабль. Миссия выполнена, но теперь пора убираться отсюда.
Отключаем топливный двигатель... Активируем систему пространственного
двигателя. Как только позволят гравитационные поля, мы окажемся в пути...
Внезапно глаза комиссара широко раскрылись; он резко повернулся.
- Где Блэйкни? - крикнул он. Но никто на мостике не слышал его. Все
считали секунды, ожидая снарядов, которые, без сомнения, были посланы в их
направлении.
Комиссар почувствовал внезапный приступ отчаяния. Он знал, где
находится Блэйкни.

Он был прав, совершенно прав! И они зовут себя компьютерщиками! Им не
написать программы и для детского компьютера. Орбитальная механика,
прекрасная, простая тригонометрия, геометрия и калькуляция! Детская игра.
Но сравнительная плоскостная ориентация - это не для них.
Блэйкни, менее секунды назад смотревший, как на поверхности экрана
компьютера появляется сильно увеличенное изображение Земли, вдруг застыл
при виде огромной, круглой формы, бури над Европой. Он щелкнул
переключателем и положил палец на экран, но лишь часть Австралии не была
затянута облачным покровом тропической бури. Когда светящийся шарик
целеуказателя перескочил на это место, он набрал: "ПОЗИТИВНАЯ
ИДЕНТИФИКАЦИЯ" и убрал палец.
Уже скоро. Гул двигателей изменился с переменой курса несколько
мгновений спустя. Хорошо. Он проследил за программой дисплея, затем, когда
они приблизились к верхним слоям атмосферы, освободил переключатель,
готовый перейти на ручное управление, если возникнут неполадки.
Но их не было. В тот же самый миг, когда на экране появился ноль, с
глухим ударом сработал механизм отсоединения. Корабль уходил по дуге
прочь, уходя из внешних слоев атмосферы, а гигантский керамический
контейнер помчался, переворачиваясь, по направлению к Земле.
Он знал, что будет дальше. По меньшей мере эта штука была сделана
хорошо. Слой за слоем разогреваясь об уплотняющийся воздух, будет сгорать
оболочка. Медленно опускаясь, контейнер будет раскаляться - а внутри в
безопасности находятся замороженные вирусы в криогенном сосуде. Затем
отвалится слой керамики, открывая отступ воздуха к барометрическому
взрывателю.
На высоте 10769 метров, в центре воздушных течений, взорвется снаряд,
освобождая содержимое снаряда.
Ветер разметает вирус над всей Австралией, а может, и на Новую
Зеландию - тщательно выверенный вирус, способный уничтожить любой из
растительных злаков на Земле.
Блэйкни улыбнулся при этой мысли, и тут взорвался снаряд.
Он был оснащен атомной боеголовкой, поэтому наблюдателям внизу
показалось, что в облаках внезапно вспыхнуло новое солнце.

2
Реактивный ТВА покинул Нью-Йорк через несколько часов после заката.
Как только он вышел на траекторию постоянного полета, он перешел на
сверхзвуковую скорость и с ревом понесся над Соединенными Штатами. Когда
они пролетали над Канзасом, небо к западу стало светлеть - они догоняли
закат. Солнце вновь оказалось над горизонтом, когда они миновали Аризону,
и пассажиры, наблюдавший в Нью-Йорке один закат, в Мохавской пустыне
увидели другой, гораздо более красочный.
Сергуд-Смит покосился на сияний, затем затемнил свой иллюминатор. Он
просматривал записи чрезвычайного совещания, созванного второпях в ООН и
не имел времени на любование закатом или же видом открывшейся под лайнером
промышленной зоны Спейс-концерна. На коленях у него лежал атташе-кейс, из
кармашка костюма был вытащен видеоэкран. По экрану уверенно маршировали
числа, имена, даты, останавливаясь лишь в тех случаях, когда он касался
клавиатуры, чтобы исправить ошибки при произнесении, сделанные
звукозаписывающим устройством. Оно было запрограммировано на его голос, но
все же довольно часто путало слова. Он автоматически вносил поправки, все
еще приходя в себя от мгновенных перемен и крайней серьезности ситуации.
То, что произошло, было немыслимо, невозможно. Но это случилось.
При соприкосновении с землей последовала встряска, затем его толкнуло
вперед, натянулись ремни безопасности. Экран и клавиатура исчезли при
касании к кнопке; темное окно прояснилось, и он взглянул на белые башни
космического центра, омываемые сияющей охрой солнца. Он был первым
пассажиром, покинувшим самолет.
Его уже поджидали два охранника в форме; он кивнул в ответ на краткие
салюты. Ничего не было сказано, они не просили у него удостоверения. Они
знали, кто он, знали также, что этот непредусмотренный полет произошел
из-за него. Клювообразный нос и вытянутые, жесткие черты Сергуда-Смита
были знакомы репортерам. В сравнении с длинными волосами, которые были в
моде, его коротко остриженные белые выглядели довольно казенно. Он
выглядел именно таким, каким и был: облаченный полномочиями.
Огюст Бланк стоял у высокого, под потолок, окна спиной к вошедшему
Сергуду-Смиту. Будучи директором космического центра, он, разумеется, имел
офис на верхнем этаже высочайшего административного здания. Вид оттуда был
впечатляющий: несравненный закат! Все здания и возвышающиеся, как башни,
корабли омывались одной и той же огненной краской. Цвет крови... Словно
пророчество. Чепуха! Мысли Огюста Бланка прервал кашель, и он повернулся к
Сергуду-Смиту.
- Надеюсь, полет прошел хорошо, - сказал он, протягивая руку. Тонкую,
деликатную руку, также прекрасно прорисованную, как и его черты. У него
был титул, очень хороший французский титул, но он редко пользовался им.
Люди, на которых ему хотелось произвести впечатление - такие, как
Сергуд-Смит, не обращали внимания на такие вещи. Сергуд-Смит резко кивнул,
недовольный, что формальности не дают сразу приступить к делу.
- Но все же это утомительно. Хотите отдохнуть? Выпить, расслабиться?
- Нет, спасибо, Огюст. Впрочем, погодите. Перье, если можно.
Этот сухой воздух в самолете. Не увлажняется, как у нас в космолетах.
Прошу, - он поднес бутылку к высоким бокалам, сам разлил арманьяк. Не
оборачиваясь, словно стыдясь своих слов, он спросил, глядя на бутылки
"коктейль-кабинета":
- Что, и вправду плохо? Так плохо, как я слышал?
- Я не знаю, что вы слышали, - Сергуд-Смит сделал долгий глоток. - Но
я могу вам сказать при соблюдении полной секретности...
- Эта комната надежна.
- ...Что все еще гораздо хуже, чем мы оба думаем. Разгром, - он
рухнул в кресло и невидяще уставился в бокал. - Мы проиграли во всем. Ни
одной планеты не осталось у нас под контролем...
- Этого не может быть! - велеречивость исчезла, и в голосе Огюста
Бланка уже слышался животный ужас. - У нас дальние космические базы, как
можно их взять!
- О них я не говорю. Они не играют роли. Все они - безвоздушные
спутники с малым притяжением. Они не самообеспечиваемы, нуждаются в
постоянном снабжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24