Затем Люк поднял голову и тихо сказал:
— Сюзетта, милая, я нанялся завтра сопровождать обоз Уоррена в Форт-Гриффин. Они везут зерно и провиант из Уэзерфорда для тамошнего гарнизона, и им нужны дополнительные люди, чтобы быстро пересечь прерию Солт-Крик. К счастью, до отлова скота остается еще несколько дней, и мистер Бранд сказал, что не будет возражать, если я захочу заработать немного денег. Люк умолк и взглянул на Сюзетту.
— Люк, пожалуйста, не делай этого. — Она коснулась его щеки. — Я хочу, чтобы ты был все время со мной, пока не уедешь на отлов скота. В конце концов, — ее взгляд скользнул к загорелой шее юноши, — тебя не будет несколько недель. А потом, когда ты вернешься, погонишь стадо в Абилин. Когда мне еще удастся побыть с тобой?
— Милая, — Люк сжал ее в объятиях и улыбнулся, — одна из причин, по которой я нанялся сопровождать обоз, — заработать нам с тобой денег. Сюзетта, милая, я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
— Люк, ты… ты делаешь мне предложение?
— Да, любимая. Да, да. Я хочу, чтобы ты как можно скорее стала миссис Люк Барнз. Ты ведь любишь меня, правда? Внезапно ему показалось, что Сюзетта отвергнет его.
— О Люк! — Она крепче прижалась к нему и уткнулась лицом в его теплую шею. — Да, люблю. Я люблю тебя и хочу стать твоей женой.
— Сюзетта!
Он слегка отстранился, чтобы взглянуть на нее. Затем губы юноши вновь прижались к ее губам, а его руки обняли ее и крепко прижали к себе. Сюзетта задохнулась, ощутив его приоткрытые губы и все его сильное, стройное тело. Сквозь тонкую хлопковую рубашку она чувствовала, как неистово бьется его сердце. Сюзетте казалось, что она вот-вот потеряет сознание от его обжигающего поцелуя, но в этот момент губы Люка скользнули к ее уху.
— Нам лучше вернуться, милая. Твой отец будет волноваться, куда мы подевались.
— Да, знаю, знаю.
Сюзетта осторожно высвободилась из его рук, повернулась к нему спиной и прошептала:
— Люк, у меня есть кое-что для тебя.
Достав из-за лифа своего нарядного платья новый красный шарф, она разгладила его и аккуратно сложила, так что получился прямоугольник с вышитой в углу буквой «Л», а затем повернулась и протянула его Люку.
— Скажи, что это? — Люк улыбнулся и взял яркий шарф. — И откуда, Сюзетта, здесь взялась большая буква «Л»?
— Это я ее вышила. Тебе нравится?
— Нравится? Милая, он прекрасен! Я никогда не расстанусь с ним.
Сюзетта засияла, а Люк повязал красный шарф вокруг шеи и указал пальцем на первую букву своего имени.
— Как я выгляжу? — Глаза его блестели в бледном свете луны.
— Великолепно. — Сюзетта улыбнулась. — Люк, а ты уверен, что пересекать прерию Солт-Крик безопасно? Ты же слышал, что совсем недавно там убили четверых и сняли с них скальпы.
— Не волнуйся, Сюзетта. Я дорожу своим скальпом. Мы будем ехать через прерию днем, так что не забивай свою милую светловолосую головку мрачными мыслями. Они неплохо заплатят, и я куплю тебе кольцо. Если оно подойдет, мы поженимся осенью, сразу же, как только я вернусь из Абилина.
Он посмотрел на нее, ожидая ответа.
— Да, как только ты вернешься из Абилина. Миссис Люк Барнз! — Сюзетта вздохнула. — Я буду тебе хорошей женой, Люк. Клянусь. Я не очень хорошо умею готовить, но научусь. Для тебя.
— В этом нет необходимости, Сюзетта. Мы будем жить любовью.
— Хм, — пробормотала она. — В таком случае ты можешь поцеловать меня еще раз, Люк.
Его губы опять прижались к ее губам. Сюзетта целовала Люка со все возрастающей пылкостью, запустив пальцы в его густые вьющиеся волосы, которыми она так восхищалась.
Глава 3
Днем 18 мая 1871 года главнокомандующий армией Соединенных Штатов генерал Уильям Шерман с эскортом из шестнадцати всадников под командованием лейтенанта Четвертого кавалерийского эскадрона Мейсона Картера достиг прерии Солт-Крик в графстве Янг. Дородный генерал и его охрана направлялись из Форт-Белнапа в графстве Янг в Форт-Ричардсон в Джексборо.
Когда небольшой отряд двинулся через прерию, небо было высоким и безоблачным, а воздух неподвижным и напоенным сладкими ароматами. Стоял чудесный весенний день в северном Техасе. Им оставалось преодолеть всего семнадцать миль. К ужину генерал будет уже в своих апартаментах в Форт-Ричардсоне. Генерал Шерман, скептически относившийся к жалобам, которые поступали с пограничных с индейскими резервациями земель, посмотрел на скачущего рядом юного лейтенанта и улыбнулся. Веселые глаза старика исчезли в лучиках морщин, прорезавших его упитанное лицо.
— Лейтенант Картер, кажется, все обстоит именно так, как я предполагал. У страха глаза велики. Эта местность так же безопасна и спокойна, как в тот день, когда ее сотворил Господь. Я не вижу никаких следов «диких индейцев», о которых так много слышал от этих славных, но излишне нервных поселенцев.
— Прошу прощения, генерал, но позвольте не согласиться с вами. Я был в этой части страны перед войной, и плотность населения здесь тогда была выше, чем теперь. Я приписываю это только страху и бегству от дикарей. — Стальные глаза лейтенанта скользнули вдоль линии горизонта.
— Возможно, это правда, лейтенант. И все же мне кажется, что большая часть этих страхов безосновательна. В данную минуту мы пересекаем, вероятно, самую опасную из. прерий Техаса. Не знаю, как вы, а я чувствую себя в такой же безопасности, как во время ленча в большом обеденном зале Белого дома в Вашингтоне. Рука генерала приподнялась, чтобы скрыть зевок.
Пока уверенный в себе генерал разглагольствовал, за ним в полной тишине наблюдали сто пятьдесят пар черных глаз. На коническом холме, возвышавшемся над пустынной прерией, которую медленно пересекала цепочка всадников, притаились сгорающие от нетерпения воины племен кайова и команчи. Восседая на боевых конях, с копьями, украшенными человеческими скальпами, они ждали сигнала к атаке от своего великого шамана Дегейта. Воины сдерживали лошадей, и под кожей их мощных обнаженных спин перекатывались стальные мускулы. Они жаждали крови, горели нетерпением ринуться вниз и с криком и гиканьем обрушиться на ничего не подозревающих бледнолицых, заняться тем единственным делом, для которого они были рождены и воспитаны, — войной.
Однако им следовало еще немного подождать. Прошлой ночью Дегейт пел свою магическую песню. Он слышал крик совы и остался доволен. На рассвете он собрал своих воинов и сказал им, что видел успешную атаку.
— Завтра этим путем пройдут два отряда, — важно объявил шаман. — Первый будет небольшим, и мы сможем без труда справиться с ним, но не станем нападать. Духи запрещают! Позже появится второй отряд, и мы нападем на него. Атака будет успешной.
Вот поэтому ничего не подозревающий генерал и его охрана благополучно миновали холм, обогнули Кокс-Маунтин и исчезли в лесу. Генерал дремал в подпрыгивающей санитарной повозке, запряженной лошадьми. В небе быстро сгущались тучи.
Меньше чем через три часа обоз Уоррена обогнул Кокс-Маунтин, держа путь на запад. Впереди медленно движущегося каравана ехал Люк Барнз; его взгляд скользил по равнине, выискивая опасность. Вокруг шеи юноши был гордо повязан красный шарф. Люк с облегчением вздохнул. Насколько хватало глаз, все было тихо.
Искусно спрятавшись, Дегейт с могущественными вождями — Сатанком, Сатантой, Быстрым Медведем и Орлиным Сердцем — готовились показать нетерпеливым молодым воинам, как нужно воевать. По знаку Дегейта Сатанта, чье красивое лицо было размалевано красной краской, величественным жестом поднес к губам медный горн и протрубил сигнал к атаке. Воины, издав боевой клич, ринулись вниз по склону холма, чтобы окружить ненавистных бледнолицых.
— Боже всемогущий!
Натянув поводья, Люк резко повернул лошадь и подал сигнал спутникам, чтобы они быстро образовали круг. На память ему пришли слова Сюзетты: «Люк, а ты уверен, что пересекать прерию Солт-Крик безопасно?» А тем временем с горы низвергалась лавина вопящих размалеванных индейцев, вооруженных дальнобойными ружьями, револьверами и карабинами.
Джеймс Лонг, начальник обоза, выкрикивал команды, а его испуганные люди торопливо образовывали круг, поставив мулов в центр. Люк спешился, чтобы помочь соорудить защитный бруствер из мешков с зерном.
Но времени им не хватило. Быстрота и неожиданность нападения оставили бледнолицых совершенно беззащитными перед полутора сотнями гикающих воинов, которые сужающимися кругами скакали вдоль повозок и стреляли с устрашающей меткостью. Джеймса Лонга убили сразу же. Через несколько минут были мертвы еще четверо. Зная, что прятаться среди повозок бессмысленно, Люк громко крикнул, стараясь перекрыть леденящие кровь звуки схватки:
— Это бесполезно! Нам нужно спасаться бегством!
Белые что было мочи побежали под укрытие находящихся в двух милях от них деревьев, отстреливаясь на ходу от окружавших их индейцев.
Люк Барнз даже не почувствовал, как пуля раздробила ему позвоночник, лишив способности двигать ногами. Он услышал топот боевого коня, и молодой ухмыляющийся воин, соскочив с тяжело дышащего и фыркающего животного, направился прямо к нему. За секунду до того, как коричнево-красное лицо склонилось над Люком, на солнце набежало облако. В это мгновение Люк Барнз понял, что ему не суждено снова увидеть солнечного света.
Над ним склонилось свирепое лицо, и полуобнаженный дикарь уселся ему на грудь. Когда воин потянулся за висевшим у него на поясе острым охотничьим ножом, Люк оказал яростное сопротивление послушной ему верхней половиной тела. Его сильные руки опрокинули индейца на землю и остановили нож. Отчаянно боровшийся за свою жизнь, Люк не почувствовал, как в его широкую спину вонзился томагавк. Жизнь медленно уходила из него. Два победоносно улыбающихся воина перевернули его на спину.
Люк не видел их радостных лиц. Перед его глазами всплыл образ красивой юной девушки со светлыми шелковистыми волосами, обрамлявшими милое лицо, и сияющими от счастья глазами. Она ласково звала Люка.
— Сюзетта, — пробормотал он и сжал красный шелковый шарф загорелой ладонью, которую уже кромсали два индейца.
— Позвольте предложить вам сигару, генерал Шерман?
Остин Бранд обаятельно улыбнулся сидевшему на противоположном краю стола коренастому мужчине. Был уже поздний вечер, и генерал чувствовал себя усталым после долгого путешествия. Вместе со своей охраной он приехал в Форт-Ричардсон к обеду и едва успел поесть, когда в форт прибыла делегация взволнованных жителей Джексборо, желавших встретиться с генералом.
Остин Бранд, Блейк Фоксуорт и еще несколько встревоженных членов общества рассказали усталому генералу, что индейцы из резерваций свободно кочуют по прериям, убивая местных жителей, угоняя лошадей и пугая население своими зверствами.
Генерал Шерман взял предложенную сигару, откусил кончик, чиркнул серной спичкой и выпустил облачко дыма. Покатав сигару между большим и указательным пальцами, он одобрительно кивнул Остину.
— Черт возьми, генерал! — Блейк Фоксуорт хлопнул худой ладонью по столу. — Если в ближайшее время армия не вмешается в ситуацию с индейцами, на севере Техаса вообще никого не останется. Здесь небезопасно жить. Индейцы знают, что могут свободно совершать набеги, а затем укрываться в резервациях, где их запрещено преследовать! Это же бессмысленно! Какая польза от гарнизона этого форта, если солдаты не могут и пальцем тронуть бандитов, как только те пересекут Ред-Ривер?
Взглянув на доктора с благожелательной улыбкой, генерал вынул сигару изо рта.
— Джентльмены, я вижу, что честные люди Джексборо напуганы, но думаю, что большая часть этих страхов не обоснованна. Я уверен, что имели место отдельные инциденты, когда индейцы угоняли ваших лошадей, но не вижу…
Внезапно поднялся Остин Бранд:
— Мы чертовски устали от того, что Вашингтон смотрит на нас только как на досадную помеху, генерал Шерман. Мы пришли сюда заявить вам, что жить в этой части страны небезопасно. Дикари совершают набеги в непосредственной близости от форта. Это поможет вам понять, генерал, насколько они уважают эти войска, имеющие хорошие намерения, но совершенно неэффективные. Говорят, солдаты не раз находили дымящиеся угли на стоянке индейцев, но им ни разу не удавалось догнать краснокожих.
— Послушайте, мистер Бранд, я… — Генерал побагровел.
— Нет, генерал Шерман, это вы послушайте! Меньше двух месяцев назад четверо чернокожих солдат были убиты и оскальпированы на той самой дороге, по которой вы сегодня ехали. Там действительно небезопасно. Вы имеете дело не с кучкой пугливых старых дев, боящихся собственной тени. Нет, генерал, мы приехали сюда, чтобы рассказать об убийствах, пытках и грабежах, и настаиваем, черт побери, чтобы с этим было покончено!
Остин покраснел, поднес руку к тесному воротнику рубашки и рывком расстегнул его.
Генерал пристально посмотрел на человека, так пылко излагавшего свои доводы.
— Мистер Бранд, уже поздно, и мне необходимо немного отдохнуть, но заверяю вас, что когда я прибуду в Форт-Силл, находящийся на индейской территории, то проверю, соответствуют ли действительности ваши обвинения в том, что индейцы получают оружие и амуницию в форту. В это трудно поверить, но я обязательно проведу расследование.
Насмешливо фыркнув, один из членов делегации поднялся и отодвинул свой стул.
— Мы тоже можем уйти. Это пустой разговор. — Он посмотрел на генерала и холодно добавил: — Эти индейцы вооружены лучше, чем мы, и они отвозят к себе в лагерь украденные у нас товары. Выясните и это, если уж вы намерены заняться расследованием.
Члены делегации мрачно удалились, чувствуя, что почти ничего не достигли. Тучи, сгущавшиеся с полудня, разразились весенней грозой. Когда Остин и Блейк вышли на крыльцо квартиры генерала, лил сильный дождь. Опасаясь ехать домой в такой ливень, они стояли на длинной галерее и разговаривали, надеясь, что дождь скоро утихнет. Мужчины тихо беседовали, когда по ступенькам поднялся взволнованный молодой капитан и пригласил генерала Шермана в госпиталь форта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48