— Пожалуйста, не надо!
Это была не просьба, а жалобная отчаянная мольба. Морган ее не слышал.
— Пожалуйста! Я хочу вам сказать…
— Не сейчас.
Это был горячий нетерпеливый шепот.
— Но я никогда…
— Молчите, — сказал он хрипло.
Он прижал к матрасу ее руки; своей тяжестью раздвинул бедра. Теперь Элизабет была совсем беззащитной и уязвимой.
Один сильный нажим, и он уже был глубоко внутри! Все произошло так быстро, что она не успела его остановить. Элизабет вскрикнула от неожидан —
Ной резкой боли и принялась отталкивать его, но Морган был словно каменная глыба, которую ничто не могло сдвинуть с места.
— Пожалуйста, — попросила она дрожащим голосом. — Пожалуйста!
Над ней Морган был совершенно неподвижен, его лицо искажено мучительной гримасой; он не замечал, что Элизабет осыпала его ударами.
— Что вы наделали? — вырвалось у нее с pыданием. — Как вы могли?
— Лежи спокойно, Элизабет! — приказал он. Но Элизабет ничего не хотела слушать. И чем больше она извивалась и дергалась, тем глубже он погружался в нее. Наконец, в полном отчаянии, она прекратила борьбу.
Теперь Морган лежал рядом с ней, но жгучая боль не проходила. Элизабет изо всех сил зажмурилась и повернулась лицом к стене. Она не обратила внимания, что Морган встал с кровати и неуклюже прикрыл ее простыней, затем натянул на себя брюки.
Она почувствовала, как прогнулся матрас, когда Морган присел рядом на кровать.
— Черт возьми, Элизабет, вы должны были мне сказать.
Она нахмурилась. После всего того, что случилось, он еще ей выговаривает! Она повернулась и посмотрела на него, закрывая простыней обнаженную грудь.
— Я пыталась! — воскликнула она. — Но вы не стали меня слушать.
Если бы я знал…
Что тогда? Вы бы оставили меня в покое? —
Она была почти в истерике. — Вам все равно, и вы это знаете!
Морган смущенно вздохнул и протянул руку, чтобы коснуться ее плеча.
— Послушайте, Элизабет… Она отпрянула от него.
— Не надо, — сказала она со слезами. — Прошу вас, не надо. Оставьте меня в покое.
Вмиг его лицо застыло, оно не выражало больше никаких чувств. Протянутая рука сжалась в кулак, и одним быстрым движением он встал на ноги.
— Хорошо, — согласился он и тут же вышел из комнаты.
Сжавшись в комочек, Элизабет тихо плакала. К утру графин с бренди в библиотеке был пуст.
Глава 13
На следующее утро Элизабет проснулась усталой и разбитой; все тело ныло, а события прошлой ночи не шли из головы. Так вот почему женщины предпочитают не обсуждать столь деликатные темы! Ей стало жарко при одной мысли о случившемся; яркие, жгучие воспоминания проплывали в памяти.
Ей стало тяжело дышать. То короткое, ускользающее предвкушение блаженства, было ли оно на самом деле? Руки Моргана, их прикосновение, как и где они ласкали ее. Где они ее ласкали… Краска смущения залила ее лицо.
Но потом он все испортил, резкая боль и это проникновение внутрь ее тела… Как если бы он хотел слиться с ней воедино. Такого с ней еще не случалось, теперь ей будет стыдно посмотреть на себя в зеркало. А как она решится взглянуть на Моргана?
Тем не менее их встречи были неизбежны, и всякий раз Элизабет нервничала и приходила в замешательство. Что же касалось Моргана, то он держался спокойно и сдержанно.
С тех пор он почти не ночевал дома; Элизабет была в этом уверена.
Как-то вечером Симмонс ей передал, что Морган ждет ее в кабинете. Элизабет сразу же лихорадочно начала выискивать предлог, чтобы избежать встречи, но так ничего и не придумала.
Медленно, нехотя Элизабет направилась к кабинету, ломая голову, зачем она ему понадобилась. Ее терзали дурные предчувствия, и она с трудом уняла нервную дрожь.
Элизабет остановилась возле двери, и в тот же миг перед ее мысленным взором возникла странная картина: она на полу, на ковре перед письменным столом Моргана, и Морган сверху, покрывающий своим телом ее тело… Откуда возникло скандальное неприличное видение, Элизабет могла себе объяснить, но оно казалось столь вероятным, что она невольно позабыла о своем тоахе. Мужчина вряд ли станет заниматься подобными делами в таком неподходящем месте, как кабинет, да еще на полу!
Она постучала очень решительно и храбро вошла в кабинет.
Морган сидел за столом и поднял голову. Их взгляды встретились. Для нее это был мучительный момент, он же сохранял хладнокровие и будто не замечал терзавшего ее волнения.
— Прошу вас, садитесь, Элизабет. Он показал на кресло около стола.
— Мне следовало давно обсудить с вами этот вопрос, но я все откладывал, пока сегодня Симмонс мне не напомнил, — начал он. — Короче, я хочу, чтобы отныне вы распоряжались домашними расходами. Для этого я открыл в банке особый счет, если же вам еще понадобятся деньги, то я держу крупную сумму наличными здесь в ящике стола.
Он показал на левый ящик.
— Они в маленькой металлической шкатулке, ключ от нее вы найдете в фарфоровой вазе на каминной полке. — Морган показал рукой на камин. — Если же вам будут нужны дополнительные суммы, не стесняйтесь обращаться ко мне.
Элизабет пробормотала слова благодарности.
— Я также открыл еще один счет, на ваше имя, и буду пополнять его каждую неделю. Вы можете использовать эти деньги по своему усмотрению.
Он назвал такую большую цифру, что Элизабет затрясла головой.
— Нет, что вы! — поспешила отказаться она. — Я ни в чем не нуждаюсь. Могу сказать даже, что у меня всего в избытке.
Темная бровь поднялась вверх.
— Вопрос не в том, в чем вы нуждаетесь, Элизабет. Я прекрасно знаю, как женщины обожают всякие приятные мелочи и наряды, и вам не следует лишать себя подобных удовольствий. — Морган продолжал уже более серьезным тоном. — Кроме того, я вполне могу обеспечить вам ту жизнь, к которой вы привыкли.
Элизабет опустила глаза, чувствуя себя неоправданно униженной. И почему он считает ее жадной и алчной? Но она не стала больше протестовать, опасаясь его обидеть.
— Тогда позвольте поблагодарить вас за вашу щедрость, — сказала она негромко.
Морган ответил легким наклоном головы и встал. Элизабет подняла на него глаза и вздрогнула, когда обогнув угол стола, он приблизился к ней. Внезапно он показался ей огромным, а его плечи просто необъятными. К своему стыду, она вдруг представила его без одежды: высокую поджарую фигуру и мускулистую грудь, покрытую завитками темных волос.
Он сел на край стола, вытянул ноги и, сложив руки на груди, устремил на нее взгляд. Элизабет пугала его близость. Она с трудом удержалась, чтобы не спрятать ноги под кресло; когда же его глаза надолго остановились на ее губах, она содрогнулась.
Он заговорил, и его тон и слова были самыми обычными.
— Я хочу через неделю дать обед, — начал ОН( — и собираюсь пригласить своих адвоката и банкира, а также мистера Джеймса Брубейкера. Мистер Брубейкер занимается проектированием клиперов, и, я думаю, в ближайшем будущем на его услуги будет большой спрос. Я очень заинтересован в совместном с ним строительстве.
Элизабет внимательно слушала: впервые Морган заговорил с ней о своей работе, и она была очень довольна. Может быть, он наконец начал ей доверять.
— Брубейкер будет проектировать суда, а вы их строить?
— Совершенно верно. — Морган сделал паузу. — Так вы проследите за подготовкой к обеду?
— Конечно, — немедленно согласилась Элизабет.
— И еще одна вещь. Дело в том, что Брубейкер родом из Ливерпуля, и я подумал, что ему будет приятно общество его соотечественницы.
Энтузиазм Элизабет потух, она больше не улыбалась.
— Я понимаю. Каковы будут мои обязанности?
— Я не требую многого, а только того, что присуще всякой английской аристократке и настоящей леди, а именно — быть очаровательной, любезной и обходительной.
Элизабет окончательно увяла. «Настоящая леди». И почему только эти слова всегда звучат у него как оскорбление?
— Кроме того, — продолжал Морган, — совсем неплохо, если Брубейкер останется доволен приемом. Тогда, наверное, он более благосклонно отнесется к моему предложению. Тут я рассчитываю на вашу помощь.
Глупышка, как она не догадалась! В конце концов ведь он для этого на ней и женился. Чтобы она открывала запертые для него двери.
Горькое чувство стеснило ей грудь. Она не жена, данная ему, чтобы любить и беречь, она его трофей, его добыча, чтобы хвастаться перед другими. Пешка, которую он пускает в ход по своему усмотрению.
Да он этого никогда и не скрывал, напомнила она себе. Не притворялся.
Тогда почему ей так больно?
Элизабет молча кивнула, подтверждая свое согласие. Разве смела она отказаться?
Следующие дни прошли в суете приготовлений. Надо было написать и разослать приглашения, обсудить меню обеда с поваром, почистить серебро, натереть воском мебель и полы до зеркального блеска.
Когда наконец наступил день обеда, Элизабет волновалась почти так же, как в день свадьбы. Она провела бессонную ночь и поднялась на рассвете, потому что ее ожидало еще множество дел. После обеда она ненадолго прилегла у себя в комнате и встала освеженной, чтобы начать одеваться к вечеру.
Спасибо небу, что у нее была Анни. Горничная быстро приготовила для нее горячую ванну, а потом убрала волосы и помогла надеть то самое бордовое платье — талисман Элизабет в трудные минуты жизни. Платье с низким вырезом оставляло обнаженными плечи и верх груди.
Морган уже ждал ее внизу, и она почувствовала его беспокойство.
— Простите, я не заметила, что уже так поздно, — пришлось извиниться ей.
Как всегда, он внимательно оглядел ее, не пропуская ни малейшей детали, но ограничился коротким замечанием:
— Вы прекрасно выглядите.
Элизабет уже приготовилась вернуть ему комплимент, так как он отлично смотрелся в своем вечернем костюме, но не успела, потому что раздался стук в дверь.
В следующие четверть часа гости прибывали один за другим, и Элизабет любезно встречала всех, сознавая, как много зависит от ее первого появления в роли хозяйки дома.
А может быть, она просто старалась угодить Моргану?
Элизабет не стала долго раздумывать над предположениями. К чему ей добиваться его одобрения? Он безразличен к ней, а она к нему, вот и весь ответ, убеждала она себя.
После обеда все перешли в гостиную, куда были поданы кофе и бренди, и постепенно Элизабет почувствовала себя свободней и стала держаться с большей уверенностью. Выполняя просьбу Моргана, она была особенно внимательна к мистеру Джеймсу Брубейкеру, посадила его рядом с собой за обедом и долго беседовала с ним после в гостиной, причем сочла это совсем не утомительным.
Элизабет ожидала, что мистер Брубейкер окажется пожилым строгим человеком, но в действительности он был немногим старше Моргана. Светловолосый и краснощекий, немного нескладный, сдержанный в манерах, он производил самое приятное впечатление.
Брубейкер был вдовцом, недавно потерявшим жену и маленького сына, когда лошади понесли экипаж, и не скрывал, как тяжела ему утрата.
— Мне так не хватает ее и Грегори, — с грустью рассказывал Брубейкер, — но я благодарю Всевышнего за те благословенные дни, что мы провели вместе.
Элизабет всей душой сочувствовала его горю и терзалась сама, потому что мечтала именно о таком браке. Невольно ей на память приходило завещание отца, и снова она задавала себе один и тот же вопрос:
Отдал бы отец ее судьбу в руки Клариссы, знай он, к чему это приведет?
К своему глубокому огорчению, она не могла остановиться и развивала мысль дальше. Что бы отец подумал о Моргане? Счел бы он Моргана более достойным стать ее супругом, чем Натаниеля? Она почувствовала смущение. Отец был честным человеком, ставящим правду превыше всего.
В конце концов прошлое уже не изменить. Натаниель ее обманул, а Морган всегда оставался честным… Даже чересчур честным.
А теперь… Что теперь? Где бы она ни оказалась, всюду за ней следовал его взгляд. В столовой во время обеда. В гостиной. Или сейчас, когда он, стоя у камина, беседует со своим банкиром. Ничто не могло от него ускользнуть.
Быстро бежали часы, и вот они с Морганом уже на пороге провожают гостей; Элизабет пожалела, когда за последним из них закрылась дверь.
Настал момент, которого она страшилась: они с Морганом остались одни. Она пыталась спрятать свое беспокойство, не выдать себя и спросила его наигранно веселым тоном:
— Все прошло очень хорошо, вы согласны? Ответ Моргана был подобен неожиданному шквалу снежной бури.
— Вы определенно очень понравились Брубейкеру. — Он помолчал. — И потратили на это немало усилий.
Элизабет не приняла вызова и сохраняла безмятежность.
— Я была уверена, что вы именно этого от меня хотели.
— Вы своего добились, потому что завтра утром мы с ним встречаемся. Но, насколько я помню, я просил вас быть очаровательной, но не очаровывать.
Его тон был резким, и Элизабет с трудом сдерживалась.
— Я только выполняла ваше поручение, не более того.
Она уже приготовилась уйти, когда его пальцы впились в ее нежное плечо.
— Повторяю, Элизабет, я не потерплю в своем доме никакого ублюдка, ни от моего брата, ни от кого другого.
Она с трудом высвободила плечо.
— Если вы такого низкого мнения обо мне, зачем вы на мне женились? — Ею овладел гнев. — Ах, простите, я и позабыла про свою голубую кровь! И тем не менее вы считаете меня обыкновенной шлюхой, хотя в глубине души знаете, что это не так!
Чуть заметная тень промелькнула на его лице, возможно, выражение вины, и Элизабет насладилась кратким мигом победы.
— Я уверен в безупречности вашей репутации до брака, — наконец уступил он, — но я буду твердо ее защищать и после.
— О да, вы объяснили мне свою позицию. Вы потерпите никаких моих любовников. А я, — объявила она пылко, — я не потерплю никаких ваших.
Морган смотрел на Элизабет так, словно у нее помутился разум.
— Прошу мне объяснить, что вы имеете в виду?
— Я не такая дура, как вы думаете! — вышла она из себя. — Помните, тогда в театре какая-то женщина смотрела на вас, Я спросила, кто она, а вы ответили, что это меня не касается. Так вот, это меня очень касается, потому что я точно знаю, что она ваша любовница и это у нее вы проводите все ночи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34