– И эта способность основана...– На интуиции.– Ладно, давайте попробуем, – согласилась Иди.Макс внимательно осмотрел ее с головы до ног, как будто прикидывая вес.– «Ниссан 300»?– Нет.– «A280Z»?– Уже ближе.Макс оживился.– Думаю, вы предпочитаете импортные спортивные автомобили.– Ох, вы мне льстите.В этой глупой игре Макса определенно был смысл. Желанные молодые Кеннеди и даже сыновья бывших президентов, как правило, не клюют на женщин в «плимутах» 1987 года выпуска.Позже, когда Макс свернул на Тернпайк и направился к центру города, он спросил:– Где вас высадить?– Позвольте мне подумать над этим, – попросила Иди. * * * – Капитан, у вас есть зеркало? – спросила Бонни.– Нет.– Ну и ладно.Бонни чувствовала, что на лице у нее вздуваются шишки: одна на лбу, другая на скуле. Августин заверил ее, что выглядит она не так уж плохо, как думает.– Но лед бы тебе не помешал, – заметил он.– Ладно, потом. – Бонни посмотрела на Сцинка. – Но я знаю кое-кого, кому необходимо в больницу.– Нет, – возразил губернатор.– Августин говорит, что у вас сломана ключица.– Пожалуй, он прав.– И несколько ребер.– Я буду называть тебя сестра Найтингейл.– Почему вы такой упрямый?– Я знаю доктора в Таверни.– Но как вы рассчитываете туда добраться?– Пешочком. Это одна из немногих похвальных человеческих способностей.Бонни попросила губернатора быть хоть чуточку посерьезнее.– Вы же наверняка испытываете жуткую боль.– Весь мир страдает от боли, девочка.Бонни взглянула на Августина, ища у него поддержки.– Поговори с ним, прошу тебя.– Он взрослый человек, Бонни. А теперь стой смирно.Августин протер лицо Бонни рубашкой, которую намочил в ручье. Сцинк уселся на бревно, крепко сцепив руки. А перед этим он достал десяток таблеток аспирина из пластиковой бутылочки, хранившейся под брезентом. Бонни смело проглотила три из них.А вот Кусаке, который был привязан к платану ржавым буксирным тросом, аспирин никто не предложил. Он был облеплен мокрыми листьями, перепачкан грязью и засохшей кровью, дешевый костюм в полоску висел клочьями. Во время драки Августин заставил Кусаку пропахать нижней челюстью небольшую канавку, поэтому рот бандита был полон мелких камешков и земли. И кроме того, Кусака лишился мочки уха, которую Августин отстрелил ему, выстрелив практически в упор. В голове у Кусаки никак не укладывалось, что такой сопляк мог оказаться настоящим садистом.– Я не сомневался, что ты пристрелишь его, – сказал Сцинк, обращаясь к Августину.– Я едва сдержал себя.– И хорошо, что сдержал.– Даже несмотря на то, что он сделал с подругой Джима?– Да, даже несмотря на это. – Губернатор опустил голову. Его мучила боль.Августин успокоился, адреналин отхлынул из крови. Он больше уже не помышлял о том, чтобы убить Кусаку, и вообще даже сомневался, сможет ли сделать это. Час назад, да, смог бы. Но не теперь. Пожалуй, пора было уходить.Бонни следила за выражением его лица, пока Августин вытирал ей щеки и брови.– Ты в порядке? – спросила она.– Не знаю. Он так избил тебя...– Эй, дело сейчас не во мне.– Но ведь ты оказалась здесь из-за меня.Бонни шутливо ткнула Августина пальцем в бок.– Почему ты так уверен? А может быть, я здесь из-за губернатора. Сцинк захохотал, не поднимая головы. Августин тоже рассмеялся. «Мы оба с тобой здесь из-за губернатора», – подумал он.– Не будет ли это дурным тоном, – начала Бонни, обращаясь к Сцинку, – если я поинтересуюсь, что вы намерены делать с деньгами?Сцинк поднял голову.– Ох, я и забыл. – Морщась от боли, он поднялся с бревна. – Лестер, ты очухался? Эй, Лестер!– Чччгггххх.Губернатор ногой дотолкал чемодан до платана, где и открыл замки. Кусака уставился на кучу денег с нескрываемым вожделением, но и вместе с тем с опаской. Его тревожило, что на этот раз задумал полоумный.Намокшими оказались только верхние банкноты, Сцинк сгреб их рукой в сторону. Бонни и Августин подошли поближе посмотреть, что же будет дальше.– Эй, ребята, вам нужны деньги? – спросил у них Сцинк. Бонни и Августин отрицательно покачали головами.– Мне тоже, – пробормотал губернатор. – Здесь и без них мусора хватает. – Потом он обратился к Кусаке: – Послушай, шеф, наверняка в твоей поганой жизни были моменты, когда девяносто четыре тысячи оказались бы очень кстати. Но поверь мне, все уже в прошлом.Сцинк достал из кармана спички, Бонни и Августина он попросил быть свидетелями. Кусака принялся плеваться грязью и дергаться, горе его было безутешным.Горевшие деньги издавали сильный, сладковатый запах.Позже губернатор развязал трос, которым Кусака был привязан к дереву. Вконец расстроенный Кусака показал ему на противоугонное устройство во рту, но Сцинк покачал головой.– И давай договоримся, Лестер. Когда я вернусь, чтоб и духу твоего здесь не было. Не оскверняй мой лагерь, не оскверняй мои книги. Скоро пойдет сильный дождь, так что ложись на спину и глотай как можно больше дождевой воды. Тебе это будет необходимо.Кусака замер как истукан. Августин подошел к нему, достал из-за пояса револьвер и предупредил:– Попробуй только пойти за нами, я тебе башку разнесу.Бонни вздрогнула от этих слов. Губернатор достал из-под брезента кое-какие вещи и уложил их в рюкзак. Затем зажег факел и повел Бонни и Августина сквозь чащу.У Кусаки и не было желания следовать за ними, он был рад избавиться от этой компании идиотов. Порыв ветра швырнул ему на колени кучку пепла, Кусака сгреб пальцами пепел и поднес к носу. Не осталось даже запаха денег.Потом он уснул и проснулся от того, что крупные капли дождя барабанили по листьям. Кусака воспользовался советом Сцинка и лег на спину, ловя раскрытым ртом капли дождя. На рассвете он тронулся в путь. * * * Из чащи они вышли на тропинку. Бонни встревожило, не сможет ли Кусака воспользоваться этой тропинкой, чтобы выбраться из леса.– Через озеро ему не перебраться, – успокоил ее губернатор.Когда они пустились вплавь, Бонни ухватилась пальцами за ремень Августина. Губернатор плыл, высоко держа над водой факел, ботинки и рюкзак. Августина очень удивило, как он может так хорошо плыть со сломанной ключицей. Заплыв через озеро занял у них менее пятнадцати минут, хотя Бонни он показался вечностью. Она не могла убедить себя в том, что свет факела отпугивает крокодилов.На берегу они немного отдохнули, Сцинк натянул свои ботинки без шнурков.– Если он выберется отсюда, то, значит, заслуживает свободы, – сказал губернатор, имея в виду Кусаку.– Но он не выберется, – заявил Августин.– Конечно нет, он выберет не тот путь. Такова уж его натура.Потом Сцинк вновь возглавил процессию, оранжевые отблески пламени факела метались на ветках деревьев над их головами. Бонни продолжила разговор о судьбе Кусаки:– Значит, его кто-то сожрет, пантеры или еще кто-нибудь.– Не будет ничего такого экзотического, миссис Лам, – возразил ей Августин.– А что же будет?– Время. Его сожрет время.– Совершенно верно! – воскликнул губернатор. – Он обречен, мы просто ускорили Лестеру печальный путь к кончине. Сегодня мы эльфы Дарвина.Бонни ускорила шаг. Она чувствовала себя счастливой, находясь с этими мужчинами «посреди вечности», как сказал губернатор. А сам губернатор, шедший впереди, что-то тихонько напевал. Бонни предположила, что сейчас он чувствует, как на висках прорастают рога. * * * Спустя два часа они вышли из леса и тут же попали под порывы сильного ветра.– Ну вот, пришла пора прощаться, – произнес Августин.Морщась от боли, Сцинк снял рюкзак.– Это вам на дорогу.– Да мы скоро будем дома.– Возьми, на всякий случай.– Господи, ваш глаз! – воскликнула Бонни.В пустой глазнице губернатора торчали несколько ягод и листочков падуба. Он ощупал глаз.– Черт побери, наверное, выпал.Бонни отвела взгляд, ей было больно смотреть на губернатора.– Все в порядке, – успокоил ее Сцинк. – У меня где-то есть целая коробка запасных.– Не глупите. Поедемте с нами на материк, – попыталась уговорить его Бонни.– Нет!Мутная стена дождя надвинулась на дорогу, от прикосновения холодных капель Бонни задрожала. Сцинк наклонился к Августину.– Подожди хотя бы два-три месяца.– Можете быть спокойны.– Зачем? – спросила Бонни.– Прежде чем я снова попытаюсь отыскать это место, – ответил Августин.– Для чего?– В научных целях.– Ностальгия, – добавил губернатор.Шквал ветра затушил факел, и Сцинк отшвырнул его к мангровым деревьям. Спрятал волосы под пластиковую шапочку для душа и попрощался. Бонни чмокнула его в подбородок и попросила быть осторожным. Августин приветливо помахал рукой.Некоторое время они еще могли видеть его высокую фигуру, направлявшуюся на юг и изредка освещаемую вспышками молний. А потом губернатор исчез из вида. Дождь и туман окутали его, словно саван.Бонни и Августин повернулись и пошли в другую сторону. Августин быстро шагал по асфальту, на голых плечах у него висел рюкзак.– Эй, а шрам выглядит очень симпатично, – заметила Бонни.– Он тебе все еще нравится?– Прекрасный. – Когда сверкала молния, Бонни очень ясно видела шрам. – Штопором в душе... ты не шутил?– Хотел бы я, чтобы это было шуткой.Сзади послышался шум автомобиля. Свет его фар отбросил на асфальт их вытянутые тени. Августин предложил Бонни проголосовать, но она отказалась, и они отступили на обочину, пропуская автомобиль.Вскоре они достигли высокого моста в Кард-Саунд. Августин сказал, что пора отдохнуть. Он расстегнул рюкзак и проверил, что туда уложил губернатор: моток веревки, два ножа, четыре платка, тюбик антисептической мази, непромокаемый коробок спичек, бутылка пресной воды, таблетки для хлорирования воды, несколько апельсинов, средство от насекомых, четыре банки чечевичного супа и банка непонятно какого сушеного мяса.Августин и Бонни выпили воду из бутылки и начали подниматься на мост.Хлесткий дождь, словно иголками, покалывал синяки Бонни, порывы ветра были настолько сильными, что едва не отрывали ее от земли, и ей пришлось ухватиться за правую руку Августина.– Наверное, снова надвигается ураган! – крикнула Бонни.– Вряд ли, – усомнился Августин.Они остановились на вершине моста. Августин размахнулся и с силой зашвырнул пистолет в воду. Бонни перегнулась через бетонное ограждение и увидела, как пистолет с тихим всплеском отправился на дно. Августин крепко обнял ее руками за талию, в его объятиях Бонни почувствовала себя спокойно и уверенно.Далеко внизу бушевали и пенились воды залива, который разительно изменился и не был сейчас похож на тот залив, каким Бонни увидела его в первый раз. Сейчас это место явно не подходило дельфинам.Бонни обняла Августина и наградила его долгим поцелуем. Потом развернула его спиной к себе и принялась рыться в рюкзаке.– Что ты там ищешь? – крикнул Августин сквозь шум дождя.– Помолчи.Когда Августин снова повернулся к Бонни лицом, то увидел, что глаза ее сияют. В руках она держала моток веревки.– Привяжи меня к мосту, – попросила Бонни. Эпилог Брак между БОННИ БРУКС и МАКСОМ ЛАМОМ был без лишнего шума аннулирован, это сделал судья, который оказался партнером отца Макса по лыжным прогулкам. Макс вернулся на работу в «Родэйл энд Бернс» и энергично взялся за новую рекламную кампанию шипучего напитка «Олд Фейтфул». Благодаря незатейливому рекламному девизу, придуманному Максом, компания вскоре сообщила о повышении объемов продажи напитка на двадцать четыре процента. Макса перевели работать на шестой этаж и назначили главой рекламного проекта солодового напитка с низким содержанием жира под названием «Стид», на рекламную кампанию которого отводилось восемнадцать миллионов долларов.В конце года Макс и ИДИ МАРШ поженились. Они переехали в квартиру в Верхнем Уэстсайде на Манхэттене, где Иди стала активно участвовать в благотворительной деятельности. Спустя два года после урагана, во время посещения концерта в пользу жертв грязевого селя в Колумбии, Иди встретила того самого молодого Кеннеди, которого в свое время всеми силами пыталась соблазнить. Она была несколько удивлена, когда Кеннеди, здороваясь с ней, пощекотал языком ей ухо. Макс сказал, что ей это наверняка пригрезилось.БРЕНДА РУРК полностью оправилась от травм и вернулась на службу. Она попросила и получила перевод на север Флориды, где они с ДЖИМОМ ТАЙЛОМ построили небольшой дом на берегу реки Оклокони. На Рождество Джим подарил Бренде золотое кольцо с гравировкой – точную копию обручального кольца ее матери – и двух взрослых немецких ротвейлеров.После того, как его выловили из океана возле Исламорады, АВИЛУ отправили в Майами, в лагерь для интернированных лиц, где зарегистрировали как Хуана Гомеса Дурана, политического беженца из Гаваны. В лагере его продержали девять дней, а потом радиостанция, вещавшая на испанском языке, поспособствовала его освобождению. В ответ на это храбрый «сеньор Гомес» согласился поделиться с радиослушателями подробностями своего бегства на плоту с Кубы. Радиослушателей тронула его душещипательная история, но удивили жуткие неточности в географии Кубы. После этого Авила уехал в Форт-Майерс на западном побережье Флориды, где тут же устроился на работу в местное Управление планировки и строительства в качестве инспектора, следящего за соблюдением строительных норм. За первые четыре недели своей работы Авила принял двести двенадцать новых домов – рекордная цифра для одного инспектора, которая не побита и по сей день. Спустя девятнадцать месяцев после урагана, во время приготовления жертвоприношения Чанго во дворе своего нового роскошного дома на берегу моря, Авилу сильно укусил за бедро кролик, страдавший бешенством. Он постеснялся обратиться к врачу и через двадцать два дня умер во время того, как принимал горячую ванну. В память о его короткой, но продуктивной деятельности в качестве строительного инспектора Ассоциация строителей графства Ли учредила специальный фонд стипендий Хуана Гомеса Дурана.На следующий день после того, как перед мотелем «Парадиз Палмс» стреляли в патрульного полицейского, «скорая помощь» снова была вынуждена приехать туда. На этот раз у постояльца по имени ЛЕВОН СТИЧЛЕР случился микроинфаркт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51