Он попытался возразить Авиле:– Придется много говорить с незнакомыми людьми, а я этого терпеть не могу. Почему бы тебе самому не заняться этими контрактами?– Потому что я осматривал многие из этих чертовых домов, когда работал инспектором.– Владельцы могут этого и не знать.Чанго предупреждал Авилу, чтобы он был осторожен. Чанго был божеством, которому поклонялся Авила, этаким его ангелом-хранителем, и в благодарность за предупреждение свыше Авила принес ему в жертву черепаху и двух кроликов.– Мне надо держаться в сторонке, – пояснил Авила, – сейчас по всему графству шныряют строительные инспекторы. Если кто-то из них узнает меня, то нам хана.Кусака не был уверен, действительно ли Авила боится встречи с бывшими сослуживцами, или же он просто чертовски ленив.– Так где же ты будешь находиться, пока мы будем работать? – поинтересовался Кусака. – Наверное, в кабинете с кондиционером. – Среди «кровельщиков» раздались одобрительные восклицания, они явно были солидарны с Кусакой.Но Авила быстро восстановил свой статус босса.– Работать? Да ведь не будет на самом деле никакой работы. Вас, ребята, наняли не потому, что вы умеете варить гудрон, а потому, что выглядите так, как будто умеете это делать.– А как насчет меня? – не сдавался Кусака. – Почему ты нанял меня?– Потому что мы не можем заполучить на эту роль Роберта Редфорда. – Авила встал, давая тем самым понять, что совещание закончено. – Кусака, а как ты сам думаешь, почему я тебя взял в дело? Да чтобы люди платили. Понятно! Они только взглянут на тебя и сразу поймут, что с тобой шутки плохи.Возможно, для обычного уголовника эти слова и прозвучали бы как комплимент, но только не для Кусаки. * * * Все матрасы в доме Тони Торреса промокли от дождя, поэтому Иди Марш и страховой агент занялись любовью на шезлонге – довольно шумное и небезопасное удовольствие. Фред Дов нервничал, поэтому Иди пришлось руководить каждым его движением. После акта Фред сообщил, что у него, похоже, сместился межпозвоночный хрящ. Иди так и подмывало ляпнуть: «Да разве у тебя могло хоть что-нибудь сместиться, если ты шевелился, как дохлая курица», но вместо этого она похвалила его, назвав жеребцом. Подобный комплимент всегда приободрял мужчин. Вскоре Фред Дов уснул, положив голову Иди на плечо и свесив ноги с шезлонга, но предварительно пообещав ей указать в страховом заявлении максимальную сумму ущерба, а полученные по страховке деньги поделить с Иди.За час до рассвета Иди услышала ужасный шум, доносившийся с заднего двора. Она не могла встать и посмотреть в чем дело, потому что была придавлена к шезлонгу телом страхового агента. Судя по визгу, Дональд и Марла взбесились. В конце концов эта суматоха закончилась жалобными визгами и стонами, от которых волосы вставали дыбом. До восхода солнца Иди не пошевелилась, a g первыми лучами потихоньку разбудила Фреда Дова, который тут же впал в панику по поводу того, что забыл вчера позвонить жене в Омаху. Иди посоветовала ему успокоиться и надеть брюки.Потом она отвела Фреда на задний двор. Единственным напоминанием о таксах были поводки и ошейники. Трава на лужайке была вырвана клочьями, в нескольких местах на влажной серой почве остались полосы следов с глубокими бороздками от когтей.Один из отпечатков следов совпал по размеру с левым ботинком Фреда Дова.– Боже мой, – воскликнул он, – а у меня ведь нога не маленькая!Иди Марш спросила, кому из диких животных могут принадлежать эти следы. Фред предположил, что, судя по размеру, льву или тигру.– Но я не охотник, – добавил он.– Можно, я буду жить у тебя? – попросила Иди.– В отеле «Рамада»?– А что, туда не пускают женщин?– Иди, нас не должны видеть вместе. Ни в коем случае, если уж мы с тобой собираемся провернуть это дело.– Значит, ты хочешь, чтобы я оставалась здесь одна?– Послушай, мне очень жаль твоих собак...– Черт побери, да это были не мои собаки.– Прошу тебя, Иди.Своими круглыми очками Фред Дов напомнил Иди молодого учителя английского языка, преподававшего в их средней школе. Учитель носил мокасины «Басс» на босу ногу и был без ума от Т.С. Элиота. Иди пару раз «трахнула» его в свободной аудитории, но на выпускном экзамене он все равно поставил ей «удовлетворительно», потому что (как он сам заявил) она совершенно не поняла смысла произведения «Дж. Альфред Пруфрок». С тех пор в душе у Иди засело глубокое недоверие к мужчинам с внешностью учителей.– Что значит, если собираемся? Мы же с тобой заключили сделку.– Да, конечно, мы договорились, – согласился Фред Дов.Когда Фред проследовал за Иди в дом, она поинтересовалась:– Как быстро ты сумеешь все провернуть?– Ну, заявление я смогу заполнить на этой неделе...– Стопроцентный ущерб?– Совершенно верно.– Значит, сто сорок одна тысяча. Семьдесят одна мне, семьдесят тебе.– Правильно. – И все же для человека, на которого неожиданно свалилась куча денег, Фред выглядел довольно подавленно. – Но меня все же беспокоит миссис Торрес...– Послушай, я же тебе говорила вчера, у Тони серьезные неприятности, так что я сомневаюсь, что он вернется.– Но разве не ты сказала, что миссис Торрес... настоящая миссис Торрес может вернуться в Майами...– Вот поэтому тебе и следует поторопиться. Скажи у себя в конторе, что дело срочное.Страховой агент поджал губы.– Иди, сейчас каждое дело срочное. Ради Бога, здесь же прошел ураган.Иди с безразличным видом наблюдала, как он заканчивает одеваться. Целых пять минут Фред пытался разгладить руками складки на брюках, а потом попросил Иди одолжить у соседей утюг, но она напомнила ему, что нет электричества.– Ты бы лучше отвез меня позавтракать, – предложила Иди.– Я уже и так опаздываю на встречу в Катлер-Ридж. У одного пожилого бедняги на крышу дома занесло «понтиак». – Фред Дов чмокнул Иди в лоб и как положено, прощаясь по утрам, крепко обнял. – Я вернусь вечером. В девять, хорошо?– Прекрасно. – Она подумала, что сегодня он наверняка принесет презервативы – еще один смешной тормоз на пути к страсти. Также Иди напомнила себе вынести на солнце один из матрасов, поскольку еще одна напряженная ночь на шезлонге может совсем вымотать Фредди.– Принеси формы заявления, – напомнила она, – я хочу сама все посмотреть.Фред сделал заметку в блокноте и сунул его в свой портфель.– Ох, да, – спохватилась Иди, – мне еще надо пару литров бензина из твоей машины.Фред Дов удивленно посмотрел на нее.– Для генератора, – пояснила Иди. – Хорошо бы принять горячую ванну... раз уж ты не позволяешь мне разделить с тобой ванну в отеле «Рамада».– Ох, Иди...– И, пожалуй, несколько долларов на продукты.Увидев, как страховой агент вытаскивает бумажник, Иди несколько подобрела.– Хороший мальчик. – Она поцеловала Фреда в шею, завершив поцелуй легким укусом, просто так, чтобы подбодрить его.– Ты меня напугала.– Успокойся, дорогой, все будет хорошо. – Забрав две бумажки по двадцать долларов, Иди проводила его до машины. Глава 10 По дороге в морг Августин и Бонни услышали в новостях сообщение о сетчатом питоне длиной около четырнадцати футов, который заполз в столовую предприятия по выпуску замороженных продуктов в Перрине.– Один из ваших? – спросила Бонни.– Мне тоже хотелось бы это знать. – Невозможно было выяснить, принадлежала ли эта змея покойному дяде Августина, потому что в составленной от руки Феликсом Моджаком описи отсутствовали какие-либо детали. – У него было два крупных питона, но я же, черт побери, не измерял их.– Надеюсь, что они не убили его.– Я тоже надеюсь. – Августину понравилось то, что Бонни проявила заботу о питоне. Не все женщины поступили бы так же.– Они могут отдать его в зоопарк, – предположила Бонни.– Или напустить на администрацию графства.– Злая шутка.– Я знаю. – Будучи юридически владельцем зверинца, Августин чувствовал себя виноватым в несчастьях, обрушившихся на Бонни Лам. Ведь если бы ее муж не пустился в погоню за обезьяной, он, возможно, и не пропал бы. А вполне вероятно, что это была одна из обезьян дяди Феликса. Но, может быть, и нет.– А что вы будете делать, если кто-то из ваших животных убьет человека? – без обиняков задала вопрос Бонни.– Молиться, чтобы это оказался кто-нибудь, кто заслужил это.Бонни ужаснулась от этих слов, но Августин тут же добавил:– Я просто не знаю, что еще можно сделать, не устраивать же охоту на них. Вы знаете, какую огромную площадь занимает Эверглейдс?Некоторое время они ехали молча, потом Бонни снова заговорила:– Вы правы. Сейчас они свободны, а так и должно быть.– Я не знаю, как должно быть, но я знаю, как есть на самом деле. Черт побери, ягуары могут сейчас быть уже в Ки-Ларго.Бонни печально улыбнулась.– Я бы тоже хотела там оказаться.Прежде чем войти в холодную прозекторскую, Бонни надела мешковатый лыжный свитер, который Августин прихватил с собой на всякий случай. На этот раз никаких предварительных разговоров перед осмотром трупа не было. Тот же самый молодой коронер провел их прямо в прозекторскую, где в данный момент центром внимания был новый труп неизвестного мужчины. Возле трупа толпились детективы, полицейские в форме и не проявлявшие особого энтузиазма студенты-медики из университета Майами. При появлении Августина и Бонни Лам они расступились.Румяный, седовласый мужчина в медицинском халате стоял у изголовья железного стола. Он приветливо кивнул и сделал шаг назад. Затаив дыхание Бонни взглянула на труп. Мужчина на столе был толстопузый и лысый, его кожа оливкового цвета от плеч и до кончиков ног была покрыта редкими блестящими черными волосками. В центре груди зияла рана малинового цвета, шея была покрыта цепочкой кровоподтеков, очень напоминавших багровые отпечатки пальцев.– Это не мой муж, – вымолвила Бонни Лам.Августин вывел ее из прозекторской. За ними последовал высокий темнокожий полицейский.– Миссис Лам?Бонни не остановилась, продолжая двигаться, словно на автопилоте.– Миссис Лам, мне надо поговорить с вами.Бонни обернулась. Полицейский был широкоплечим, мускулистым, он шел, слегка прихрамывая на правую ногу. На нем была форма патрульной службы штата, в огромных ладонях полицейский сжимал шляпу «стетсон». Похоже, он, как и Бонни с Августином, был рад покинуть прозекторскую.Августин поинтересовался, что у него за проблема, и полицейский предложил пойти куда-нибудь поговорить.– О чем? – спросила Бонни.– Об исчезновении вашего мужа. Просто у меня есть кое-какие соображения, вот и все. – Его манера поведения была явно нетипична для полицейского в форме. – Всего несколько вопросов, я обещаю.Августину было непонятно, с какой это стати патрульная служба интересуется пропавшими людьми.– Она уже говорила с агентами ФБР.– Это не займет много времени.– Если у вас есть какие-то новости, то я хотела бы их услышать, – согласилась Бонни.– Я знаю отличный итальянский ресторанчик, – предложил патрульный.Августин понял, что Бонни уже приняла решение.– Это будет официальный разговор? – все же поинтересовался он.– Совершенно неофициальный. – Джим Тайл надел шляпу. – Давайте просто поедим. * * * В середине 70-х годов человек по имени Клинтон Тайри вступил в борьбу за пост губернатора Флориды. По всем параметрам он казался идеальным кандидатом, этакой свежей и чистой струей в эпоху цинизма. Местный уроженец, симпатичный, статный, бывшая звезда футбольной команды колледжа, награжденный орденами и медалями ветеран вьетнамской войны. В ходе избирательной компании он мог вести заумные разговоры в Палм-Бич или изображать из себя простачка в Панхэндле. Средства массовой информации расхваливали его, потому что он говорил законченными фразами, без подготовки и без бумажки. Но самое замечательное состояло в том, что его прошлая личная жизнь не была запятнана сомнительными сделками, до которых так были охочи журналисты и читатели.Репутацию Клинтона Тайри как политика портил только тот факт, что он в течение пяти лет работал профессором английской литературы во Флоридском университете, а исторически считалось – такой кандидат слишком умен, слишком образован и слишком вольнодумен, чтобы занимать пост губернатора штата. Однако, как это ни удивительно, избиратели простили Клинтону Тайри его образованность и выбрали его губернатором.Таллахасское общество по наивности с восторгом встретило приход нового главы исполнительной власти. Аукционисты, сутенеры и непостоянные артисты, контролировавшие законодательную власть, решили, что Клинтон Тайри, как и большинство его предшественников, просто обязан будет действовать с ними заодно. Ведь он, прежде всего, свой парень, и наверняка поймет, что к чему.Но под губернаторской улыбкой кинозвезды скрывался дух бунтаря. Он принес с собой в столицу штата такую глубокую преданность делу и честность, что все политики ужаснулись и быстренько решили, что Клинтон Тайри просто сумасшедший. В своем первом после выборов интервью «Нью-Йорк таймс" губернатор заявил, что Флорида гибнет от необузданного и чрезмерного роста промышленности, перенаселенности, загрязнения окружающей среды, а корнем этого зла является алчность. Позже Тайри выступил по радио и обратился с настойчивой просьбой к туристам и будущим жителям в течение нескольких лет не приезжать в Солнечный штат, „а мы за это время наберемся ума-разума“. Губернатор объявил борьбу с загрязнением окружающей среды и пообещал значительные налоговые льготы тем графствам, которые сумеют значительно снизить плотность населения. Даже если бы Тайри призвал детей возлюбить Сатану, это вызвало бы меньшую бурю возмущения.Мнение о полоумии губернатора усугублялось еще и тем фактом, что он отказывался от взяток. И что еще более удивительно, он делился деталями подобных незаконных подношений с агентами ФБР. В результате чего один из наиболее богатых и влиятельных владельцев фирм-застройщиков попал за решетку по обвинению в коррупции. Совершенно ясно, что Клинтон Тайри был сумасшедшим.Ни один из предыдущих губернаторов не осмеливался посягнуть на строительный бизнес во Флориде. В течение славных семидесяти лет штат находился в руках тех, кто беззастенчиво грабил его природные ресурсы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51