Я хочу все объяснить. У нас с ним чисто деловые отношения. Мы проворачивали одно дельце.– Аферу.– Да, мы хотели получить страховку за ущерб, причиненный ураганом, – призналась Иди. Она уловила изумленный взгляд Бонни. – Добро пожаловать в реальный мир, принцесса.– И когда вы собирались сорвать куш? – поинтересовался Августин.Иди горько рассмеялась.– Оценщик сказал, что деньги можно будет получить в любой день. Чеки уже отправлены с федеральным курьером. А я торчу здесь, затерянная посреди проклятых болот Эвердглейдс.– Это не Эвердглейдс – поправил Августин. – На самом деле, это место прямо Сан-Тропе, по сравнению с Эвердглейдс. Но я понимаю, как вы расстроены, ведь из-под носа уплывают двести тысяч.Слова Августина ошеломили Бонни.– Ты шутишь. Двести тысяч долларов? – переспросила она.– Даже двести одна тысяча. – Августин подмигнул Иди.– Откуда вы знаете? – промолвила та еле слышно.– Вы кое-что оставили в доме на Калуса-Драйв.– Ох, черт.Августин развернул розовые листы копий страхового заявления компании «Мидвест Кэжьюелти», Иди узнала в углу изображение барсука. Августин разорвал копии на мелкие кусочки и посоветовал:– На вашем месте я пока бы придумал разумное объяснение того, почему ваша сумочка оказалась именно в той кухне. Полиция наверняка поинтересуется.– Проклятье.– Так что не торопитесь возвращаться к цивилизации. – Августин отвернулся и снова занялся книгами губернатора.Иди закусила нижнюю губу. Господи, как же иногда трудно хранить спокойствие. Она почувствовала, что вот-вот может взорваться.– А в чем вообще дело... это какая-то игра?– Я так не думаю, – отозвалась Бонни.– Боже мой.– Гуляйте с нами, пока все не закончится.«Нет уж, черт возьми, – подумала Иди. – Ни за что». * * * Противоугонное устройство «Клуб» еще более исказило и без того уродливые черты лица Кусаки. Оно собрало верхнюю часть его рожи в пухлые складки, как у щенка мопса, глаза превратились в щелочки, а нос задрался почти до бровей. И вообще, в его фигуре выделялись только уродливая рожа и пузо.– Типичное существо, дышащее через рот, – заключил Сцинк, рассматривая Кусаку, как будто он был музейным экспонатом.– Фррхх... – возразил ему Кусака. Локти его ныли от царапин, полученных, когда полоумный одноглазый волок его по земле.И вот теперь этот псих говорит ему:– Господи, я ненавижу слово «ниггер». Там, у мотеля, я уже решил было убить тебя, как только ты произнес это слово. Захотелось размазать твои жалкие мозги по всему джипу. И даже если бы ты не застрелил моего друга, эта мысль все равно пришла бы мне в голову.Кусака перестал стонать и постарался сдерживать слюни. Ему было видно, как комары и москиты залетают в его рот и вылетают из него.– Ничего с этим не поделаешь, – сказал Сцинк, отгоняя насекомых. Он и так уже обильно опрыскал шею и плечи своего пленника средством от насекомых. – А в рот прыскать не следует.Кусака послушно кивнул.– Лестер Мэдокс Парсонс, именно это имя указано в твоих водительских правах. Рискну предположить, что тебя так назвали в честь того расиста с куриными мозгами из штата Джорджия. Я прав?В ответ последовал слабый кивок.– Значит, тебе не повезло уже с самого детства. Очень жаль, Лестер, но мне кажется, что если бы даже родители назвали тебя Ганди, ты все равно бы вырос в первостатейного негодяя. А теперь позволь показать тебе кое-что.Губернатор выдернул из-под себя чемодан, на котором сидел, поставил его перед Кусакой и торжественно распахнул.– Только не свихнись, – предупредил Сцинк.Кусака приподнялся на корточки. Чемодан был битком набит деньгами: пачки банковских упаковок с двадцатидолларовыми бумажками.– Девяносто четыре тысячи долларов, – сообщил Сцинк. – Плюс дорогие рубашки, носки и прочая одежда. Две упаковки французских презервативов, несколько пар золотых запонок, тюбик с кремом... что еще? Ах, да, личные бумаги.Губернатор принялся разбирать бумаги.– Перечень счетов, газетные вырезки об урагане. А это...Это был красочный проспект с рекламой домов проекта под названием «Гейблз у залива». Сцинк уселся рядом с Кусакой и раскрыл проспект.– А вот и наш парень. Кристоф Мишель. Всемирно известный инженер-строитель. Смотри, вот его фотография.Кусака узнал на фотографии чудака из магазина, у которого он отнял машину.– Что бы ты стал делать, – пробормотал Сцинк, – если бы построил эти безумно дорогие дома, а они все развалились при первом же сильном порыве ветра? Думаю, умный человек забрал бы деньги и смылся, пока не начали таскать в суд. Наверняка такой план и был у месье Мишеля.Кусаке было глубоко наплевать на француза. Его заворожил вид такой огромной суммы денег. Даже если бы противоугонное устройство не распирало его челюсти, он все равно сидел бы с открытым ртом. Кусака вспомнил, как в одной из телепередач показали горничную мотеля, которая нашла под кроватью сорок две тысячи долларов. И непонятно, по какой причине вместо того, чтобы прикарманить эти денежки, она вернула их управляющему мотелем. Тема передачи так и называлась: «Честные люди». Кусака тогда даже закричал, глядя на экран телевизора: «Ну и идиотка!». На экране показали кучу наличных денег, и Кусака чуть не кончил в штаны.А сейчас он смотрит на другую кучу денег, которая в два раза больше. И лично смотрит, а не по телевизору.– Чттпрх? Ккчерр?– Хороший вопрос, Лестер.Одноглазый псих внезапно встал, расстегнул армейские брюки, вытащил член и, к ужасу Кусаки, помочился на деньги.Кусака, на которого жалко было смотреть, поднялся на ноги. Сцинк снова усадил его на землю и отправился за дротиковым ружьем. Вернувшись к Кусаке, он перевернул его на живот и выстрелил, всадив шприц со снотворным Кусаке в задницу. Глаза у Кусаки тут же затуманились, и он почувствовал, что засыпает. Последнее, что услышал Кусака, были слова Сиинка:– Кто желает искупаться? * * * Бонни и Августин остались смотреть книги, а губернатор повел Иди к ручью. Ей хотелось поговорить со Сцинком, а Сцинку хотелось искупаться. Губернатор разделся, начав с шапочки для душа.Когда он ступил в воду, Иди спросила:– А как насчет крокодилов?– Они нас не побеспокоят. Их осталось слишком мало, чтобы беспокоить вообще кого-нибудь. А мне хочется, чтобы их было больше.Сцинк спокойно нырнул, затем резко вынырнул, окруженный брызгами. Своим коричневым загаром губернатор напоминал ламантина и казался таким большим, как будто мог лечь в качестве моста через ручей. Вид его тела оказался неожиданностью для Иди: длинные и мощные руки, широкая грудь, голая шея, толстая, как ствол кипариса. Мешковатая армейская одежда скрывала все это.– Будете купаться? – спросил губернатор.– Если мы сможем поговорить.– А чем же еще мы будем заниматься?«Снова эта чертова улыбка», – подумала Иди и попросила губернатора отвернуться, пока она будет раздеваться.Сцинк услышал, как Иди плюхнулась в воду, потом почувствовал на спине ее руки. Он двинулся в глубь ручья, а Иди вскочила ему на спину, обхватив ногами бедра губернатора.– Мне немного страшно, – сказала она.– Ха! Да в этих джунглях мы с вами самые опасные звери.Губы Иди прижались к уху губернатора.– Я хочу вернуться в Майами.– Пожалуйста.– Но я не знаю, как отсюда выбраться.Губернатор повернулся и пошел против сильного течения, которое бурлило вокруг их наклоненных голов. Стремительный поток напугал Иди, у которой учащенно забилось сердце. И все же она продолжала говорить.– В тот самый момент, когда вы и Бонни появились возле дома, я поняла, что все кончено. И револьвер Кусаки не имел никакого значения. Это не мы вас похитили, а вы похитили нас!– Природа выстраивает свою иерархию. Всегда, – изрек Сцинк.Иди напряженно прошептала ему на ухо:– Прошу вас, покажите мне, как выбраться отсюда.– А я был совершенно уверен, что вы положили глаз на чемодан.– Ни в коем случае, – возразила Иди, хотя мысль о чемодане неоднократно приходила ей в голову. И все же она решила, что самое главное для нее сейчас – это выбраться живой из Кис.Рядом из воды выпрыгнула маленькая серебристая рыбка, и Сцинк ради забавы попытался поймать ее.– Иди, вы плохо думаете о мужчинах, но я в значительной степени разделяю это ваше мнение. Господи, да разве можно представить себе, что Флорида стала бы такой, какова она есть сейчас, если бы программой ее развития руководила женщина! Не было бы пляжей с уродливыми небоскребами, возле озер не разбивали бы площадки для гольфа. – Губернатор с шумом шлепнул ладонями по воде.– Вы не правы, – возразила Иди.– Дорогая, могу же я помечтать. – Губернатор почувствовал, как губы Иди прикоснулись к его шее, а потом ощутил и нежное прикосновение языка. – Что это? – удивился он.– То самое, о чем вы подумали.Когда Иди снова поцеловала губернатора, они вместе ушли под воду. Соленая вода обожгла глаза Иди, но она опять открыла их. Губернатор улыбался ей, пуская пузыри. Они вместе вынырнули на поверхность и рассмеялись. Иди осторожно взобралась на губернатора, словно на дерево, обхватив руками его шею, а ногами бедра. Сцинк потихоньку двинулся к мелководью, где остановился и прижал Иди к себе.Они смотрели друг другу в глаза, а вокруг пенилась зеленая вода.– И что дальше? – спросила Иди.– Разве вы не та самая леди, которая беспокоилась насчет крокодилов?– Но ему придется съесть нас обоих, не так ли?– В данной ситуации, конечно.– А это значит, что он должен быть ужасно большим и голодным.– На всякий случай мы должны вести себя очень тихо. Определенные звуки привлекают их внимание, – предупредил Сцинк, причем вполне серьезным тоном.– Насколько тихо? – Иди легонько потерлась сосками о грудь губернатора.– Совсем тихо. Ни единого звука.– Но это невозможно. – Иди почувствовала ладони губернатора на своих ягодицах.Он осторожно приподнял Иди и, держа ее на весу, вошел в нее.– Тсс, – прошептал Сцинк.– Я не могу.– Можешь, Иди.Они занимались любовью так медленно, что иногда казалось – они не двигают ни единым мускулом. А касались друг друга и шевелились они только оттого, что вокруг них струился теплый поток. В мангровом лесу пронзительно закричала встревоженная цапля, несколько серебристых рыбок устремились на мелководье. Мимо проплыла длинная черная змея, и течение не мешало ей, словно она скользила по зеленому шелку.Иди Марш была прекрасна. Она не издала ни единого звука. На время Иди даже забыла, с какой целью соблазнила губернатора. * * * После любовного акта Иди захотелось обсохнуть и поспать вместе с губернатором, но Сцинк сказал, что у них нет времени. Иди быстро оделась. Губернатор молча повел ее через густой лес. Иди не видела никаких заметных тропинок, временами ей даже казалось, что они бродят кругами. Когда они добрались до асфальтированной дороги, Сцинк взял Иди за руку, и так они прошли еще милю до перекрестка с мигающим светофором. Дорожный указатель гласил, что одна дорога ведет в Майами, другая – в Ки-Уэст.Сцинк велел ей ждать на перекрестке.– Чего ждать?– Кое-кто отвезет тебя на материк. Он скоро приедет.Слова Сцинка очень удивили Иди.– Кто приедет?– Успокойся.– Но я хочу, чтобы ты меня отвез.– Извини, но больше ничем помочь не могу.– Но ты же видишь, опять начинается дождь.– Да.– Я слышала гром!– Зато не будет москитов.– И когда ты это задумал? Бросить меня здесь... – Теперь Иди разозлилась. Она поняла, что губернатор и сам собирался отпустить ее. Так что можно было обойтись и без любовного акта в ручье.Нельзя сказать, что близость с губернатором была ей неприятна, и все же Иди почувствовала себя обманутой.– Почему ты не сказал мне об этом ночью?Сцинк наградил Иди улыбкой политика.– Вылетело из головы.– Негодяй. – Иди вытащила листок из мокрых волос и в раздражении швырнула его по ветру, прихлопнула слепня на лодыжке, сложила руки на груди и свирепо посмотрела на губернатора.Он наклонился и поцеловал ее в лоб.– Надейся на лучшее, девочка. Ведь смогла же ты побороть страх перед крокодилами. Глава 30 Через полчаса после полудня полицейская патрульная машина остановилась на перекрестке Кард-Саунд-роуд и дороги № 905. Широкоплечий темнокожий мужчина в гражданской одежде дважды посигналил, привлекая внимание Иди. Когда он жестом пригласил ее сесть в машину, Иди узнала в нем полицейского, в которого стрелял Кусака возле мотеля «Парадиз Палмс».– Вы можете не верить мне, – обратилась Иди к полицейскому, – но я действительно очень рада видеть вас живым и здоровым.– Спасибо за заботу. – Патрульный произнес это настолько нейтральным тоном, что Иди почти не заметила сарказма. Глаза полицейского закрывали солнцезащитные очки, в уголке рта торчала зубочистка. Когда он наклонился, чтобы открыть дверцу для Иди, она заметила, как на груди патрульного между пуговицами рубашки мелькнула белая повязка.– Вы ведь Джим, да? А я Иди.– Я догадался.Джим повел машину в направлении Майами. Иди предположила, что ее ожидает арест, и сказала:– Хотите верьте, хотите нет, но я и предположить не могла, что он станет стрелять.– А другого нельзя было и ожидать от психа, вооруженного пистолетом.– Послушайте, я знаю, где он. Могу вам показать.– Я тоже это знаю.И тут Иди все поняла. Патрульный и не собирался искать Кусаку. Для Кусаки уже все было кончено.– А что будет со мной? – спросила Иди, перебирая в уме преступления, в которых ее могли обвинить. Попытка убийства. Бегство с места преступления. Пособничество и подстрекательство. Угон автомобиля. Не говоря уже об афере со страховкой, о которой патрульный мог знать, а мог и не знать, в зависимости от того, что ему рассказал губернатор.– Так что будет со мной? – повторила свой вопрос Иди.– Прошлой ночью я получил сообщение, в котором говорилось, что надо отвезти женщину на материк.– И все, только это?– Это просьба моего старого друга.Иди старалась держаться спокойно, но это ей удавалось с большим трудом. На дороге не было видно ни одной машины. Этот парень запросто мог изнасиловать ее, убить, утопить труп в болоте. Кто знает, чего от него ждать? Да плюс ко всему он полицейский.– Вы не ответили на мой вопрос, – продолжала гнуть свое Иди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51