– Не знаю. Надеюсь, что скоро.Страховой агент попытался поставить спинку шезлонга в вертикальное положение, но ее заело, поэтому Иди Марш помогла ему подняться. Он сказал, что хочет еще раз осмотреть спальню.Иди полоскала в раковине окровавленное полотенце, когда услышала, что страховой агент зовет ее. Она поспешила в спальню и увидела, что Фред Дов держит в руке фотографию в рамке, которую он отыскал в куче обломков. На фотографии был изображен Тони Торрес с огромной мертвой рыбиной, пасть у которой напоминала по размеру мусорное ведро.– Слева – это Тони, – пояснила Иди, сухо и нервно хохотнув.– Отличный экземпляр. Где он ее поймал?– В океане. – «Где же еще?» – подумала Иди.– А это кто? – Страховой агент поднял с пола другую фотографию.Стекло рамки было разбито, сама фотография покорежилась от дождя. Это была цветная фотография 9x12, вставленная в позолоченную рамку с филигранью: Тони Торрес обнимал одной рукой за талию небольшого роста, но полногрудую латиноамериканку. Оба радужно улыбались.– Это его сестра Мария, – выпалила Иди, чувствуя, что ее игра подходит к концу.– Она в свадебном платье, – заметил Фред Дов без тени сарказма. – А мистер Торрес в черном фраке.– Он был свидетелем на ее свадьбе.– Вот как? Но он так нежно ее обнимает.– Они очень дружны, родные брат и сестра, – уже менее уверенным тоном произнесла Иди.Фред Дов расправил плечи и спросил уже более резким тоном:– А у вас случайно нет каких-нибудь документов? Меня устроят водительские права. Или любой другой документ с фотографией.Иди Марш промолчала. Ее пугало то, что на нее могут навесить еще одно преступление.– Давайте я попробую угадать, – предложил страховой агент. – Все ваши документы пропали во время урагана.Иди склонила голову, размышляя: «Я не могу снова потерпеть неудачу. Должно же мне хоть раз повезти».– Проклятье, – громко вымолвила она.– Простите?– Я сказала «проклятье». Это значит, что я сдаюсь. – Иди отказывалась верить в происходящее... эта гребаная свадебная фотография! Тони и эта неверная шлюха, которую он собирался нагреть на половину страховки. Жаль, что Кусака смылся, это зрелище в десять раз поинтересней «Салли Джесси».– Кто вы? – голос Фреда Дова звучал теперь строго и официально.– Послушайте, что теперь будет?– А я вам скажу совершенно точно, что теперь будет...В этот момент в генераторе закончился бензин, и он заглох, чихнув несколько раз. Погасли лампочки и телевизор, в доме 15600 по Калуса-драйв внезапно стало тихо, как в часовне. И только на заднем дворе две таксы тихонько повизгивали, пытаясь освободиться от поводков.Фред Дов полез в карман за фонариком, но Иди Марш удержала его, схватив за запястье. Она решила, что ничего не потеряет, если предпримет последнюю попытку.– Что вы делаете? – удивился страховой агент. Иди поднесла его ладонь к своим губам.– Что вы хотите?Фред Дов застыл, как статуя.– Говорите, – языком Иди нежно облизывала костяшки его пальцев, – что вы хотите?– Что я хочу... чтобы не вызывать полицию? Вы это имеете в виду? – срывающимся шепотом произнес страховой агент.Иди улыбнулась. Ладонь Фреда Дова ощутила прикосновение ее губ и зубов.– На какую сумму застрахован дом? – спросила Иди.– Зачем вам это знать?– Сто двадцать тысяч? Сто тридцать?– Сто сорок одна, – ответил Фред Дов и подумал: «У нее невероятно нежное дыхание».Иди переключилась на сексуально-ласковый тон, тот самый, с помощью которого ей не удалось соблазнить в Палм-Бич молодого Кеннеди.– Сто сорок одна? Вы уверены, мистер Дов?– Да, сумма страховки такова из-за плавательного бассейна.– Ох, конечно же. – Иди прижалась крепче, сожалея о том, что надела бюстгальтер, хотя, как она подозревала, сейчас это уже не имело большого значения. Тормозные колодки у бедняги Фредди уже задымились. Она пощекотала ресницами шею страхового агента и почувствовала, как его лицо уткнулось в ее волосы.– Что вам нужно? – с трудом вымолвил Фред Дов.– Мне нужен партнер, – ответила Иди Марш, скрепляя их соглашение долгим страстным поцелуем. * * * Сержант Кейн Дарби относился к службе в Национальной гвардии с той же серьезностью, с какой относился к своей официальной работе в качестве охранника в тюрьме строгого режима. И хотя он предпочел бы остаться в Старке с грабителями и убийцами, долг призвал Кейна Дарби в Южную Флориду на следующий же день после урагана. Подразделением Национальной гвардии, в котором находился Дарби, командовал ночной управляющий рестораном, который строго-настрого проинструктировал своих подчиненных открывать только ответный огонь. Судя по тому, что Дарби знал о Майами, ситуация, когда их могли обстрелять, отнюдь не казалась такой уж невероятной. Но тем не менее, он понимал, что основными задачами Национальной гвардии являются поддержание порядка, оказание помощи нуждающимся и борьба с мародерством.В первый день по прибытии их подразделение до самого вечера устанавливало палатки для бездомных, выгружало из трейлера Красного Креста тяжелые баки с питьевой водой. После ужина Кейна Дарби назначили нести дежурство на комендантском посту на Квейл Руст-драйв, недалеко от Флорида-Тернпайк. Дарби и еще один гвардеец – мастер фабрики по производству бумаги – заступили на дежурство, в их обязанности входило останавливать и проверять легковые и грузовые автомобили. У большинства водителей имелись уважительные причины для того, чтобы находиться в пути после наступления комендантского часа, – некоторые разыскивали пропавших родственников, другие ехали в больницу, а третьи просто заблудились в отсутствие всяких указателей. Если возникал вопрос о разрешении проезда, то мастер с бумажной фабрики целиком полагался в этом на сержанта Дарби, поскольку тот работал в правоохранительных органах. Нарушали комендантский час в основном телевизионщики, зеваки и подростки, намеревавшиеся украсть что-нибудь. Такие машины Кейн Дарби останавливал и отсылал обратно на шоссе.В полночь мастер с бумажной фабрики вернулся в лагерь, оставив сержанта Дарби одного у шлагбаума. Сержант подремал примерно пару часов, но внезапно его разбудило громкое фырканье. Затуманенному взору Дарби предстала фигура большого медведя, она находилась ярдах в тридцати, на краю поляны, окруженной соснами. А может, это была просто причудливая тень, поскольку совсем не напоминала шарообразных черных медведей, которых Кейн Дарби, будучи браконьером, частенько отстреливал в национальном заповеднике Окала. А этот зверь был футов семь ростом.Чтобы взгляд прояснился, Кейн Дарби закрыл глаза, крепко сомкнув веки, а затем очень медленно открыл их. Огромная фигура продолжала стоять на том же месте – этакий неподвижный призрак. Здравый смысл подсказывал сержанту, что он ошибается... не может быть таких огромных медведей во Флориде! И все же он очень похож...И Кейн Дарби вскинул ружье.Но тут краешком глаза сержант заметил фары автомобиля, мчащегося по Квейл Руст-драйв. Он повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело. Кто-то летел на большой скорости к его посту, словно летучая мышь, вырвавшаяся из преисподней. Судя по вою сирен, машину преследовала половина полиции города.Когда Кейн снова повернулся к медведю, или к тому, что выглядело как медведь, там уже ничего не было. Сержант опустил ружье и переключил все свое внимание на сумасшедшего, который управлял приближавшимся грузовиком. Кейн Дарби застыл перед полосатым шлагбаумом в угрожающей позе: спина прямая, ноги расставлены, ружье на изготовку.В полумиле позади грузовика тянулась цепочка синих и красных мигалок, но беглеца, похоже, погоня не пугала. Грузовик приближался, и Кейн Дарби принялся лихорадочно прикидывать в уме варианты. Этот идиот не собирается останавливаться, теперь это вполне очевидно, ведь сейчас ему должно быть хорошо видно (если только он не слепой, пьяный или и то и другое вместе) человека в форме, преградившего путь.Но грузовик не только не снизил скорости, а, наоборот, даже увеличил ее. Отскакивая в сторону, Кейн Дарби выругался. Больше всего в этой ситуации сержанта оскорбило полное неуважение водителя к человеку в форме, и не важно, была ли это форма Департамента исполнения наказаний или Национальной гвардии. Поэтому, когда идиот-водитель снес шлагбаум, сержант в сердцах пальнул вслед несколько раз.Оцепенев от изумления, Кейн Дарби наблюдал, как грузовик на полной скорости вылетел с дороги и плюхнулся в дренажный канал. Такого не ожидал никто, даже сам водитель грузовика – Гил Пек. Звуки выстрелов настолько напугали его, что он даже не смог отыскать ногой педаль тормоза.Единственное, что не удивило Гила Пека, учитывая тяжелый груз ворованных кирпичей, так это с какой быстротой машина погрузилась в теплую мутную воду. Гил выбрался через окно кабины, доплыл до берега и расплакался, проклиная свою злую судьбу. Все его трофеи были потеряны, за исключением пакета с гашишем, который всплыл на поверхность как раз в тот момент, когда подъехала первая полицейская машина.Но сейчас даже наркотик не так сильно волновал Гила Пека. Как только на него надели наручники, он заявил:– Я не убивал его!– Кого? – спросил полицейский.– Ну, того парня, вы же знаете. Парня на стоянке трейлеров. – Гил Пек был уверен, что полицейские преследовали его именно потому, что обнаружили тело распятого человека.Но они, оказывается, не обнаружили никакого трупа. На душе у Гила стало еще хуже. Надо было держать за зубами проклятый язык. А теперь уже слишком поздно. На поверхность канала начали всплывать розовые и голубые трусики-бикини, похожие на медуз.– Что за парень и какая стоянка трейлеров? – задал вопрос полицейский.Гил Пек рассказал ему о мертвеце, распятом на тарелке телевизионной спутниковой антенны. Когда прибыли другие полицейские, Гил повторил свой рассказ и еще раз решительно заявил о своей невиновности. Один из полицейских предложил Гилу проводить их к месту преступления, и тот согласился.После того как фельдшер осмотрел Гила на предмет сломанных костей, мародера усадили в задний зарешеченный отсек патрульного автомобиля, за рулем которого сидел крупный темнокожий полицейский в шляпе «стетсон». По пути к стоянке трейлеров Гил Пек разразился еще одним страстным монологом по поводу своей невиновности.– Но если вы не убивали его, – оборвал Гила патрульный, – то почему убегали от нас?– Меня напугала та жуткая картина. – Гил вздрогнул. – Сами увидите.– Ох, сгораю от нетерпения, – буркнул патрульный.– Сэр, вы христианин?«Удивительно, как быстро наручники заставляют вспомнить о Боге», – подумал патрульный и спросил у Гила:– Вам зачитали ваши права?Гил Пек прижался лицом к прутьям решетки.– Если вы христианин, то должны поверить моим словам. Это не я распял того беднягу.Но Джим Тайл всем своим христианским сердцем надеялся, что сделал это именно Гил Пек. В противном случае серьезное подозрение падало на человека, которого Джим не хотел арестовывать, если только у него просто не будет выбора. Глава 9 Пока Макс Лам дважды звонил по телефону, Сцинк стоял рядом, прислушиваясь к разговору. Будка телефона-автомата находилась на стоянке для грузовиков на Кроум-авеню, на самом краю Эверглейдс. По дороге на юг в зону бедствия тянулись вереницы грузовиков с длинными прицепами, нагруженными лесоматериалами, листовым стеклом и толем. Никто из шоферов даже дважды не взглянул на небритого мужчину в телефонной будке, хотя их внимание и мог бы привлечь ошейник.Когда Макс Лам повесил трубку, Сцинк схватил его за руку и повел к гидроплану, стоявшему у берега мутного канала. Сцинк приказал Максу лечь на носу гидроплана, и, в таком положении он оставался в течение двух часов, ощущая каждой косточкой вибрацию корпуса, а уши у Макса заложило от шума двигателя. Сцинк больше не пел, и Макс терялся в догадках, какими же своими действиями он вызвал очередное недовольство похитителя.По дороге они остановились один раз. Сцинк ненадолго покинул гидроплан и вернулся с большой картонной коробкой, которую поставил на носу рядом с Максом. Их путешествие продолжалось до сумерек, и когда Сцинк наконец разрешил Максу подняться, тот с удивлением обнаружил, что они вернулись в индейскую деревню. Пробыли они здесь недолго, и у Макса не хватило времени поговорить со Сцинком о том, чтобы вернуть свою видеокамеру. Сцинк позаимствовал в деревне фургон, поставил коробку на заднее сиденье, а своего пленника пристегнул ремнем к сиденью пассажира. Обезьяны нигде не было видно, что вполне устраивало Макса.Сцинк надел свою шапочку для душа, и они продолжили путешествие. Максу захотелось в туалет, но он не осмелился попросить Сцинка остановить машину, у него вообще поубавилось уверенности в том, что он сможет уговорить похитителя отпустить его.– Что-то случилось? – все же поинтересовался Макс.Сцинк наградил его холодным взглядом.– Я помню твою жену. Видел ее на пленке, она обнимала и успокаивала двух маленьких девочек.– Да, это Бонни.– Прекрасная женщина. Ты как раз показал ее лицо крупным планом.– А нельзя ли остановить машину, – не вытерпел Макс, – хоть на минутку.Сцинк не отрывал взгляда от дороги.– У твоей жены доброе сердце, на пленке это сразу видно.– Она святая, – согласился Макс. Он засунул обе ладони между ног, решив, что лучше завязать член узлом, чем обмочиться на глазах губернатора.– И почему она связалась с тобой, не могу понять. Загадка, да и только. – Сцинк резко остановил машину. – Почему ты не поговорил с ней сегодня? Звонил приятелю в Нью-Йорк, своим родителям в гребаный Милан в Италии. Но почему не Бонни?– Я не знаю, где она. А этот чертов автоответчик...– Да еще нес какую-то чепуху о том, что вы поссорились...– Я не хотел беспокоить Питера.– Ладно, Бог с тобой. – Сцинк переключил скорость на «нейтралку» и, распахнув дверцу, выскочил из машины. Он вновь появился в свете фар – этакий седовласый призрак, склонившийся над дорогой.Макс прильнул к окну, чтобы посмотреть, что он делает.Вернувшись в машину, Сцинк положил на сиденье рядом с Максом мертвого опоссума, отчего Макс отшатнулся с отвращением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51