Вскоре они причалили к Моло и отправились на Пьяццетту. Леди Анна буквально подпрыгивала от нетерпения, пока они делали заказы, и жаловалась, что колонны портика закрывают ей вид. Леди Меррил хранила молчание и спокойно пила чай, даже когда внучка, двумя глотками опорожнив свою чашку, вскочила и заявила о намерении покормить голубей. Она лишь сказала, чтобы та взяла Сару и подруг.
- И пусть ведет себя не слишком безрассудно, - шепнула старая леди Саре.
- Вы уверены, что желаете остаться в одиночестве?
Саре действительно не хотелось оставлять старую леди одну, но к ее искреннему беспокойству за хозяйку примешивалось эгоистичное желание уклониться от заботы о леди Анне, когда она вспомнила их последнюю совместную прогулку.
- Со мной все будет в порядке, - весело сказала леди Меррил.
И Сара без возражений последовала за девушками через Пьяццу, держась на расстоянии в надежде, что не привлечет их внимания.
Сестры Мортон разбрасывали кусочки своих ячменных лепешек голубям, которые немедленно слетались на кормежку, но леди Анна бросила целую, позволив толстым птицам ссориться из-за нее и устремив пристальный взгляд в сторону колокольни.
- Он сказал, что будет сегодня здесь? - простодушно спросила мисс Эффи.
Сестра недобро посмотрела на нее, затем убийственным взглядом одарила Сару. Почувствовав, что краснеет, Сара заставила себя не опускать глаза. Леди Анна взглянула на нее без всякого значения, но твердо.
Сара пыталась игнорировать девушек, надеясь, что они скоро забудут о ней. Увы, их упорное молчание и неотступные изучающие взгляды в конце концов стали действовать ей на нервы.
- Я не скажу. В мои обязанности не входит докладывать о ваших беседах леди Меррил.
- Благодарю вас, - радостно сказала леди Анна. Мисс Мортон неуверенно посмотрела на нее, а мисс Эффи лучезарно улыбнулась Саре и протянула ей кусок лепешки для голубей. Сара приняла его неохотно, сознавая, что втянута в заговор, когда ей всего лишь хотелось подтвердить свой нейтралитет.
- Я не получала от него известий со вчерашнего дня, - наконец ответила подруге леди Анна. - Я только надеюсь… - Она умолкла и начала беспокойно ходить по Пьяцце, все ближе подходя к колокольне. - Прошлый вечер был таким удивительным. Я не могу выбросить его из головы.
Сара похолодела, вспомнив собственную ночь и страшась неминуемого сравнения. Но когда леди Анна продолжила, она быстро успокоилась. Судя по рассказу, дело ограничилось только страстным шепотом и свешиванием полуодетой из окна.
- Что бы стоило бабушке снять апартаменты двумя этажами ниже. - Леди Анна вздохнула. - Тогда бы я могла прыгнуть в его объятия, не думая о своей безопасности…
Мисс Мортон засмеялась.
- При такой высоте это и в самом деле было бы необдуманным поступком. Ты бы потопила его лодку и утонула в канале.
Мисс Эффи старалась подавить хихиканье.
- Я умею плавать, - надменно заявила леди Анна. - И кроме того, вот еще почему я бы не прыгнула. У меня, знаешь ли, есть голова на плечах.
- Ну и что? - вмешалась мисс Эффи. - Разве это не было самым восхитительным приключением в твоей жизни?
- Это было неописуемо. И теперь я чувствую… Я чувствую головокружение. Такую легкость, словно я могу полететь. Но каждую минуту, когда его нет рядом, я страдаю, так ужасно и так приятно.
Но каким бы приятным, невинным и очаровательным ни казался рассказ Анны, Сара могла думать лишь о своем головокружительном сумбуре эмоций, в сравнении с которым описания леди Анны выглядели бесцветными и неинтересными, как бумажный носовой платок рядом с дорогим шелком. Конечно, чувства Сары - не любовь, но все же намного сильнее того, что она когда-либо надеялась испытать.
Закончив свое повествование, леди Анна с превосходством взглянула на подруг.
- Если вы сами этого не пережили, вам просто не с чем сравнить.
Мисс Мортон закатила глаза.
- Право, Анна, не стоит вести себя так, словно ты единственная на свете, кто влюблялся.
- Мелинда Мортон, у тебя еще не может быть возлюбленного!
- Почему нет? - ощетинилась та.
- Тебя не было дома почти год. К тому же ты не проронила об этом ни звука.
- А ты не приедешь до следующего лета. И я не рассказываю всем свои тайны, как некоторые. - Она многозначительно посмотрела на сестру. - Особенно когда здесь те, кто не умеет хранить их.
Мисс Эффи покраснела.
- Это была случайность! И кроме того, это было только один раз.
Леди Анна зачарованно смотрела на подруг, но мисс Мортон строго покачала головой, не дав ей открыть рот.
- Не беспокойся обо мне. Я только имела в виду, что любовь, возможно, самое обычное дело. - Она перевела взгляд на Сару. - Даже мисс Коннолли, вероятно, в кого-нибудь влюблена.
- Правда? - удивленно спросила леди Анна.
- Боюсь, я исключение из общего правила, - ответила Сара, зная, что краснеет, и ненавидя себя за это. Очаровательная пустота девушек, полное отсутствие у них знания жизни вдруг стали ее раздражать. - Я любила многих людей, но я никогда не влюблялась в том смысле, в каком вы себе представляете, и считаю это маловероятным.
- Почему нет? - выпалила мисс Эффи.
- Тсс! - сердито прошипела мисс Мортон.
- Извините, мисс Коннолли, это не мое дело, - пробормотала девушка. - Но мне хотелось бы знать.
- Хорошо, мисс Эффи.
Ничего хорошего в этом не было, но Сара испытывала сильное желание дать ей хоть какое-то представление о жизни людей, которые ежедневно стелют ей постель, готовят еду, причесывают, о сотнях простых людей, которые делают ее собственную жизнь такой беспечной и удобной.
- Я давно уже примирилась со своим положением. Оно просто дело случая и экономических обстоятельств. Я не обладаю ничем, что может пробудить у мужчин намерение поддержать меня, а занятия, доступные замужним женщинам, только самые лакейские или в лучшем случае неприятные.
- Что же вы тогда собираетесь делать? - с удивлением спросила мисс Эффи. - Быть компаньонкой до конца жизни?
- Да, пока не постарею для таких обязанностей. - «Вот почему я ухвачусь за предложение Мавра, когда оно будет мне сделано», - мысленно прибавила Сара. - К тому времени, если мне повезет, я буду иметь кругленькую сумму, накопленную для продолжения жизни.
А если нет… Эту вероятность она предпочла не выражать словами.
Какое-то время девушки молчали, не представляя себе жизнь вне их собственного беззаботного круга. Но колокола прозвонили час, молчание было нарушено, и они как ни в чем не бывало вернулись к своим разговорам.
Хотя лишь своенравие вынудило Сару на признание, она не жалела об этом, зная, что через минуту все забудется. Девушек вообще не интересуют люди вроде нее. Сара бросила голубям раскрошенную лепешку и смотрела, как они, совсем не голодные, продолжают из-за нее ссориться.
К ленчу они вернулись в палаццо Боволо, где их встретил мистер де Лент, чисто выбритый и спокойный. Леди Меррил заявила о своем намерений посетить нескольких еще оставшихся в живых венецианских аристократов, с которыми было приятно пообщаться временно проживающим тут иностранцам. Девушки отказались, жалуясь на усталость, и мистер де Лент решил остаться с ними. Сопровождать хозяйку в различные дворцы пришлось Саре.
Беседовали по-французски, поэтому, когда говорили слишком быстро, она понимала одно слово из десяти, иногда по-немецки, который она вообще не понимала. Так что Саре оставалось только молча сидеть, разглядывая модные не по возрасту наряды престарелых хозяек да непривычные интерьеры комнат, где их принимали: гладкие мозаичные полы, источающие холод, старинные золоченые стулья, весьма неудобные, выцветший дамаск стен, украшенный живописью прошлых веков.
Все комнаты напоминали мавзолеи, каждая очень походила на большой салон Мавра. Он виделся ей в темных углах, представал среди мужской прислуги хозяек, его голос слышался ей в прогнивших глубинах домов или на тротуаре внизу. Эти ощущения пробудили у Сары дремлющее чувство вины и еще большее желание оказаться в тишине своей спальни.
На обратном пути она, как обычно, молчала, но ее размышления прервал тихий вопрос леди Меррил. Осознав, что хозяйка желает поговорить, Сара повернулась к ней. Леди печально смотрела на палаццо, стоявшие вдоль Большого канала.
- Гарольду бы здесь понравилось. И коли на то пошло, Руперту бы тоже. - Сара поймала ее осуждающий взгляд. - Знаешь, ты никогда не спрашивала о моих мужьях.
- Если бы вы хотели, чтобы я знала, полагаю, вы бы сами мне сказали, мадам, - удивленно ответила Сара. - Я не считала себя вправе делать это.
Леди Меррил улыбнулась:
- Ты еще молода и не знаешь старых леди. Мы любим поговорить о себе. К тому же ты моя компаньонка, а не моя горничная. Ты имеешь право задавать вопросы. - Она многозначительно умолкла, и Сара восприняла ее слова как упрек.
- И что собой представляли ваши мужья? Леди Меррил удовлетворенно кивнула.
- Руперт был первым. Барон и слишком для меня старый. Но меня это не волновало, я была польщена его вниманием и титулом, моя семья не имела большой известности.
- Вы не любили его? - Сара покраснела. - Мадам, вы так нежно всегда о нем говорите, что я подумала…
Леди Меррил жестом призвала ее к молчанию.
- Конечно, я любила его, но это произошло много позже. В сущности, я не думала, что люблю его, пока не родилась Эмили, наш первый ребенок. Это мать Анны. Сначала я была в отчаянии, потому что думала, Руперт женился на мне, чтобы иметь наследника. А он так радовался Эмили, сказал, ему не важно, что это не сын, и я поверила ему… - Она вздохнула. - Мы поженились, когда мне было пятнадцать лет, но даже в 1813 году это посчитали скандалом. Мы счастливо прожили вместе девятнадцать лет. Я имела от него еще четверых детей. Можешь поверить? Я! Деревенская матрона! Двое теперь умерли, один не женат, остались Эмили и Джон, сейчас лорд Брекенридж, чтобы дать мне внуков Руперта.
- А ваш второй муж? - с искренним любопытством спросила Сара.
- Это был Джеффри. Тоже вдовец. Я имела свое вдовье приданое, он уже имел наследника, и многие не понимали, зачем вообще нужен этот брак, тем более что не прошло двух лет после смерти Руперта. Но я из тех женщин, которые могут быть счастливы только в браке, а поскольку я любила память Руперта, то любила и Джеффри. Он был виконтом, кроме сына, имел еще двух дочерей, которым я помогала, когда они дебютировали в свете и подыскивали женихов. К тому времени, как мы поженились, мне было тридцать пять, мы уже не рассчитывали на детей и были приятно удивлены, когда появился маленький Бертран. Представь нашу детскую! Будущий лорд Отли и его сестры, мой маленький лорд Брекенридж и Эмили, а затем еще Бертран. Младшая из моих падчериц, Элиза де Лент, вышла за сэра Джеральда Мортона в один год с замужеством Эмили. Вот почему Мелинда с Юфимией последовали за рождением Анны, фактически они кузины и выросли почти как сестры.
- Но вы опять вышли замуж, не так ли? - на всякий случай поинтересовалась Сара.
Леди печально улыбнулась:
- Да, за Гарольда. Это мой последний муж. Когда Джеффри, всего после десяти лет нашего брака, умер, я решила, что больше не хочу переживать своих мужей. И, словно в ответ, появился сэр Гарольд Меррил. Ему было только сорок против моих сорока шести, и он покорил меня. Увы, он тоже меня покинул. Мы были вместе двадцать четыре года, тем не менее это несправедливо, я предполагала умереть первой.
- Извините, - пробормотала Сара.
- Не за что, - ответила леди Меррил со свойственной ей практичностью. - В конце концов ты получила эту работу.
- Я не хотела…
- Знаю, дорогая. Просто я говорю, что в жизни бывает не только плохое. Мы склонны делать трагедию из неудач, но редко бывает так, что случившееся настолько плохо, что там нет уже ничего хорошего.
- О, - произнесла Сара, не зная, что ответить. - Ваша светлость, я очень благодарна вам за рассказ. Я сама хотела спросить, но всегда считала, что я не имею права задавать подобные вопросы.
- Не стоит благодарности, дорогая, - сказала леди Меррил, устремив на нее проницательный взгляд. - Если не ошибаюсь, за поведением моей внучки кроется нечто такое, что тебя беспокоит. Я хочу, чтобы ты сочла возможным разделить свое бремя со мной.
- Благодарю вас, мадам, - выдавила Сара. «Разделить с ней - что? Рассказать про ночь с Мавром? Невозможно. Про страх перед ее сыном? Хуже не придумаешь».
К счастью, гондола уже остановилась у причальной лестницы, избавив Сару от необходимости что-либо говорить. Выйдя из-под навеса, она боязливо перешагнула расщелину между гондолой и лестницей, затем повернулась, чтобы помочь леди Меррил, которая обеими руками ухватилась за руку своей компаньонки. А Сара виновато думала о том, что ее хозяйка не была бы настолько сердечной, если бы она призналась ей во всем, о чем только что подумала.
Глава 8
Себастьян хмуро смотрел на стопу гроссбухов перед ним, содержащих записи о дюжине различных поместий и финансовых предприятиях. Он больше десяти лет не утруждал себя их просмотром и теперь уже забыл, почему этого не делал. Отчетность - как новый язык, вернее, совсем не похожа на язык, решил Себастьян. К языкам у него талант, слух, умение почувствовать и воспроизвести незнакомую структуру.
Но цифры… Арифметических знаний у него было более чем достаточно, однако множество чисел, написанных бесконечными столбцами, какие-то перекрестные ссылки, пометки о приходах и расходах вызывали у него головную боль. Он даже не знал, что именно он должен с ними делать. Единственное, что он потрудился запомнить раньше, - какие суммы были его капиталом, а какие он мог тратить.
Хорошо бы спросить Уитби, как сознательному джентльмену следует поступать с этой горой документов, но тогда его поверенный лишь утвердится в дурном мнении о нем. Кроме того, Себастьян пренебрег еще одним важным обстоятельством: не узнал, как ему связаться с Уитби во время отпуска. Конечно, он мог написать Дэниелу, но был уверен, что кузен разбирается в этом еще хуже, чем он. Его отец был бы горд, саркастически подумал Себастьян. Это другой способ показать, насколько ему не подходит быть графом Уортемом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30