И в этом случае он уже никогда ей не поверит… И едва ли он когда-нибудь поймет ее.
Немного успокоившись, Дженни направилась к гостинице. Когда она возвратилась в аптеку, Кейн ждал ее с нетерпением. Старательно отводя глаза в сторону, она протянула ему банку с нитратом серебра. Он пристально взглянул на нее, но ничего не сказал.
Мать с маленьким ребенком громко сетовала, что сеанс фотосъемки отнимает столько времени. Дженни, пытаясь ее успокоить, сказала:
— Время так мало значит по сравнению с радостью, которую вы будете испытывать, глядя на фотографию вашего прелестного ребенка. И представьте: когда ваш малыш вырастет, он будет вам очень благодарен за ту память, которую сможет в один прекрасный день передать своим детям.
— Взглянув на этого младенца, так не подумаешь, — проворчал какой-то мужчина. — Став взрослым, он скорее всего забросает свою мамашу камнями за то, что она сделала его портрет.
Дженни, чтобы не рассмеяться, прикрыла рот ладонью. Однако истеричный смешок все же просочился сквозь ее пальцы, и Кейн снова смерил ее пристальным взглядом, после чего скрылся в небольшой нише. Когда плотная занавеска за его спиной опустилась, Дженни со вздохом прислонилась к стене. Ей казалось, что Кейн о чем-то догадывается, но она чувствовала, что не могла поступить иначе, не могла не предупредить брата. А впрочем… Если бы у нее было больше времени, она, возможно, что-нибудь придумала бы. Но Джонни появился слишком неожиданно, и она сказала первое, что пришло в голову.
Теперь же ей оставалось лишь надеяться, что банда Доусона в Додж-Сити не задержится — в этом случае Кейн ни о чем бы не узнал.
Весь остаток этого долгого дня Дженни волновалась, как бы Джонни не появился в аптеке. Она ужасно нервничала и постоянно вздрагивала, ловя на себе время от времени вопросительные взгляды Кейна. Неужели он заподозрил, что она не сдержала свое слово? Когда в очереди осталось всего два клиента, ее напряжение достигло предела.
— Два доллара, пожалуйста, — сказала она, даже не поднимая на клиентов глаза.
— Как два? Я думал, что речь шла всего о долларе! — возмутился один из них.
Тут Дженни подняла голову и с досадой в голосе проговорила:
— По доллару за каждую фотографию. Внезапно она вздрогнула и отвернулась — эти люди показались ей знакомыми. Неужели бандиты Доусона к ним пожаловали? Дженни перевела взгляд на Кейна, и он едва заметно кивнув, подошел к клиентам.
— Послушайте, поскольку мы уже закрываемся, а вы, джентльмены, нарядно одеты, мы можем позволить вам сфотографироваться за один доллар, но это будет только один снимок. Две фотографии обойдутся вам еще в пятьдесят центов.
— Что ж, я не возражаю, — сказал один из мужчин. — А ты, Томми?
— Мне все равно, Холл. Это была твоя идея. Ты решил сняться на память, так что можешь оставить снимок ceбe.
Ну конечно! Их имена расставили все по местам, но Дженни старалась не подавать виду, что узнала их. Эту парочку совсем недавно арестовал и отправил в территориальную тюрьму шериф Хотчкисс. Но почему-то они находились здесь. К тому же на арестантов совершенно не походили.
— Дженни, помоги, пожалуйста, джентльменам принять нужные позы, — обратился к ней Кейн, сопроводив свои слова выразительным взглядом — было ясно, что он просил ее держать язык за зубами.
Дженни выдвинула из-под стола высокий табурет и показала Томми Гилберту, как поставить ногу на нижнюю перекладину. А его приятеля усадила на другой табурет.
— А как насчет наших пистолетов? — осведомился Гомми. — Наше оружие будет на фотографии?
— Нет, если вы не попросите об обратном, — ответил Сейн. — Но я бы не советовал вам его демонстрировать.
Согласно закону, здесь требуется сдавать оружие шерифу до отъезда из города.
Взгляд Дженни непроизвольно скользнул по бедрам Кейна, но, к своему удивлению, привычного ремня с пистолетными кобурами она не обнаружила. Неужели он весь день проходил без оружья?
— А теперь не двигайтесь, — сказал Кейн. — Но можете пока разговаривать.
Кейн принялся вставлять в аппарат стеклянную пластину, а Томми Гилберт и Холл Пруитт застыли каменными.
— Вы прибыли сюда с последним стадом из Техаса, джентльмены? — неожиданно спросил Кейн.
Гилберт презрительно усмехнулся:
— Конечно, нет! Разве мы похожи на перегонщиков? Нет, мы только что приехали из Абилина. Мы… э-э-э… бизнесмены.
— Бизнесмены? — пробормотал Кейн, щурясь в видоискатель камеры. — А каким, интересно, бизнесом вы занимаетесь?
— Банковским, — поспешно ответил Гилберт. Пруитт же энергично закивал:
— Да-да, банковским, совершенно верно. Крупными банками в основном, — добавил он, покосившись на Дженни.
Девушка чуть не расхохоталась, но она сознавала, что это было бы неблагоразумно. Ведь шериф Хотчкисс упоминал, что эти двое находились в розыске в связи с ограблением банка.
Тут Кейн попросил клиентов не шевелиться и снял с объектива крышку. Сквозь витринное стекло в аптеку проникали лучи заходящего солнца, освещавшие угол помещения. Под потолком ярко горела керосиновая лампа. Мужчины молча смотрели в камеру до тех пор, пока Кейн не позволил им расслабиться.
— Я сделаю для вас отпечаток минут через пятнадцать, — сообщил он, когда Гилберт и Пруитт поднялись на ноги.
— Нам зайти попозже или можно подождать здесь? — спросил Гилберт.
Дженни изобразила вежливую улыбку и проговорила:
— Джентльмены, полагаю, вам стоит взглянуть на замечательную коллекцию порошков и мазей, выставленных у доктора на продажу. Ведь никогда не знаешь, когда тебе могут понадобиться, например, пилюли для желудка.
— Это верно, — подтвердил Гилберт. — Мой компаньон по пути в Додж-Сити немного захворал. Я думаю, что он съел что-то несвежее, но он утверждает, что это все из-за тряски в переполненном фургоне.
— Помолчи, Томми! — прошипел Холл Пруитт. Он расплылся в улыбке и проговорил: — Нам пришлось ехать в переполненном дилижансе, и Томми еще не пришел в себя после такой езды. Идем, Томми. — Холл взял приятеля за рукав. — Давай прогуляемся и посмотрим на лекарства.
Приятели принялись прохаживаться вдоль аптечного прилавка и стеклянных витрин. Внезапно один из них нечаянно задел угол стола, и какие-то банки с грохотом покатились по полу.
Услышав шум, Кейн вышел из проявочной»
— Какого черта? Что они там делают? Дженни пожала плечами.
— Мне сдается, что они стараются казаться неприметными, — прошептала она. — Кейн, ты тоже их узнал?
— Конечно. Но они, похоже, не узнали нас.
— Вот и хорошо. Что ты собираешься делать? Кейн уставился на нее с удивлением:
— А чего ты от меня ожидаешь?
— Не думаешь ли ты, что мы должны сказать кому то, кто они такие на самом деле?
— Кому, например? Дженни снова пожала плечами.
— Может, местному шерифу? Ведь эти люди наверняка сбежали из-под охраны, когда их везли в тюрьму.
— Не волнуйся, дорогая. Если они будут такими же неуклюжими, как сейчас, то их очень скоро поймают. Забудь о них. Нам не стоит ввязываться в это дело. — Кейн смерил ее внимательным взглядом. — Они вызывают у тебя тревогу, Дженни?
Она покачала головой:
— Нет-нет, конечно, нет. Почему ты так решил?
— Ты сегодня весь день какая-то странная… Постоянно вздрагиваешь — словно чего-то боишься. Я сейчас закончу, — добавил Кейн и снова скрылся в затемненной нише.
Дженни обернулась и увидела, как Гилберт и Пруитт ползают по полу, собирая сыпавшиеся жестянки. Тут и: соседней комнаты вышел доктор, хозяин лавки. Отобрав у неловких посетителей банки, он начал расставлять их на столе. Пруитт с Гилбертом стали извиняться, но док тор лишь молча кивнул, давая понять, что принимает извинения. Приблизившись к Дженни, он сказал:
— Я хочу запереть магазин на ночь. Заканчивайте побыстрее.
— Конечно, доктор, — кивнула Дженни. — я прошу прощения за беспокойство, — добавила она поспешно. — А мистер Рэнсом закончит через минуту-другую.
— Очень хорошо, — проворчал доктор.
Окинув Гилберта и Пруитта строгим взглядом, доктор направился в дальний конец аптеки. Там находилась его контора, служившая одновременно кабинетом, где он принимал больных и раненых. Доктор Маккарти неплохо зарабатывал — ему с утра до вечера приходилось извлекать пули из ковбоев, пострадавших в перестрелках, и пациенты в таких случаях, конечно же, не скупились. Дженни частенько думала об этом и очень радовалась, что тихий Бракстон совершенно не походил на Додж-Сити.
Вскоре Гилберт с Пруиттом получили свои фотографии, и Дженни с Кейном вышли на вечернюю улицу. Откуда-то доносилась музыка и постоянно слышались раскаты хриплого смеха. У салуна «Аламо» Кейн вдруг остановился и, искоса посмотрев на Дженни, проговорил:
— Возможно, мне следует провести личное расследование. Видишь ли, у меня такое чувство, что пора действовать. Похоже, на сей раз мне удастся кое-что выяснить.
Дженни невольно вздрогнула, но, тотчас же взяв себя в руки, сказала:
— Ты ведь говорил, что будет лучше, если они сами тебя отыщут.
— Возможно, и говорил, — кивнул Кейн. — Но с тех пор прошло уже довольно много времени, а следов банды Доусона я все еще не обнаружил. Видел лишь двоих клоунов, с которыми мы только что распрощались. — Кейн провел ладонью по густым волосам, затем бросил на Дженни вопросительный взгляд: — Хочешь сначала поесть, прежде чем я отведу тебя в «Додж-Хаус»?
Сначала Дженни хотела согласиться — ей казалось, что таким образом она сумеет оттянуть ту минуту, когда Кейн узнает о ее лжи. Но потом она поняла, что из-за волнения не сможет проглотить ни кусочка. Немного помолчав, Дженни покачала головой:
— Нет, я сейчас не голодна. Может, поем позже, когда ты вернешься.
— Но я могу сегодня не вернуться. — Кейн взял ее под руку и повел в сторону гостиницы. — Ты же знаешь, как это бывает, Дженни. Я ведь уже объяснял тебе…
— Да, объяснял. — Она покосилась на него и вдруг спросила: — А я не могу пойти с тобой?
Кейн уставился на нее в изумлении:
— Ты что, не в своем уме? Особам женского пола вход в салун запрещен, если, конечно, они не легкого поведения.
Дженни в растерянности молчала. Минуту спустя, собравшись с духом, проговорила:
— А разве я не могу надеть штаны и снова выдать себя за мальчика?
Кейн нахмурился и покачал головой:
— Нет, в большом городе это слишком рискованно. Кроме того, в штанах ты слишком похожа на своего братца, а мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь принял тебя за Техасского Изменника.
— Но кто, кроме бандитов Доусона, может узнать во мне Джонни? — возразила Дженни. — Ведь и ты бы не узнал, если бы у тебя не было его фотографии, разве не так? Кто здесь знает, что я на него похожа?
В этот момент они подошли к парадному входу гостиницы. Кейн остановился и, пристально глядя на девушку, проговорил:
— Нет, Дженни, это слишком рискованно, пойми. И больше не проси меня ни о чем. — В следующее мгновение он распахнул перед ней дверь с матовыми стеклами.
Они прошли в свой номер, и Кейн тут же нацепил ремень с пистолетами. Дженни не удержалась от вопроса:
— А если шериф арестует тебя за ношение оружия?
— Тогда ему придется арестовать половину города, — пожал плечами Кейн и добавил: — Я не собираюсь появляться в «Аламо» или в «Длинной ветке» безоружным. В город прибыло по крайней мере три стада, так что к рассвету ковбои станут особенно воинственными.
Дженни ничего не сказала и молча протянула ему сапоги. Натянув их, Кейн поднялся и привлек девушку к себе.
— Не волнуйся, дорогая, я вернусь. Но сначала я должен узнать о банде Доусона все, что смогу.
Дженни прижалась щекой к его груди. Она не могла произнести ни слова. Если она скажет, что видела брата и велела ему скрыться, Кейн никогда не простит ей этого предательства. Но если она ему об этом не расскажет, а он каким-то образом сам узнает правду, то никогда не простит ей лжи. Нет, пока она ему не солгала, а только умышленно утаила от него правду. Впрочем, это ничуть не лучше лжи…
— В чем дело, Дженни? — Кейн, чуть отстранившись, заглянул ей в глаза. — С тобой все в порядке?
Она попыталась изобразить улыбку, однако у нее ничего не получилось.
— Да, конечно, все в порядке. Но я буду волноваться за тебя.
Кейн рассмеялся, снова привлек девушку к себе и крепко обнял ее.
— За последние двадцать семь лет, что я жил без тебя, дорогая, я прекрасно научился выживать. Так что надеюсь пожить еще.
Приподняв подбородок Дженни, Кейн впился в ее губы страстным поцелуем, пробудившим в ней уже знакомые ощущения.
— Жди моего возвращения, моя любовь, — прошептал он с улыбкой.
Несколько секунд спустя дверь за Кейном закрылась, и Дженни почувствовала, что на глаза ее навернулись слезы. Что же ей делать, если Джонни не уехал из города? И что ей делать, если он все же уехал? В любом случае она только оттягивала неизбежное.
Глава 19
Кейн толкнул вращающуюся дверь салуна «Одинокая звезда». В воздухе висел густой табачный дым, а под ногами поскрипывали шаткие половицы. В одном углу стояло пианино, а у стойки бара собрались вызывающе одетые девицы, с интересом разглядывавшие мужчин. Мелодия, наигрываемая пианистом, почти тонула в какофонии звуков, доносившихся со стороны стола в конце зала — там пьяная компания играла в покер.
Облокотившись о стойку бара, Кейн заказал пива. Медленно потягивая из кружки пенистый напиток, он сквозь прищур глаз всматривался в дымный туман в надежде отыскать знакомые лица. Он уже наведался в салун «Аламо», но ничего там не узнал. Возможно, ему все же следовало позволить Дженни к нему присоединиться. В конце концов, разве не для этого привез он ее с собой? Она могла бы опознать Доусона гораздо быстрее, чем он, но Кейн боялся за нее. Что ж, не зря Маклинток говорил, что мужчина не может одновременно ухаживать за женщиной и заниматься своими делами. К сожалению, Кейн слишком поздно понял, что шеф был прав.
Интересно, что скажет Маклинток, когда узнает, что его подчиненный Кейн Рэнсом устроил похищение девушки, а затем увез ее с собой, чтобы преследовать бандитов? Конечно же, Маклинток обрушит на голову своего подчиненного поток ругательств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30