Он был полон решимости овладеть ее телом. Подчинить ее волю своей.
Почему же Морган не пошел до конца? Этот вопрос не давал ей покоя. И почему он не позволил ей выплакаться в одиночестве? Наоборот, он провел ночь рядом, держа ее в объятиях… Он также не отправился к своей любовнице. Последнее было особенно приятно Элизабет. Однако все утро она грустила и даже терзалась угрызениями совести.
Как она сказала Натаниелю? «Примиритесь с этим браком, как примирилась я сама». Но она-то не примирилась, а, видимо, настало время примириться.
Элизабет начала дальше развивать эту мысль. Наверное, настало время раз и навсегда покончить с недоверием между ней и Морганом. Она не могла больше выносить враждебную напряженность, в которой они жили.
Она должна сделать первый шаг.
После обеда Элизабет приказала подать экипаж. Кучер Виллис, помогая ей сесть, спросил, куда они отправляются.
— Поезжайте, пожалуйста, в контору мистера О'Коннора в гавани, — разъяснила она.
— В контору, мэм? — удивленно переспросил Виллис.
— Да, в контору. И поторопитесь, потому что мне некогда.
«Я действительно спешу, — подумала Элизабет с нервным смешком. — Спешу осуществить то, что задумала!»
Вскоре экипаж достиг гавани. Стоял ясный теплый день, и ни единое облачко не омрачало голубизны неба. Виллис помог Элизабет выйти из экипажа.
— Вас подождать, мэм?
Элизабет быстро произвела в уме расчеты.
— Возвращайтесь через час, Виллис.
Ей должно хватить часа, чтобы, собрав все свое мужество, не торопясь переговорить с Морганом.
Большая вывеска «Корабельные верфи О'Коннора» висела над воротами, и Элизабет храбро вступила внутрь.
Два строящихся корабля в лесах стояли на стапелях, рабочие сновали по мосткам, шум, стук и отдельные выкрики слышались отовсюду.
Немедленно рядом с Элизабет возник высокий бородатый человек с густыми седыми бровями.
— Могу я вам помочь, мэм?
Глубокие морщины пересекали его лоб, глаза смотрели доброжелательно и приветливо.
— Да. Я хотела бы увидеть мистера О'Коннора, — благодарно откликнулась Элизабет.
— Вы миссис О'Коннор?
Элизабет кивнула; она еще не привыкла к этому обращению.
— Я Роджер Хауэлл, помощник вашего мужа, мэм, — представился он с белозубой улыбкой.
Он уже завладел ее рукой и тряс ее изо всех сил.
— Рада познакомиться с вами, мистер Хауэлл, наверное, вы мне и нужны. Мой муж у себя в конторе?
Хауэлл показал на клипер, стоявший на якоре неподалеку от дока.
— Он сейчас на борту «Обгоняющего ветер», мэм. Мы делали на нем кое-какой ремонт, и теперь ему нужен пробный пробег.
Элизабет обернулась, чтобы посмотреть на судно, и у нее захватило дыхание. На таком близком расстоянии оно казалось громадным и тем не менее поражало изяществом и стройностью линий. Под массой белоснежных парусов судно походило на царственную морскую птицу, готовую подняться в небо.
Но Элизабет сразу забыла о прекрасном клипере, заметив на его палубе знакомую высокую фигуру.
Морган смотрел прямо на Элизабет, и ради приличия она подняла руку и помахала мужу.
Он не ответил на ее приветственный жест, но Элизабет некогда было раздумывать.
— Пойдемте со мной. — Мистер Хауэлл уже взял ее под руку. — Вы можете подождать мистера О'Коннора в конторе.
Он повел ее в дом напротив, сначала в небольшую приемную, а из нее в просторный кабинет. Если бы она и не заметила на стуле сюртук Моргана, знакомый запах одеколона все равно подсказывал, что она находится в его обители.
Не успела Элизабет хорошо оглядеться, как дверь стремительно распахнулась, Морган вошел в комнату и направился к своему письменному столу.
Он не стал садиться, а остановился за ним, скрестив руки на груди и нетерпеливо поглядывая на Элизабет. Ни во взгляде, ни на его лице не было и капли приветливости.
Элизабет хотела обратиться в бегство, но было уже поздно. Она попыталась улыбнуться внезапно окаменевшими губами.
— Надеюсь, вы не против, что я пришла.
Ее пробный шар был встречен с холодным безразличием.
— Наоборот.
Он явно не стремился облегчить ее положение.
— Я подумала, что, может быть, мы поговорим.
— О чем?
Его прямолинейность обескураживала.
— Насчет… вчерашнего вечера.
Молчание затягивалось. Наконец он заговорил:
— Насколько я помню, Элизабет, вы вчера были не расположены со мной разговаривать.
Его слова заставили Элизабет поднять голову; их взгляды скрестились, высекая искры.
— Насколько я помню, у вас вчера было другое на уме! — вспыхнула она, не успев подумать.
— Верно, — мрачно подтвердил Морган, — и вы весьма красноречиво выразили свои чувства.
В который раз Элизабет пожалела о своей опрометчивости. У нее защипало в горле, сердце испуганно дрогнуло, слезы навернулись на глаза. Почему, почему всегда между ними пространство, расстояние, разделяющее их? Разве сегодня она хотела ссоры, разве за тем сюда явилась?
Ее мимолетный взгляд коснулся его лица, и тут же Элизабет отвела глаза в сторону. Она сжимала руки, чтобы унять их дрожь, и призывала на помощь ускользающее мужество.
— Я… я очень сожалею, — начала она слабым голосом. — Я пришла извиниться за свое вчерашнее поведение. Я очень рассердилась, я была потрясена, когда вы признались, что нашли Натаниеля в Нью-Йорке, а мне ничего не сказали. Но мне не следовало говорить те слова…
Элизабет остановилась, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. К ее удивлению, Морган сам прервал молчание.
— Вы имели все основания сердиться, Элизабет, — так же медленно, как и она, начал он. — Я не пытаюсь оправдываться, я даже не знаю, как все это объяснить. Мне не стоило скрывать от вас, где находится Натаниель. Но если бы сегодня я вновь столкнулся с той же проблемой, я, наверное, поступил бы точно так же. Однако вы меня не правильно поняли: я не хотел обидеть вас или его. Но в первую очередь я пожалел вас.
Элизабет вопросительно сдвинула брови.
— Вы меня пожалели? Почему?
— Я не хотел, чтобы вы узнали правду. Он был с другой женщиной, Элизабет. Разве мог я сказать это вам?
Болезненная гримаса исказила ее лицо.
— Теперь это не имеет значения, — произнесла Элизабет сдавленным голосом. — Что сделано, то сделано. Я не вышла замуж за Натаниеля, я вышла замуж за вас. Боюсь, вы правы, я была плохой женой и скверно себя вела.
На этот раз Морган задал вопрос:
— Но почему?
Элизабет совсем низко склонила голову; как зачарованная, она смотрела на свои крепко сплетенные пальцы. Она не смела посмотреть ему в лицо. Она не могла себя заставить.
— Я дала обещание перед Богом быть вашей женой… И я его выполню. Потому что теперь я поняла, что несправедливо отвергала вас… — она слегка запнулась, — в нашу свадебную ночь… И вчера тоже. — Ее голос был не громче шелеста. — Но я больше не стану вам отказывать.
Морган замер на месте, он не верил своим ушам, но радость и торжество взяли в нем верх; он готов был немедленно заключить ее в объятия, покрыть поцелуями и дать волю своему желанию.
В мгновение ока Морган очутился рядом с ней, взял ее за локти и поставил на ноги. Она задрожала, и он хотел ее успокоить, но переполнявшие его разноречивые чувства победили; сдерживая дыхание, он склонился к ней и слегка коснулся губами ее губ. Легкий, как ветерок, поцелуй, сначала один, потом другой…
Элизабет чуть слышно вздохнула; ресницы, затрепетав, медленно опустились. Его поцелуи стали более настойчивыми, и губы Элизабет, как цветок, раскрылись под его прикосновениями, неожиданно смелые и одновременно послушные его воле. Одной рукой Морган обвил ее тонкую талию и со стоном притянул Элизабет к себе так, что она оказалась между его ногами. Элизабет напряглась, но не отодвинулась. Его свободная рука легла ей на грудь, заявляя свои права на нее. Большим пальцем он водил вокруг самой вершины нежного холмика.
Морган презирал себя за то, что подвергает Элизабет такому испытанию, но он должен был знать наверняка. Она быстро, как от испуга, втянула в себя воздух, и сосок под его ладонью стал твердым и упругим. Со стоном Элизабет выгнулась ему навстречу, как бы отдавая ему всю себя.
Морган с трудом прервал поцелуй, он тяжело дышал, и его сердце, казалось, готово было выпрыгнуть наружу.
— У меня есть небольшой дом на побережье, — произнес он все еще неровным голосом. — Я подумал, а что если мы проведем там неделю вдвоем, только вы и я.
С просительным выражением он отклонился назад, чтобы видеть ее лицо.
— Вы не против?
Ее щеки порозовели, и она молча кивнула головой.
Морган не стал ждать другого приглашения, а как жаждущий перед источником, надолго приник к ее губам, чтобы утолить свою жажду. Она же, преодолевая застенчивость, робко отвечала на смелые заигрывания его языка. Его руки распоряжались ею как хотели.
Он застонал: теперь, когда ему дали свободу, это было настоящее блаженство. Но он не хотел доводить дело до естественного завершения. Только не сейчас. И не здесь.
К тому же он слишком сильно желал ее, чтобы спугнуть в самом начале.
На этот раз все будет по-другому, он не повторит тех первых ошибок.
И все же лишь спустя очень долгое время Морган оторвался от нее, чтобы сказать одну фразу:
— Мы отправляемся завтра утром.
Глава 15
Берег был скалистым и диким, но Элизабет пришла в восторг от его девственной, нетронутой красоты. Она не могла оторваться от пейзажа за окном, словно всю жизнь провела в четырех стенах, вдали от природы. День выдался облачный и пасмурный, но Элизабет была в прекрасном настроении. Морган сидел напротив, вытянув длинные ноги, и снисходительно наблюдал за ее восторгом. И хотя они молчали почти всю дорогу, это было дружелюбное молчание близких людей.
Когда они огибали мыс, Морган подвинулся ближе к окну и показал ей на что-то пальцем. — Вон там. Видите?
Элизабет наклонилась вперед, стараясь отыскать то, что он ей показывал. Внизу лежала небольшая бухта с песчаным пляжем, а в бухте — крошечный зеленый островок.
Она нахмурилась, не понимая, где же то место. И вдруг солнце вышло из-за облака, и потоки света затопили бухту — скалистый берег, старый серый каменный дом среди рощицы высоких сосен. Деревянная веранда опоясывала его с трех сторон, а на ней, лицом к морю, стояла скамейка только на двоих. У Элизабет захватило дух от восторга, так тут было прекрасно, о чем она и поспешила сообщить Моргану. И хотя Морган ничего не ответил, он был явно доволен.
Морган помог Виллису выгрузить из экипажа багаж и припасы и сказал:
— Не беспокойтесь, Виллис, если нам что-нибудь понадобится, до городка отсюда всего полмили пешком.
Виллис влез на козлы и притронулся к шляпе.
— Желаю хорошо провести время, — сказал он. Виллис должен был вернуться за ними только через неделю.
Элизабет махала ему вслед, но ее мысли были заняты только одним: она пробудет здесь наедине с Морганом целых семь дней…
И семь ночей.
Хорошо еще, что Морган не заметил ее растерянности, он искал в кармане ключ от дома.
— Боюсь, вас ждет разочарование, — предупредил он Элизабет. — Дом очень маленький и скромный.
Господи, неужели Морган такого плохого мнения о ней? Неужели считает ее заносчивой аристократкой? Никогда в жизни Элизабет ни на кого не смотрела свысока. Как он может так о ней думать? Элизабет хотела рассердиться, но вовремя удержалась. В конце концов они приехали сюда не для того, чтобы ссориться.
Но стоило им войти в дом, как Элизабет позабыла об обиде. И впрямь весь дом мог разместиться в гостиной особняка на Бикон Хилл. Два больших мягких кресла и диван стояли напротив огромного камина. Но особенно Элизабет понравился уютный диванчик со множеством подушек, стоявший у большого окна, откуда открывался прекрасный вид на океан.
Затем пришла очередь спален, которых было две. Одну из них, ту, что поменьше, Морган превратил в кабинет, где работал, когда приезжал сюда. Та, что побольше, была веселой и просторной.
И в ней стояла всего одна кровать.
Кровать была широкой, с четырьмя столбиками и покрыта мягкой периной. Элизабет с трудом отвела от нее взгляд.
С напускным безразличием она наблюдала, как Морган перенес с веранды в спальню их вещи. Затем повернулся к ней.
— Может быть, вы хотите осмотреть окрестности? — предложил он.
Элизабет изо всех сил закивала головой.
— Я только переоденусь, — продолжал он, — и мы с вами отправимся на прогулку.
Когда через несколько минут Морган вышел к ней на веранду, он был в простой холщовой рубашке и неказистых штанах, таких же, что носили рабочие на верфях. Было немного странно видеть его в такой одежде. Хотя она еще больше подчеркивала его мужественность, Морган тем не менее уже не казался таким суровым и неприступным, как обычно. Возможно, это произошло оттого, что по неизвестной причине куда-то исчезло напряжение, которое постоянно существовало между ними. Элизабет сочла это приятным изменением.
Узкие каменные ступени вели вниз, к океану, где спокойные волны набегали на берег. Элизабет не удержалась от восклицания, заметив на песке небольшую лодку.
— Смотрите, лодка! — объявила она.
— Не лодка, а шлюпка, — поправил ее Морган. Она сделала гримасу и с тоской посмотрела на островок вдали.
— Как вы думаете, мы сможем туда добраться?
— А вы умеете плавать? — спросил он с сомнением.
Элизабет изобразила удивление:
— Как, разве вы не сумеете меня спасти? Морган не мог отвести от нее взгляда. Его молодая жена и не подозревала, какую очаровательную картину она собой представляла под солнцем и ветром на морском берегу. Ее зеленые глаза блестели, розы цвели на щеках, пряди золотых волос выбились из прически и разметались по плечам. Она была рядом, стоило лишь протянуть руку, и вновь вспыхнул в нем голод по ней, сильный до боли, который, Морган надеялся, он сумеет подавить.
«Боже мой, — подумал Морган, — а кто спасет меня от тебя?»И словно нарочно, чтобы усилить его мучения, налетевший порыв ветра обрисовал под платьем ее молодые упругие груди.
Морган сжал зубы, борясь с непокорным, охваченным жаром телом.
— Так что же, — продолжал он, — вы умеете плавать или нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34