На это потребовалось бы несколько месяцев, а за это время пропавший и сам мог объявиться. Если его не заставит сделать это повышенная радиация, то допекут голод и насекомые-паразиты. Однако Квотермейн вряд ли станет прятаться под палубой.Так где же он сейчас? И почему не вошел в контакт с нами? Послав к черту работающий со сбоями душ в нашем жилом блоке, я отодвинула в сторону свою порцию из космического рациона и начала барабанить пальцами по краю стола – единственной свободной на нем поверхности.Квотермейн находился в складском отсеке примерно в то время, когда был убит Кевет. В отличие от Мердока я все еще не верила, что Брин замешан в преступлении, поэтому мне было очень трудно понять причину, которая заставляла Квотермейна прятаться от нас. Кого он боялся? Меня задевала за живое одна мысль о том, что он не доверял мне до такой степени, что Даже не пришел посоветоваться со мной.Подойдя к окну, через которое днем свет проникал в помещение, я выглянула в него, но, конечно, не увидела звезд, а только белую панель. Мне стало очень одиноко. Я находилась посреди космоса и перед сном даже не могла увидеть звезд, выглянув в окно, – то звездное пространство, которое было мне так хорошо знакомо по виду, открывавшемуся из обсерватории. Это были созвездия, которые можно наблюдать и с Земли. До появления на Иокасте членов экипажа «Калипсо» я не вспоминала о Земле месяцами. Но теперь мне казалось, что звезды, которые можно видеть с Иокасты, очень близко расположены к моей родной планете, что они пахнут ею и я могла бы уловить этот запах, если бы мое обоняние не было испорчено…Мои непосредственные воспоминания о Земле связаны с детством, поскольку большую часть своей взрослой жизни я провела вдали от дома. Эти воспоминания отрывочны и фрагментарны, но очень красочны и ярки. Они похожи на короткие стихотворения…Я зря потратила десять минут на поиски в своей комнате поэтического сборника под названием «Сидя в реке». Мой отец написал эту книгу, должно быть, когда я была совсем маленькой, поскольку он умер, когда мне исполнилось десять лет, и слова «малышка с глазами словно облачное небо» в одном из его стихотворений, вероятно, относились ко мне. Стихотворения представляли собой простые повествовательные монологи или краткую игру слов и возвращали меня к пейзажам и образам моего прошлого. Они вызывали в моей памяти воспоминания о красной пыли сухого сезона, такой мягкой и приятной, когда идешь по ней босыми ногами; о моих одетых в старомодны акриловые платья деревенских тетях, успевавших приготовит обед, присмотреть за детьми и узнать новости в Интернете. Я помню их постоянное наставление: «Не подходи близко к реке» и дорожку дрожащего лунного света на воде, над которой далеко разносились голоса друзей, чьи лица уже стерлись в моей памяти.Я плохо помню отца. Юджин – так его звали – был романистом и постоянно уезжал, чтобы «глотнуть свежего воздуха», как он выражался. Когда он бывал дома, то часто читал мне вслух ту книгу, которой сам в это время увлекался, и я наслаждалась общением с ним и тем вниманием, которое он мне оказывал, больше, чем порой содержанием книги. Однажды он не вернулся из очередной поездки. Позже я узнала, что он попал в аварию, свидетелями которой были цыгане – с их табором он тогда путешествовал…Я страшно сердилась на отца за то, что он покинул мою маму, которая, казалось, трагически переживала свою потерю. Именно поэтому я не стала возражать, когда мама отказалась взять меня с собой на похороны. Через пять лет после этого я уехала из дома и поступила в Технический корпус.Я так и не нашла сборник папиных стихотворений. Это была тонкая потрепанная книжечка, и мне бы очень не хотелось думать, что я потеряла ее. Я могла бы, конечно, найти ее содержание в базе данных по литературе, но намного приятней было держать в руках книжечку, нежели электронную копию.Зато я нашла другую отцовскую книгу, завалившуюся за шкафчик с одеждой, рядом с которым стояли мои видавшие виды ботинки. Но мне не хотелось читать «Мотыльков».Сюжет этого произведения был взят из дневника одного младшего должностного лица, жившего при коррумпированном, построенном на насилии режиме на исходе двадцатого столетия. Отец разнообразил его информацией, почерпнутой из старых газет и интервью того же периода. Книга рассказывает, как этого обычного человека вовлекли в похищение людей и как он начал участвовать в пытках тысяч неповинных граждан. Он не был злым, слишком слабым или испорченным. Нельзя даже сказать, что он не сознавал, что делает, или оставался глухим к страданиям других, потому что в своем дневнике он кается в грехах, как настоящий христианин. И все же он стал частью бесчеловечного режима.Внезапно я обратила внимание на то, что между сюжетом «Мотыльков» и нашей нынешней ситуацией можно провести параллель, и холодок пробежал у меня по спине. Я с дрожью отложила книгу в сторону. Где, черт возьми, Квотермейн? Мне срочно надо было подниматься в Пузырь. Мердок, должно быть, уже готов начать операцию по заманиванию кчина в доки.Нельзя позволить Мердоку осуществить его план. Мы не располагаем достаточной огневой мощью и силами, даже учитывая то, что шеф службы безопасности привлек к операции большинство своих лучших сотрудников, оторвав их от другой работы. Это слишком опасно для команды, которая будет пытаться заманить кчина в шлюзовую камеру. Я знала, что возглавлять ее будет непосредственно сам Мердок, хотя он и не говорил мне об этом. Я вспомнила его теплые большие руки, его поддержку во всех своих начинаниях, и меня охватила паника. Что я буду делать, если его убьют или тяжело Ранят?Я обнаружила вдруг, что сижу на полу около своей кровати и кусаю ногти. Это просто смешно. Я должна пойти в Пузырь и хотя бы с помощью приборов наблюдать за тем, что происходит на станции.Выйдя из своей комнаты, я оказалась в темном пустынном коридоре. Похоже, система освещения вышла из строя. Я проверила, работает ли замок, и, убедившись, что все в порядке, почувствовала большое облегчение. Охвативший меня страх сразу же рассеялся. Мое лицо раскраснелось, похолодевшие ноги и руки согрелись.В царившем вокруг полумраке никого не было видно, но я ощущала присутствие хдига, испускавшего феромоны.– Выходите, кто бы вы ни были. Я знаю, что вы здесь.Из-за угла появился хдигский воин. Даже на расстоянии в десять шагов его феромоны творили настоящие чудеса. Когда я работала на Руарле, мы ежедневно принимали ингибиторы, чтобы нейтрализовать их воздействие.Я внимательно вгляделась в лицо незнакомца, стараясь рассмотреть его черты в густой тени. Вообще-то все хдиги очень похожи друг на друга.– Чего вы хотите? – спросила я. На станции осталось всего лишь несколько хдигов. – Я могу назначить вам встречу в офисе…Он сделал еще один шаг, и я ахнула. Это был Геноит. Его голос был легок, как дыхание, он не имел ничего общего с человеческим.– Неужели я должен договариваться о встрече, чтобы увидеться со своей собственной женой?Я оцепенела, лишившись на мгновение дара речи. Это было похоже на кошмарный сон, в котором вы не можете сдвинуться с места, чтобы спастись бегством от смертельной угрозы.– Как… Что ты делаешь здесь? – Мой дрожащий голос сорвался.– Поздравляю, Хэлли, – сказал он спокойно.Геноит нисколько не изменился. Мне необходимо было сесть, у меня подкашивались колени.– Входи.Я снова открыла дверь в свою комнату и впустила его. Защелкнув внутренний замок, я перевела дыхание. У меня в горле стоял комок.Геноит внимательно наблюдал за мной, спокойно стоя посреди комнаты с опущенными руками. Его одежда состояла из короткой юбки очень ярких цветов, которые позволено носить только принцу. Татуированная кожа шеи и спины слегка пульсировала.Он был очень высок. Я уже успела забыть, что он такого большого роста. Он протянул ко мне руку, я знала каждую ее линию, каждый сустав, каждое пятнышко… Он выглядел точно так же, как в день нашего знакомства, на марафоне на Марсе. Хдиги – необыкновенно красивая раса; это высокие стройные, мускулистые охотники с гладкой красно-коричневой кожей. Геноита еще не коснулись признаки старения, которые появляются у хдигов внезапно по истечении пятидесяти лет энергичной молодости.Я проигнорировала его протянутую руку и скрестила свои руки на груди, встав в оборонительную позу.– Я тебе не жена. И по законам Земли, и по законодательству Конфедерации. Мы не общались в течение трех полных солнечных циклов. Все кончено, Геноит.Выражение лица хдигов почти не меняется, но я заметила, что он расстроен.– Хдигский закон не признает аннулирование брачного договора – даже со смертью одной из сторон.Он приблизился ко мне. Я почувствовала исходившее от него тепло и ощутила воздействие феромонов. Мои щеки горели.– Очень плохо. – Мое сердце бешено колотилось в груди. – Мы сейчас не на Руарле. Это – моя станция, а ты незаконно вторгся сюда.– Я надеялся, что ты встретишь меня более гостеприимно. Геноит сделал еще один шаг по направлению ко мне, и я протянула ему свою дрожащую ладонь для рукопожатия.– Как ты оказался здесь?Мне следовало немедленно вызвать сотрудников службы безопасности, но я все еще не могла поверить, что все это происходит на самом деле.Он ничего не ответил, задумчиво глядя на меня.– Как ты оказался здесь, Геноит? – повторила я свой вопрос, не сводя глаз с его лица.Семь лет назад эти широкие скулы и продолговатые глаза свели меня с ума: этого было достаточно, чтобы заставить меня выйти за него замуж. Как давно это было! Семь лет я не произносила вслух его имени. .– Я сумел незаметно приблизиться к твоей станции, используя пылевой хвост кометы как прикрытие. Старая уловка охотника, подкрадывающегося к дичи.Я не знала, смеяться мне или плакать. Вот она, ирония судьбы! Мы были так заняты обсуждением того, как нам использовать пылевой хвост, чтобы выбраться из системы, что даже не подумали о другой возможности – о том, что кто-то может использовать комету, чтобы незаметно подобраться к нам. По крайней мере его прибытие подтверждало то, что датчики сэрасов, так же как и наши собственные, были выведены кометой из строя. Теперь нам оставалось только либо ждать другую комету, либо попытаться самим смоделировать ее воздействие на серые корабли.– Где теперь твой корабль? Ты поставил его в доках?– Нет, я состыковался с другим, уже припаркованным судном. Так что вы сможете обнаружить только его сигнатуру. – Он хорошо знал все уловки, к которым обычно прибегают хдигские воины. Но офицеры Конфлота редко используют их.Несмотря на свою репутацию воинов, хдиги не относились ни к каким формальным вооруженным силам. Единство основных кланов скрепляется у них верностью вождям, а сами кланы перестали враждовать между собой почти тысячелетие назад, когда обнаружили, что намного интересней воевать с разными другими расами. Хдиги – не просто воины, они также умелые торговцы и поразительные художники, но их культура опровергает старую человеческую мудрость, утверждающую, что любая раса, продвинувшаяся достаточно далеко в своем развитии, чтобы совершать космические полеты, неизбежно перестает быть агрессивной.– Хэлли… – Как странно слышать свое имя из его уст и как знакомо оно звучит. – Я привез тебе предложение.Мне показалось, что он вовсе не это хотел сказать.О боже, все это не снится мне, а происходит на самом деле. Передо мной действительно мой бывший супруг, служивший когда-то помощником посла на Земле, наследник вождя одного из хдигских правящих кланов…– В чем же заключается твое предложение?Он подошел еще ближе, и я отпрянула, чувствуя пощипывание в носу и ушах. Воздействие феромонов бывает порой непредсказуемым.– У вас проблемы с этими сэрасами.– Тебя послала Конфедерация? Почему ты до сих пор официально не заявил о своем прибытии? Что вообще происходит сейчас в Конфедерации?Он смотрел на меня своими глазами цвета топаза, с вертикальными, как у кошки, зрачками. Раньше он избегал смотреть на меня в упор, так как такой взгляд выражал у хдигов агрессию.– Захват этой станции стал для Конфедерации полной неожиданностью, она не была готова к этому. Мне говорили, что Совет Конфедерации не намеревался поддерживать ваше соглашение и использовал обитаемый космос, чтобы собрать информацию о сэрасах. Как мы предполагали, именно сэрасы вели эту игру.– Похоже, я правильно сделала, что заключила тогда соглашение.– Возможно, если бы ты располагала большим количеством времени, люди привыкли бы к твоей идее и поддержали бы тебя. Многие думают, что ты все это сама организовала.– Что?! Но зачем мне понадобилось бы…– Да, конечно. Это маловероятно, учитывая, что ты тоже находишься здесь, в этой ловушке. Кроме того, ни один из тех, кто делает подобные предположения, не знаком с тобой лично. Дело в том, что данное соглашение бросает тень на все остальное.– Что ты хочешь этим сказать?..Я чувствовала, как во мне закипает гнев. Пока мы тут выбиваемся из сил, пытаясь хоть как-то выжить, они там, в Центре, распускают досужие сплетни!..– Обычно, если можно назвать нынешнее состояние дел обычным, вторжение в космическое пространство, контролируемое Конфедерацией, и блокада одного из ее объектов вооруженными силами чужой расы должна была бы немедленно вызвать ряд ответных репрессивных мер. Но поскольку ты открыла сэрасам доступ в систему…– Мирный доступ. Они нарушили условия соглашения, как только начали военные действия.– Новости не сразу доходят до Центра, на это требуется время. Информация часто искажается и обрастает слухами. Пока не был послан официальный корабль-разведчик, который блокировали корабли сэрасов, никто не знал, что в действительности происходит. За исключением, пожалуй, того, что сэрасы находятся здесь. – Он обвел рукой вокруг, имея в виду станцию.– Значит, поскольку у нас не было связи с Центром, вы решили, что мы сами организовали нападение сэрасов? – Я чувствовала одновременно обиду и злость. – Неужели никто не доверяет нам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56