И поторопитесь, нам нужно поскорее снарядить погоню за остальными! Надеюсь, нам удастся их схватить!
Фотографа доставили довольно быстро, и он занялся установкой своей камеры перед входом в банк. Шериф же и другие мужчины, желавшие быть увековеченными для потомков, стали с суровыми лицами и ружьями в руках перед объективом, а в пыли, у их ног, лежал труп грабителя.
Расталкивая локтями зевак, Дженни подобралась поближе к фотографу и замерла, в ужасе уставившись на покойника. У нее перехватило горло, и она непроизвольно прижала ладонь к губам. Мертвец лежал ничком, так что его лица Дженни не видела. Но тут она вдруг заметила видавшую виды фетровую шляпу, валявшуюся чуть поодаль, и на глаза ее навернулись слезы. Дженни знала эту шляпу.
— Кто убитый, шериф? — полюбопытствовал кто-то из толпы.
Но ответ на этот вопрос дал фотограф, с первого взгляда опознавший покойника.
— Убитый — Динамит Дэн, — бросил он через плечо. Шериф Бартон тотчас же оживился:
— Динамит Дэн?! Неужели?! Ведь его разыскивают в трех штатах! Но откуда…
— Не разговаривайте, сейчас снимаю, — сказал фотограф, и шериф снова принял величественную позу.
Дженни вздохнула с облегчением, но этого, конечно же, никто не заметил. А потом она вдруг почувствовала, что у нее подгибаются колени, и все поплыло перед глазами. Пытаясь удержаться на ногах, девушка машинально ухватилась за треногу фотокамеры. Заметив это, фотограф Рэнсом нахмурился и, взглянув на Дженни, закричал:
— В чем дело, мисс?! Не мешайте, уберите руку! — Отстранив руку девушки, он пробурчал: — Можно подумать, что мы… на воскресном пикнике.
Дженни с удивлением посмотрела на фотографа. Кейн Рэнсом был в их городке новым человеком, и она совсем его не знала — видела всего лишь несколько раз. Судя по всему, он был из тех, кто нигде надолго не задерживался. Такие, как Рэнсом, постоянно бродили из города в город. И этот бродяга осмеливался делать замечания уважаемым жителям Бракстона, тем, кто прожил здесь много лет.
Возмущенная дерзостью фотографа, Дженни выпрямилась и, окинув его презрительным взглядом, проговорила:
— Как понимать ваши слова? Как оскорбление? Или, может быть, вам не нравится наш город?
— О нет, вы ошибаетесь. Мне тут очень даже нравится. И нравится делать снимки, пока банда Доусона благополучно улепетывает.
Дженни пристально посмотрела на фотографа.
— Откуда вы знаете, что это банда Доусона? — спросила она. — Может, это шайка Джеймса, или Билли, или Малыша…
— Возможно, кто-то из перечисленных вами действительно мог оказаться на этом месте, но не оказался, — с усмешкой проговорил Рэнсом. Он с любопытством взглянул на Дженни: — А многих ли бандитов вы знаете лично, мисс?
Девушка вспыхнула.
— Я никого из них не знаю! — заявила она и отступила на несколько шагов, как бы давая фотографу понять, что больше не желает с ним разговаривать.
Дженни впервые довелось беседовать с Рэнсомом, и эта беседа показалась ей малоприятной. Она совершенно не понимала, почему этот человек производил такое впечатление на женскую половину городка. Он прибыл в Бракстон недели две назад, и с тех пор почти все незамужние женщины произносили его имя с придыханием. Действительно, почему он пользовался такой популярностью? Ведь Рэнсом был очень плохо воспитан. Правда, каких-либо физических недостатков в его внешности она не заметила, как ни старалась.
Он был высоким, худощавым и темноглазым. Хотя ему было не больше двадцати шести — двадцати семи лет, он, похоже, уже многое повидал в жизни — это чувствовалось по его настороженному и вместе с тем насмешливому взгляду. И еще Дженни почему-то казалось, что Кейн Рэнсом обладает незаурядным характером и всегда своего добивается. Искоса взглянув на него, она вдруг подумала: «Очень может быть, что он совсем не тот, за кого себя…»
В этот момент он снова к ней повернулся и с усмешкой спросил:
— Может, я вам мешаю, мисс? Дженни вскинула подбородок и заявила:
— Да, мешаете, но это можно исправить. — Она отвернулась и зашагала в сторону своего магазинчика.
Кейн Рэнсом пожал плечами и принялся настраивать линзу своего фотоаппарата. Затем вставил в прорезь пластину и набросил на голову темную ткань. Сняв с объектива крышку, он запечатлел на влажной пластинке выдающееся городское событие, после чего извлек пластину и начал складывать треножник.
— Куда ты теперь направляешься? — спросил у него Элиас. На левой скуле молодого человека наливался огромный синяк, оставленный ему на память одним из грабителей.
— Пойду проявлять, — ответил Кейн. — Если я не сделаю этого сейчас, снимок будет испорчен. Как ты себя чувствуешь?
— Не беспокойся, все в порядке. Скажи, ты не против, если я пойду с тобой?
— По правде говоря, мне бы этого не хотелось, — ответил Кейн. Повернувшись к мальчику, стоявшему у него за спиной, он сказал: — Захвати треножник и камеру, Шон. Я буду у себя в лаборатории.
Элиас Берд нахмурился. Он был родственником банкира, поэтому не привык к подобной грубости. Но чего еще ожидать от Кейна Рэнсома? Глядя ему вслед, Элиас думал: «Почему же мне иногда кажется, что Рэнсом на самом деле не тот, за кого себя выдает? Похоже, что он приехал в Бракстон вовсе не потому, что рассчитывал хорошо здесь заработать».
За свои двадцать шесть лет мистер Берд повидал не так уж много метких стрелков, но он нисколько не сомневался в том, что Рэнсом был чрезвычайно метким стрелком. К тому же во взгляде этого человека было что-то пугающее — взгляд его темных глаз внушал тревогу.
Глава 2
Молодой банковский клерк оказался весьма проницательным человеком. Кейн Рэнсом действительно не рассчитывал на приличный заработок в этом крохотном городке. Он прибыл в Бракстон по другой причине. Вернее, у него имелось несколько причин, и одна из них таращилась на него сейчас из плоской ванночки, где проявлялись снимки. Динамит Дэн, получивший это прозвище за то, что любил применять при налетах на банки динамит, принадлежал к банде Доусона. А люди из банды Доусона являлись его, Рэнсома, врагами.
Промыв снимок водой, Кейн повесил его сушиться на металлическую стойку над столом. Он принялся разглядывать снимок, но тут в парадную дверь постучали, а затем Кейн услышал, как дверь приоткрылась.
— Рэнсом, ты здесь?! — раздался зычный голос шерифа.
Кейн вытер руки полотенцем и вышел в соседнюю комнату, где находилась стеклянная витрина с фотографиями.
— Приветствую вас, Бартон. Чем обязан?
Дородный и седовласый шериф склонился над витриной, стоявшей у стены. Какое-то время он разглядывал фотографии, потом спросил:
— Это ты снимал?
— Не все. Кое-что снимал мой приятель. Вы здесь для этого?
Бартон внимательно посмотрел на собеседника. Рэнсом был в городе новым человеком и, следовательно, чужаком, темной лошадкой. Он чаще всего держался особняком и редко заходил в салун и в магазины. Сняв несколько комнат, он повесил над входной дверью вывеску и занялся своим бизнесом, но, если не считать клиентов, почти ни с кем в городе не общался, и никто его толком не знал. Пожалуй, лишь вдова Джеймс неплохо его знала — они с Рэнсомом частенько встречались наедине — во всяком случае, так утверждали многие из обитателей Бракстона.
Засунув большие пальцы за ремень с подвешенными к нему кобурами, шериф проговорил:
— Нет, меня интересуют не фотографии. Я собираю людей, готовых отправиться в погоню за грабителями.
Кейн усмехнулся и пробормотал:
— Вряд ли банда Доусона прохлаждается где-то поблизости и дожидается вас, шериф.
— А откуда тебе известно, что банк ограбила банда Доусона? — осведомился Бартон. — Странно, ведь даже я об этом не знал.
Кейн рассмеялся:
— Если вы их не узнали, вам следует почаще заглядывать в свой почтовый ящик и читать корреспонденцию. Повсюду полно листков с описанием внешности разыскиваемых — Динамита Дэна, Билла Доусона, Малыша Коултера, Техасского Изменника, Боба Доусона…
— Все это мне известно! — перебил Бартон. — Ты уже показывал мне листок с описанием Техасского Изменника, но сегодня его с грабителями не было. Рэнсом, скажи, как ты узнал Доусонов? Их описание мне нигде не попадалось. Не попадалось и описание внешности Динамита…
Кейн указал на стеклянную витрину со снимками:
— Вторая фотография слева — Динамит Дэн собственной персоной. ТГ здесь он в полном здравии, как можно заметить.
Шериф в замешательстве уставился на фотографию, потом перевел взгляд на Кейна:
— Это ты его снял?
— Нет, мой приятель. Он фотографировал известных преступников для техасских рейнджеров. Полагаю, что власти еще не успели распространить нужную информацию среди шерифов всех мелких городков. Поэтому у вас нет этого снимка.
Бартон выпятил нижнюю губу.
— Ты не показывал мне этот снимок, когда демонстрировал Техасского Изменника. Почему, Рэнсом? Может, мне стоит конфисковать у тебя снимок? Я не уверен, что ты передал властям эту информацию.
— Шериф, не беспокойтесь. Копии давно были отправлены главному прокурору Соединенных Штатов. Не сомневаюсь, что скоро вы получите всю информацию.
Шериф ненадолго задумался, потом проворчал:
— У меня складывается впечатление, что ты, Рэнсом, слишком уж много знаешь о бандитах. И ответы у тебя на все готовы.
Кейн пожал плечами.
— Вы меня в чем-то обвиняете, шериф?
Бартон снова задумался. Затем отрицательно покачал головой:
— Нет, Рэнсом. Пока по крайней мере. Если что-то изменится — сообщу.
— Непременно сообщите, шериф. А теперь… Прошу прощения, но меня ждут неотложные дела.
— А участвовать в погоне ты не расположен. Я правильно тебя понял?
— Я не расположен гоняться за призраками, а именно этим вы и намерены заняться. Банда Доусона ускользнула, пока вы развлекались, позируя фотографу. Сомневаюсь, что вам удастся найти кого-нибудь из них.
Бартон нахмурился и проворчал:
— Возможно, ты прав, Рэнсом, но, может быть, и нет. Вероятно, мне стоит еще раз просмотреть свои листки. Не исключено, что я случайно наткнусь на твое имя.
— Окажите любезность, шериф, освежите память, — с усмешкой ответил Кейн.
Внезапно в дверь снова постучали, и она тут же распахнулась — у порога стояла Саманта Джеймс. Ее пышные формы едва помещались в вырезе блузы, отороченном кружевами, а каскад юбок нисколько не скрывал округлость широких бедер.
Переступив порог, Саманта воскликнула:
— О, похоже, я помешала?! Или нет? — При взгляде на Рэнсома ее зеленые глаза потеплели.
— Нет, шериф как раз собирался уходить, чтобы отправиться в погоню за грабителями, миссис Джеймс, — проговорил Кейн. — Разве я не прав, шериф?
Молча кивнув вдове, Бартон направился к выходу, и дверь за ним с грохотом захлопнулась.
— Похоже, что его кто-то сильно раздосадовал, — заметила наблюдательная вдовушка.
Кейн пожал плечами:
— Это его дело. Чем могу быть полезен, миссис Джеймс?
Подойдя к нему поближе, Саманта обворожительно улыбнулась и провела кончиками пальцев по его плечу.
— Вчера я получила огромное наслаждение от ужина, — проворковала она. — Так вкусно я давненько не ужинала.
Кейн рассмеялся:
— Я счастлив, что сумел угодить вам, мэм. Саманта надула губы и, легонько толкнув Кейна в грудь, воскликнула:
— Как ты смеешь?! Ты говоришь со мной как с пожилой дамой! А я всего на год или два старше тебя, Кейн Рэнсом. — Она снова улыбнулась и грудным голосом добавила: — К тому же мне известно, что некоторые мужчины предпочитают опытных женщин.
Кейн внимательно посмотрел на вдову:
— Неужели, миссис Джеймс? Знаете, у меня сложилось впечатление, что в некоторых вещах я разбираюсь гораздо лучше, чем вы.
Саманта заставила себя рассмеяться:
— Ты сущий дьявол, Кейн!
— Я знаю, миссис Джеймс.
Саманта со вздохом отошла к витрине. Теперь она наконец-то поняла, что никогда не сумеет навязать Рэнсому роль пылкого любовника. Желая казаться такой же равнодушной, как он, она пожала плечами и сказала:
— Вероятно, мне следует принять твое предложение, Кейн. Да, я хотела бы сняться на фотографию. У меня в Либерти есть один знакомый джентльмен, который выразил желание получить мой портрет, чтобы поставить его. на свою каминную полку.
— Неужели?! — Кейн изобразил удивление. — Что ж, Сэмми, тогда ты обязательно должна отправить ему свою фотографию. Мне бы не хотелось, чтобы ты его разочаровала.
— Мне бы тоже. — Саманта деланно рассмеялась. — Он такой пылкий и настойчивый. Вот уже много лет добивается, чтобы я вышла за него замуж и переехала к нему в Либерти. Хотя он довольно богат и имеет влияние, я пока не приняла решение. Возможно, я еще не встретила своего… единственного.
Но Кейн ее откровенный намек к сведению не принял. Молча пожав плечами, он направился в темную комнату, где устроил свою фотолабораторию. Внезапно остановившись у порога, обернулся и с усмешкой проговорил:
— Если он ждал тебя годы, то уже не может быть пылким, Сэмми. Зато будет верным. Подумай об этом хорошенько, прежде чем выпустить его из рук.
Только Саманта открыла рот, чтобы возразить, как дверь за Кейном закрылась. И тотчас же раздался его голос:
— Приходи позже, Сэмми! Я сделаю для тебя обещанную фотографию!
Саманта в немом изумлении уставилась на закрытую дверь. Подобной реакции она никак не ожидала. Ей казалось, что рассказ о пылком поклоннике заставит Кейна ревновать, но ее постигло жестокое разочарование. Что же касается влюбленного джентльмена из Либерти, то он не был плодом ее фантазии. Правда, Саманта несколько сгустила краски, когда говорила о его пылкости. Он действительно был весьма обеспеченным и когда-то являлся довольно влиятельным человеком в своем округе. Но теперь, приближаясь к девятому десятку, «пылкий джентльмен» уже не был в состоянии даже писать ей письма.
Тут Саманта наконец-то отвела взгляд от двери. Тяжко вздохнув, вдова расправила свои пышные юбки и направилась к выходу. «Но ничего, — подумала она, затворяя за собой дверь, — такие, как я, так просто не сдаются».
Услышав, что дверь закрылась, Кейн вышел из своего укрытия. Вытащив из стоявшей на столике тиковой шкатулки тонкую темную сигару, он зажег ее и с наслаждением затянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30